И мне на вас троих достанет сил.
Выхватывает кинжал, бросается на Симона.
Оздемир (держит его)
Остановись. В отмщенье нет величья!
Убьешь их - в чем тогда твое отличье? Огуз Пусть подыхают. Не могу простить. Оздемир Нет, сильному не подобает мстить.
(Симону)
Подите вон, вам надо торопиться,
Но пусть навек запомнит тот убийца,
Которому мешает Шейх-Санан,
Что он умрет, своей же кровью пьян.
Трое поспешно удаляются.
Шейх-Санан (выходит из хлева)
Что за тревога? Что здесь происходит? Оздемир Нет, ничего, отец мой, кто-то бродит
Там, за оградой. Ты бы вновь прилег... Огуз (отбирая у Серго кошелек) Что это? Серго Это? Это кошелек. Огуз А в кошельке? За кровь святого плата?
(Бьет Серго по лицу)
Я вижу, ты разбогател, проклятый! Шейх-Санан Огуз! Огуз Мой шейх, тебя убить хотят. Шейх-Санан Убить? За что же? В чем я виноват?
Я бедный странник. Мне помыслить больно.
Что я кого-то ввел в соблазн невольно! Огуз (Серго) А ну, холоп, бери свой кошелек,
Ступай за мною, да не падай с ног. Оздемир Великий шейх, теперь ты понимаешь,
Теперь ты догадался, мой отец,
Что ты себя измучаешь, измаешь
Они ж тебе откажут под конец.
Что толку ждать? Наемные убийцы,
Быть может, и сейчас обходят дом.
Спасайся, шейх! Силком возьмем девицу,
А тех, кто нас настигнет, перебьем. Шейх-Санан Мой Оздемир, я грешен, любострастен,
Но я на преступленье не согласен. Оздемир О шейх, я повинуюсь, но скорбя.
Будь осторожен, береги себя. Шейх-Санан Ах, не гляди, мой сын, так зло и строго.
Не бойся. Жребий наш - в деснице бога. Оздемир (целует шейху руку)
О шейх, молю тебя: случись беда
Мы бросим все и ринемся сюда.
Погибнуть за тебя - нет доли краше,
Тебе повиноваться - счастье наше. Шейх-Санан Но вспомните и о своих делах.
Идите. Да поможет вам аллах.
Нина, никем не замеченная, направляется в комнату Хумар.
Шейх-Санан (один)
О, я над бездной, я над самой бездной!
Я гибну, защищаться бесполезно.
Я на краю паденья своего: Нина И все это подстроил наш Серго!,. Шейх-Санан Но нет, я не ропщу, о боже правый,
Хумар - моя награда, счастье, слава;
Кто полюбил, судьбе не прекословь,
Блажен, кто погибает за любовь.
Берет кувшин, стоящий у входа в хлев, и уходит за водой в сад. Появляется Антон в белой чохе. С ним мрачный верзила.
Антон Серго, душа моя... Верзила (Заглядывает в свинарник)
Молчи покуда.
Санан один и крепко спит, паскуда... Антон Серго! Верзила Да нам не нужно никого:
Я без Серго сейчас убью его.
(Бросается в свинарник) Антон (глядя у двери)
Бей, бей! Еще! Отличные удары!
Коли его, коли! Теперь Тамара
Поймет, как поднимать меня на смех. Верзила Он, видно, заколдован, этот шейх.
Похоже, он не чувствует кинжала.
Нет крови. Как в солому, входит жало.
Тут надо что-то сделать сверх того...
Ага, вот этак я пройму его!
(Затворяет дверь, и хлев бурно загорается изнутри) Антон Ты хлев поджег?!. Верзила Огонь высок и светел.
Санан-святоша превратится в пепел. Антон Тут носа не подточит и комар...
Поздравим же прелестную Тамар!
Хумар и Нина выходят и смотрят на них с возрастающим беспокойством.
Верзила (хохоча)
Он так уснул, огнем любви объятый,
Что внидет прямо в райские палаты.
(Меняя тон)
Но больше смысла нет играть с огнем,
Пошли отсюда... Антон В добрый час. Уйдем.
(Быстро уходят) Хумар Ах, эти тоже что-то замышляли. Нина Спаси нас боже от такой печали.
