– Все что угодно. – Хадид улыбнулся. – Любые национальные блюда, какой угодно напиток.
– Вы не поняли меня. Нам потребуется диетическая, легкая пища. Постарайтесь найти коровье молоко, крупы, лучше овсянку, белый хлеб. Очень кстати была бы манка или гречка.
Хадид выбросил вперед ладонь.
– Не беспокойтесь, доктор, все, что нужно, найдем и доставим. Лекарства? У нас в Эр-Ракке есть склад медикаментов.
Немец кивнул и заявил:
– Все необходимое есть и у нас.
– Один непрофессиональный, возможно, глупый вопрос, доктор.
– Да?
– В теперешнем состоянии русский может бежать отсюда?
Врач с каким-то сожалением посмотрел на Хадида и проговорил:
– Да, вопрос не очень, скажем так, умный. Прошу извинить. Но я отвечу на него. В настоящем положении он не сможет совершить даже попытки сползти с кровати, так как полностью зафиксирован. Да и перемещаться на перебитых ногах, уж простите, невозможно.
Хадид вздохнул:
– Я бы не спрашивал, доктор, если бы это не был русский.
– Но и русским не все по силам.
– Экскурс в историю, господин Мюллер. Когда-то славные войска Третьего рейха победоносно шли к Москве, сокрушали русские армии, сметали все на своем пути. Никто не мог подумать, что пройдет всего четыре года, и те же самые русские поднимут Знамя Победы над рейхстагом. А господин Гитлер, обещавший истинным арийцам владение всем миром, покончит с собой, как беременная школьница. Так что для русских, господин Мюллер, нет ничего невозможного. Посему кроме медсестры рядом с летчиком должен находиться охранник. Это понятно, господин Мюллер?
– Благодарю за экскурс в историю. Я все понял.
– Я буду контролировать вас ежедневно. Не завидую вам, если с русским что-то случится. И последнее. Я вынужден изъять у медработников все средства связи.
– Я собрал телефоны своих сотрудников.
– Прекрасно, передайте их мне.
Хадид забрал аппараты, взглянул на медсестру Рунак и заявил:
– Будь аккуратна, не спи на дежурстве.
– Да, господин.
– А после дежурства я приглашаю тебя к себе. Ведь ты не против, Рунак?
– Извините, но я нанималась на работу по специальности.
– Знаешь, какая особенность этой страны в нынешних условиях? Здесь очень часто стали пропадать женщины. Особенно красивые. А ты очень хороша собой. Это, знаешь ли, происходит неожиданно. Вроде гуляла женщина во дворе усадьбы – и вдруг исчезла. Никто не может ее найти. Ты же не хочешь пропасть, желаешь хорошо заработать и вернуться домой, да?
– Да, господин, – прошептала медсестра.
– Тогда слушай меня – и вернешься в Турцию с деньгами, целой и невредимой. – Он подмигнул перепугавшейся женщине. – До встречи, красавица! Надеюсь, ты все хорошо поняла.
– Да, господин.
– Прекрасно. Не вешай нос. Я не причиню тебе зла, если ты будешь ласкова со мной. Господину Мюллеру не надо знать о нашем разговоре. Это лишнее. Пока!
– До свидания.
Хадид прошел в комнату, приготовленную для него. Было уже поздно. Бандиту пришлось понервничать. Он устал. Ему был нужен отдых.
7 ноября
На следующий день российская авиабаза приняла сразу шесть самолетов «Ил-76». Спустя несколько часов на заранее оборудованные позиции встали современный зенитно-ракетный комплекс С-400 «Триумф» и другие системы ПВО.
Министерство обороны Российской Федерации уведомило все государства, входящие в разнообразные антитеррористические коалиции, о «закрытии» воздушного пространства Сирии, частично – Ирака и Турции. Этот решительный поступок, естественно, вызвал возмущение в НАТО и в государствах Персидского залива. Однако турецкие ВВС прекратили полеты в районах, прилегающих к границе с Сирией. Резко сократили количество вылетов американцы и французы, вынужденные согласовывать свои действия с Москвой.
Западные специалисты прекрасно знали возможности противовоздушной системы, развернутой в Сирии. В режиме автоматического поиска целей ей не нужна команда оператора, не требуется никаких расчетов, вводимых извне. Она срабатывает автоматически, как только не получит ответ «свой» на запрос системы опознавания. Технике совершенно все равно, что за самолет попал в зону ее действия – американский, французский или турецкий. Государства НАТО были оповещены, что система запрограммирована на уничтожение не только воздушных целей, но и тех аэродромов, с которых они поднялись.
