[98].
Эти недостатки могут быть преодолены только в новых проектах, созданных соответственно иной иерархии требований к подводным лодкам: при этом получится что-то похожее на “Лос-Анджелес”, возможно, что несколько лучше. В старых же проектах, при их серийной постройке действительно кое-что улучшить можно, но выиграть гонку акустического проектирования - невозможно, поскольку акустика в горшковщине - такая, какая получится по остаточному принципу при обязательном удовлетворении всего прочего, тактически менее значимого, чем акустическая скрытность; и даже, если не надуманного за кабинетным столом, но такого, что может быть достигнуто иными конструктивными решениями без ущерба для акустической скрытности лодки.
Практически же названный ранее разрыв в 30 дБ в технически обеспеченных уровнях акустической скрытности проявляется в том, что вопрос о взаимном обнаружения друг друга подводными лодками США и отечественными в подавляющем большинстве случаев разрешается в пользу США на дальностях, на которых отечественные лодки за собственными шумами и шумами моря не слышат американцев. Именно вследствие этого американские лодки врезаются в отечественные чаще, нежели отечественные лодки - в иностранные.
Вследствие этого отставания в акустической скрытности, ВМФ России не знает: действительно ли нет в районе его действия подводных лодок США? либо они есть, но мы не в силах их обнаружить? Соответственно, натовцы имеют возможность отрицать факт пребывания их лодок в тех или иных районах, поскольку мы не можем предъявить им “акустический портрет” подозреваемой нами в чем-либо их подводной лодки, а тем более принудить её к всплытию, при обнаружении в наших территориальных водах.
Этот факт хорошо известен в военно-морских кругах, но высокое начальство ВМФ и Минсудпрома предпочитает его оспаривать, поскольку признание этого факта с их стороны приводит к вопросу о соответствии занимаемым должностям очень широкого круга высших чиновников ВМФ, Российской Академии наук, Минсудпрома, о кадровой политике, проводившейся на протяжении нескольких последних десятилетий и проводимой ныне; а также - к чисто уголовному вопросу о преступной халатности с признаками измены Родине.
Курсантов же военно-морских училищ официальные учебные курсы убеждают в обратном соотношении по акустической скрытности, рассказывая им сказки о наконец таки якобы достигнутом отечественным кораблестроением примерном равенстве по шумности с американцами, а то и превосходстве над ними. В том же широкую аудиторию убеждают и издания, подобные книге М.Калашникова “Сломанный меч империи”, обзору “Отечественные атомные подводные лодки” в журнале “Техника и вооружение” № 5, 6, 2000 г., обзору М.Ю.Курушина “Подводная лодка «Курск»” (Москва, «Олимп», Издательство «АСТ», 2000 г.).
Вследствие сложившейся практики замалчивания и “необострения” этого вопроса ВМФ России проигрывает США и в четвертом поколении (архитектурно-конструктивный облик лодок четвертого поколения в отечественном флоте неотличим от лодок третьего поколения со всеми вытекающими гидромеханическими, в том числе акустическими, последствиями).
И это - главная военно-морская государственная тайна США от русских всех национальностей, от государственной бюрократии СССР, а в последствии и от государственной бюрократии России; но это же - мафиозно-корпоративная тайна отечественной бюрократии ВМФ, Минсудпрома, РАН как от русских всех национальностей, так и от корпорации бюрократов государственного аппарата нашей страны.
При таком соотношении уровней технического развития атомных подводных лодок американцы, уверовав в свою “невидимость” и неуязвимость, обнаглели до такой степени, что уже давно привыкли шастать в подводном положении там, где считают нужным. При этом систематически ими нарушаются как нормы международного права (включая умышленное вхождение в чужие территориальные воды и в районы, объявленные закрытыми в связи с военными учениями), так и просто требования хорошей морской практики (отрасли культуры, включающей в себя не формализованные правилами нормы этики судоводителей, безопасности судовождения и эксплуатации кораблей и судов).
Но кроме техники, есть ещё и гидрология моря. В частности, в Баренцевом море в районе гибели “Курска” в дни трагедии приповерхностный слой воды был прогрет до + 10О С, а температура придонных слоёв была около + 4О С. При этом образуется слой, в котором при незначительных изменениях глубины резко ‹и существенно› изменяются значения температуры воды.