Налетает порыв ветра. Гремит гром. Слышен треск пожара. Все это продолжается до конца сцены.
Хумар Теперь я понимаю! Здесь поджог!
Серго, Серго! Куда он деться мог! Серго Я здесь. Пожар?... Хумар Скорее! Настежь двери! Нина Предатель, негодяй... Какие звери! Хумар Беги туда! Спаси его, спаси!
Он там, хватай его и выноси!
Серго распахивает дверь, оттуда вырывается язык пламени. Серго хочет войти, но не осмеливается.
Соседи (подходя) Беда? Несчастье? Что стряслось, Тамара? Хумар Увы, Санан погиб в огне пожара! Нина (Серго) Палач! Xумар На помощь, люди! Все ко мне!
Мой бедный друг, мой шейх погиб в огне!
Теряя силы, падает на руки Нины. Вдруг появляется Шейх-Санан с кувшином. Все в изумлении.
Шейх-Санан (с обожанием глядя на Хумар)
Шейх не погиб! Не пострадал нимало
Твой шейх ни от огня, ни от кинжала.
Тот, кто любовным пламенем палим,
Пройдет, как призрак, сквозь огонь и дым.
Но если б и поверг меня убийца,
С создателем я б мог соединиться.
Моя могила - вечность, ибо я
Продлил любовью сроки бытия.
В любви, как в бесконечном новоселье,
Я черпаю и счастье и веселье.
Пусть я паду обугленный, в крови,
Мой дух взовьется в небеса любви,
В небесные сияющие сферы,
Влюбленных принимающие сферы.
Там, там я обниму любовь мою,
Мы с ней не разлучимся и в раю.
Занавес
СЦЕНА ВТОРАЯ
Комната в Медине. На полу циновки, тюфяки, подушка. Две двери. Два-три окна в сад. Солнце только восходит. Когда поднимается занавес, смуглый араб-слуга приводит в порядок тюфяки и уходит. Входят Шейх-Хади и Абулула
Шейх-Хади Благодаренье господу, мы дома,
В Медине, и блаженная истома
Здесь в воздухе чистейшем разлита...
Медина даже воздухом свята:
Душе он очищенье посылает
И сердце от недугов исцеляет. Абулула Да, да, мой шейх, здесь воздух-благодать,
Но я б хотел о новостях узнать. Шейх-Хади Узнай. Ведь мы ушли в такие дали,
Что от домашних новостей отстали.
Меня же клонит к сладостному сну.
Я разомлел. Немножко отдохну.
(Вслед уходящему Абулуле)
О Шейх-Санане прежде всех разведай
И тотчас расскажи. Абулула Пойду по следу. Шейх-Хади И о Захре спросить не позабудь:
Здорова ли, больна-хоть что-нибудь!
Абулула уходит. Шейх, накрывшись абой, ложится. Свет на сцене гаснет, в углу поднимается другой занавес.
Шейх-Санан (объятый языками пламени, с тоской и восторгом)
О боже, я сгораю, я сгораю!
К чему я ближе - к аду или к раю?
Увы, любовным пламенем гореть
Не значит жить, не значит умереть.
Аллах, аллах, я не ропщу, однако
Ни тени милосердия, ни знака...
О боже, если ты не дашь мне сил,
Зачем тогда меня ты сотворил?
В призрачных руках сверкают мечи и кинжалы. Кажется, они разят Санана.
Ангел (внезапно возникает)
Не жалуйся, великий шейх, не сетуй,
Тебя не позабыл создатель света,
Творец, как прежде, покровитель твой,
Пророк господень - за твоей спиной,
И ангелы крылатою толпою
Тебя ведут единственной тропою. Шейх-Хади (пробуждаясь, в ужасе)
Нет бога кроме бога! Едкий страх
Объял меня во сне... Шейхи Абузар, Абуллахья, Джафар (входят)
Велик аллах! Шейх-Хади Друзья мои, входите...
(Обнимаются, целуются) Шейх-Абузар Вы здоровы? Шейх-Хади Да, слава богу. Шейх-Абузар Пусть под этим кровом
Ученость ваша паче расцветет,
И воля божья будет ей оплот. Шейх-Хади Абулулу встречали? Шейх-Абузар Не встречали. Шейх-Хади Что слышно о Захре? Шейх-Абузар Она в печали.