На авиабазе срочно собрались на совещание полковник Грубанов, начальник штаба подполковник Королев, представитель флотилии российских кораблей в Средиземном море капитан первого ранга Городин, начальник разведки майор Суслов, полковник сирийской армии Ашир Баур. Вместе с ними сидели за рабочим столом и представители Верховного главнокомандующего, прибывшие из Москвы. Их было двое – полковник Викулов и командир особой группы специального назначения подполковник Шаханов.
Викулов попросил сделать подробный доклад по атаке российского бомбардировщика и событиям, последовавшим за этим предательским нападением, включая данные о поисково-спасательной операции, проводимой в районе падения самолета. Полковник Грубанов докладывал, используя всю информацию электронного и спутникового контроля, имевшуюся у него, а также видеозапись провокации, сделанную операторами боевиков и размещенную в Интернете.
Все слушали его внимательно.
Подполковник Шаханов делал записи в обычную записную книжку. Он терпеть не мог всякие электронные штуковины типа планшета.
Выслушав Грубанова, Викулов проговорил:
– Ситуация ясная. Турецкие «F-16» были подняты в воздух после того, как наши фронтовые бомбардировщики уничтожили нефтехранилище. Они ждали возвращения «Су-24». «F-16» могли атаковать оба бомбардировщика, которым нечем было защищаться, но ограничились одним. Следовательно, именно такая задача стояла перед турецкими летчиками. Самостоятельно на подобные действия они не решились бы, как и командир турецкого авиаполка. Время пролета «Су-24» над так называемым «аппендиксом» не давало возможности получить приказ на уничтожение российского самолета из Анкары. Значит, он был отдан заранее. Турки исполняли его, исходя из конкретной обстановки. Более того, совершенно очевидно, что провокация проводилась в тесном взаимодействии с боевыми отрядами ИГИЛ. Уж слишком вовремя и в нужном месте оказались операторы, снимавшие момент крушения. Вопрос: кто мог быть заказчиком данной провокации?
Поднялся майор Суслов, кивнул на сирийского полковника Баура и проговорил:
– По данным наших здешних коллег, ни США, ни другие страны НАТО, а также Катар, Саудовская Аравия, ОАЭ к данному инциденту прямого отношения не имеют. Я считаю, что турки пошли на такой безответственный шаг, исходя из собственных интересов в нефтяной контрабанде. Вполне возможно, что это решение было согласовано с ИГИЛ.
Полковник Викулов взглянул на командира боевой группы, который смотрел запись, сделанную террористами.
– Ты, Дима, увидел там что-то интересное? – спросил он.
– Владимир Юрьевич, на таких вот кадрах всегда можно увидеть много интересного, если, конечно, хорошо смотреть.
– Что заметил ты?
– Как радуются боевики на фоне падающего и горящего самолета. Они находятся на площадке, откуда удобно не только вести запись, но и руководить отрядами поиска. Это место выбрано явно не случайно.
– Что подтверждает взаимодействие ИГИЛ и турков.
– Не только. В кадры попало много лиц. Вряд ли это рядовые боевики. Но как пробить их? Вот о чем я думаю, Владимир Юрьевич. А выяснить надо быстро. Пока раненый пилот требует ухода и постоянного лечения, его не будут перевозить с места на место.
Шаханов повернулся к Суслову и спросил:
– Майор, вы можете указать на карте, где находится площадка, с которой велась съемка?
– Так точно!
– Будьте любезны.
– Это недалеко от селения Адин. Прошу внимания.
На панели высветилась карта района.
– Вот здесь. – Майор Суслов указал электронным маркером на нужную точку.
Шаханов попросил увеличить масштаб, взглянул на картинку и сказал:
– От Адина через ряд населенных пунктов идет дорога к Эр-Ракке. Что указал в отчете командир первой поисково-спасательной группы?
Начальник штаба доложил:
– После разгрома банды главарю и нескольким боевикам удалось вытащить майора Пестова к замаскированной стоянке машин. Там они взяли один пикап, остальную технику подорвали и пошли в сторону Адина. Преследование пришлось прекратить и отозвать вертолет огневой поддержки из-за наличия у боевиков переносных зенитно-ракетных комплексов. По данным разведки, их не много, всего несколько штук, но они есть.
Шаханов не обратил особого внимания на эти слова начальника штаба и заявил:
– Что дальше?
– А дальше, по данным, полученным с беспилотника, навстречу пикапу из Адина вышел другой автомобиль. Скорее всего, по пути была оказана медицинская помощь командиру экипажа.
– Что дальше?
– А дальше, по данным, полученным с беспилотника, навстречу пикапу из Адина вышел другой автомобиль. Скорее всего, по пути была оказана медицинская помощь командиру экипажа.
– Так, боевики оказывали помощь пленнику по ходу движения, не дожидаясь доставки пилота в Адин. Это значит, что главарь банды, контролировавший поиск и захват наших летчиков, имел приказ взять их живыми. Со штурманом не получилось, и боевики сосредоточились на Пестове. Что происходило дальше, по данным объективного контроля?
– В дальнейшем из Адина другой автомобиль пошел в сторону Эр-Ракки. Но был ли в нем майор Пестов или нет, не установлено.
Шаханов посмотрел на начальника штаба и заявил:
– По-вашему выходит, что боевики оставили Пестова в Адине, который мы без проблем могли занять в течение нескольких часов, используя подразделения морской пехоты и вертолеты? Нет, подполковник, Пестова повезли в сторону Эр-Ракки.
– Почему, Дима, в сторону, а не в Эр-Ракку? – спросил полковник Викулов.
– Я не первый год воюю с такими ублюдками, как те, которые устроили беспредел здесь, в Сирии. Знаю, что их единое, объединенное командование всеми группировками – полная ерунда. Пусть террористические организации представляются миру как единое государство, но их разрывают внутренние противоречия. Здесь за главенство борются собственно сирийцы, иракцы, иранцы, турки, туркоманы и представители еще целого ряда племен, называющие себя самыми стойкими борцами за торжество истинной веры. Их объединяет финансирование Запада и некоторых арабских стран, включая Турцию. Еще, естественно, открытая контрабанда нефти. Хотя она нередко служит и причиной кровавых разборок. Мелкие группы террористов разобщены. У каждой из них есть свои интересы. Угроза, исходящая от них, весьма серьезна хотя бы потому, что она непредсказуема. Извините за лекцию. К чему я все это сказал, да? А к тому, что русский пилот нужен всем. Тот главарь боевиков, у которого он находится, имеет большое преимущество перед остальными. Летчика наверняка хотят заполучить турки, дабы передать нам и как-то сгладить крайне резкую реакцию Кремля, явно не ожидаемую в Анкаре. Его желают использовать контрабандисты, дабы попытаться договориться с нами о каких-либо зонах, которые не подвергались бы бомбардировкам. Нетрудно догадаться, что это районы нефтяных месторождений и те, через которые контрабандная нефть доставляется в Турцию и в порты. Пилот нужен и руководству так называемого ИГИЛ, чтобы попытаться шантажировать Россию, а затем, получив по всей морде, устроить показную казнь, как они делали неоднократно. Но наш летчик важен и для тех полевых командиров, которые не имеют достаточного влияния в террористических организациях. Эти духи спят и видят, как бы заполучить за него крупную сумму денег и свалить из Сирии. Поэтому у меня сложилось ощущение, что пилота захватил кто-то из полевых командиров, близких к руководству, но не имеющих решающего голоса в этом гадюшнике. Я хочу как можно быстрее пробить лиц, зафиксированных на видео, снятом при уничтожении самолета. Тогда мы сможем получить хоть какую-то зацепку.
Грубанов кивнул и проговорил:
– Только вот как пробить этих ублюдков? У нас базы по ИГИЛ нет. Да ее ни у кого не найдется. Известны лишь отдельные лица, спокойно сидящие в Эр-Рияде и Дохе и громко призывающие мусульман к борьбе с неверными.
– Возможно, я смогу помочь, – проговорил вдруг майор Суслов.
Офицеры посмотрели на начальника разведки.
Тот поднялся и пояснил:
– Есть у нас один перебежчик, помощник турецкого контрабандиста. Возможно, он кого-нибудь узнает.
– Где он?
– Пока здесь, на базе.
– Так давай его сюда, майор! – воскликнул полковник Викулов.
Глава 10
Майор Суслов по телефону внутренней связи позвонил в разведотдел, и оттуда через десять минут был доставлен Адом Чаглар. Турок съежился при виде высокого российского начальства. Его глаза излучали страх.
Подполковник Шаханов знал, как вести себя с подобными типами.
– И что мы испугались, господин… как тебя? – спросил он.
– Чаглар, господин полковник.
– Подполковник. Пора бы изучить знаки различия российской армии. Так чего мы испугались, Чаглар? Или совесть нечиста?
– Нет, господин подполковник. Я ответил на все вопросы.
Суслов подтвердил:
– Мы проверяли его. Он говорил правду, просил побеспокоиться о семье. Мы вывезли ее из Турции.
– Значит, семья Чаглара у нас?
– Так точно!
– Это упрощает дело. Взгляни на монитор, Чаглар. Здесь запись, как боевики торжествуют по поводу сбитого российского бомбардировщика. Может быть, узнаешь кого-нибудь? Ты даже не представляешь, как помог бы нам, если бы назвал хоть какие-то имена.
– Отсюда, господин, я плохо вижу.
– Сядь на стул.
Турок присел, и подполковник спросил:
– Сейчас как?
– Лучше.
– Смотри внимательно.
Чаглар уставился на экран. Он смотрел долго, запись уже подходила к концу.
Шаханов тяжело вздохнул, но Чаглар вдруг воскликнул:
– Дулаим!
– Кто? – спросил командир боевой группы.
– Дулаим. Сомнений быть не может, это он. Но почему там?
– Так! Спокойно. – Подполковник поставил запись на паузу, на экране застыло изображение боевика:
– Кто такой Дулаим? Почему ты удивился, что он оказался на площадке у селения Адин?
– Белал Дулаим – ближайший помощник полевого командира Амира Хадида, который был связан с моим боссом Денизом Элмазом, а тот в свою очередь – с Метином Карадагом, племянником самого Султана.
– Подожди, не так скоро! Давай по порядку. Ты помощник Дениза Элмаза, турецкого контрабандиста, занимающегося нефтью.
– Да.
– Теперь дальше и не спеши, излагай, как у нас говорится, с чувством, с толком, с расстановкой.
Суслов в это время положил перед полковником Викуловым досье на Чаглара.
Бывший помощник Элмаза успокоился и рассказал все, что знал, вплоть до того, как обманул босса, не выполнил его приказ насчет самоубийства, бежал на территорию, занятую курдами, и в конце концов оказался на российской авиабазе.
Шаханов и Викулов иногда перебивали его и задавали уточняющие вопросы. В результате ситуация прояснилась. Москвичам многое стало понятно.
– Значит, Белал Дулаим запечатлен на записи вместе с полевым командиром туркоманов Адибом Сучаком?
– Да, господин полковник.
– Что, по-твоему, делал Дулаим у Адина?
– Уверен, Хадид посылал его за чем-то присмотреть.
– Исходя из того, что в этом районе был сбит бомбардировщик, Дулаим, скорее всего, как раз контролировал захват пилотов.
– Теперь я уверен, что Хадид участвовал в заговоре. Это он заставил Элмаза повлиять на Султана, который только и мог отдать приказ на уничтожение русского самолета.
– Но зачем?
– Этого не знаю. Но все произошедшее – дело рук Хадида или его непосредственного начальника Развана Авада, сидящего в Эр-Ракке.
Шаханов взглянул на Суслова и спросил:
– Об этом персонаже есть информация?
– Известно только то, что он входит в непосредственное руководство ИГИЛ, как, впрочем, и Хадид. Но тот, скажем так, не пользовался особым авторитетом и находился на вторых ролях. Хотя ублюдок редкостный.
Встрепенулся сирийский полковник:
– Извините, господа, что вторгаюсь в разговор. У меня есть информация по Аваду.
– Просим вас, господин Баур, изложить ее.
– Вы знаете, что российская авиация нанесла массированный удар в том числе и по Эр-Ракке. По данным нашей разведки, в ходе налета был уничтожен дом Развана Авада. Мы получили снимок дома после воздушной атаки. Судя по характеру повреждений, выжить в нем не мог никто.
– Вы хотите сказать, что Авад мертв?
– Я говорю, что до налета он вместе с секретарем находился в доме.
– Секретарь – женщина?
– Нет, мужчина. Его зовут Авдал. Он же водитель и телохранитель.
– А с ориентацией у Развана все в порядке? – с усмешкой осведомился Шаханов.
– Он не спит с мужчинами.
– Ладно, значит, по вашим данным выходит, что этот самый Разван Авад, находившийся в своем доме, выжить не мог, так?
– Не мог!
– Если только перед налетом не покинул дом.
Сирийский полковник растерялся и пробубнил:
– Информации об этом у нас нет.
– Ладно, черт с ним. Нас интересует Хадид. А он не мог погибнуть в результате бомбардировки Эр-Ракки?
Неожиданно для всех на этот вопрос ответил Адом Чаглар:
– Нет. В последнее время Хадид жил в доме Дулаима.
– И где этот дом?
– Селение Эль-Халь, расположенное в десяти километрах от Эр-Ракки. Авиация его еще не бомбила. Там много мирных жителей.
– У Дулаима собственный дом?
– Усадьба на окраине Эль-Халя. На самом въезде в селение.
– Вот! – заявил Шаханов. – По-моему, это то, что нам нужно.
Полковник Грубанов посмотрел на командира боевой группы и спросил: