От судьбы не убежать - Айрис Джоансен 4 стр.


Килмер покачал головой.

– Несколько дней у нас есть.

Грейс облегченно вздохнула: если Килмер говорит, что опасности нет, значит, ее действительно нет.

– Хорошо. Только не уезжай, пока не поговорим.

– Ладно, – кивнул он. Потом посмотрел на Фрэнки. – После того как ты поможешь ей справиться со всем этим.

Да, сначала она поможет дочери пережить ужасы этой ночи, а потом займется им.

Килмер стиснул руль, наблюдая, как Блокмен провожает Грейс и Фрэнки в вестибюль мотеля.

Боже, как ему хотелось пойти с ними.

Но какая разница, чего ему хочется? Сейчас, когда Грейс вне себя от горя и волнения, лишние люди рядом ей ни к чему. Пусть стерпится со смертью Чарли, прежде чем подвергнется новым испытаниям.

Он набрал номер Донована.

– Новости есть?

– За исключением того, что люди Марво вьются вокруг, словно рой готовых ужалить шершней, нет. Как там у вас?

– Дерьмово. Но с Грейс и Фрэнки все в порядке. – Он помолчал. – Парни Кесоффа ее нашли. Это наемные убийцы, и, думаю, у меня есть пара дней в запасе, пока за ней не явится кто-то еще. Должно быть, утечка.

– Ты мне говорил, что Фирма засекретила ее личное дело.

– Когда находится достаточное количество заинтересованных людей, вероятность продажи информации резко возрастает. – Килмер снова умолк. – Я должен ее вытащить. Это будет нелегко.

– Полагаю, она и сама стремится выкарабкаться.

– Не со мной. Только не со мной. Но я не могу предложить ей выбор, если не объясню, в чем дело.

– Грейс умом не обделена. И не будет рисковать своей девочкой.

– Вот только какой путь она выберет, чтобы спасти малышку? – Килмер не отрывал взгляда от входа в мотель, где скрылась Грейс. – Ей за каждой дверью теперь мерещится тигр. А я – тигр, который уже нападал. Держи меня в курсе. – Он отключил телефон. Пожалуй, стоит взять номер в мотеле и поспать хоть несколько часов. Блокмен с Грейс, и им ничего не угрожает. Ему показалось, Роберт знает свое дело и действительно заботится о Грейс и Фрэнки.

Нет уж. Нужно остаться здесь и наблюдать. Он привык верить только своим людям, а Блокмен работает на Фирму. Можно задействовать Кэма Диллона, единственного из его людей, кого он взял с собой в город, но Килмер собирался отправить его на ферму, проследить, что там делается. Скорее всего, Фирма пришлет сюда команду, которая должна будет все подчистить, а если нет, то об этом позаботится Диллон.

Нет, он должен остаться здесь и проследить, чтобы Грейс и Фрэнки были в безопасности.

Пора действовать, мрачно подумал Килмер.

Грейс тихонько прикрыла соединяющую два номера дверь, оставив небольшую щель, чтобы услышать, если Фрэнки проснется.

– Спит? – спросил Роберт.

Грейс устало кивнула.

– Я боялась, что она долго не заснет. Наверное, она просто не могла больше бодрствовать. Сон – это вроде бегства от реальности. Ты хромал. Нога в порядке?

Роберт кивнул.

– Подвернул, когда пытался вытащить Чарли из грузовика.

Она поморщилась.

– Что ты решил насчет него? Позвонил шерифу?

– Нет, вызвал наших парней из Бирмингема, чтобы они занялись им и телами, которые Килмер оставил на ферме. Вероятно, там теперь уже абсолютно чисто. Вашингтон считает, так лучше всего.

