— К настоящему моменту обнаружено и зарегистрировано, — раздался в ответ скрипучий голос Посейдона, — шесть тысяч восемьсот тридцать две малые планеты, не считая камней, учитывать которые бесполезно, все равно потеряются. Однако отметим, что общая масса астероидов в тысячу раз уступает массе Земли… Так что теории, объясняющие их происхождение гибелью планеты Фаэтон, вряд ли имеют право на существование…
Посейдон только что вернулся с осмотра планетарного катера, и потому Полина перебила его, спросив:
— Нашел там что-нибудь интересное?
— Осмотр корабля не дал ничего нового, — ответил Посейдон. — За исключением детского любительского удостоверения на вождение учебной машины, выданного на имя Юдзо Комура, место выдачи Марсополь, место постоянного проживания город Осака, Земля.
— Осака — это в Японии, — сказала Алиса. — Я так и подумала, что он японец.
— Не стоит спешить с выводами, — сказал Посейдон. — Города с таким названием могут существовать и в других странах. Кстати, на пульте в рубке мною обнаружена вот эта фотография.
Посейдон положил на стол фотографию пожилого, улыбающегося человека, черноглазого и похожего на найденного мальчика. Подпись под фотографией состояла из иероглифов.
— Кто это такой? — спросила Алиса.
— Что может быть проще? — удивился Посейдон. — Здесь же черным по белому написано: профессор Такео Комура.
— Это по-японски?
— Разумеется. И надо сказать, что вам повезло — не у каждого на корабле работает робот-лингвист, талантливый и трудолюбивый полиглот. К счастью, я могу читать и писать по-японски и притом неплохо сочиняю танки.
— Что? — удивилась Алиса.
— Танки — это вид японской поэзии, краткие стихотворения, которые в парадоксальной форме раскрывают душу природы и поэта.
— Ясно, — сказала Алиса.
Полина взяла фотографию.
— Вернее всего, профессор Такео Комура — отец нашего найденыша.
— Не доказано, — возразил Посейдон. — У нас на корабле как-то было три Иванова, и ни один из них не состоял в родственных связях с остальными. Этот пожилой мужчина может оказаться дядей, соседом, однофамильцем мальчика, наконец, фотография могла остаться на борту от предыдущего пилота…
— Это мой отец, — послышался голос.
Мальчик стоял в дверях.
— Тебя зовут Юдзо Комура? — спросила Полина.
— Да. Мой отец — профессор Такео Комура. Я долго спал?
— Несколько часов. Выспался?
— Я не хотел так долго спать, — ответил Юдзо.
— Ты голодный? — спросила Алиса.
— Честно говоря, — сказал мальчик, — я хочу есть. Но кормить меня необязательно. Я заслуживаю наказания.
— Алисочка, разогрей бульон и сделай сухарики, — сказала Полина.
Робот сделал шаг вперед и остановился, разглядывая мальчика.
— Меня зовут Посейдон, — сообщил он. — Универсальный помощник.
— Я понял, робот-сан, — ответил мальчик. — Очень приятно с вами познакомиться.
— Ты нечаянно корабль угнал или нарочно? — спросила Алиса.
— Нарочно, — ответил мальчик, опустив голову. — Но у меня не было другого выхода.
Вид его был настолько несчастным, что Полина пожалела мальчика и сказала:
— Юдзо очень устал, и он еще слабый. Не приставайте к нему с расспросами. Он потом сам все нам расскажет, правда?
Мальчик кивнул.
Но Посейдон не согласился с Полиной.
— Я иногда буквально поражаюсь, — сказал он. — Ты, Полина, путаешь гуманизм с легкомыслием.
— Почему, мой дорогой? — спросила Полина.
Ласковое обращение не успокоило робота. Он упрямо продолжал:
— Потому что мы не знаем, кого пригрели на борту. Не исключено, что это опасный преступник, который бежал с Марса, потому что его разыскивает патрульная служба.
Полина вздохнула. Она не выносила ссор.
Но мальчик неожиданно поддержал робота.
— Вы правы, робот-сан, — сказал он, не поднимая головы. — Я заслужил самого строгого наказания. И, наверное, меня разыскивает патрульная служба. Я сначала решил, что вы и есть патрульная служба.
— Но почему тебя разыскивают? — спросила Алиса. — Потому что ты угнал корабль?
— Конечно. Я угнал космический корабль и чуть не загубил его. И вы правильно сделали, что погнались за мной и поймали меня.
— Мы тебя не ловили, — сказала Полина. — Мы услышали твой сигнал бедствия и поспешили тебе на помощь.
В этот момент «Арбат» дернулся, меняя курс, видно, опять на пути показался какой-то маленький астероид.
— Чуть не налетели на риф! — сообщила Алиса.
— Садись, — сказала Полина, указывая Юдзо на кресло. — Я должна тебе сказать, что лечу по делам на Плутон, а Алиса — дочь моих друзей и отправляется к маме на Палладу.
— Счастливая! — вырвалось у мальчика. — Ты знаешь, где твоя мать.
— У тебя случилось несчастье, — сказала Полина. — Иначе бы ты никогда не решился на такой безумный поступок.
— Что за разговор с малолетним преступником! — вмешался Посейдон. — Жестче, Полина, строже. У тебя совершенно нет металла в голосе.
Полина только отмахнулась от робота.
— И не пытайся заткнуть мне рот! — возмутился Посейдон. Ему хотелось ссоры.
— Еще слово, и я попрошу тебя уйти, — сказала тогда Полина.
— Молчу, — ответил Посейдон. — Молчу под угрозой неминуемой расправы. Но внутренне не сдамся.
— Не обращай на него внимания, — сказала Алиса японскому мальчику.
— Он старый и нервный, хотя с роботами такого не должно случаться. Лучше расскажи нам, что же у тебя случилось.
— Мой отец, — сказал Юдзо, — геолог, профессор. После того как умерла наша мама, он увез меня на Марс, и мы там очень дружно жили. А четыре месяца назад он полетел на астероиды в экспедицию. Он полетел один на корабле «Сакура». С дороги он присылал мне письма и космограммы. Последняя космограмма была с Весты. Он писал в ней, что полетит дальше, к малым астероидам. Но потом он исчез.
— Как так исчез? — удивилась Алиса.
— Никто ничего не знает. Его искали. И, наверное, ищут и сейчас. Но астероидов очень много.
— Здесь сам черт ногу сломит, — сказал Посейдон.
— А я очень тосковал без отца, — сказал Юдзо, и его голос дрогнул.
Он проглотил слезы и отвернулся. Все молчали, потому что понимали, что утешить мальчика нельзя. Он был очень гордый.
— Мне кажется, — продолжал мальчик, — что отцу нужна моя помощь. Ему плохо. Мне все говорили, чтобы я терпел и ждал, что отца найдут. Но они в самом деле думали, что отец погиб, и даже корабля не нашли. И наконец мне сказали, что меня отвезут на Землю, к моей тете в Осаку. Но я знаю, что отец жив! Я лучше их всех знаю! Я знаю!
— Успокойся, Юдзо, — сказала Полина, обнимая мальчика. — Мы тебя понимаем. Ты не мог улететь на Землю, улететь далеко от отца.
— И ты взял учебный катер! — воскликнула Алиса. — Молодец! Я бы на твоем месте сделала то же самое.
— И глупо, — сказал Посейдон. — Если ты воруешь корабль, то обязательно надо взять с собой побольше топлива и продовольствия.
— Мне было некогда. Я прокрался ночью на космодром. Я знал этот корабль, потому что я на нем учился в детской космической школе. Но я не мог нести с собой продукты. Я дал себе слово, что не вернусь, пока не найду отца. Но я не подумал, как далеко надо лететь и как долго надо искать. У меня кончились продукты, а потом кончилось топливо. И я уже не мог вернуться обратно. У меня была слабая рация, и на Марсе меня не слышали.
— Еще бы. Никто не думал, что учебный катер полетит так далеко. Для этого он не предназначен. Это все равно, что на открытой лодочке уплыть в океан. Твое счастье, что мы тебя встретили.
— Я вам очень благодарен, робот-сан, — сказал Юдзо. — Но я не мог поступить иначе.
— Не знаю, не знаю. В любом случае ты поступил как человек. Вы, люди, очень неразумные существа.
— Если бы мы были очень разумными, Колумб бы никогда не открыл Америку, — сказала Алиса. Ей понравился Юдзо, и она полагала, что на его месте она поступила бы точно так же.
— В данной ситуации, — сказал робот, — разумнее всего мальчику выпить еще чашку бульона, а мне выйти на связь с Марсом и сообщить, что мы подобрали мальчика Комуру. Я представляю, какая паника царит на Марсе — пропал ребенок!
— Согрей бульон, — сказала Полина роботу.
— Ну вот, разве это занятие для Посейдона? — проворчал робот, но тут же отправился в камбуз.
— Что же ты будешь делать, когда вернешься на Марс? — спросила Алиса мальчика.
Мальчик ответил не сразу. Но потом решился и сказал уверенно:
— Я снова возьму корабль. Выпрошу, украду, если надо… и снова полечу искать отца. Только боюсь, что будет уже поздно.
— Странно, — сказала Полина, — я просто не знаю случая, чтобы бесследно пропал корабль. В Солнечной системе, где все пути исхожены, где так мало опасностей.
