Точка двадцать два была недалеко, до нее можно было дойти пешком, что капитан и сделал, прикрыв нос и рот купленной в аэропорту повязкой. На полдороге остановился около уличного торговца, купил у него тортилью с мясом – пресную лепешку, в которую заворачивают все, что угодно, мексиканский гамбургер. Пока ел ее, понял, что за ним никто не идет, мало у кого хватило бы профессионализма не выдать себя, если цель останавливается. Впрочем, в таком неспокойном городе целей у местной полиции и контрразведки должно было хватать и без британского репортера скандальной газеты.
Точкой двадцать два оказалось кафе североамериканской сети быстрого питания Suburb. Кормили тут не особенно хорошо: много холестерина, несвежая зелень и жирное мясо, – но выбирать не приходилось…
Представитель британской станции СРС в Мехико уже был там, его капитан Риц-Дэвис опознал сразу же, как рыбак опознает рыбака – и это было плохо. Ничем не примечательный, даже плюгавый мужичок средних лет, недорого одетый – вот именно это стремление быть таким, как все, усредненным – и выдавало. Он вошел в кафе, осмотрелся, и капитан Риц-Дэвис махнул ему рукой, чтобы выделиться. Второй стул был подставлен заранее, в том числе и для того, чтобы показать окружающим, что сидящий за столом человек ждет кого-то.
– Мистер Ферфакс? – осведомился он, подсаживаясь и выкладывая на стол старомодную белую шляпу.
– Да, верно. Это у меня проблемы с визой. А вы…
– Мистер Габи. Даррелл Габи. Это я выдаю здесь визы.
– Приятно познакомиться, сэр.
– Мне тоже…
Габи не выглядел профессионалом, он занял стул спиной к входу в кафе, в горячей точке так садиться нельзя, если хочешь пожить подольше. Хоть внешность и обманчива – элементарные меры предосторожности выполнять нужно.
– Как наша мадам Акула? – спросил Габи, оборачиваясь к официанту: – Café y tostadas para mí, por favor.
– Si, senor. – Официант отправился за кофе и тостами.
– Берегусь от холестерина, – доверительно сообщил сеньор Габи, – здесь вся еда очень жирная и сытная, еда для бедняков. Мы, европейцы, от нее толстеем.
– Мадам Акула в ярости, и не дай бог попасться ей на глаза.
– Понятно. Но вам все же не повезло.
– В каком-то смысле да. Меня интересует один человек. Опасный человек.
– Мистер Ферфакс, здесь полно опасных людей. Опасность здесь буквально разлита в воздухе, здесь нет безопасных мест.
– Я говорю о некоем мистере Воронцове. Он русский, но живет здесь.
– Как, простите?
– Мистер Воронцов. Он русский, но наша служба чертовски хочет разобраться с ним.
Габи откинулся на спинку стула.
– В каком смысле – разобраться?
Капитан только улыбнулся:
– Зависит от ситуации. Так вы знаете этого человека?
– Знаю. Но он здесь не живет.
– Вот как? Кудесники из Кронкайт-Хауса[39] сказали, что поиски надо начинать отсюда.
Принесли тосты и кофе. Капитан не стал заказывать себе еще кофе – как и многие британские военные, он предпочитал чай.
– Он здесь не живет, – повторил Габи, отхлебывая из маленькой чашечки черный, поразительно крепкий кофе, крепче варят только на Востоке, а испанцы научились так варить кофе во времена Магриба[40].
– Тогда где?
– Мистер Ферфакс. Я не могу вам сказать, где он живет, потому что не знаю, где именно он живет. Подозреваю, что нигде, у него нет постоянного дома ни здесь, ни где-нибудь еще. Разве что в России. Но у него здесь живет его женщина. И у него здесь есть работа. Возможно, поэтому вам сказали, что его проще всего увидеть здесь.
Капитан наклонился вперед, смотря прямо в глаза Габи.
– С мистером Воронцовым есть какие-то проблемы?
– Есть, и бо́льшие, чем вы думаете. Этот человек на прямой связи у СРС.
– То есть? – не понял капитан. – У нашей службы?!
– Не наша. Вы перепутали. Специальная разведывательная служба САСШ, мистер Ферфакс. Его женщина – ее зовут Марианна Эрнандес – специальный агент СРС, бывший начальник сальвадорской станции.