– Мне плевать, что станет с телами тех мерзавцев. Наверное, один из них и убил Чарли. А вот останки Чарли меня волнуют. Почему на него распространили зачистку? Не хотят, чтобы стало известно о его смерти? Концы в воду? – Грейс сжала кулаки. – Чарли не может исчезнуть. Он всю жизнь прожил в этом городе. Здесь у него друзья. Ему наверняка бы хотелось, чтобы с ним попрощались.

– Успокойся, никуда он не исчезнет. Его признают утонувшим в реке, и ЦРУ предоставит надежных свидетелей, которые заявят, что видели тело – без пулевого ранения. После этого мы как можно быстрее исполним последнюю волю Чарли. Он хотел, чтобы его кремировали, а пепел развеяли над холмами на его земле. Сделаем то, о чем просил, потом закажем поминальную службу.

– Очень удобно для ЦРУ. Откуда ты знаешь, что Чарли хотел, чтобы его кремировали?

– Ради всего святого, Грейс. Я любил старика. И не буду тебя обманывать.

– Откуда ты знаешь о завещании? – настаивала Грейс.

– Потому что я выступал свидетелем, когда три года назад Чарли менял завещание, – раздраженно ответил Роберт. – Он мне верил в отличие от тебя. Хочешь позвонить его адвокату?

Роберт явно обижен, и Грейс в первый раз за все это время вспомнила, что Чарли был другом не только ее, но и Роберта. Она помотала головой.

– Нет, прости. Но ты работаешь на Фирму, а они умеют все организовать так, как им нужно.

– Не тот случай. Как бы то ни было, Чарли просил меня обо всем позаботиться и утешить тебя и Фрэнки.

– Не выйдет. – Глаза снова защипало от подступивших слез. – Его убили, Роберт. Чарли не имел к нашим делам никакого отношения. Просто стоял на пути, и они его убили. Разве это достаточное основание, чтобы лишить жизни?

– Нет, конечно. – Роберт помолчал. – Что ты теперь собираешься делать, Грейс?

– Не знаю. Все произошло так внезапно. Я всегда старалась предусмотреть разные сценарии, но и представить не могла, что такое может случиться с Чарли. Или я просто в ступоре – меня терзает мысль, что именно я виновата в его смерти.

– Ты не виновата.

– Черта с два. Виновата.

– Потому что он владел фермой, на которой ты работала? Ты не можешь жить в вакууме. Твоя жизнь обязательно соприкоснется с жизнью других. А если говорить о Чарли, ты обогатила его жизнь так, как даже и не догадываешься. Последние годы были лучшими годами его жизни.

Грейс покачала головой.

– Послушай, я знаю, о чем говорю. – Он колебался. – Чарли оставил коневодческую ферму Фрэнки, а тебя назначил опекуном.

Грейс остолбенела.

– Как так?

– Он любил малышку. И тебя любил. Близких родственников у него не было, и Чарли считал вас своей семьей.

– Проклятье. – Переполнявшие глаза слезы потекли по щекам. – Мы его тоже любили, Роберт. Что, черт возьми, мы будем без него делать?

– То, что ты всегда говорила Фрэнки, когда она падала. Вставай и снова садись в седло. – Блокмен слабо улыбнулся. – А когда ты немного успокоишься, то начнешь на меня злиться – ведь я сказал тебе то, что ты сама знаешь.

Грейс покачала головой.

– У меня в голове полная каша. И я благодарна за любую помощь.

– Что еще я могу для тебя сделать?

Она попыталась сосредоточиться.

– Завтра утром меня должна ждать арендованная машина. Моя осталась на ферме.

– Я отвезу тебя туда, куда скажешь.

– Просто найди мне машину. – Грейс улыбнулась, но улыбка вышла грустной. – Не волнуйся. Я пока не собираюсь сбежать. Килмер сказал, что у меня есть немного времени.

– Хорошо. – Он молчал почти целую минуту. – Но когда я позвонил в Вашингтон, Лес Норт сказал мне, что везет сюда своего начальника, Билла Крейна, который хочет с тобой поговорить. – Роберт бросил взгляд на запястье. – Сейчас без двадцати четыре. К полудню они будут здесь.