— Ты не права! — ответил из камбуза Посейдон. — Один пояс астероидов может похвастаться множеством жертв. За последние месяцы это, наверное, уже шестой случай. Я как раз перед вылетом просматривал сводки спасательной службы. Без вести пропали грузовые корабли «Робинзон» и «24-бис», неизвестно, куда делся корабль «Громкий смех». До сих пор неизвестна судьба двух туристских кораблей. И как найдешь корабль, если он разбился на таком вот астероиде.
Посейдон, рассуждая так, вернулся в рубку и перед тем, как включить передатчик и сообщить о мальчике на Марс, поглядел на центральный экран.
На экране красовался сплющенный черный шар. Астероид не отражал света и казался черным провалом в звездном небе.
Посейдон протянул руку к передатчику и замер.
— Полина, — сказал он. — Ты ничего не чувствуешь?
— Очень странно, — отозвалась Полина. — Мне кажется, что увеличилась сила тяжести.
— Погляди на приборы. Мы меняем курс.
— Но я не давала такого приказа компьютеру, — ответила Полина. Она быстро прошла к пульту управления и включила запрос компьютеру. Черный астероид, матовый, непроницаемый, медленно увеличивался на экранах. В нем было что-то зловещее.
Полина и Посейдон прочли показания компьютера.
— Странно, — сказала Полина.
— Я с таким феноменом еще не сталкивался, — ответил Посейдон.
— Что случилось? — спросила Алиса.
— Поле тяготения этого астероида во много раз больше расчетного, — сказала Полина.
— Он как магнит? — спросила Алиса.
— Можно сказать и так, — согласился Посейдон.
— Ура! — крикнула Алиса. — Значит, мы сделали открытие.
— Не знаю, как насчет открытия, — Посейдон уселся в кресло пилота. — Но придется уходить от этого открытия, чтобы не разбить об него нос. Прошу пассажиров пристегнуться.
— Да, дети, — сказала Полина. — И пожалуйста, не теряйте времени.
Алиса нажала на кнопку в задней стене рубки, и из стены вывалились, раскладываясь, два кресла. Она уселась в одно и сказала Юдзо:
— Скорей же!
Они пристегнулись амортизационными ремнями.
— К ускорению готовы? — спросил Посейдон.
— Я готова, — сказала Полина.
— Мы готовы, — сказала Алиса.
— Есть ускорение, — сказал Посейдон.
В рубке было очень тихо. Чуть слышно жужжали приборы. Посейдон увеличил мощность двигателей, и «Арбат» начал бороться с силой, притягивавшей его к черному астероиду.
В первые минуты Алиса почувствовала, как ее вжимает в кресло — корабль начал вырываться из паутины. Но это продолжалось недолго. Алиса услышала мрачный голос Посейдона:
— Компьютер говорит, что нашей мощности не хватит
— Почему? — спросила Полина.
— Сила тяготения увеличивается. Чем сильнее мы вырываемся, тем сильнее нас притягивает. Но этого быть не может, — сказал Посейдон.
— Почему? — удивилась Алиса.
— Потому что этого не может быть никогда.
Сраженные таким категорическим заявлением робота, люди замолчали.
— Что делать? — спросил после паузы Посейдон.
— Ты что предлагаешь?
— Мы с компьютером, — сказал Посейдон, — считаем, что этот феномен лучше изучать на месте. Для этого лучше всего опуститься на астероид и выяснить, в чем же дело.
— Значит, сдаться какому-то несчастному куску камня? — спросила Алиса.
— Сдаться камню невозможно. Но чтобы тебя не обижать, — вы ведь такие гордые, — я предлагаю по доброй воле опуститься на астероид и его быстренько исследовать.
— Найти там генератор гравитации, — сказала Алиса, — и выключить его?
— Вот видишь, какие мы сообразительные! — согласился с Алисой робот.
— Но если пойдем на пределе двигателей? — спросила Полина.
— Только зазря потратим топливо, — ответил Посейдон. — К тому же я не позволю увеличивать нагрузки. Моя первая и важнейшая функция — охранять людей. На борту есть два молодых существа, которым такие перегрузки вредны. И если ты, капитан, прикажешь мне продолжать борьбу с астероидом, я скажу тебе: прости, Полина, я против.
Астероид занимал теперь уже весь экран. Корабль сносило к пятну посреди астероида, которое даже на фоне черноты казалось провалом.
— Там какое-то углубление, — сказал Юдзо. — Наверное, яма.
— Большая яма, — сказал Посейдон.
Полина приняла решение.
— Слушайте меня внимательно, — сказала она. — Я уменьшаю нагрузку на двигатели, и мы будем спускаться на астероид. Всем включить амортизацию кресел по аварийному расписанию. Нас будет притягивать, и мы будем падать на астероид все быстрее. Перед самой его поверхностью я включу двигатели на полную мощность, чтобы нам не разбиться. Будьте к этому готовы и не пищать.
— Есть не пищать, капитан, — ответила Алиса и, перед тем как включить аварийную амортизацию своего кресла, включила ее на кресле мальчика.
Оба кресла выпустили из спинок упругие широкие захваты и как бы вобрали в кресла своих пассажиров. Нежно, но решительно, словно у них были живые человеческие руки.
Пол как бы ушел из-под ног — это Полина, тоже закутанная в кресло, включила двигатели, оставив только вспомогательные тормозные моторы.
Черная стена астероида превратила экран в непроницаемо темное пятно. В центре пятна что-то мерцало. Но Алиса не успела разглядеть, что это, потому что корабль вдруг буквально содрогнулся, поднатужился, стараясь преодолеть тяготение, которое хотело размозжить его о черные камни. Он завис в нескольких десятках метров над поверхностью астероида и потом, сдаваясь на милость астероида, опустился на каменное дно впадины.
И хоть Полина сделала все возможное, удар был сильным настолько, что «Арбат» подпрыгнул на амортизаторах, ударился вновь, накренился и замер…
Свет погас. Наступила тишина.
5
— Все живы? — раздался в темноте голос Посейдона.
Щелкнула застежка амортизационного кресла, потом второго. Кто-то застонал.
— Спокойно, — сказал Посейдон. — Сейчас подключу себя к аварийному освещению.
Тут же загорелся слабый свет под потолком рубки.
Вторая лампа загорелась во лбу Посейдона.
Люди вылезали из кресел, приводили себя в порядок. К счастью, никто сильно не пострадал. Только Юдзо оцарапал щеку — сорвался один из дисплеев и задел его. Алисино кресло покосилось, но устояло. Главный экран разбился, но вспомогательные работали.
— Это ты стонал, Юдзо? — спросил Посейдон, глядя на мальчика. По щеке его протянулась алая полоска.
— Нет, — ответил мальчик уверенно.
— Это я стонала, — призналась Полина. — Я вспомнила, что посуда в шкафу была не закреплена.
— Ой, там моя любимая чашка! — воскликнула Алиса, бросаясь в кают-компанию.
Посейдон возился с освещением. Постепенно свет становился все ярче.
— А притяжение здесь нормальное, — сказала Алиса, — как на Луне.
— Да, меньше земного, — сказал робот. — Я это уже отметил.
Загорелся свет и в кают-компании.
Алиса раскрыла шкаф, и оттуда посыпались осколки чашек и тарелок.
— Я неоднократно предупреждал, — заявил робот, услышав звон, — что корабельная посуда должна быть металлической или пластиковой. Пристрастие людей к фарфору неразумно.
— А моя чашка цела, — сказала Алиса.
Полина прошла к аптечке, достала пластырь и спирт.
— Алиса, — сказала она, — займись Юдзо. А мне надо выйти на связь с Марсом.
— Давно пора, — сказал Посейдон, оборачиваясь к рации.
Юдзо между тем подошел к иллюминатору и старался разглядеть, что творится снаружи.
Алисе пришлось потянуть его за руку, чтобы он отошел от иллюминатора и дал помыть и заклеить щеку. Спирт больно щипал, но Юдзо даже не поморщился.
— А вдруг мой отец… — начал Юдзо. — Ведь его тоже могло притянуть.
— Ну что, Посейдон? — спросила Полина. — Наладил связь?
— Придется потерпеть, — ответил Посейдон. — Рация разбита.
— Вот жалость! — сказала Полина. — И сколько тебе надо времени?
— Часа два, — ответил робот. — Я достану запасные части.
Полина очистила пульт от осколков и попробовала включить внешний прожектор.
— Погоди, — сказал Посейдон. — Не женское это дело чинить освещение.
Он открыл кожух пульта, заменил один из блоков, и за иллюминатором стало светло — луч мощного корабельного прожектора распорол темноту.
Все подошли к иллюминатору.
— Ой! — первой воскликнула Алиса. — Что это значит?
6
Корабль «Арбат» очутился в большом круглом углублении, схожем с лунным кратером. Стены кратера были высоки и отвесны. Но удивление вызвало не это, а то, что «Арбат» оказался в кратере не одинок.
Вокруг него лежали корабли и обломки кораблей.
Некоторые, видно, разбились давно, и нельзя было угадать, какими они были раньше. Другие корабли были ободраны, словно какой-то шутник срывал с них обшивку, оставляя лишь скелеты шпангоутов. Третьи разбились при посадке. Но два или три корабля казались совершенно целыми.
Посейдон медленно вел лучом прожектора по этой странной свалке, и луч по очереди высвечивал потерпевших крушение.
Вот луч замер на золотой надписи на борту корабля.
— «Робинзон», — произнесла Алиса.
— Здравствуй, старик, — сказал Посейдон. — Когда мы виделись с тобой в последний раз? Кажется, на Ганимеде. Ты куда лучше выглядел. Вот ты где пропал, вот где закончил свой славный путь!