Тем не менее, возможно, что сами по себе принципы, заложенные в конструкцию торпеды 65-76, сама её конструкция, технологии изготовления материалов и элементов конструкции - действительно неудачные, вследствие чего на флотах накопилась многолетняя статистика мелких и крупных неприятностей с этими торпедами, которые однако не доводили до тяжёлых аварий и гибели кораблей, и что эта статистика сокрыта за грифами секретности. Но и в этом случае решение о снятии с вооружения торпеды 65-76 должно мотивироваться этой статистикой, а не преподноситься обществу, как забота командования об устранении возможностей повторения такого рода катастроф в будущем, по причине, якобы действительно приведшей к гибели атомного подводного крейсера “Курск”.
Это так, поскольку расследование причин его гибели в том виде, в каком его представила Генеральная прокуратура, не может быть признано успешным, а выводы следствия не могут быть признаны достоверными.
* * *
В общем, как показывают обстоятельства трагедии, ход её расследования, итоговое выступление Генерального прокурора Российской Федерации В.Устинова, отклики на него, показанный по 1 каналу Российского телевидения 11 августа 2002 г. фильм “Гибель «Курска». Следствие закончено”:
Без публикации материалов видеосъёмок затонувшего “Курска” на дне в том виде, как он выглядел в месте залегания на грунте до начала работ по съёму с него конструкций и извлечению обломков, - наиболее обоснованной уже опубликованными видеоматериалами оказывается версия о гибели корабля в результате его поражения торпедным залпом натовской подводной лодки, которая вела разведку в районе учений Северного флота.
И соответственно главные причины трагедии - библейская доктрина порабощения всех и подвластность ей правящей бюрократической мафии СССР и России, одна из ветвей которой на протяжении последних десятилетий контролировала ВМФ и военное кораблестроение.
* * *
Но можно выдвинуть ещё одно предположение. Существует политический сценарий глобальной значимости, в котором:
· Генпрокуратуру и Госкомиссию «разводят» так, чтобы они путано и неубедительно официально огласили в качестве итоговой крайне сомнительную в военно-техническом отношении версию гибели корабля вследствие убийственного единичного невезения - «флуктуации»
[200];
· наряду с этим на протяжении двух лет информацию (и, прежде всего, видеоинформацию из Росляково) сливают дозировано и тематически целенаправленно в общество так, чтобы кто-нибудь в обществе независимо от расследования Госкомиссии и Генпрокуратуры обязательно сам обосновал бы версию о гибели корабля в результате его поражения торпедным залпом неизвестной натовской лодки.
· далее эту версию потопления “Курска” торпедным залпом натовской лодки, исходящую из общества, можно раскрутить в «независимых СМИ», и на её основе начать валить существующий режим в России, а может быть и в США.
· последнее открывает далеко идущие политические перспективы глобального масштаба.
В наиболее мерзком варианте этой версии, - в действительности “Курск” погиб в результате каких-то иных причин, которые так и остались не выясненными, и выяснять которые никто из подвластных «мировой закулисе» властей и не намеревается.
Например, причиной гибели мог стать пожар в первом отсеке. Возгорание чего-либо - по статистике - наиболее частое нештатное происшествие на кораблях. Оно способно перерасти в пожар. Если не считать курения в запрещённых местах, то чаще всего причиной возгораний являются неисправности электрооборудования.
Соответственно и пожар в первом отсеке мог возникнуть вследствие неисправности электрооборудования. Для его возникновения достаточно короткого замыкания либо, чтобы какая-то гайка, прижимающая клемму, была слабо затянута или отвинтилась под воздействием вибраций. В последнем случае электрическое сопротивление такого соединения может значительно возрасти, и оно начнёт работать в режиме «электроплитки» с открытой спиралью или даже может начать искрить. Если же концентрация кислорода в отсеке была повышенной, вследствие неисправности соответствующих приборов контроля или ошибок экипажа (как это было на “Комсомольце”), то достаточно разогревшееся электрическое соединение могло самовозгореться. Если такое произошло в цепях аккумуляторной батареи (одна из них размещена тоже в первом отсеке под первой платформой), то мог произойти взрыв аккумуляторной батареи, в том числе и потому, что аккумуляторные батареи могут выделять водород, который в смеси с воздухом (его кислородом) образует взрывчатую смесь - гремучий газ. Это был первый из зарегистрированных взрывов.
