— Тебя вертушкой до Сателлита везли? — улыбнулся Медведь. — Эка, как близко к сердцу Белов с Лозинским восприняли нашу скромную шутку с грязным пенёчком! Грязь к грязи тянет, не иначе!
— Ещё как! — Болт потянулся за вторым стаканом воды. — Меня два боевых вертолета сопровождали, МИ-24, приземлялись, прямо в центре города, кругом солдат нагнали, не меньше тысячи. Только выгрузился, сразу под землю упрятали, в какую-то квадратную то ли квартиру, то ли камеру со всеми удобствами. У дверей охраны было — десять человек! Все вооружены до зубов, я там безвылазно просидел до сегодняшнего дня, ко мне даже с разговорами на дом приходили. Один раз Белов лично заявился. Был очень добр и вежлив, болт мой мне вернул, причём настоящий, я очень удивился. Они мне за два года клиник раз двадцать точные копии подсовывали, но я-то ощущаю, что болт не мой, а так — пустая железка… В общем, как мне чуть позже объяснили, привезли меня в Сателлит двадцать пятого июня, это был первый день после Выброса. И последний день пребывания Лозинского в Ареале, ему теперь снова можно колоть ту немецкую сыворотку. Но он отложил операцию и ждёт результатов моего похода. У Белова, кстати, срок истекает завтра. Они вертолетами выдвинутся на границу Зеленой и Желтой, как только туда доставят мой контейнер, для этого там держат крупные силы, я видел, пока меня везли. Да и у Красной засело человек шестьдесят солдат с УИПами. Там были позиции каких-то конкурентов, но их оттуда оттеснили.
— Шестьдесят стволов! — Медведь с Кварцем переглянулись. — Все, на кого хватило УИПов.
— Значит, Волконский не стал разрабатывать предложенную нами программу, — удрученно заметила профессор Николаева. — Он упоминал, что в хранилищах ЦИАП содержится именно шестьдесят осколков ухтинского метеорита. Похоже, все они были направлены на военные нужды.
— На нужды Белова с Лозинским! — угрюмо заявил Базальт. — Спецназу Сателлита Жёлтая Зона даром не сдалась! У них и в Зеленой-то хлопот больше, чем возможностей. Совету Директоров захотелось на халяву избавиться от Зависимости, на остальные тридцать тысяч душ им плевать! Ну, солдатам пообещали крохи с барского стола, чтобы под пули и аномалии лезли бодрее, вот и всё!
— Это точно, — подтвердил Болт. — Я слышал, как кто-то из офицеров их спецназа тихо чертыхался, мол, чертовы УИпы, теперь на нашу голову ещё и Желтая Зона свалилась. Доволен он точно не был.
— Бесплатный сыр только в мышеловке! — мстительно прошипел Водяной. — Пусть теперь подергаются, гады! — Он протянул сталкеру фотографию Кнопки. — Болт, ты, когда в Сателлите взаперти сидел, случаем, жену мою не видел? Они её где-то там же держат… всякой химической дрянью обкалывают, чтобы признания вытягивать… — он помрачнел ещё сильнее. — Она светленькая такая, худенькая, невысокая совсем, тебе по плечо будет…
— Нет, — покачал головой Болт. — Не видел. Извини, дружище. Меня никуда не выпускали, а в той квартире я один был. Даже обувь отобрали, чтобы не убежал далеко в случае чего. Босой ходил.
— Ладно, с этим разобрались, — подытожил Медведь. — Болт, ты сейчас в душ, потом к Айболиту. Остальные могут готовиться к отбою. Я ночью подежурю. Всё, все свободны, завтра продолжим.
Айболит увел Болта к санузлу, народ начал расходиться, и Медведь поднялся на крышу. На улице было уже темно, майор сменил на посту Байкала и уселся за наблюдательный перископ, поправляя шлем-сферу, чтобы улучшить контакт уложенного в затылочный пенал «Филина» с кожей. Здоровяк приник к окулярам и некоторое время разглядывал окрестности. Второй день после Выброса закончился, и успокоившаяся фауна возвращалась к своим обыденным заботам. Волчьи стаи уходили в леса, мелкие грызуны копошились в синюшной траве, невидимой в ночном мраке, живущий в соседних развалинах Осьминог подкарауливал чешуйчатую куницу, вынюхивающую заячий след. Крупных тепловых отпечатков не наблюдалось, и Медведь осторожно откинулся назад, разминая мощную спину. Даже не хрустит, отметил он, обычно позвонки щелкают, словно лопающиеся орехи. Айболит постарался, что надо! Жаль, что улучшенное здоровье ненадолго, смерть скоро заберет причитающуюся ей добычу. И Фронтовик больше не смотрит на него из Эпицентра, с того самого дня Медведь спокойно глазеет в любую сторону, как раньше. А ведь Болт заподозрил неладное, и как только ухитрился… Майор вспомнил взгляд Бэмби, сидевшей в столовой позади всех. Девчонка аж дыхание затаила, когда прислушивалась к недоуменным вопросам Болта и его, Медведя, настойчиво-беззаботной на них реакции. Пожалуй, стоит с утра предупредить сталкера, чтобы в отношении неё держал язык за зубами особенно плотно. А то сейчас начнется старая пластинка: большие грустные глаза несчастного оленёнка и убитый молчаливым горем скромный вид…
— Медведь, можно мне на крышу? — из щели в прикрытом люке раздался голос девчонки.
Отлично, поморщился здоровяк, только вспомнишь о напасти — она сразу скажет «здрасьте»!
— Нельзя! — отрезал он, немедленно углубляясь в тщательное изучение погруженной в ночной мрак местности. — База на осадном положении, гражданским лицам находиться на крыше в темное время суток запрещено. Демаскируешь Базу — подставишь всех, так что спать!
— Меня никто не заметит, — девчонка приоткрыла люк и всё-таки вылезла на крышу. — Мне Базальт дал на время свою «Невидимку». Мне надо с вами поговорить.
— Ещё более неудачного времени для разговора найти не смогла? — съязвил Медведь. — Я на посту, если ты не заметила. А роль Базальта в твоём появлении меня удивляет.
— Это я сама его попросила дать мне «Невидимку», — заступилась за пулеметчика Бэмби. — Он согласился всего на один час. Скажите, Медведь, почему наш гость, Болт, так странно спрашивал вас о здоровье? С вами что-то случилось? Поэтому вы перестали со мной разговаривать и сказали Айболиту больше меня к вам не пускать? Он ведь не мог просто так согласиться, раньше он всегда мне помогал… Вы больны чем-то серьёзным и не хотите мне навредить?
— Да, — признался Медведь. — У меня острый приступ аллергии на женское занудство! Знаешь, женщина очень похожа на мороженое! Она сначала холодна, потом тает, а потом, так её растак, липнет! Вот я и думаю, а не переименовать ли тебя из Бэмби в Мороженое?! А ну, марш отсюда по-хорошему, не то точно спущу с лестницы, и Айболит снова начнет тебе помогать! В лазарете! Вон с крыши! И люк за собой плотнее закрой, не хватало ещё проникновения на Базу мутантов!
Девчонка хотела что-то сказать, но увидела его взгляд, совсем поникла и молча удалилась, плотно захлопывая крышку люка. Медведь с грустью вздохнул. Жаль, что всё так вышло, тем более что он всё-таки успел к ней привязаться за время процедур по «общей гипервентиляции организма». Айболит всё это подстроил специально, ясень день, и, признаться, Медведь был этому рад. К моменту окончания «лечения» они с Бэмби уже весело болтали часами, всё равно на крыше в ту пору забот было немного. Сейчас он скучал по её беспечной болтовне и счастливой улыбке. Майор грустно улыбнулся. Красивая девушка, не загаженная корыстью и двуличностью, влюблённая в обычного вояку, здоровенного, грубого, покрытого шрамами и не очень-то молодого — всё это слишком радужно, чтобы продолжаться долго. Наверное, одно из предназначений Паутины — это спускать возомнивших невесть чего людей с небес на землю…
Но к тому, что от этой жизни ожидать справедливости не приходится, он за годы службы привык. Бэмби хороший человечек, найдет ещё счастье. А ему теперь нужно забыть о таких вещах и не морочить девчонке голову, иначе ей потом будет ещё тяжелее. В общем, всё, забыли. Теперь необходимо потратить оставшиеся крупицы жизни с максимальной пользой. Хотелось бы, чтоб Кварц оказался прав и Фронтовик действительно говорил о Рентгене с Туманом. Если они выйдут из Эпицентра живыми и вменяемыми и смогут призвать к ответу Белова с Лозинским, то можно будет хоть перед смертью вздохнуть спокойно. Умирать с клеймом предателя Родины и террориста очень не хочется. Знать бы ещё, как скоро люди Белова вычислят Базу… И Меркулов давно не проявлял к Спецотряду интерес, это не к добру. Что-то готовит, сомневаться не приходится. Необходимо смотреть в оба, тучи сгущаются слишком мрачные. Здоровяк задумчиво потер подбородок и вновь приник к окулярам перископа.
Наутро Медведь сменился и первым делом отправился в лазарет, навестить легендарного сталкера. Болт уже не спал, над ним колдовал Айболит, неподалеку сидел Кварц с блокнотом в руках и что-то записывал.
— Как лёгкие? — Санинструктор вколол сталкеру шприц-тюбик с тусклой светящейся жидкостью.
— Давно так хорошо себя не чувствовал, — оценил Болт. — С утра при дыхании вообще никакого дискомфорта не ощущаю, иногда только внутри жжёт несильно.
— Лёгочная ткань в нескольких точках частично разрушилась, — Айболит сделал злую мину. — Эти суперисследователи Зависимости занесли тебе в лёгкие что-то совсем хреновое, чем-то похоже на радиоактивный маркер. Их у тебя по всему организму напихано, видать, отслеживали изменения при введении тебе различных экспериментальных препаратов. Ничего, я тебя подлатаю! Голова как?
— Лёгочная ткань в нескольких точках частично разрушилась, — Айболит сделал злую мину. — Эти суперисследователи Зависимости занесли тебе в лёгкие что-то совсем хреновое, чем-то похоже на радиоактивный маркер. Их у тебя по всему организму напихано, видать, отслеживали изменения при введении тебе различных экспериментальных препаратов. Ничего, я тебя подлатаю! Голова как?
— В порядке, — Болт прислушался к ощущениям. — Разве что ноги немного ватные, ходить будет тяжело. Но, я так понимаю, это «Медсестра» на мне так сказывается?
— Она, родимая, — подтвердил Айболит. — Это нормально, к обеду будешь как новенький. Я тебе ещё для надежности иммуномодулятор вколол, тоже нашего производства. Не знаю, как насчет долго бежать, но долго ходить точно сможешь без проблем.
— Этого хватит, — Болт сделал несколько глубоких вдохов-выдохов подряд. — Если в Эпицентр идти, то обратная регенерация меня вылечит. Я в Красной просто слишком недолго был, и к тому же в основном у самого края, там эффект слабый, а так бы и она помогла. Главное первый час продержаться, а то там постоянно приходится быстро бегать и очень проворно уворачиваться.
Болт заметил входящего Медведя, кивнул ему в знак приветствия и обратился к военврачу:
— А ему ваши Икс-препараты помочь могут? — Он хмуро посмотрел на майора. — Давно вляпался?
— Я ничего не говорил, — ответил Айболит на укоризненный взгляд Медведя. — Он сам как-то узнал! — Санинструктор обернулся к сталкеру. — Я ничего не могу сделать. Он здоров по всем параметрам, диагностика бессильна. Как ты увидел?
— Крошка болт к Болту пришел, — философски пробубнил здоровяк. — И сказала кроха: болт на шее — хорошо, Паутина — плохо! — Он покачал головой: — И всё-то ты видишь, Болт… С месяц назад.
— Валера, можешь определить, сколько у него осталось времени? — оживился Айболит.
— Пара месяцев, — невесело сощурился Болт, вглядываясь куда-то, словно внутрь Медведя.
— Нормально, — весело оценил здоровяк. — Я думал, будет хуже. Глядишь, ещё успею погулять на торжественном банкете по поводу заключения под стражу Совета Директоров и прочих самоотверженных слуг народа. — Он посмотрел на контрразведчика: — Болт уже в курсе?
— Да, — ответил тот. — Я только что ему всё изложил. Включая наши мысли по этому поводу.
— Что скажешь, Валера? — Медведь с любопытством уставился на сталкера. — Мы психи?
— Ты — точно ненормальный на всю голову, Коля, — Болт тяжело вздохнул. — Хотя спорить не буду, красиво ты их… такого никто бы ожидать не стал. А вот насчет Фронтовика я, мягко говоря, очень удивлен. Самое интересное — мою бабку действительно звали Полина Федосеевна, и машину дед мне завещал, старенький советский «Газик» тысяча девятьсот лохматого года выпуска. Он во дворе у бабки стоял, в деревне Кедвавом. Но я с тех пор, как из Кедвы ушел, больше туда не возвращался, в Эпицентре вообще лучше лишний раз не появляться. Там странные вещи творятся, очень нехорошие.
— Может, всё-таки сходишь разок? — спросил Медведь. — Надо бы разобраться, в чём там дело.
— Схожу, — согласился Болт. — Но как-то уж больно странно всё это. И боязно. Фронтовик никогда не промахивается. Про Собаку его я даже не говорю. Коля, ты уверен, что он меня родичем назвал?