Капитан Риц-Дэвис щелкнул пальцами, заказал тортилью и то, что здесь было вместо чая – настой из трав под названием «мате». Информация была для него неожиданной. Ему сказали, что Воронцов поддерживает дружеские отношения с СРС, но теперь получалось, что он мог быть их прямым агентом. Это могло осложнить передачу информации – у североамериканцев ее могло оказаться намного больше, чем они думали.
Русский аристократ – прямой агент СРС. А почему бы нет, в этом мире случается всякое.
– Вы уверены, что он работает на них напрямую?
– Абсолютно. Его женщина не вылезает из посольства и главного оперативного центра. Он сам тоже там бывал, и не раз, – а туда пускают не всякого. С североамериканцами нужно держать ухо востро, они в последнее время как взбесились.
Капитан Риц-Дэвис знал причину этого. Но оглашать не стал.
После разговора с мистером Дарреллом Габи, руководителем мексиканской станции, капитан Риц-Дэвис обеспокоился. Нужно было предпринять кое-какие меры…
Выйдя из кафе, он пошел по улице и шел так, пока не увидел салон, торгующий подержанными машинами. По пути отметил, что на улицах полно меняльщиков валюты и уличных торговцев всяким ширпотребом – верный признак страны третьего мира, в которой население не верит собственной валюте. У капитана валюта была – североамериканские доллары и еще рейхсмарки, и менять он их не спешил.
Салон подержанных автомобилей был устроен на североамериканский манер – обнесенная сеткой-рабицей территория с покрытием щебнем и стоящие плотными рядами машины на ней. В качестве вывески – синьор в большой шляпе и с большими усами. Вполне типично для мексиканцев.
Капитан зашел в салон, навстречу ему выкатился продавец. Типичный стиль латиноамериканского мачо – тонкие усики на загорелом лице и белый костюм. На подмышках на белой ткани проступали темные пятна пота, но продавца это особо не беспокоило.
– Желаете купить, мистер? – улыбаясь на все тридцать два зуба, спросил он.
– Да, и что-нибудь подешевле.
– Мистер, вот этот «Гран Фьюри» – машина для истинного кабальеро и сегодня с подарком.
– Я сказал – подешевле, – отрезал капитан, пресекая на корню попытки всучить ему большую североамериканскую машину, в которой на улицах Мехико ему будет так же удобно, как танкеру в порту, – кстати, а что за подарок?
– Револьвер «Магнум-357», оружие истинных ковбоев.
Капитан кашлянул.
– Это законно? – удивился он. Для человека, выросшего и жившего в старой доброй Англии, где в сельской местности королевские констебли до сих пор не носят оружия, такое предложение его удивило.
– Думаю, что да, мистер, к револьверу есть карточка на ношение. Фамилию можете вписать себе сами, и это станет законным.
Очаровательно. Он уже собирался искать оружие…
– Машина мне нужна поменьше размером. А вот револьвер я бы у вас купил.
В качестве транспортного средства капитан Риц-Дэвис выбрал себе старого, но вполне еще крепкого «Жука», неприметного на улицах Мехико, вполне проходимого – германцы, когда начинали его производство, рассчитывали в том числе и на Африку. «Жук» обошелся в одну тысячу двести американских долларов, довольно дорого, учитывая его возраст и состояние. Купив «Жука», капитан попросил принести и револьвер.
Револьвер оказался знатным, капитан не думал увидеть такой. «Кольт Питон» три-пять-семь, ствол два дюйма и срезанная спица курка для удобства выхватывания, чтобы не цеплялся. Рукоятка, довольно массивная в оригинале, была заменена на короткую, обтекаемую «попугайский клюв», как в старых револьверах одинарного действия. К револьверу прилагалась желто-зеленая коробка патронов «Ремингтон», скорозарядников не было.
Расставшись еще с тремя сотнями североамериканских долларов, капитан зарядил револьвер, сунул его в карман и выехал на улицу уже на собственной машине.
Ехал он осторожно, но к движению смог примериться только минут через двадцать. Он привык к левой стороне и с трудом удерживал себя на правой. Движение в мексиканской столице было совершенно хаотичным, было много чек-пойнтов, проверяли – и от этого водители выработали рваный стиль движения, резко ускоряясь и резко тормозя. Из-за небольших касаний машина об машину не вызывали даже полицию, лишь показывали средний палец и называли обидчика Pendeho и Malecon[41].
Уличные торговцы лезли чуть ли не под колеса, но у них капитан Риц-Дэвис купил одну очень нужную и полезную вещь, маску на лицо – в Мехико был почти постоянный смог и все защищали органы дыхания такими вот масками, по крайней мере, те, кто не хотел загнуться от рака легких. Но маска на лицо затрудняла опознание, ее можно было носить легально, и это капитана устраивало больше всего. Купив маску, он нацепил ее на лицо и стал невидимкой, еще одним белым ублюдком в этом большом и грязном городе…
Найдя в стене витрин то, что ему нужно, он начал искать парковку. Нашел за два квартала, оставил машину – придется пройтись пешком. В машине не было сигнализации, не было противоугонной системы, но оставалось надеяться, что столь непритязательную и утилитарную машину не угонят.
В компьютерном магазине было затишье. Сиеста – здесь это святое, но тут хозяин заставлял своих работников работать. Возможно, не всех, мужчин-продавцов не было, только девушка. Кстати, молодая и очень хорошенькая.
– Чем могу вам помочь, сеньор? – спросила она, стреляя глазками.
– Мне нужен прибор «Няня». У вас есть?
Девушка чуть помрачнела – столь интересный мужчина, оказывается, уже женат. Но профессиональные навыки взяли верх, и она принялась показывать товар.
– Конечно, есть, сеньор. Североамериканские, самые лучшие. Рекомендую вот эти. Это «Филко», это «Магнавокс», а это – «Моторола». И совсем недорого.
– С внешним видеовыходом?
– Да, конечно, сеньор. Вы можете отдыхать на Кубе – и видеть, что происходит с вашим ребенком. Есть приборы с несколькими камерами, есть – с одной.
Прибор «Няня» был придуман североамериканцами после нескольких нашумевших историй с тем, как нанятые к ребенку няни проявляли жестокость по отношению к нему. Чтобы контролировать нанятый персонал, были созданы приборы, включающие в себя веб-камеру скрытой установки, небольшое хранилище информации, которое можно подключить к домашнему компьютеру, и устройство для передачи информации в Сеть. Если у вас был мобильный телефон с возможностью просмотра видео, так называемый смартфон, то поток видео мог поступать непосредственно на экран вашего смартфона, и со смартфона можно было даже управлять системой, переключаясь с одной камеры на другую, включая и выключая ее. Современный мир благодаря таким вот гаджетам стал намного удобнее. И для шпионов тоже.
– Мне нравится вот эта модель. – Капитан указал на модель «Филко» с камерой скрытого монтажа. – Просто великолепно.
– Это превосходный выбор, сеньор, и ваша сеньора тоже будет довольна приобретением. Сколько камер?
– Нам пока достаточно одной.
– Запрограммировать вам телефон? Понимаете, вы, конечно, можете сделать это сами, но это совсем недорого, и…
– Понимаю, – капитан достал последнюю модель привычного в Европе «Телефункена», выложил ее на прилавок, – буду вам очень признателен. И не надо подарочной упаковки. Просто пластиковой сумки будет достаточно, сеньорита…
Окончательно освоившись с вождением, капитан подрулил к отелю. Машину оставил за квартал – не нужно, чтобы у отеля ее видели, мало ли…
– Ко мне никто не звонил? Не приходил? Писем не было?
– Нет, сеньор, ничего не было, – ответил осоловевший от жары и сломавшегося кондиционера клерк на ресепшене.
Капитан поднялся к себе в номер, запер дверь. Проверил оставленные им метки – вещи перебирали, номер был обыскан. Скорее всего местная контрразведка, никакие разведки не могут вести себя столь грубо в чужой стране. Кроме, разве что, североамериканской – они вообще почему-то считают, что тут их страна. Но они не правы.
Капитан прошел в ванную, разделся и двадцать минут стоял под душем, чередуя горячую и холодную воду, слава богу, с горячей водой проблем тут не было. Затем, переодевшись, принялся за установку видеокамеры скрытого монтажа…
Закончив с видеокамерой, он тщательно проверил револьвер. Конечно, проверить можно было исключительно стрельбой, но такой возможности у него пока не было. Револьвер выглядел исправным, след от бойка на бумаге оставался четким. На патронах не было и следа того, что их разбирали. Один из друзей капитана Риц-Дэвиса погиб от того, что какой-то умник подсунул ему винтовочные патроны, набитые вместо пороха ТЭНом[42]. Тут вряд ли могло произойти что-то подобное, в конце концов, он только прибыл и торговца этого видел в первый раз, но проверять надо все и всегда…
Покончив с проверкой револьвера, капитан проверил, как работает камера – видео поступало нормально, потом вышел на балкон, огляделся. Это – путь отступления номер один, по балконам – в один из соседних номеров. Путь номер два – к грузовому лифту, совсем рядом, но это только если будет свободен коридор. Капитан чувствовал, что одним из этих путей скоро придется воспользоваться.
Спустившись вниз, к машине, он проехал несколько кварталов и только потом свернул к телефонной кабине общего пользования – несмотря на большое распространение мобильных телефонов, они до сих пор были распространены. Из телефонной кабины набрал номер, который он помнил наизусть и который не записывал ни на одной бумаге.
После десяти гудков трубку взяли.
– Чарли – команд – Чарли второму.
– На приеме.
– Альфа – контакт.
– Когда?
– Один час.
Трубка немного помолчала, капитан считал секунды – могло быть так, что его собеседник нарочно тянет время, чтобы дать возможность техникам определить место, откуда идет звонок. Сейчас уже не надо посылать группу, над городом дежурят несколько беспилотных аппаратов Predator, и стоит только дать одному из них координаты…
– Принято, – наконец отозвалась трубка.
Капитан повесил трубку, выбежал из кабины и побежал…
Оперативный центр, или Центр управления Объединенной группировки сил Мехико, находился на севере города, он был построен с нуля в пустыне и представлял собой типичное для североамериканцев унылое здание без каких-либо признаков резца архитектора, о шести этажах, с редкими окнами и утыканное антеннами. Говорили, что после стабилизации здесь в одном здании будут собраны все военные и гражданские службы САСШ, включая посольство с консульским отделом – ведь здесь было гораздо удобнее, чем в тесноте центра с его смогом и отсутствием мест для парковки. Но время шло, а стабилизация так и не наступала.
Капитан медленно прокатился мимо центра, он сильно рисковал, служба безопасности контролировала обстановку вокруг центра днем и ночью, но делать было нечего. В конце концов, у него журналистское прикрытие, оружие здесь есть у каждого второго, да и шестизарядный револьвер – совсем не лучшее оружие для террористической акции. Тем не менее капитан был очень осторожен и в любой момент был готов дать деру…
Когда он совершал уже третий круг, он увидел, как сзади к нему пристроился черный седан «Линкольн». Акулья, хромированная пасть радиатора, темные стекла, едва заметные фары спецсигналов скрытой установки под радиаторной решеткой. Что-то вроде парадной машины. Возможно, принадлежит начальнику станции.
«Линкольн» мигнул спецсигналами, не включая сирены, капитан начал притормаживать, но «Линкольн» обошел его и поехал дальше. Капитан понял, что надо следовать за ним…
Они остановились в одном скверике с фонтаном – Мехико строилось по испанским канонам, и таких вот фонтанов было достаточно. Помимо того, что они давали приятную прохладу летом – шум фонтана давал звуковой фон и затруднял прослушивание.
У фонтана играли дети. Как только они увидели черный «Линкольн» с североамериканскими номерами – все как один дали стрекача.
Из «Линкольна» – из правой передней двери – вылез молодой человек в черной бейсболке, черных очках, черном бронежилете и с черным автоматом Стоунера в руках – белой была только его кожа, белой, совершенно не загорелой. Капитан Риц-Дэвис осторожно вылез из машины, держа руки на виду, но человек с автоматом не стал его обыскивать, он просто стоял и охранял, то и дело поворачивая голову, как робот.
Потом открылась задняя дверь машины, и на свет божий вылез еще один человек. Этот – под сорок, среднего роста, малопримечательный внешне. В костюме он казался даже не опасным. Но это все потому, что этот человек очень хорошо умел скрывать свое истинное лицо.
Александр Маллоу, последнее известное воинское звание – майор. Прошел полный отборочный курс САС в рамках программы обмена при Фолсоме, служил в оперативном эскадроне «Дельта», затем перешел в военную разведку. Сейчас – не последний человек в JTF Mexico[43], специальной группе, занимающейся секретными операциями против повстанцев и мафиози по всей Мексике. Человек, знающий очень и очень много.
Двое разведчиков – североамериканский и британский – двинулись навстречу друг другу. После поцелуев взасос во времена Фолсома сейчас отношения двух партнеров по Атлантическому союзу переживали заметное похолодание.
– Вы просили встречи? – спросил Маллоу.
– Да, верно. – Объяснимая вежливость.
Маллоу кивнул. Это выражение означало, что любой иностранный разведчик, относящийся к более-менее дружественной службе, прибывая в страну проведения операции, должен был сообщить местной контрразведке цели своего пребывания и срок. Это было не всегда правдой, но того требовала вежливость и правила хорошего тона.