На улице Маятников у меня не получилось послать ему зов. В соседнем с ней переулке Белых Кружек несметное множество попыток связаться хоть с кем-нибудь из знакомых тоже потерпели провал. Но когда я, окончательно перепугавшись, что полная невозможность колдовать расползается по городу быстрей, чем я хожу, добрался до улицы Большеголовых Псов, мне даже делать ничего не пришлось: в моей голове раздался голос Мелифаро, да такой громкий, как будто он сидел у меня в ухе и орал.
«Макс, ты в порядке?»
«Да не то чтобы», — честно признался я.
«Ага, ответил! — обрадовался он. — Далеко от Мрачных Дверей ушёл?»
«Не особенно. До Большеголовых Псов».
«Отлично. Всё сходится. У меня тоже именно там получилось. Возвращайся».
— Мог бы заранее предупредить, чего ждать, — сердито сказал я, оказавшись в своей гостиной. — Я же не железный. Чуть не спятил там, перепугавшись, что в Мире внезапно закончилась магия.
Мелифаро уставился на меня с неподдельным изумлением.
— Это первое, что пришло тебе в голову?
— Ну да. А какие ещё могут быть версии?
— Вообще-то нормальный человек в таких обстоятельствах сразу думает, что магия закончилась лично для него. Тут же вспоминает Бич Магов[15] и прочие страшилки в таком духе. А тебе оказывается проще решить, будто без магии остался весь Мир, чем испугаться, что ты сам утратил могущество. Мне бы такую самоуверенность! Всегда тебе завидовал, сам толком не понимая, почему. Теперь наверное понимаю.
— Да ладно тебе, — отмахнулся я. — Было бы чему завидовать. Просто у каждого свой самый страшный страх. За Мир я боюсь гораздо больше: в конце концов, все мы — просто его часть. Я-то, если что, не пропаду. Время сейчас мирное. И по-настоящему лютых врагов, одержимых жаждой убийства, у меня, вроде бы, нет. И друзья вряд ли вот так сразу откажут мне от дома, выяснив, что я больше не могу развлекать их бодрыми пробежками по потолку. А целый Мир без магии — это уже настоящая катастрофа, и что с ней делать, лично я совершенно не представляю… Так, стоп. Я одну важную штуку проверить забыл. Подожди, я сейчас.
И снова шагнул на улицу Мрачных Дверей. А оказавшись там, сразу сделал ещё один шаг — обратно в гостиную. И торжествующе объявил:
— Получилось!
— То есть, Тёмным Путём можно уйти не только туда, но и оттуда? — обрадовался Мелифаро.
— Как видишь. Ладно, значит с Истинной магией на улице Мрачных Дверей по-прежнему всё в порядке. Уже вполне можно жить. Кстати, теоретики, утверждающие, будто искусство Тёмного Пути — естественная часть Угуландской Очевидной Магии, посрамлены окончательно и бесповоротно. Надо будет сэру Шурфу рассказать, его эта теория страшно бесит.
— А я не сообразил проверить, — вздохнул Мелифаро. — Очень глупо.
— Не глупо, — утешил его я. — Нормально. Ты и так сделал гораздо больше, чем можно ожидать от человека в подобных обстоятельствах. Не потерял голову…
— Ну вообще-то потерял.
— Ладно, тебе виднее. Но с головой или без неё, а всё-таки догадался отойти подальше и попробовать снова. И продолжать, пока не получится.
— На самом деле, это был жест отчаяния, — признался он. — Я просто пошёл в Дом у Моста — пешком, как последний дурак. И по дороге слал зов всем подряд. А потом снова и снова, по кругу. Ты оказался первым, до кого я смог докричаться, так уж тебе повезло. И тут я сообразил, что надо бы сперва проверить, в чём именно проблема: это я временно вышел из строя, или просто место такое… заколдованное. То есть, наоборот, расколдованное. Неважно; главное, что со мной, похоже, всё в полном порядке, если ты тоже там колдовать не смог. Повезло.
Честно говоря, совсем не так я представляю себе везение. Но говорить человеку: «Лучше бы всё-таки беда случилась только с тобой», — на мой взгляд, несколько бестактно.
Вместо этого я спросил:
— Слушай, а как ты это обнаружил? Как тебя туда занесло с утра пораньше? Случайно?
— Случайней некуда, — вздохнул он. — У меня портной там живёт. Ну то есть, не прямо там, а сравнительно неподалёку, на улице Расставаний. А я вдруг понял, что давно не ходил пешком по Старому Городу. Собственно, с тех пор, как переехал на Удивительную улицу. Даже по делам в последнее время бегаю Тёмным Путём; о прогулках вообще речи нет. А тут как раз утро свободно, почему не пройтись. Самое смешное, что я бы всё равно ничего не заметил, если бы не забыл дома образец нужной мне ткани. Можно было вернуться за ним Тёмным Путём, но у меня жена примерно такая же засоня, как ты, жалко её будить. Пришлось читать Малое Заклинание Призыва, но оно не сработало. Такая простая штука, и вдруг — ничего! Я чуть не умер на месте, а потом принялся пробовать всё подряд. Дальше ты знаешь.
