Удивительно, как быстро девочка может повзрослеть, если захочет.
Саймон Филд
Когда Мод просит меня найти Дженни, я не спрашиваю зачем. Иногда мне не нужно знать зачем. Отыскать ее нетрудно — недавно она приходила к нашей ма, и та говорит мне, где ее найти. Я прихожу туда и нахожу Дженни, ее маму и Джека в тесной комнатушке. У них нет ни крошки — Дженни потратила все деньги на то, чтоб оплатить услуги нашей ма.
Я веду их в закусочную и кормлю — Мод дала мне на это деньги. Мальчик и бабушка сметают все, что видят, а вот Дженни — так, клюет понемногу. Лицо у нее серое.
— Плохо себя чувствую, — объясняет она.
— Это пройдет, — говорю я так, как обычно говорит наша ма женщине, после того как та у нее побывает.
Несколько лет назад Дженни не хотела делать то, что наша ма делает женщинам, но теперь она смотрит на это по-другому. Она знает, что такое иметь ребенка, которого нечем кормить. Тут кто угодно задумается, нужен ли лишний рот в этом мире, если ему нечего дать.
Но ничего этого я не говорю. Не мне напоминать Дженни о том, как меняются наши взгляды. Я держу рот на замке и заставляю ее съесть немного супа.
Кажется, я пришел к ней очень вовремя.
Лавиния Уотерхаус
Я не знаю. Я правда не знаю, что думать. Мод часто говорит мне, что я должна стараться мыслить более широко. Что ж, думаю, настал один из таких моментов, когда мне следует попытаться. Теперь у меня от нее две тайны.
Конечно же, я только что с кладбища. Наши жизни, кажется, вращаются вокруг него. Я ходила туда одна — проведать нашу могилу. Мне этого захотелось как раз перед похоронами короля. Мама, конечно, пойти не могла — она все еще в кровати, с маленьким Георгом под боком. Когда я уходила, оба они спали, что и к лучшему, потому как я не хотела оставлять ее одну. В доме остается Элизабет, но я бы не доверила ей Георга — она наверняка уронит его. Папа на работе, хотя он сказал, что на этой неделе все очень тихо и уныло, все ходят с вытянутыми лицами, никто почти ничего не делает — ждут, когда короля упокоят.
Я могла бы попросить Мод сходить со мной, но мы провели вместе весь вчерашний день — стояли в очереди, растянувшейся на весь Уайтхолл, чтобы увидеть короля, лежащего во всех регалиях, и сегодня я была очень даже рада побыть наедине с собой.
Я пришла на нашу могилу, положила свежий букет цветов для Айви Мей, подергала немного сорняки — вокруг могилы Коулманов тоже, потому что она нуждается в уходе. Коулманы в этом отношении довольно небрежны. А потом я просто сидела. День был такой замечательный — солнечный, тихий. Я наслаждалась травой, цветами, деревьями вокруг. Думала о новом короле — Георге V. Даже несколько раз произнесла его имя вслух. Теперь, когда у меня есть брат с таким же именем, мне легче его принять.
Потом мне пришла в голову мысль пройтись по ангелам. Я так давно не видела их всех. Начала я, конечно, с нашего, а потом пошла дальше, ведя счет. Теперь их намного больше, чем тридцать один, но я искала только старых ангелов из моего детства. Это было все равно что встречаться со старыми друзьями. Я насчитала тридцать, но вот тридцать первого никак не могла отыскать. Я пошла в глубь кладбища — в его северо-западный угол и все еще продолжала поиски, когда услышала звон колокольчика, извещавшего о закрытии. Тут я вспомнила, что забыла о спящем ангеле, и поспешила к нему по Египетской аллее. И только увидев его, спящего на боку с аккуратно сложенными крыльями, я почувствовала, что могу уйти.
Я поспешила по дорожке к выходу. Уже и в самом деле было очень поздно — ни души вокруг, и я волновалась, как бы ворота не оказались заперты. Тем не менее я всего на секундочку забежала на луг, чтобы проститься с Айви Мей.
И тут я увидела Саймона, Джо и мистера Джексона, которые сдвигали гранитную плиту с могилы Коулманов! Я была так потрясена, что замерла на месте, открыв рот. У меня мелькнула жуткая мысль, что я потеряла и Мод тоже. Потом меня заметил Саймон. Он бросил лопату, а следом за ним остановились Джо и мистер Джексон. Вид у них был такой виноватый, что я сразу поняла — что-то здесь не так.
— Боже мой, что вы делаете? — воскликнула я.
Саймон скользнул взглядом по мистеру Джексону, а потом сказал:
— Лайви, подойди сюда — присядь на минутку. — Он показал на ногу моего ангела. Я не без опаски села под ней — никогда особо не доверяла ангелу после его падения.
Саймон мне все объяснил. Поначалу я и слова не могла вымолвить, но когда обрела дар речи, проговорила:
— Мой христианский долг напомнить вам: то, что вы делаете, — незаконно и безнравственно.
— Мы знаем, — ответил гадкий мальчишка. Произнес он это чуть ли не с радостью в голосе!
— Она этого хотела, — очень тихо сказал мистер Джексон.
Я посмотрела на него. Ему и Саймону это могло стоить места. Сообщи я об этом в полицию, это могло бы погубить жизнь им обоим. А также ужасно расстроить Мод и ее отца. Я могла бы это сделать.
Но это не вернуло бы Айви Мей.
Они с опаской смотрели на меня, словно знали, о чем я думаю.
— Вы расскажете об этом Мод? — спросила я.
— Когда придет время, — ответил мистер Джексон.
Я выдержала паузу. На кладбище было очень тихо, словно все могилы ждали моего ответа.
— Я никому не скажу, — сказала я наконец.
— Лайви, ты уверена? — спросил Саймон.
— Ты считаешь, что я не умею хранить секреты? Я ведь не рассказала Мод о том, что случилось с ее матерью, ну, ты знаешь, о чем я — о ребенке. Я ведь сохранила эту тайну.
Мистер Джексон вздрогнул и покраснел. Я посмотрела на него, и тут, спустя годы, в течение которых эта головоломка не находила решения, я наконец-то позволила ему занять место рядом с Китти в этой истории. К моему великому удивлению, я прониклась к нему сочувствием.
Еще одна тайна. Но я ее не выдам. Я оставила их выполнять эту скорбную миссию и побежала домой, стараясь не думать о том, что они делают. Это было не так уж и трудно — как только я вошла в дом и взяла на руки моего братика, то обнаружила, что можно легко забыть обо всем, кроме его милого личика.
Мод Коулман
Было уже далеко за полночь, когда мы с папочкой поднялись на Парламент-Хилл. Мы ходили в новую обсерваторию Хэмпстедского научного общества у Уайтстоун-Понд, чтобы посмотреть на комету Галлея, и теперь через Хит возвращались домой.
Зрелище меня разочаровало — убывающая луна светила так ярко, что комета была едва видна, хотя ее длинный искривленный хвост производил впечатление. Но папочка любит обсерваторию — он так рьяно ратовал за ее строительство, — и я не хотела портить ему вечер жалобами на луну. Я была там одной из немногих дам и помалкивала.
Теперь, когда луна опустилась ниже, комета стала виднее. И я чувствовала себя свободнее, чем среди всех этих людей, попивающих бренди и курящих сигары под куполом обсерватории. На холме все еще было полно народу, глазеющего на комету. Кто-то даже наигрывал на аккордеоне «Немного вкусненького не повредит», хотя танцевать — никто не танцевал, ведь всего через несколько часов должны были состояться похороны короля. Странно, что комета появилась в небе в ночь перед его похоронами. Лавиния любит поднимать шумиху вокруг таких вещей, но я знала: это простое совпадение, а совпадения нередко объяснимы.
— Идем домой, Мод, — сказал папочка, выбросив окурок в траву.
Краем глаза я уловила какое-то сияние и посмотрела на соседний холм в направлении Хайгейта — там горел огромный костер, освещая деревья вокруг. Мне показалось, что среди пляшущих ветвей я увидела кладбищенский ливанский кедр.
Этот костер явно не был совпадением — кто-то, видимо, разжег его в честь короля. Я улыбнулась. Я люблю костры. У меня было такое чувство, будто его зажгли и для меня.
Папочка исчез внизу в темноте, опередив меня, но я задержалась еще немного, переводя взгляд с кометы на костер, с костра — на комету.
Саймон Филд
Это занимает много времени. Мы работаем всю ночь. Он был прав насчет костей.
Потом, с первыми лучами солнца, мы берем ведра и наполовину заполняем их песком. Затем с песком смешиваем прах и разбрасываем его по всему лугу. Мистер Джексон собирается позволить диким цветам разрастись здесь, как она того хотела. Это будет так не похоже на все эти клумбы и аккуратные тропинки.
У меня еще остается немного в ведре, и я иду к розовому кусту на могиле нашего деда и разбрасываю остатки там. Так я могу быть уверен, что какая-то ее часть будет здесь, если Мод когда-нибудь захочет узнать. И потом, костная мука полезна для роз.
Благодарности
Благодарности — единственная часть романа, в которой автор говорит своим «нормальным» голосом. И как следствие, читая их, я всегда ищу ключи к характеру авторов, их методам работы и образу жизни, а также к связям с реальным миром. Я подозреваю, что некоторые из этих ключей закодированы. Но, увы, здесь вы не найдете никаких скрытых смыслов — только обыденный голос, который хочет выразить признательность за помощь.
Иногда мне кажется, что нужды в таком разделе, как «Благодарности», нет вообще, так как он разрушает иллюзию, что книги целиком и полностью рождаются в голове автора. Но книги не берутся из ничего. Их появлению способствуют другие книги и люди. При создании этой книги я использовала такие, как «Викторианские обычаи поминовения мертвых» Джеймса Керла, «Смерть в викторианской семье» Пэта Джалланда, «Смерть, небеса и викторианцы» Джона Морли, а также мою любимую — «О разбивке кладбищ, посадках на них и управлении ими, а также об улучшении церковных кладбищ» Дж. С. Лаудона.
Право романиста — выдумывать то, что ему нравится, даже если в его истории фигурируют реальные места и реальные люди. Кладбище, о котором идет речь в этой книге, составлено из множества фактов и изрядной доли вымысла, здесь конкретные детали и полет воображения, и отделять одно от другого нет нужды. Хотя в том месте, где развиваются события этой книги, существует реальное кладбище, я не пыталась воссоздать его со стопроцентной точностью; оно скорее отражает мировоззрение, и обитают на нем вымышленные персонажи, в которых не выведен ни один реальный человек.
Сходным же образом, вводя в мою историю тему суфражистского движения, играла я и с ее деталями. Я взяла на себя смелость вложить в уста Эмелины Панкхерст слова, которых она никогда не произносила, но мне кажется, что эти слова в духе ее многочисленных речей. Более того, в описанной мной процессии шествовали Жанна д'Арк и Робин Гуд, одетые так, как об этом сказано в книге, но эта демонстрация направлялась не в Гайд-парк. Важные сведения предоставила мне Гейл Камерон из отдела суфражистского общества в Лондонском музее. Она оказала мне неоценимую помощь.
И наконец, я приношу благодарности четверке моих заботливых опекунов — Кэрол Барон, Джонни Геллеру, Деборе Шнайдер и Сюзан Уотт; они оставались тверды, когда меня одолевали сомнения.
Примечания
1
Джон Уильям Уотерхаус (1849–1917) — английский художник-прерафаэлит, известный своими картинами, изображающими женские мифологические персонажи.
2
Музей современной английской живописи в Лондоне.
3
Одной из самых известных картин Уотерхауса считается «Леди из Шалота», посвященная Лилейной деве из Астолата. Элейн, или Лилейная дева, — персонаж из цикла легенд о короле Артуре, девушка, умершая от неразделенной любви к Ланселоту. Также она является героиней одной из поэм Теннисона.
4
Неосвященная территория Хайгейтского кладбища, на которой хоронят тех, кто не принадлежит Англиканской церкви.
5
Хэмпстед-Хит, или просто Хит, — один из популярных парков Лондона. Будучи расположен всего в шести километрах от центра города, он до сих пор остается уголком живой природы и местом отдыха горожан.
6
Игрок с битой.
7
О вкусах не спорят (фр.).
8
Это английское выражение основано на представлении, что покойников зарывают на глубину шесть футов.
9
Организатор порохового заговора.
10
Христианский гимн, сочиненный неким Генри Лайтом в 1847 г. См. также: Бытие, 29:19. (В русском переводе Библии эта фраза звучит: «Живи у меня».)
11
Роман Джейн Остин.
12
Вид печенья в виде удлиненных маленьких рулетиков.
13
Слабительное средство, изобретенное Томасом Бичамом (1820–1907).
14
Английское baker означает «пекарь».
15
Старые викторианские журналы, в которых целые разделы отводились траурным церемониям, а также книги советов женщинам, выпущенные теми же издательствами.
16
Имеется в виду поэма Джона Китса «Изабелла, или Горшок с базиликом».
17
Алиса Кеппель (1869–1947) — светская дама и самая известная любовница короля Эдуарда VII.
18
Название компании и выпускавшегося ею напитка со снотворными свойствами.
19
«Лилия Лагуны» — песня, популярная в начале XX в., автор Лесли Стюарт (1863–1928).
20
Район и улица в лондонском Вестминстере.
21
Один из районов Лондона, более всего известный своей тюрьмой, которая с 1902 г. стала женской тюрьмой.
22
Холлоуэй и по сей день остается одним из самых бедных районов Лондона. Лондонский район Тафнел-парк к концу XIX в. приобрел репутацию района, из которого съезжают богатые в связи с коммерческой застройкой некоторых его кварталов.
23
Британский политик, член парламента, в 1905–1908 гг. премьер-министр.
24
Британский политик, в 1908–1916 гг. занимал пост премьер-министра.
25
Британский политик, в 1916–1922 гг. занимал пост премьер-министра.
26
Эмелина Панкхерст (1858–1928) — одна из основательниц суфражистского движения и наиболее активный его деятель в период перед Первой мировой войной.
27
Самая высокая гора в Англии к югу от границы с Шотландией.
28
См.: Ф. Ницше, «Изречения и стрелы».
29
В 1906 г. лидеры суфражистского движения перенесли штаб-квартиру СПСЖ в Лондон и обосновались в гостинице «Клементс-инн».
30
Сеть кондитерских в Лондоне.
31
Известный в Лондоне ювелирный магазин.
32
См.: Дж.-Г. Байрон, Чайльд Гарольд. Песня 2, станца 76.
33
«Пираты Пензанса» — комическая опера на музыку Артура Салливана.
Пензанс — самый западный приморский город в Англии, в графстве Корнуолле, на берегу Маунтского залива.
34
Дик Уиттингтон — персонаж английской пантомимы.
35
Дева Мэрион и брат Тук — легендарные соратники Робина Гуда.
36
Церковный гимн, написанный в XIX в. поэтессой Сарой Флауэр Адамс на библейский сюжет (см.: Бытие, 28:11–19).
37
Георг V (1865–1936) — король Великобритании с 1910 г., сын короля Эдуарда VII.