Скорость звука в воде зависит от температуры: при распространении в воде звуковой луч отклоняется в сторону более плотных холодных слоев. Поэтому в таких гидрологических условиях в сочетании с воздействием течений возможно возникновение гидроакустических теней, линз и зеркал, завес, ‹волноводов,› под прикрытием которых лодки, обладая даже высокой шумностью, могут скрываться и оказываться “невидимыми” даже для самых совершенных средств гидроакустического обнаружения. При этом одинаково неработоспособны оказываются как пассивные средства, вслушивающиеся в звуки моря, так и локаторы, посылающие свои импульсы, а потом улавливающие их отражения от подводных объектов. Под воздействием этих линз, зеркал, теней, завес, ‹волноводов› шумоизлучение искомой лодки может не прийти к затаившемуся “уху” охотника, а посланный охотником импульс локатора может затеряться в море, даже отразившись от искомого объекта. ‹Иными словами, особенности гидрологии могут свести практически на нет способность к обнаружению подводных лодок даже самых совершенных гидроакустических средств, размещённых на каком-либо носителе
[99]›.
Гидрологические особенности такого рода могли создать тактическую обстановку, в которой “Курск” из-за высокого уровня собственных шумов и технического превосходства лодок США в акустической скрытности не знал о нахождении натовской лодки в районе торпедных стрельб и выпустил торпеду по учебной цели, как то и было предусмотрено планом учений. А натовская лодка, нагло ведя разведку в зоне учений нашего флота, из-за особенностей гидрологии района тоже своевременно не обнаружила “Курск”
[100].
Вследствие такого рода особенностей гидрологии ‹и стечения других обстоятельств› натовская лодка могла оказаться вблизи траектории прохождения учебной торпеды, выпущенной “Курском” во время учений
[101]. Головка самонаведения торпеды в режиме пассивного шумопеленгования могла захватить оказавшуюся в непосредственной близости от её курса натовскую лодку. После захвата ‹этой новой› цели торпеда была перенацелена её бортовой ‹автономной› системой самонаведения на натовскую лодку. Если при этом головка самонаведения ещё и переключилась в активный режим (это свойственно некоторым типам торпед и может быть задано при выстреле избранным алгоритмом самонаведения), то акустики на натовской лодке услышали не только шумы идущей на них торпеды, но и посылки гидролокатора её головки самонаведения.
После того, как торпеда пошла на натовскую лодку, на её главном командном пункте могли либо ошибиться в оценке ситуации, сочтя направившуюся на них торпеду целенаправленным применением нами оружия против них, либо струсить, и дали торпедный залп, желая, прежде всего, поразить идущую на них торпеду, не имея времени размышлять на тему: торпеда боевая? или учебная, т.е. без боевого заряда, и потому серьёзной опасности не представляющая?
Но такие действия могли быть и результатом исполнения командиром-масоном натовской лодки прямо отданного ему старшими “братьями” приказа, лежащего в русле закулисной политики, направленной либо против В.В.Путина, либо решающего какие-то внутриполитические проблемы США (с точки зрения американцев‹, а тем более - их закулисных хозяев›, весь остальной мир - среда, предназначенная для обслуживания их нужд
[102], и по отношению к «отсталым народам», к которым относится и население России, с их точки зрения можно вести себя как угодно, не стесняя себя нормами морали: вспомните сбитый над Сахалином ПВО СССР в 1983 г. “Боинг-747” - разведку в интересах США совершал южно-корейский пассажирский авиалайнер).
В залпе натовской лодки могло быть от 2 до 4 торпед.
[102], и по отношению к «отсталым народам», к которым относится и население России, с их точки зрения можно вести себя как угодно, не стесняя себя нормами морали: вспомните сбитый над Сахалином ПВО СССР в 1983 г. “Боинг-747” - разведку в интересах США совершал южно-корейский пассажирский авиалайнер).
В залпе натовской лодки могло быть от 2 до 4 торпед.