— Ясно, — кивнул я. И добавил, не в силах оставаться наедине с этой ужасной идеей: — Главное, чтобы оно теперь расползаться не начало.
— Что?! — изумлённо переспросил Мелифаро. — Дырку над тобой в небе, это ж надо до такой жути додуматься! Как ты с такими талантами всё ещё не в Приюте Безумных, вот чего я никогда не пойму.
— Да просто вылечить никто не берётся. Чего зря койку занимать. Тем более, я, вроде, не кусаюсь.
— Это утверждение я бы не стал принимать на веру.
— Дело хозяйское. Но кстати о психах, слушай, как же шефа жалко!
— Почему именно его?
— В кои-то веки что-то по-настоящему ужасное случилось, а его нет. Вернётся, локти будет кусать.
— А то на его долю не достанется, — мрачно ухмыльнулся Мелифаро.
— Ну, это вряд ли, — ещё более мрачно пообещал я.
Не то чтобы мне так уж хотелось оставлять сэра Джуффина Халли без подарка. Но он сам настоятельно просил обойтись без него даже если небо вдруг пожелает рухнуть на землю. А терпеть ещё двое с лишним суток лично у меня никаких нервов не хватит. Значит, разбираться с мрачными дверями и творящейся за ними неведомой фигнёй придётся самостоятельно.
Правда, я пока понятия не имел, с чего начинать, но когда это мне мешало.
— Пошли, — сказал я.
— Куда? — оживился Мелифаро.
— В Дом у Моста, а куда нам ещё деваться? По-моему, надо срочно созвать совещание. Обожаю совещания. Вы с Кофой будете обсуждать, что делать дальше, Нумминорих, не дослушав, побежит нюхать мрачные двери, а я наконец хоть что-нибудь съем. Не смотри на меня с таким уважением. Я вовсе не образец самообладания. Просто последний раз я ел вчера; кажется, ещё до заката. И это было такое жуткое рогатое чудовище, что его и едой-то назвать трудно.
Судя по недоверчивой гримасе Мелифаро, куанкулехскую кухню он пока для себя не открыл. Тоже мне знаток модных тенденций.
* * *— Ясно, что для начала надо точно определить границу территории, на которой стало невозможно колдовать, — деловито говорил Мелифаро. — Пока известно только, что утраченные навыки вернулись к нам обоим на улице Большеголовых Псов. Но этого явно недостаточно.
Кофа одобрительно кивнул. А я отправил в рот третий кусок пирога, всего несколько минут назад влетевшего в окно Зала Общей Работы по воле шеф-повара «Обжоры Бунбы». Согласно моему замыслу, этот жизнеутверждающий жест тоже должен был выражать полное одобрение.
— Когда границы будут установлены, следует регулярно производить повторные проверки, — продолжал Мелифаро. — После того, как Макс сказал: «Главное, чтобы оно расползаться не начало», — я только об этом и думаю. С другой стороны, размеры участка, на котором магия не действует, могут и уменьшаться — такая вероятность нравится мне гораздо больше. Но что мне нравится, а что нет, дело десятое. Сейчас главное — знать, как объективно обстоят дела.
Кофа снова кивнул.
— Потом — люди, которые там живут, — вздохнул Мелифаро. — И вот это всем проблемам проблема! Я отдаю себе отчёт, что далеко не для всех магия — единственный сокровенный смысл жизни, но лишившись возможности сварить камру и послать зов кому-нибудь из членов семьи, лично я бы всерьёз запаниковал. И вообще кто угодно, по-моему. Поэтому надо как можно скорее их успокоить. И порекомендовать временно сменить место жительства. Может быть, даже помочь им за счёт казны, как это обычно делают при пожарах и прочих бедствиях.
— Если там вообще хоть кто-то живёт, — заметил Нумминорих. — В чём лично я здорово сомневаюсь.
— Почему?
— По-моему, любой человек, с которым стряслась такая беда, сразу побежал бы расспрашивать соседей. Или к знахарю. Или просто за помощью: «Пошлите зов моей жене, я сам почему-то не могу, а она волнуется». Ну, кто как, по обстоятельствам. Но шум точно поднялся бы. И если не он сам, то кто-нибудь из соседей уже сидели бы у нас. По-моему, это логично — обращаться в Тайный Сыск, когда с магией творится что-то неладное.