[201]
При возникновении пожара лодка начала всплытие в надводное положение, при этом часть личного состава получила приказ перейти в кормовые отсеки, вследствие чего их тела были обнаружены не на их боевых постах.
Однако всплыть на поверхность и передать сообщение об аварии лодка не смогла, вследствие того, что пожар повлёк за собой взрыв торпед в стеллажах первого отсека (это был второй взрыв, мощность которого оценивается в 8 т в тротиловом эквиваленте). Он разрушил прочный корпус и произвёл катастрофические разрушения в отсеках, расположенных в нос от реакторного. В результате разрушения прочного корпуса лодка затонула.
Вследствие ошибок, допущенных ВМФ при разработке и задании требований к системе электроснабжения корабля или проектантом при её проектировании, в отсеках, расположенных в корму от реакторного, начались самовозгорания электрооборудования (как это было на “Комсомольце”) по причине нештатного перераспределения мощности. То, что в 9-м отсеке в воду уронили кассету РДУ (регенеративной дыхательной установки) с химреагентом поглотителем углекислоты и восстановителем кислорода, - это было уже потом, когда уровень воды в прочном корпусе поднялся достаточно высоко.
Затопление отсеков, расположенных в корму от реакторного, было вызвано тем, что реальная взрывостойкость уплотнений конструктивных отверстий в прочном корпусе, оказалась ниже расчётной. Это могло быть следствием низкого качества выполнения работ при постройке корабля, либо результатом ошибок в задаваемых ВМФ нормах и в разработанных наукой методиках расчёта технических параметров конструкций, механизмов и устройств, обеспечивающих заданную взрывостойкость.
Комингс-площадка кормового люка могла быть повреждена когда-то в базе. Например, если потребовалось загрузить на борт какой-нибудь тяжёлый ящик (оборудование) для его размещения в одном из кормовых отсеков, то было удобнее его грузить через кормовой люк, а не через рубочный или носовой. Если при погрузке тяжёлый стальной ящик с острыми краями сорвался с крана и упал на комингс-площадку, то в результате его падения, на кольце комингс-площадки могли остаться достаточно глубокие задиры, которые и не позволили пристыковать спасательные аппараты в ходе спасательной операции; а люк мог быть при таком падении повреждён
[202].
* * *
Но есть и другая возможность. В уже цитированной статье “Новой газеты” от 13 августа 2002 г. “«Она утонула» - 2”, сообщается следующее:
«… один из самых страшных конструктивных недостатков на “Курске”. В августе 2000-го так и не получилось состыковать спасательный аппарат с люком девятого отсека. Моряки тогда даже не знали, что состыковать колокол с комингс-площадкой невозможно, так как допущены грубые конструкционные и строительные ошибки. Резиновое противошумное покрытие неправильно покрывает комингс-площадку люка и в принципе не позволяет стыковку
[203]. Об этом недостатке знали только конструкторы ЦКБ “Рубин”, но промолчали тогда. Хотя подводников можно было попытаться спасти другим способом. Молчат до сих пор, хотя на всех остальных лодках этого проекта - такой же конструктивный недостаток и его можно устранить!»
* *
*
Однако после этого лодка некоторое время могла эксплуатироваться «на авось» с повреждённой комингс-площадкой и наглухо задраенным люком 9-го отсека. Дело в том, что потребность в реальной стыковке с комингс-площадкой спасательного колокола или подводного аппарата возникает в судьбе далеко не каждой лодки. И кроме того, расположенный в кормовой оконечности низко над уровнем воды люк просто опасно открывать после всплытия в море, поскольку район его расположения может уходить под воду при качке: на фотографии на рис. 4 видно, что район расположения люка при движении лодки в надводном положении даже при отсутствии сильного волнения моря замывается бурунами. Редкость потребности в исправной комингс-площадке, неисправность которой не препятствует использованию лодки по назначению, и необязательность пользования люком 9-го отсека в повседневной жизни экипажа могли послужить основанием для того, чтобы принять решение произвести замену комингс-площадки и исправление повреждений люка в ходе очередного планового ремонта корабля. Тем более принятию такого решения могло способствовать постоянное недостаточное финансирование Флота с конца 1980-х гг. сначала мерзавцами-партаппаратчиками, а потом мерзавцами-реформаторами.
Но когда “Курск” погиб, разными людьми были высказаны предположения о том, что он потоплен торпедами натовской лодки. Соответственно складывающемуся одному из направлений общественного мнения некие силы решили сделать глобальную политику, разыграв эту карту.
Т.е. можно предположить и следующее: Хотя после происшедшей катастрофы “Курск” лежал на дне с разрушенной носовой оконечностью, но в корму примерно от плоскости «2» (на схеме носовой оконечности, приведённой в главе 8), конструкции лёгкого и прочного корпусов были целы. Однако снаряжённая спецкоманда (принадлежность которой спецслужбам какого-то определённого государства вопрос открытый) установила на корпусе затонувшей лодки заряд по правому борту в районе первого отсека. Его взрыв должен был оставить следы, характерные для взрыва торпеды. Кроме того были установлены ещё несколько вспомогательных зарядов. Их взрывы должны были дорушить носовую оконечность так, чтобы стереть следы исключительно внутреннего взрыва, происшедшего в ходе катастрофы.
Когда все эти заряды были подорваны, то 15 ноября 2000 г. норвежские сейсмологи зафиксировали взрывы на дне в месте гибели “Курска” и оценили их мощность в 200 кг в тротиловом эквиваленте, что примерно соответствует мощности боеголовок многих типов противолодочных торпед. Силы охраны водного района ВМФ России, которые действовали в районе гибели корабля, прибытие и действия этой спецкоманды «прозевали» (или им было приказано «прозевать»). Но когда прогремели взрывы, они вынуждены были произвести контрольно-профилактическое бомбометание гранатами РГ-60, о чём и сообщили журналистам, не признавшись однако в том, что более мощные взрывы были произведены не ими.
Это “контрольно-профилактическое” бомбометание ВМФ России было психологически необходимо для того, чтобы свой же личный состав не задавал вопросов на тему о том, «что взорвалось на дне?» и «почему мы никак не прореагировали на эти взрывы?»: на такие вопросы у командования вряд ли бы нашлись убедительные ответы. А после того, как отбомбились, то объяснение простое: на дне произошла подвижка обломков, в результате которой взорвались уцелевшие торпеды, и мы в «контрольно-профилактических» целях отбомбились по возможным диверсантам, действия которых могли вызвать эту подвижку обломков.
Когда таким образом погибшему “Курску” был придан внешний вид, необходимый для осуществления политики в русле этого сценария, то было принято решение “Курск” поднять и поставить в док для обследования. И соответственно после подъёма “Курска” в русле этого политического сценария осуществляются разноплановые действия, направленные на то, чтобы официальные расследования Госкомиссии и Генпрокуратуры огласили заведомо несостоятельную в военно-техническом отношении версию, но в то же время на основе слитой в общество информации, в самом обществе была бы убедительно обоснована версия о потоплении “Курска” торпедным залпом натовской лодки.
Поэтому и для опровержения версии о том, что в неком глобальном политическом сценарии погибший “Курск” стал «краплёной картой», и потому уже после своей гибели он дополнительно был подорван так, чтобы люди видели на кадрах, снятых в Росляково, следы торпедной пробоины, а официально оглашаемые версии воспринимали как заведомую ложь, тоже необходимо:
Рассекретить и опубликовать видеосъёмки “Курска” на дне, осуществлённые до начала отделения от него фрагментов конструкций, и соотнести запечатлённое на них с чертежами общего расположения корабля.
Но надо понимать, что этот сценарий «разводки» Генпрокуратуры и Госкомиссии с далеко идущими целями принадлежит глобальной политике и он в ней работоспособен вне зависимости от того, как в действительности погиб “Курск”, и как возникли на нём следы внешнего взрыва торпеды; т.е. вне зависимости от того, потоплен ли “Курск” торпедным залпом, либо же он погиб вследствие других военно-технических причин, но вид потопленного торпедами корабля ему придан целенаправленно работой некой спецкоманды.
И показанный 11 августа 2002 г. по первому каналу Российского телевидения уже упомянутый «отчётный» фильм “Гибель «Курска». Следствие закончено” - тоже укладывается в обсуждаемый глобальный политический сценарий «разводки» Генпрокуратуры и Госкомиссии с целью разыгрывания технически несостоятельных официальных выводов обоих расследований в качестве «политической карты».
Начнём с того, что в фильме прямо прозвучали слова, о том, что, осмотрев четыре квадратных мили морского дна в районе гибели “Курска” с борта подводных аппаратов, никаких осколков и фрагментов чужих торпед или же чего-либо иного, не принадлежащего “Курску”, найдено не было. Причём сообщается, что этот осмотр дна был произведён в первые же дни после катастрофы, когда донный ил ещё не успел засосать предметы, которые могут представлять интерес для расследования.
Но показать, как выглядел периметр области разрушений в районе первого отсека до начала работ по отделению каких-либо фрагментов от лодки, заказчики и создатели фильма не пожелали, хотя о необходимости такого показа было сказано ещё в 2000 г. в первой редакции настоящей работы, которая получила за два года в военно-морских и кораблестроительных кругах России достаточно широкую известность.
Если мнение о необходимости показа периметра известно в кругах, ведущих официальное расследование, то оно не может быть непонятно, в чём может убедиться каждый читатель настоящей работы. Но если оно известно, то оно может быть неприемлемо, и тогда ответом будет молчание, будто его никто и никогда не высказывал: миллионы телезрителей о нём не знают и не узнают - можно молчать и держать их всех за идиотов.
Однако при этом заказчики фильма посчитали необходимым отметить в фильме то обстоятельство, что “Курск” в течение своего последнего похода осуществлял положенное маневрирование для прослушивания кормовых секторов, где могли находиться натовские лодки, ведущие разведку, но ничего не обнаружил. Это телезрители должны понять так, что не только осколков чужих торпед не найдено, но в районе учений не было даже чужих лодок, с которых “не найденные” торпеды могли быть выпущены по “Курску”. Это своего рода двойная защита Генпрокуратуры и Госкомиссии от обсуждения версии о потоплении “Курска” торпедным залпом натовской лодки.
Вопрос же о том: в состоянии ли лодка Пр. 949А обнаружить АПЛ с качественно иным уровнем шумности такие, как “Лос-Анджелес”, а тем более “Сивулф”? - они обсуждать не стали. Это - тоже знак того, что заказчики фильма читали первую редакцию и сочли возможным так ответить на проблематику отставания ВМФ СССР (и России) в акустической скрытности от ВМС США, затронутую в главе 6.
Все такого рода «игры в прятки с самим собой» лодки, не слышащей никого кроме себя, с точки зрения тех, кто обладает реальным преимуществом в акустической скрытности выглядят совсем не так, как в описании Генпрокуратуры. Вернёмся к упоминавшемуся ранее в главе 6 эпизоду слежения американской лодки “Лэпон” за советским стратегическим ракетоносцем “Янки” (бюро-проектант “Рубин”), имевшему место ещё в 1969 г.
«Командир Мэк ‹“Лэпон”› держал вышестоящее командование в курсе всего, что происходило в океанской глубине. Подстраховывая “Лэпон” неподалёку от неё постоянно в воздухе находился самолёт “Орион”, который ретранслировал сообщения в Норфолк и Вашингтон. Однажды “Орион” был обнаружен “Янки”. Ракетоносец ринулся в глубину, энергично «убегая» от точки контакта. “Лэпон” спокойно держалась сзади - угроза из глубины русскими обнаружена не была, в отличие от угрозы воздушной.
Далее произошла интересная история. Один из высокопоставленных представителей авиации ВМС США дал интервью “Нью-Йорк Таймс” в контексте противолодочной войны и русских ракетоносцев. Конечно же ничего прямо сказано не было: и что “Янки” находится в данный момент на патрулировании, что она отслеживается “Лэпон” и противолодочными самолётами. Но тем не менее в номере газеты от 9 октября 1969 года, появилась статья под заголовком “Новые советские лодки относительно шумны и легко обнаруживаются”.
В то время Честер Мэк, единственный «главный свидетель», ни за что бы не согласился с оптимистичным настроением статьи. С точки зрения шумности “Янки” был совершеннее, чем все предыдущие проекты советских лодок и превосходила в этом плане многие американские лодки
[204]. Только превосходная акустика “Лэпон”, подобную которой имели ещё несколько лодок в ВМС США, решила исход дела. Таково было его мнение…
Но далее, через несколько часов после публикации, “Янки” буквально взорвалась в немыслимом манёвре. Видимо, по линии МИД о статье был извещён Главный штаб ВМФ, а командир “Янки” получил «тёплые пожелания» из Москвы