Больна, и безнадежно. Труп живой. Шейх-Хади Велик аллах. Над всеми суд его. Шейх-Абузар Не ест, не пьет... Бог весть, что это значит! Все плачут о Захре - она не плачет. Не умерла, хотя в ней жизни нет, Остались только очи да скелет. Все дни она безмолвно, одиноко Проводит на могиле у пророка. Шейх-Хади О, пощади, нет сил внимать без слез...
О Шейх-Санане мой второй вопрос.
Не приходил ли кто-нибудь оттуда? Шейх-Абузар Паломник есть из Мекки, он покуда
Не знает точно, верен ли рассказ,
Что Шейх-Санан вот-вот обнимет нас. Шейх-Хади Велик аллах в неизреченной силе! Шейх-Абузар Теперь нам расскажи, как вы ходили
В далекие края, на срез земли,
Что было там и как обратно шли. Шейх-Хади Великие мы испытали страсти,
Паломничество наше - цепь несчастий.
В пути погибли верные друзья,
Вернулись лишь Абулула и я. Шейхи (все трое, горестно)
Един лишь бог, мы все к нему вернемся,
В различный срок, но к одному вернемся. Шейх-Абуллахья Да будет так, как повелел аллах. Шейх-Джафар Но что вас ждало на его путях? Шейх-Абузар Что было на неведомых дорогах? Все Трое Поведай нам о горестных итогах. Шейх-Хади Мы от Каабы устремились в путь,
Не скоро привелось нам отдохнуть;
Мы в Йемене остались ненадолго,
Но в Индию влекло нас бремя долга,
И всюду по пути учили мы,
Что лишь ислам выводит дух из тьмы.
Встречало нас почтенье и вниманье,
Нас слушали с восторгом мусульмане,
Другие нас оспаривали, но
Мы побеждали в споре всех равно,
Пустели их языческие храмы,
Торжествовала истина ислама. Шейх-Абуллахья Да, жив ислам, он крепнет с каждым днем! Шейх-Джафар Неугасимый свет все ярче в нем! Шейх-Хади Так шли мы, посещая край за краем, Без страха просвещая край за краем. Уже прошли мы Индию почти, Но до конца не дали нам дойти. Мы с горечью пустились в путь обратный. На Средиземном море, - вероятно, Близ берега уже, - в недобрый час На корабле застигла буря нас.
Казалось, начались в кипящей пене
Потоп всемирный и столпотворенье.
Корабль по кругу шел, кружился он
Среди попятных волн и встречных волн,
То на гору летя, по воле ветра,
То падая в разверзшиеся недра.
Крутился шторм подобьем колеса,
Он разорвал на клочья паруса,
Со всех сторон стенанья доносились,
Кругом рыдали, падали, молились,
Взывая к милосердию творца,
Объяты влажным холодом конца.
Когда мы все отчаялись в спасенье,
То был уже не шторм - миротрясенье:
Гром грохотал и молнии, ветвясь,
Гигантской саблей поражали нас,
Не знали мы, где небо и где море,
Все было только ужас, смерть и горе.
Мы вспомнили свой город и страну,
И бедный наш корабль пошел ко дну. Шейх-Абуллахья О, в этом было что-то роковое... Шейх-Джафар Нежданная беда страшнее вдвое... Шейх-Хади Все, кто умел, поплыли кое-как,
Влекомы бурей сквозь кромешный мрак,
Пытались со стихиями сражаться,
На гребне волн старались удержаться,
Но быстро шли до дну, лишаясь сил...
Я больше о спасенье не просил,
Стал повторять предсмертное моленье,
Благословляя божее веленье,
И вдруг услышал некий слабый зов,
Он доносился с ближних берегов.
Поплыл на голос, выбрался на сушу
Так сохранил аллах живую душу.
Как ночь прошла, не помню. Тяжело
Мне было. Но светило дня взошло
Из десяти (без слез признать смогу ли?)
Абулула и я не потонули. Шейх-Абузар Так пусть теперь отважных сыновей
Аллах потопит в милости своей!
Тех, кто терпел, не зная укоризны,
Да одарит он долголетьем жизни. Абулула (входит)
К нам Шейх-Садра идет среди своих
Соратников. Шейх-Хади Санана нет меж них? Абулула Его не видел я. Шейх-Хади (с тревогой)
Но отчего же?