– Нет.

– Сама ему скажешь. Я ничего не знаю. Слишком мелкая сошка.

– Пусть поговорит с Килмером.

– Уверен, им этого очень хочется. Норт аж взвился, когда я упомянул имя Килмера. Ты не хочешь мне рассказать, какое отношение он имеет ко всему этому? По правде говоря, мне надоело играть роль телохранителя, не зная, от кого я тебя охраняю. Этот «принцип необходимого знания» – дерьмо.

– Не теперь. – Грейс потерла висок.

– Но ты не считаешь, что Килмер опасен?

Конечно, считает. В ту же секунду, как она его увидела, внутри словно включилась пожарная сирена.

– Нет, я его не боюсь. – Роберт спрашивал о другом, но большей откровенности она себе позволить не может. – Где он?

Блокмен пожал плечами.

– Наверное, высадил нас у мотеля и уехал. – Он умолк в нерешительности. – Когда я сказал Норту, что Килмер убрал этих трех ублюдков на ферме, тот не удивился. Неужели Килмер настолько крут, Грейс?

– Да. – Она повернулась и осторожно открыла дверь между двумя номерами. – Он очень крут. Спокойной ночи, Роберт.

Через секунду Грейс уже смотрела на Фрэнки. Слава богу, спит. Лицо девочки опухло от слез, спутанные шелковистые волосы разметались по подушке. Она была слишком измучена и расстроена и не задавала вопросов, когда Грейс укладывала ее спать, но, когда проснется, она обязательно их задаст.

И Грейс должна к этому подготовиться.

Она села на кресло возле кровати. Нет, она не готова. С другой стороны, никогда и не была готова. Нужно решить, о чем можно рассказать дочери, а что отложить до следующего раза, когда Фрэнки сможет понять.

Кажется, ночь будет долгой.

– Отсюда мы поедем на арендованной машине. Я обо всем договорился, – сообщил Лес Норт Крейну, когда они шли через зал аэропорта в Бирмингеме. – В Таланвиле нет аэродрома. Это маленький южный городок, просто точка на карте. Именно поэтому восемь лет назад мы и отправили сюда Грейс Арчер.

– Отсюда мы поедем на арендованной машине. Я обо всем договорился, – сообщил Лес Норт Крейну, когда они шли через зал аэропорта в Бирмингеме. – В Таланвиле нет аэродрома. Это маленький южный городок, просто точка на карте. Именно поэтому восемь лет назад мы и отправили сюда Грейс Арчер.

– Но кто-то нашел эту точку, – мрачно заметил Крейн. – Почему меня не проинформировали?

– После того как Конгресс связал его по рукам, ваш предшественник Джим Фостер надеялся, что все рассосется. У Марво было несколько прикормленных сенаторов, и он манипулировал лоббистами, когда надо было убедить других членов Палаты представителей обрушиться на нас, как тонна кирпичей, – объяснял Норт, пока они шли от аэропорта к автостоянке. – Фостер не склонен проявлять инициативу, – бесстрастно прибавил он. – Уверен, что вы не стали бы спускать дело на тормозах.

– Ты прав, черт возьми. Я бы не отступил и предал бы дело огласке. Сами болтают, а обвиняют агентство. Есть только один способ защитить наши задницы от этих политиканов. – Он уселся на пассажирское сиденье «Бьюика», на который указал Норт. – Я свято верю в закон Мерфи. Если ситуация не разрешена, что-то обязательно случится. – Крейн достал из портфеля досье, которое помощник принес ему из архива. – Мы должны склонить Арчер к сотрудничеству, не оставив ей выбора.

– Легко сказать. Но как это сделать?

– Пригрозим, что перестанем ее охранять.

– И лишимся последней надежды на помощь с ее стороны. Она уже многого лишилась и была очень несговорчива.