— Логично, — кивнул Мелифаро. — Но проверить, кто там живёт, всё равно надо. Может, они просто спят до полудня? И кроме того… Слушайте, я даже думать об этом не хочу, но по всему выходит, нам надо срочно проверить весь город. Вообще весь! Вдруг ещё где-нибудь?..
— Логично, — кивнул Мелифаро. — Но проверить, кто там живёт, всё равно надо. Может, они просто спят до полудня? И кроме того… Слушайте, я даже думать об этом не хочу, но по всему выходит, нам надо срочно проверить весь город. Вообще весь! Вдруг ещё где-нибудь?..
— Именно, — поддержал его Кофа. — Но это как раз нетрудно устроить. Зовём сюда Трикки, он ставит на уши всех своих подчинённых — почти две тысячи человек, включая возниц и прочий обслуживающий персонал — ребята делят город на более-менее равные участки и совершают обход, проверяя каждую улицу. Толковых колдунов в нынешней полиции по пальцам пересчитать можно, но уж послать зов кому-нибудь из родни они все худо-бедно способны. Впрочем, можно вообще обойтись силами возниц Управления: без магии любой амобилер сразу выйдет из строя и остановится. В общем, по моим расчётам буквально через пару часов у нас будет исчерпывающая информация.
— Это да, — вздохнул Мелифаро. — С амобилерами кстати отличная идея, здорово ускорит процесс. Ужас в том, что проверки надо будет повторять снова и снова. Я так понимаю, эта беда может случиться внезапно. Только что было хорошо, и вдруг — всё, никакой магии больше нет.
— Надеюсь, что не может, — нахмурился Кофа. — Но ты прав, проверки придётся проводить регулярно. В таком деле лучше перестараться, чем что-то упустить. Но это уже не твоя головная боль, а Трикки. Впрочем, он-то только обрадуется: не каждый день у нас такое веселье.
Я хотел было подтвердить этот бесспорный факт, но вместо этого взял четвёртый кусок пирога. Когда внезапно обретаешь своё подлинное призвание, очень трудно заставить себя отвлекаться на ерунду. А с этим восхитительным пирогом у нас явно была мистическая связь судеб. Например, я не доел его в прошлой жизни. Или он меня.
— Ещё, конечно, надо бы обыскать все дома в этом грешном квартале, — задумчиво сказал Мелифаро. — Та ещё, кстати, задача: обысков без применения магии я до сих пор не проводил.
На этом месте я всё-таки оторвался от пирога специально ради удовольствия ехидно спросить:
— Что искать-то будем?
В хорошие времена Мелифаро сразу нашёл бы достойный ответ: «пиратский клад», «Черхавлу[16]», «следы твоих тайных оргий в обществе генерала Бубуты». Ну или просто показал бы мне кулак, в зависимости от настроения. Но сейчас он только развёл руками:
— Понятия не имею. Просто надеюсь: вдруг в одном из этих домов спрятан какой-нибудь дурацкий отменяющий магию амулет, который можно изъять, отвезти в хранилище при Холоми, и жизнь сразу наладится?
— Вот это вряд ли, — сказал я.
Мелифаро и Кофа одарили меня снисходительными взглядами. Они уже давно привыкли, что на наших совещаниях я обычно молча жую пироги и не вмешиваюсь в серьёзные разговоры взрослых людей до тех пор, пока не понадобится срочно отправиться на Тёмную Сторону, а ещё лучше — в другую Вселенную, от греха подальше. И там уже умничать, сколько влезет.
Но на то и чужие ожидания, чтобы их нарушать. Поэтому я придал своему лицу снисходительное выражение интеллектуала, вынужденного читать лекции дошкольникам, и принялся вещать.
— Незадолго до начала Смутных Времён Нуфлин Мони Мах поставил перед своими Старшими Магистрами и специально приглашёнными им в помощь учёными-теоретиками задачу создать амулет, отменяющий магию. Вернее, препятствующий возможности её использовать — что, в общем, одно и то же. Цель понятна: подкинуть такие волшебные предметы в резиденции остальных Орденов, запастись леденцами и ждать, когда там начнётся веселье. Над этой задачей бились чуть ли не две сотни лет, собственно, до наступления Эпохи Кодекса, однако в результате смогли только убедительно доказать, что изготовление подобных предметов невозможно в принципе. Зато проделанная работа и, в первую очередь, тщательное изучение феномена Холоми[17], позволила придумать метод создания специальных помещений, внутри которых нельзя колдовать; собственно, благодаря этому открытию была оборудована наша камера предварительного заключения и несколько аналогичных комнат в Иафахе и здании Канцелярии Скорой Расправы. Однако амулетов, позволяющих обеспечить аналогичный эффект на открытом воздухе, по мнению учёных, не существует. Ясно, что они могут ошибаться, но всё же такая вероятность крайне невелика.