Соответственно первый взрыв (порядка 100 кг в тротиловом эквиваленте), зафиксированный акустиками и сейсмологами, мог быть взрывом натовской торпеды, вблизи учебной торпеды “Курска”. Этот взрыв вряд ли был контактным. Вследствие этого торпеда “Курска” могла уцелеть и попасть в натовскую подводную лодку, нанеся ей механические повреждения, не несущие угрозы гибели. Такой вариант объясняет, почему в районе были обнаружены аварийные буи не российской окраски, а на дне неподалеку от затонувшего “Курска” был обнаружен объект, соизмеримых с “Курском” размеров, и были найдены обломки каких-то конструкций ограждения рубки или лёгкого корпуса ‹неизвестной› подводной лодки. Конечно, если сообщения о буях
[103] и найденных обломках “ограждения” достоверны; если второй объект действительно был обнаружен, а не представлял собой второй экземпляр гидроакустического “эха”, возникший при вторичном отражении гидрологическими неоднородностями первичного “эха” посылок гидролокаторов, отражённых затонувшим “Курском”. Если это был второй экземпляр гидроакустического “эха”, то с изменением гидрологии района под воздействием течений он исчез сам собой.
И если это действительно была вторая подводная лодка, то почему Северный флот её потерял, а не принудил всплыть или не сопровождал её к порту ремонта? - Потому что по своей скрытности натовские лодки превосходят возможности отечественных сил противолодочной обороны, которые, даже обнаружив лодку, неизбежно её теряют? - или потому, что было принято решение дать ей уйти, поскольку после всего, что произошло и было ясно изначально (тем более после обнаружения “Курска” на дне и его осмотра с борта «батискафа»), это был вопрос политики, лежащий вне компетенции командующего Северным флотом?
Ответ на вопрос о втором объекте должны прояснить командующий Северным флотом В.А.Попов и те командиры-противолодочники, которым он обязан был поручить обеспечить противолодочную оборону района проведения спасательных работ.
Второй зафиксированный взрыв (спустя две минуты с лишним после первого) мог быть наложением неконтактного взрыва в районе кормовой оконечности “Курска” (он привёл к затоплению кормовых отсеков вследствие разрушения вводов забортной арматуры и проблемам с комингс-площадкой и люком 9-го отсека) и контактных взрывов при попадании двух торпед в его носовую оконечность, результатом чего является, во-первых, пробоина размером 2ґ3 метра с вогнутыми вовнутрь оплавленными краями в районе 24 шпангоута на стыке 1-го и 2-го отсеков (“Московские ведомости” № 34 от 11.09.2000 г.) и, во-вторых, - детонация боевых торпед ‹в торпедных аппаратах и в стеллажах первого отсека›.
* * *
‹Чтобы сформировать образные представления о сказанном, обратимся к фотографии АПЛ “Курск” в надводном положении и рисунку её внешнего вида, представленным на рис. 4, а также к продольному разрезу, представленному на рис. 5.
Рис. 4. Внешний вид АПЛ Пр. 949А. Фотография взята с официального сайта ЦКБ морской техники “Рубин”; схема отсканирована из номера “Независимой газеты” от 31 августа 2000 г.
Рис. 5. Продольный разрез АПЛ Пр. 949А (Рисунок добавлен в 2002 г. по материалам сайта www.k-141.org/img/plan949a-big.gif)
1. Антенны гидроакустического комплекса. 2. Стеллажи с устройствами продольной и поперечной подачи с системой быстрого заряжания комплекса торпедно-ракетного вооружения. 3. Первый (торпедный) отсек. 4. Аккумуляторные батареи. 5. Ходовой мостик. 6. Второй отсек (центральный пост). 7. Всплывающая спасательная камера. 8. Третий отсек. 9. Выдвижные устройства (перископы, антенны и т.п.). 10. Четвертый (жилой) отсек. 11. Проекции расположенных побортно вне прочного корпуса контейнеров с пусковыми установками противокорабельного ракетного комплекса “Гранит”. 12. Пятый отсек (вспомогательные механизмы). 13. Шестой отсек (вспомогательные механизмы) 14. Баллоны ВВД (воздуха высокого давления). 15. Седьмой (реакторный) отсек. 16. Реакторы. 17. Восьмой (турбинный) отсек. 18. Носовая ПТУ (паротурбинная установка). 19. Носовой ГРЩ (главный распределительный щит). 20. Девятый (турбинный) отсек. 21. Кормовая ПТУ. 22. Кормовой ГРЩ. 23. Десятый отсек (ГЭД - гребной электродвигатель). 24. ГЭД.
В состав первой редакции рис. 5 не входил, поскольку он был найден в интернете позднее. Добавив во вторую редакцию рис. 5, мы сохраняем в ней и иллюстрацию, которая была в первой редакции, представленную ниже на рис. 6, для того, чтобы читатель имел представление о различиях обеих редакций.
На рис. 6 показана немасштабная схема АПЛ “Курск” в разрезе по продольной плоскости симметрии (диаметральной плоскости), которая несмотря на свою загрублённость и некоторые искажения (есть различия с тем, что показано на рис. 5: в частности на рис. 5, отсек в котором расположен кормовой спасательный люк - десятый, а не девятый, - но для наших целей эти различия не принципиальны) тем не менее, даёт общее образное представление об устройстве АПЛ проекта, похожего на 949А.›
Рис. 6. Продольный разрез АПЛ Пр. 949А по публикации в книге М.Ю.Курушина “Подводная лодка «Курск»” (Москва, «Олимп», «АСТ», 2000 г.). Нумерация отсеков соответствует отечественной традиции. ‹Но плоскость, отсекающая воздушный пузырь в корме, не соответстует реальному положению лодки на грунте (дифференту 2О на нос и крену 1,5О на левый борт, о которых сообщалось в СМИ).›
В нижней части рис. 6 на горизонтальной линии имеются вертикальные засечки и цифры, указывающие номера отсеков. Засечки проведены в плоскостях, соответствующих носовой переборке каждого из отсеков. 1-й отсек - торпедный. 2-й - центральный пост (главный командный пункт). 3-й - штурманская рубка, пост химконтроля, стойки систем автоматики. 4-й - каюты, камбуз, пульт управления реакторами. 5-й и 5-й-бис - реакторный. 6-й - вспомогательных механизмов. 7-й и 8-й - турбинные. 9-й - румпельное отделение (приводы управления рулями) и главные упорные подшипники. Вертикальной штриховка по периметру корпуса соответствует набору в пространстве между прочным и лёгкими корпусами. В корму от 9-го отсека вне прочного корпуса расположены так называемые «штаны» - ‹специфический атрибут многих отечественных двухвальных атомных подводных лодок, начиная со второго поколения; это обтекатели и кронштейны гребных валов и рулевого устройства, представляющие собой проницаемые объёмы в пределах кормовой части лёгкого корпуса. Как выглядят «штаны» при взгляде снаружи, показано на проекциях внешнего вида АПЛ Пр. 949А на рис. 4.›
В нос от цифры «1», обозначающей начало прочного корпуса, расположены затапливаемые и проницаемые объёмы в пределах лёгкого корпуса, в которых размещено различное оборудование. Прямоугольник с горизонтальными линиями, расположенный на середине высоты корпуса, - выгородка антенн гидроакустического комплекса. ‹Это - большая «кастрюля», в которую помещён антенный комплекс. Обычно она заполнена водой, но при необходимости доступа людей к антеннам в надводном положении она может быть осушена.› Над нею в верхней части корпуса, в два яруса по высоте расположены торпедные аппараты. В верхнем ярусе два аппарата калибра 650 мм, в нижнем ярусе четыре аппарата калибра 533 мм. Внутри прочного корпуса на верхней палубе торпедного (1-го) отсека на стеллажах хранятся запасные торпеды для торпедных аппаратов обоих ярусов. В его трюме (в самой нижней части) расположена «аккумуляторная яма», где находятся батареи‹, а также некоторые прочные цистерны›. В кормовой оконечности наклонная черта с надписью «воздушный пузырь» показывает возможное положение воздушной подушки в 9-м отсеке при его затоплении в условиях дифферента на нос.
* *
*
При этом более возможно, что одна из торпед ‹залпа, выпущенного натовской лодкой,› попала в лёгкий корпус в носовой оконечности над выгородкой гидроакустической станции и взорвалась в районе, где в два яруса размещены трубы торпедных аппаратов. Обычно аппараты заряжены: если из одного выпустили учебную торпеду, то в пяти