– Ты не поверишь, как быстро исчезает несговорчивость, когда на кону оказывается жизнь.

Вот сукин сын, подумал Норт.

– Должен ли я напомнить вам, Крейн, что она работала на нас?

– Судя по ее досье, тут есть некоторые сомнения. Ее отец был двойным агентом, а Грейс работала в тесном контакте с ним. – Он принялся листать досье. – Родилась в Калифорнии, в Лос-Анджелесе, у Джин Дэнкел и Мартина Стиллера. Мать умерла, когда девочке исполнилось три года, отец снялся с насиженного места, перебрался в Европу и взял ребенка с собой. Участвовал в нескольких незаконных сделках и здорово запачкал руки. Разъезжал по Европе и Африке, занимаясь торговлей оружием и другими сомнительными делами. – Крейн покачал головой. – Всюду таскал ребенка с собой, и просто чудо, что она осталась жива. Однажды в Руанде повстанцы подстрелили ее и бросили, посчитав мертвой. Работник Красного Креста, который ее подобрал, пытался забрать девочку у отца, но Грейс не захотела с ним расстаться и при первой же возможности сбежала.

Норт кивнул.

– Мартин Стиллер мог очаровать кого угодно; он явно любил дочь и желал ей добра. Но не настолько, – саркастически прибавил Норт, – чтобы отказаться от нее и отправить в Австралию, в Мельбурн, к деду по матери. Лето Грейс проводила там, на коневодческой ферме, но осенью являлся Стиллер, забирал ее и увозил в очередную дыру, в которой на тот момент жил.

– А как он попал в поле нашего зрения?

– Сам пришел к нам и продал некую информацию о Хусейне. Она оказалась достоверной, и мы использовали Стиллера в течение нескольких лет. Подозревали его в двойной игре, но доказать не могли. Поэтому просто дозировали информацию, которую ему предоставляли.

– А эта женщина?

– В то время она была еще маленькой. Агент Рейдер, который поддерживал связь с Мартином Стиллером, сообщал, что его дочка – довольно милый ребенок. Она училась заочно, причем достаточно хорошо, чтобы поступить в Сорбонну.

Крейн все еще просматривал досье.

– За ней никакого криминала. Мы взяли ее на курсы агентов, когда ей исполнилось двадцать три. – Он поднял голову. – Какого черта мы ее наняли – с такой биографией?

– Тут был особый случай. Она свободно говорила на восьми языках, была умна, психологически устойчива и производила впечатление настоящей патриотки. Кроме того, обладала одним ценным качеством, которое нам в то время требовалось. Она очень хорошо умеет управляться с лошадьми – благодаря годам, проведенным на ферме деда. Арчер была нужна нам для одной конкретной работы, и мы считали, что потом сможем избавиться от нее, если она не справится. – Норт помолчал. – Но она справилась. Ее отметки на начальном этапе обучения были одними из лучших в истории курсов. Но для той работы ей требовался опыт. И мы отправили ее к Килмеру.

– Мой помощник не смог найти досье на Килмера. – Крейн нахмурился. – Но я разыскал в конторе одного из старых маразматиков, который о нем слышал. Тот высказался очень туманно.

Старый маразматик? Господи. Норту всего пятьдесят, и в его шевелюре почти нет седых волос. Но в глазах тридцатилетнего Крейна, стройного, загорелого любителя тенниса, он, вероятно, тоже выглядит старым маразматиком. Норт попытался скрыть раздражение.

– Килмер считался очень ценным объектом ЦРУ, и все его операции имели гриф «совершенно секретно». Некоторые задания показались бы администрации сомнительными, и Фостер решил, что, если личного дела не будет, не будет и утечек. Тот, кому положено, знал, кто такой Килмер и как с ним связаться.

– Абсурд. Должно быть, Фостер идиот. Неудивительно, что до реорганизации в агентстве творился такой бардак. Подобные методы могут привести к полной неразберихе.