Кофа и Мелифаро озадаченно переглянулись. «Мало нам проблем, а тут ещё и этот красавец свихнулся», — было явственно написано на их лицах. И только Нумминорих взирал на меня с типичным для него доверчивым интересом студента-первокурсника. Он твёрдо знает, что от меня можно ожидать чего угодно, вдохновенные интеллектуальные озарения включены. С одной стороны, приятно всегда иметь такую поддержку, а с другой, обидно — ничем его не прошибёшь.
— С чего ты взял? — наконец спросил Мелифаро.
— Данная информация не засекречена, а значит, вполне доступна любому мало-мальски образованному человеку, — надменно ответствовал я.
— Просто он, в отличие от нас с тобой, не стесняется беспокоить сэра Шурфа по пустякам, — сказал ему Кофа.
Он, хвала Магистрам, уже понял, где я раздобыл информацию. Всё-таки Безмолвная речь очень полезная штука. Сидишь, жуёшь пироги и одновременно слушаешь полезную и поучительную лекцию. Суть которой сводится к тому, что нам вряд ли светит отыскать какой-нибудь дурацкий отменяющий магию амулет и закрыть вопрос. Не с нашим счастьем.
— Не стесняюсь, — подтвердил я. — А всё почему — регулярные тренировки. С утра до ночи его беспокою в поте лица, просто ради поддержания формы. Но, кстати, по-моему, сейчас тот редкий случай, когда пустяком моё дело не назовёшь. На нескольких улицах Ехо вдруг стало невозможно колдовать — ничего себе пустяк! Даже если оно не начнёт расползаться…
На этом месте Мелифаро поёжился, а сэр Кофа демонстративно пожал плечами и принялся набивать трубку. Наконец он сказал:
— Похоже, это тот самый случай, когда я готов недооценивать проблему вопреки здравому смыслу, просто ради сохранения душевного равновесия. Оно у меня — рабочий инструмент.
— Это я очень хорошо понимаю, — согласился я.
А говорить, что зато у меня самого главный рабочий инструмент — паника и отчаяние, я не стал. Очень уж мало это признание похоже на шутку.
— Но кстати, прекратить магию на открытом воздухе всё-таки возможно, — внезапно встрепенулся Мелифаро. — Леди Сотофа как минимум один разэто устроила на всей территории Иафаха[18]. То есть, при мне — всего один раз, а так-то…
Кофа невесело усмехнулся, а я сказал:
— Не сомневаюсь, она ещё и не такое может. Но всё-таки леди Сотофа — не волшебный предмет. И если ты рассчитываешь найти её в шкафу одного из домов на улице Мрачных Дверей, должен тебя разочаровать: она сейчас занимается с ученицами. Одни экспериментируют с частичной трансформацией неосознаваемой части своей созидательной воли, другие пекут пироги Чакката; оба процесса следует тщательно контролировать и крайне нежелательно прерывать. Леди Сотофа обещала поговорить со мной, когда освободится. То есть, к сожалению, аж вечером. И подозреваю, исключительно в надежде как-то утилизировать неудавшиеся пироги. Я в этом смысле — истинное спасение.
— Умеешь ты всё-таки договариваться, — уважительно заметил Кофа.
— Так ты думаешь, обыски не помогут? — спросил Мелифаро. — По-моему, всё-таки глупо было бы не посмотреть, что творится в этих домах.
— За их мрачными дверями, — вздохнул я. — Обыскать-то можно, не вопрос. Но когда не знаешь, с чего начинать и на что обращать внимание…
И выжидательно уставился на Нумминориха. Я, конечно, давным-давно мог сказать ему: «А ты чего тут сидишь? Дуй на улицу Мрачных Дверей и немедленно всё там обнюхай!» Но очень хотел, чтобы он предложил это сам. Нумминорих гениальный нюхач, отличный колдун, мой персональный талисман от всех бед и человек с настолько золотым характером, что будь в Соединённом Королевстве институт святых, я бы уже давно добился его прижизненной канонизации. Но иногда у него случаются приступы лютой стеснительности. До сих пор! Это настолько нелепо, что может быть приравнено к чуду. Однако не все чудеса вызывают у меня одинаковый восторг.
— Думаешь, имеет смысл выяснить, нет ли в том районе каких-нибудь странных, ни на что не похожих запахов? — нерешительно спросил Нумминорих. — А потом попробовать отыскать их источник?
Ну хвала магистрам. Лучше поздно, чем никогда.
— Естественно, — сказал я. — Возможно, я несправедлив и даже ослеплён предубеждением, но совершенно уверен, что если там действительно завелась какая-то хренотень, из-за которой исчезла магия, она должна ужасно вонять.
Мелифаро ухмыльнулся, Кофа как-то особенно одобрительно пыхнул трубкой, а Нумминорих признался: