- Весьма вероятно, что мисс Эйми и в самом деле потеряла равновесие. Фокс постучал себя по нагрудному карману, куда положил письмо. - Я займусь этим в свободное время. А как насчет Филипа Тингли? Вы посылали за ним или он пришел добровольно?
- Посылал. Я прозондировал мисс Дункан по поводу возможной причины, побудившей ее дядю позвонить ей с просьбой прийти к нему. Она не догадывается, не понимает, каким образом это может быть связано с хинином. Наиболее вероятное, что она смогла предположить, - это довольно-таки дикое объяснение, что звонок, возможно, связан с ее кузеном Филом. Тингли и ею приемный сын ладили между собой, как кошка с собакой, и она постоянно принимала сторону Фила. Ей кажется, что у Тингли сложилось преувеличенное представление о ее влиянии на Фила, потому что однажды ее дядя слез со своего нашеста и воззвал к ней с мольбой, чтобы она использовала все свое влияние в благих целях и сделала из Фила пай-мальчика. Поэтому я связался с ним и попросил зайти ко мне.
- Ладно, давайте глянем на него. Приступать к исполнению увертюры?
- Валяйте!
Коллинз связатся по телефону с мисс Лэйбэри, и спустя минуту она впустила Фила Тингли - высокого, нескладного и костлявого, одетого так, что его вполне можно было принять за мастерового. Впалые щеки и опущенные утолки губ Фила могли бы произвести тягостное впечатление на того, кто увидел его впервые; можно было подумать, что он находится в шоке и переживает недавнюю трагедию. Молодой Тингли сдержанно поздоровался с Эйми, устремив на нее пронзительный взгляд глубоко посаженных глаз, позволил Коллинзу и Фоксу пожать свои костлявые пальцы и опустился в кресло, которое до него занимал Леонард Клифф.
Эйми сказала с нервозностью, свойственной тому, кто вынужден вступить в общение против собственного желания:
- То, что случилось, чудовищно, не так ли, Фил?
- Не так, чтобы очень, - ответствовал последний, хотя и не подлинный Тингли. - Смерть одного из социально бесполезных людей даже в столь отвратительной форме заслуживает сожаления, однако до известных пределов. Если бы он и в самом деле был моим отцом, тогда другое дело. Но поскольку это не так, я не очень-то скорблю о нем.
- Могу только поздравить вас, - весело заметил Фокс. - Весьма немногие люди смогли выработать в себе подобное философское отношение к смерти. А вы, часом, не рисуетесь?
- Какого дьявола мне рисоваться?
- Ну, не знаю! Честно говоря, ожидал большего участия к бедам своих ближних, да и более искренних чувств к собственным напастям. А скажите, к судьбе своей кузины вы столь же безразличны?
- Моей кузины? - Фил в недоумении нахмурился. - О-о... вы имеете в виду Эйми? Тут вы не правы. Я редко завязываю с людьми близкие отношения, но она единственная женщина, которой я когда-либо предлагал выйти за меня замуж.
- Фил! - запротестовала Эйми. - Это был всего лишь случайный разговор.
Он покачал головой:
- Нет, я был настроен весьма серьезно. Тогда мне казалось, что я и в самом деле хочу жениться на тебе.
Конечно, теперь я только рад, что не сделал этого, потому что женитьба сковала бы меня по рукам и ногам.
- Как давно это было? - осведомился Фокс.
- В мае или июне 1935 года.
- Понимаю. В том сезоне вы просто случайно вышли из равновесия. Но вы все еще хорошо относитесь к Эйми? Спрашиваю потому, что сейчас ей просто необходимо небольшое дружеское участие, даже помощь.
Вы знаете, что ваш отец... прошу прощения, ваш приемный отец... звонил ей вчера с просьбой приехать к нему?
- Нет! Разве он звонил? Не думаю, что об этом упоминалось в "Тайме". Я читаю только эту газету.
- Представьте, звонил. Это было без четверти шесть, и он говорил о проблеме, для решения которой необходима ее помощь, и просил как о семейной услуге быть в его офисе в семь часов. Вот почему она и отправилась туда. Но полиция в подтверждение того, что этот звонок был и в самом деле, располагает только ее показаниями, и весьма важно как-то подтвердить ее слова. Среди прочих предположений, принятых нами во внимание, было и то, что проблема, о которой шла речь по телефону, могла быть в некоторой степени связана и с вами.
- Почему вы так полагаете?
- Не полагаем - считаем вероятным.
- Ну хорошо, - снизошел Фил. - Возможно, что и так.
- Благодарю вас! Но не могли бы вы сказать несколько больше? Не было ли совсем недавно... ну... скажем так, какой-нибудь острой, конфликтной дискуссии между вами и вашим отцом?
- Наши споры всегда носили конфликтный характер.
Случались постоянно и всегда доходили чуть ли не до драки.
- Но поясните, не возник ли в ваших отношениях особенно острый кризис в понедельник в интервале от трех до шести часов вечера?
- Нет!
- Значит, ничего подобного? - улыбнулся Фокс. - Причина, по которой я выделил именно эти часы, заключается в том, что мисс Дункан посетила вашего отца в понедельник примерно после полудня, а когда покинула его около половины четвертого, отношение ее дяди к ней стало настолько враждебным, что даже и намека не было на то, что он попросит племянницу о какой-то личной услуге. И тем не менее без четверти шесть, во вторник, он обратился к ней по телефону с просьбой об одолжении. Хотелось бы выяснить, что послужило поводом для этого звонка. Надеюсь, вы понимаете, насколько это может оказаться важным для вашей кузины?
- Да, понимаю.
- Не могли бы вы помочь нам заполнить этот пробел?
- Нет, не могу.
- Ваш отец велел передать вам, чтобы вы явились к нему в офис вчера к пяти часам, и вы пришли. Чем это было вызвано?
Фил сжал губы, усилив тем самым удручающий эффект, который они и так производили из-за опущенных уголков.
Чем? - переспросил он и поудобнее устроился в кресле. - Вы, как попугай, повторяете за полицейскими. Они почему-то тоже спрашивали об этом, хотя я и понимаю, что вы, в отличие от них, защищаете Эйми и представляете ее интересы.
- Так оно и есть. Я прикрываю ее со всех сторон - и с флангов и с тыла. Если вы расскажете о том, о чем беседовали вчера, возможно, это даст нам зацепку, и мы сможем выяснить причину телефонного звонка Тингли.
- Мы говорили о том же, что и всегда.
- Без каких-либо вариаций?
- Пожалуй, да. - Фил нахмурился при мысли о необходимости коснуться этого в высшей степени неприятного для него предмета. - Почти без изменений. Он постоянно приходил в ярость из-за того, что я обладаю здравыми мозгами, способными в достаточной степени обнаружить криминальную сущность и худосочность ортодоксальной капиталистической экономики и ее финансовой системы, а также из-за моего нежелания принести, свои способности и знания в жертву, на алтарь его никчемного бизнеса, который до предела сузил его собственный кругозор. Я, естественно, не оставался в долгу, хотя и сдерживался как мог - ведь он упорно отказывался выделить нужные мне суммы на дело, которому я себя посвятил: очищению и переориентации мировой экономики. Он платил мне жалкие гроши за мою работу торгового агента: сорок долларов в неделю. Я трачу на жизнь всего пятнадцать, а остальные отдаю в фонд.
Деньги идут на оплату печати... - Он резко оборвал фразу и устремил глаза на Эйми: - Кстати! Помнишь тот памфлет, что я тебе дал? Ты передала его полиции?
А сама-то хоть прочитала?
- Полиции? - Эйми выглядела сбитой с толку. - Нет, не передавала... Ох! Конечно, он оказался у них в руках...
Ведь он был в моей сумочке... которую я оставила там...
- Можно спросить, что за памфлет? - прервал ее Фокс.
- "Бюллетень "ВУМОН" Номер Двадцать Шесть". - Фил окинул детектива взглядом, исполненным превосходства. - Полагаю, вы слышали о "ВУМОН"?
- Прошу простить, не слышал, конечно, если только это не новая транскрипция...
- Нет, не новая! Именно "ВУМОН". - Фил произнес слово по буквам. - Это средство, как удалить раковую опухоль у мировой экономики, сокращенное от слов "ворк" и "мани" {Игра слов: Work - "работа"; Money - "деньги". Women "женщины" (мн. ч.); Woman - "женщина" (ед. ч.) (англ.)}. Это революционная и основная доктрина того, что все деньги должны содержать в своей основе медиану продуктов человеческого труда, вычисляемую при помощи...
- Извините меня. Это то дело, которому вы себя посвятили?
- Да!
- Тогда... вы не анархист?
- Великий боже! - В голосе Фила прозвучало неприкрытое отвращение. Откуда у вас такая мысль?
- Это не важно! - отмахнулся Фокс. - Вы сказали, что тратите на себя пятнадцать долларов в неделю. Но, конечно, живете в доме своего отца?
- Нет, не в его доме. Я съехал два года назад. В добавление ко всему прочему... там он постоянно возникал против моей игры в бридж.
- Можно записать ваш адрес, на случай...
- Конечно. Девять-четырнадцать, Ист, Двадцать девятая. Телефона нет. Четвертая лестничная площадка с черного хода.
Зазвонил телефон, и Нэт Коллинз, извинившись, взял трубку.
- Это я! Слушаю. - И около двадцати секунд только этим и занимался, затем заговорил снова: - Алло, алло? Алло, алло! - после чего положил трубку на рычаг, отодвинул аппарат, потянулся за блокнотом и ручкой, быстро что-то нацарапал, вырвал страницу и протянул ее Фоксу: - Ниточка к этому несчастному случаю.
Займитесь, когда представится возможность.
Фокс прочитал наспех составленную записку:
"Человек, изменивший голос, сообщил следующее:
"Мужчина в дождевике, вошедший в здание Тингли в семь часов сорок минут, прошлой ночью, был Филип Тингли. Точно, что это был он, гарантирую в соотношении сто к одному, хотя и не могу утверждать со стопроцентной уверенностью".
- Благодарю, - кивнул Фокс. - Возможно, буду в состоянии уделить этому время уже завтра. - Он запихнул листок в карман и улыбнулся Филу: - Ну, мистер Тингли, очень жаль, что вы не смогли помочь нам - определить причину этого телефонного звонка к мисс Дункан. Как я понимаю, ваш разговор с отцом начался где-то сразу после пяти часов?
- Совершенно верно.
- Не скажете ли, как долго он продолжался?
- Извольте! До без двадцати шесть.
- Что вы делали потом?
- Пошел к Бродвею и перекусил в автомате, а затем отправился на перекресток Тридцать восьмой улицы я Шестой авеню, где у нас маленький офис.
- У вас?
- У "ВУМОН".
- О, вы часто ходите туда по вечерам?
- Почти каждый день. Я посвящаю этому все свое свободное время и трачу почти все деньги. Я покинул наш офис около семи с пачкой афишек о митинге, который мы собираемся организовать, и раздал их прохожим на Сорок второй улице. Затем вернулся обратно чуть позже восьми и оставался до десяти вечера, пока мы не закрываем офис.
- Итак, с семи часов до восьми вы были на Сорок второй улице, раздавая прохожим афишки?
- Совершенно верно!
- Разве не шел дождь? Или вы раздавали их под дождем?
- Вот именно! Самое подходящее для этого время!
Люди прячутся от дождя в подъездах и жмутся в дверях, обеспечивая тем самым наибольший процент охвата. - Рот Фила скривился. - Если вы стараетесь вызволить Эйми из беды, впутывая в это дело меня, то не думаю, что такой метод сработает.
- Вы имеете в виду, что вас не волнует, будете ли вы замешаны в дело об убийстве своего приемного отца?
- Не только не волнует сейчас, но и не будет волновать впредь.
- Ну, сильно сказано! Однако не забывайте, как бы вы уверенно себя ни чувствовали, есть у вас и слабое место - вы наследник.
- Наследник! - Изгиб губ Фила стал похож на оскал. - Вы называете это наследством? Когда все про все с потрохами контролируется так называемым трестом, которым заправляют три безнадеги, из которых уже песок сыплется.
- Не сказал бы. Бизнес вашего дяди тянет на триста тысяч долларов чистоганом. И, как я полагаю, у Тингли, помимо фабрики, есть и другая собственность, не так ли?
- Есть, конечно, - с горечью согласился Фил. - Только все попало в лапы треста. Даже дом и мебель.
- Знали ли вы об условиях завещания?
- Можете ставить голову об заклад, что знал. Это была его любимая дубинка - угроза оставить меня на бобах, - которой он не уставал размахивать перед самым моим носом.
- Согласен, приятного в этом мало. - Фокс, изобразив сочувствие на лице, встал с кресла. - Премного благодарен, мистер Тингли, хотя вы сообщили нам весьма немного. - Он направился к вешалке, чтобы взять свои пальто и шляпу. - То, о чем я хотел спросить вас, мисс Дункан, пока подождет. Встречусь с вами утром. А с вами, Нэт, увидимся позже. - Фокс уже направился к выходу, когда его остановили.
- Эй, обождите минуту! - Фил Тингли вытащил что-то из кармана и протянул ему. - Здесь основные положения "ВУМОН" о преобразовании мировой экономики.
Прочтите. Потом я пришлю вам еще...
- Вот за это спасибо! Чего мне не хватало, так это ваших брошюр. Премного благодарен! - Фокс взял бумаги из рук Фила и поспешно вышел из кабинета.
Хотя он явно торопился, тем не менее задержался в приемной. Леонард Клифф расположился в кресле у стены, погрузившись в чтение вечернего выпуска газеты. Фокс подошел к столу, за которым сидела мисс Лэйрэби, и наклонился к ней так, словно недавний поцелуй мисс Дункан стал для него делом обычным, но вместо того, чтобы прикоснуться к ее губам, прошептал на ухо:
- Он никуда не выходил?
Мисс Лэйрэби, судя по всему, привыкла к тому, что ей шепчут на ухо. Не выказав никакого замешательства и даже не изменившись в лице, она пересела за пишущую машинку, вставила лист, напечатала, затем вынула его и протянула Фоксу. Он прочитал:
"Двадцать минут назад он спросил, где "мужская комната", и вышел. Вернулся минут через десять с газетой, не исключено, что выходил на улицу".
- Благодарю! - Фокс сложил лист и засунул в карман. - Дам вам знать, если будут новости. - Затем направился туда, где сидел предприниматель. Мистер Клифф! Вы сказали, что в связи с порчей продукции Тингли подозреваете,, что это дело рук компании "Консолидэйтед Кэрелз", исходя из того, что вам известны методы их работы?
Клифф, не отрывая глаз от газеты, кивнул:
- Знаю, говорил. Пожалуй, это было неосторожно с моей стороны. Но вы обещали, что будете рассматривать эту информацию как конфиденциальную.
- И сейчас обещаю! Буду помалкивать, во всяком случае, там, где это еще неизвестно. В своем разговоре со мной в понедельник Артур Тингли вскользь также упомянул об этой компании. Она что, ваш общий конкурент?
- Пока нет. Но они... - Клифф замялся, затем пожал плечами и продолжал: - В конце концов, вы об этом можете узнать от любого, кто работает в нашей отрасли. Год назад Гатри Джад из "Метрополитен Траст" прихлопнул "Консолидэйтед Кэрелз" и подмял их под себя. Конечно, в интересах своего банка. Вы знаете Джада?
- Нет, но наслышан о нем.
- Тогда нет нужды пускаться в дальнейшие объяснения. Когда я сказал, что знаю, как работает "К.К.", я имел в виду именно методы работы Джада.
- Понимаю! Вы будете у себя в офисе завтра?
- Конечно.
- Возможно, я заскочу к вам. Большое спасибо!
Фокс покинул приемную, вышел на улицу, где ранние ноябрьские сумерки создавали впечатление, будто наступила ночь, и торопливо направился к Мэдисон-авеню. Миновав шесть домов в северном направлении, вошел в вестибюль административного здания, где ознакомился с табличкой расположения офисов на этажах. Войдя в лифт, поднялся на тридцать второй этаж и, пройдя по длинному коридору, нашел дверь с надписью: "Боннер и Рэфрей" и ниже более мелкими буквами: "Детективы".
Толкнув дверь, Фокс оказался в небольшой, но приятно обставленной приемной, разительно отличающейся от той, которую видел на фабрике Артура Тингли.
Стены - зеленовато кремового цвета, лампы не слепили глаза, пол под резиновым ковриком был выложен темно-красным кафелем, стулья, маленький стол и вешалка покрыты красным и черным лаком с хромированной окантовкой. В приемной никого не было. Фокс огляделся, и в этот момент дверь внутренней комнаты открылась, и из нее вышла Дол Боннер в пальто, шляпке и перчатках.
- Как раз вовремя, - сказал Фокс, - я боялся, что не застану вас.
В ее ответной улыбке не было и намека на теплоту.
- Какая честь для меня! - Ее золотистые глаза встретились с его глазами. - Прошу прощения... но у меня встреча...
- У меня тоже, поэтому не собираюсь вас задерживать. Как здесь у вас уютно! Итак, в самом ли деле у вас с Леонардом Клиффом был разговор в баре Рустермана вечером в прошлую субботу и о чем?
- Вот как. - В ее улыбке тепла не прибавилось, зато возникла едкая насмешка. - Просто поразительно! Вы что, всегда подобным образом добиваетесь результатов?
- Когда у меня есть чем крыть, то да. Например, как сейчас. - Фокс одарил ее ответной улыбкой. - Было бы, конечно, намного лучше "сесть рядком да поговорить ладком", но мы оба спешим. Поясню, в чем дело.
Клифф изложил мне свою версию этого разговора, и я хочу теперь выслушать вашу и сопоставить на предмет расхождений. Обычная рутина!
- Да, но только я использую ее более изобретательно. - Блеск в ее глазах говорил, что она насмехается над ним. - Текумсе Фокс! На вашем месте я бы постыдилась. За кого вы меня принимаете? За девушку, которая сидит на коммутаторе и отвечает на телефонные звонки?
- Ни в коем случае! И тем не менее вам придется мне рассказать. Вы не занимаетесь расследованием убийства, в ваших интересах держаться от него подальше.
Вам лично быть замешанной в этом деле - грозит серьезными осложнениями. Для вас, возможно, выглядит вполне нормальной и не нарушающей этику ситуация, когда "А" нанимает вас разобраться с "Б", а затем позволит тому же "Б" подрядить вас, чтобы расследовать дела, связанные с "В", но вам известно, как относится к такому полиция. Они начнут подозревать, а если начнут подозревать, то отвязаться от них будет не так-то просто. Наименьшее, что вам грозит, это то, что они заподозрят, будто вы вели двойную игру с "А" и водили его за нос до самой его гибели. Я в этом разбираться не собираюсь, но меня интересует то, о чем я вас спрашиваю. В противном случае, причем немедленно, так как время меня поджимает, поднимаю трубку - и тогда вами займется инспектор Дэймон. Он прикажет доставить вас к нему живой или мертвой, начнет допрашивать, возьмет подписку о невыезде и потребует явиться к нему на следующее утро...