– Не сомневаюсь, что нам удавалось удерживать неразбериху на минимальном уровне, – возразил Норт и прибавил: – И Килмер не потерялся.

– Кто такой Килмер? Агент, который о нем знал, считал его чем-то вроде легенды, черт возьми.

– Легенды? – повторил Норт, выезжая со стоянки. – Да, полагаю, такое определение не хуже других.

– Легенда – это выдумка. Расскажи толком.

Норт пожал плечами.

– Расскажу, что знаю. Родился в Германии, в Мюнхене. Отец – полковник армии США, мать – переводчица. Родители развелись, когда Килмеру исполнилось десять, и мальчик остался с отцом. Тот был сторонником «железной руки» и воспитывал ребенка в соответствующем духе. Килмер поступил в Уэст-Пойнт[3] и делал успехи, но на третьем курсе бросил учебу. Он был отличным стратегом, и преподаватели жалели о его уходе. Некоторое время болтался по миру и в конце концов оказался в каком-то партизанском отряде. Потом сколотил собственную команду и нанимался для выполнения специальных заданий. Заработал блестящую репутацию. Через несколько лет после появления его отряда мы приглашали его для выполнения сложных операций, и он оказывал нам неоценимые услуги.

– До дела Марво.

Норт кивнул:

– Да, до дела Марво.

– Просыпайся, малыш. – Грейс осторожно тормошила Фрэнки. – Пора вставать.

– Еще рано, – пробормотала Фрэнки сонным голосом. – Десять минуточек, мама. Я успею… – Ее глаза широко раскрылись. – Чарли! – наполнились слезами. – Чарли…

Грейс кивнула.

– Это правда. И мы с тобой ничего не можем изменить. – Она вытерла набежавшие слезы. – Мне очень жаль. Но нужно жить дальше, Фрэнки. – Грейс откинула одеяло. – Иди умываться и чистить зубы. Одежду возьмешь у меня в рюкзаке. Пора идти.

Фрэнки посмотрела на нее ошеломленно.

– Куда мы пойдем?

– Вернемся на ферму. Нужно накормить и напоить животных. Чарли бы не понравилось, что они страдают, правда?

– Я совсем о них забыла. – Фрэнки покачала головой.

– А Чарли всегда о них помнил. Мы должны делать то, что он посчитал бы правильным. – Она чмокнула Фрэнки в нос. – Знаю, ты хочешь задать мне много вопросов, поговорить, и мы обязательно поговорим. Но сначала дела.

Фрэнки кивнула.

– Дела. Дарлинг. – Девочка направилась в ванную, и в ее движениях сквозила решимость. – Я быстро, мама.

– Знаю. Купим булочек в кофейне внизу и поедем.

Дверь за Фрэнки захлопнулась, и Грейс с облегчением вздохнула. Пока все хорошо. Если Фрэнки будет все время занята, это облегчит боль и отвлечет от воспоминаний. Такое же лекарство следует прописать и самой себе. В том, что свободного времени у нее не будет, сомнений не было. Ее вновь затягивает в тот ужас, от которого она избавилась девять лет назад, – по крайней мере так ей тогда казалось. Хотя Грейс так до конца и не поверила, что все уже в прошлом. Зачем тогда она готовилась, собирала рюкзак, разведывала лес? Она чувствовала, что ничего не закончилось.

Грейс села на стул и стала ждать, пока Фрэнки выйдет из ванной.

– Так… странно. – Взгляд Фрэнки был прикован к конюшне. – Я все ждала, когда из амбара появится Чарли и станет подшучивать над тем, что я проспала.

– Я тоже. – Грейс вышла из машины. – Этого уже никогда не будет. Мы должны привыкать. Беги, принимайся за дела. Мне нужно кое-что сделать в доме.

Фрэнки посмотрела ей прямо в глаза.

– Что сделать? Это связано с Чарли?

Назад Дальше