Не явь ли этот сон? Помилуй, боже! (Подходит к окну)
Темно в глазах, померк лазурный свод.
Беда с Сананом - чую наперед.
Входит Шейх-Садра с другими шейхами и мюридами. Вид усталый.
Шейх-Хади Садра, мой друг, что сталось с Шейх-Сананом?
Не попрощаться ль с шейхом навсегда нам?
(Шейх-Садра колеблется)
Не бойся принести дурную весть.
Не надо лгать. Скажи нам все как есть... Шейх-Садра Его приходу - Грузия помеха.
Остался он, а мы ушли без шейха. Шейх-Хади Он жив? Шейх-Садра Да, жив. Шейх-Хади Так слава небесам!
Что ж вы ушли, раз шейх остался там?
(Шейх-Садра молчит) Да не таись!... Шейх-Марван Ведь их тревога точит... Шейх-Хади (Марвану) Начни и продолжай, раз он не хочет. Шейх-Марван Шейх предал нашу веру и коран,
Кощунствовал без меры Шейх-Санан.
Он, женоненавистник, в честь девицы
Повесил крест; теперь он винопийца
И стал пасти свиней ее отца,
Великий Шейх-Санан... Шейх-Xади (многозначительно)
И вы конца
Не стали ждать истории постыдной,
Его с презреньем бросили, как видно,
И, чистые, вернулись без него,
Спасая нашей веры торжество,
А ваш наставник славный этим часом
Вдали остался нищим свинопасом... Шейх-Марван Чье сердце обвинит нас, чей язык,
Когда "наставник славный" - еретик? Шейх-Хади Марван, да ты не только одноглазый,
Ты крив душой-она больна проказой.
(Общее молчание)
Вам был учитель бесподобный дан,
Столп веры, светоч знанья - Шейх-Санан.
Хоть солнце зрячим и в тумане светит,
Слепой его в зените не заметит.
Санан повесил крест, стал пить вино,
Но вы его мюриды все равно.
Коль скоро свято бремя послушанья,
Вам всем пристало жить как христиане.
Я думаю, что если Шейх-Санан
Зачем-то принял веру христиан,
То и тогда он выше перед богом,
Чем вы в своем усердии убогом. Все Он нам не внемлет, нас не видит он...
Он нас прогнал, нас ненавидит он... Шейх-Хади Еще бы! Обнаружили испуг вы, Радетели и слуги мертвой буквы, И он - Кааба веры - вновь узрел, Сколь чужды вы и слов его, и дел. А я готов поклясться пред Единым, Что он не стал в душе христианином. Скажи, Садра, есть смысл в моих словах? Шейх-Садра Твои слова внушил тебе аллах. (Горестно и упрямо)
И все же пусть мы слепы, пусть мы гнусны.
Понять нас можно тоже, как ни грустно. Шейх-Хади А именно? Как можно вас понять? Шейх-Садра Оставив шейха, принялись опять
Мы странствовать, учить людей исламу,
И ровно год скитались без вождя мы.
Вернулись. Видим как нельзя ясней,
Что наш великий шейх пасет свиней.
Два дня мы убеждали, умоляли
Оставить этот ужас, но едва ли
Шейх даже слышал нас: он точно глух,
Слова скользят, не задевая слух. Шейх-Хади Пусть даже так. И вы бы с ним остались. Шейх-Садра Но все мои товарищи, печалясь
И сокрушаясь, двинулись домой.
Быть с ними - это долг последний мой.
Я предлагал остаться. Шейх ужасно
Сердился и твердил, что все напрасно.
Он нас прогнал. И пусть я был не прав,
Пошел за всеми, крылья обломав. Шейх-Хади Ах, Шейх-Санан-подобье океана,
Никто не мыслит шире Шейх-Санана,
Нас, грешных, разделяет с ним черта
Незримая - ведь он не нам чета.
Теперь я понимаю, что мне снилось:
О, вещий сон! Все, все в нем прояснилось!.. Шейх-Марван (Найму) Ох, эти сны! Шейх-Садра Поведайте и нам... Шейх-Xади Мне снилось, что в огне мой Шейх-Санан,
Что он объят пыланием пожара
И сквозь огонь разят его кинжалы.
Шейх в ужасе, он сетует на то,
Что бог его оставил, что никто
Не поддержал его на бездорожье...
(Общее изумление)
И вдруг слетел прелестный ангел божий,
С огнем его крыла переплелись,
Он поднял шейха и унесся ввысь. Все Был во спасенье послан божий воин... Шейх-Абузар Шейх милости великой удостоен! Все Зачем же мы оставили его?
Зачем не понимали ничего? Шейх-Хади Увы, он - океан, а вы - болотце... Абулула Последнее раскаянье зачтется. Все Повинную главу не тронет меч!
Вернуться к шейху или в землю лечь! Шейх-Садра (грустно - иронически)
Не странно ли - стемнеет, и над крышей Летучие начнут кружиться мыши В надежде, что навеки свет исчез, Что солнце навсегда ушло с небес. Но чуть засветит первый луч денницы, Настанет утро, защебечут птицы, Они отыщут темные углы И затаятся до вечерней мглы, Чтоб вечером пуститься в путь обратный... Увы, как в этом мире все превратно! Шейх-Хади Как быть, всем ошибаться суждено.
Что было-было, но прошло оно.
Не станем тратить время на унынье,
Нам надобно другим заняться ныне.
К пророку на могилу мы пойдем,
Там силы и решимость мы найдем,
Поклонимся святыне несравненной,
И да поможет нам Благословенный
Осилить нашу слабость, выйти в путь,
Доверье шейха сызнова вернуть. Все Пойдем, пас ждет священная обитель!
Пусть мы погибнем - да живет учитель!
Шейх-Хади, Шейх-Садра и другие выходят.
Шейх-Марван (Найму)
Устойчивости в них ни капли нет:
Во тьме неверья видят некий свет. Абулула (выходя последним)
Те, чьи глаза навеки тьмой одеты,
Не видят и божественного света.
Занавес.
ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
СЦЕНА ПЕРВАЯ
У дороги веранда, как это было во втором действии. Цветущий сад. Май. Воскресенье. Когда поднимается занавес, несколько молодых грузин, навеселе, проходят по дороге. Один из них играет, другой причудливо и смешно пляшет, остальные рукоплещут. Нина выходит на веранду, смотрит на них. Юноши, продолжая петь и плясать, уходят. На веранду выходит Xумар.
Нина (Хумар) Всё дома, дома... Всё одни, одни...
Так, взаперти, проходят наши дни.
А на дворе весна ветвями машет,
Округа вся уже поет и пляшет,
Весь мир смеется, радуясь весне,
И лишь тебя не тянет к новизне. Хумар Ах, мой цветок, мне жизнь сама не в радость:
Чуть выйду в сад иль у окна усядусь,
Нахлынут мысли черные... Весна
Мне тяжела. Я от нее больна.
По дороге с песней проходят пестро разодетые девушки, за ними - юноши и подростки.
Девушки Нам фиалки май принес,
Гиацинты, купы роз,
Соловей поет, как будто
Задает душе вопрос. Юноши Солнце встало в вышине,
Мир смеется по весне,
Вешний свет на все вопросы
Отвечает правду мне. Девушки Веет райский аромат,
Пряный майский аромат,
И открыты все объятья,
И любой любому брат. Юноши В глубине очей-любовь,
В тишине ночей-любовь,
Влюблены, хмельны, беспечны,
Мы весну встречаем вновь.
(Доносится звон церковных колоколов) Хумар Ты слышишь, Нина, погребальный звон?
Чью душу нынче отпевает он?
Пока одни смеются и ликуют,
Поют, шумят, играют и танцуют,
Есть и другие-те, кто одинок,
Кого несчастье грубо сбило с ног,
Они в тоске, а близкие в тревоге,
И смерть с косой маячит на пороге... Нина Тамар, кругом весна, о чем тужить?
Один уйдет, другой придет, чтоб жить. Хумар Придет. Уйдет. Родятся. Колобродят...
Что нужды? Нина (глядя на дорогу)
Твой отец сюда подходит.
Приближаются Платон и священник.
Хумар Лукавый поп! Твердит: "Тамар, Тамар!"
А исподволь готовит мне удар.