— Он сказал, что ты ему «родич названый», — уточнил здоровяк. — Не знаю, что он хотел этим сказать. Он вообще говорит не по-современному, у него слог такой… старорусский, что ли…
— У нас в деревне так Макар Петрович говорил… — задумчиво протянул Болт. — Старый дет лет семидесяти… и у него была черная лайка, Чернышом звали… тоже старая, еле лапы переставляла. Они тогда самыми первыми в тайге сгинули… — Сталкер несколько секунд молчал, после чего решительно тряхнул головой: — Надо идти! Странно всё это, но что-то мне подсказывает, что идти надо, и чем скорее, тем лучше. Снаряжением поделитесь?
— Не обидим! — улыбнулся здоровяк. — У нас его на любой вкус! Особенно «Эмка» хороша! После научной обработки ей просто цены нет, сколько раз мне жизнь спасала! Но ты же её не носишь…
— Тяжеловата она для меня, — Болт смерил взглядом двухметровую стотридцатикилограммовую фигуру Медведя. — Тебе-то в ней весело, не сомневаюсь, а вот я далеко не убегу. Мне бы камуфляж подогнанный, с расцветкой хотя б под Желтую Зону, берцы-облегчёнки, ну и остальное, как обычно.
— Найдём! — пообещал Медведь. Наши запасы в твоем распоряжении. Мы в развалинах старой базы расчистили склад РАВ, так что экипируем тебя по полной! Когда думаешь выдвигаться?
— Завтра утром, как только рассветёт, — решил Болт. — Путь предстоит неблизкий, нужно успеть пройти Красную Зону засветло, а я даже не представляю, какой она теперь ширины.
* * *Где-то восточнее вновь загрохотали выстрелы, и Медведь вскинул руку в жесте «Стой!». Спецотряд немедленно залег на тропе, сливаясь с сине-желтой растительностью. Болт мысленно покачал головой. Вот тебе и «нелетная погода». А говорили, что в Ареале теперь по этим дням тихо и спокойно. Так спокойно, что пятнадцать километров пятый час идем.
— Неужели они до сих пор меня ждут? — негромко произнёс он, оборачиваясь к Медведю.
— Вряд ли ждут, — так же тихо ответил здоровяк. — Скорее, уйти не могут. Зомби их блокировали, и они теперь держатся на подготовленных позициях, ждут подкреплений. — Он нахмурился: — Судя по тому, что мы видели, и звукам боя, эти подкрепления тоже попали в переплёт.
— Да, натворили вы дел, — хмыкнул Болт. — Такая каша заварилась, кто бы мог подумать…
— Меньше надо чужими руками жар загребать, — зло прошептал Медведь. — Хотелось по-быстренькому от Зависимости избавиться, а заодно бросить тут всех остальных — вот пусть теперь расхлёбывают! Надо было сразу в Сателлит возвращаться, а то жадность фраера губит. Жаль только, что Белова с Лозинским с ними нет, вот ради кого я бы и сам вместе с Зомби в атаку сходил!
Отряды Зомби хлынули в Жёлтую Зону ещё вчера, привлеченные постоянными перестрелками солдат Сателлита с боевиками других группировок. Теперь уже не приходилось сомневаться, что Спецназ РАО не ушел от границы с наступлением ночи, как советовал Болт, и остался на месте, ждать то ли чуда, то ли у моря погоды. Что там произошло с отрядами конкурентов, можно было лишь догадываться, но они тоже не покинули тех мест. Может, поняли, что Сателлитовцы всё-таки отправили Болта за пнём и теперь ждут его возвращения, и надеялись перехватить его с грузом. Может, дожидались агентурных данных или ещё чего, но появившиеся из Красной Зоны подразделения Вечномолодых навалились на всех сразу. Видимо, поначалу им дали серьёзный отпор, ведь сил у границы было сосредоточено немало, учитывая совокупное количество боевых отрядов. Но Зомби это не остановило, они не только быстро вернулись большим составом, но и постоянно подтягивали к месту сражения новые подразделения. С полуночи ветер доносил то затихающие, то вновь разгорающиеся звуки боя с разных сторон. Как только Спецотряд вышел провожать Болта до границы с Красной, то и дело приходилось в срочном порядке скрываться, чтобы не попасться на глаза идущим навстречу отрядам Зомби. Пришлось даже вернуть на Базу несколько человек, чтобы было кому держать оборону на крыше, если всё пойдет совсем плохо.
— Вижу цель! — тихо зашипела в ухе гарнитура рации. — «Филин» выдаёт тепловые отметки. Левее семьдесят! Похоже, ещё один отряд, стволов пятьдесят, идут быстро, лучше переждать здесь.
— Принял тебя, Байкал! — ответил Медведь и обернулся к Болту: — Валера, можешь определить, они одни или где-то идут ещё? Не хотелось бы оказаться зажатыми на тропе с двух сторон.
— Один отряд, — сталкер прислушался к холодному дыханию оберега. — Они нас не видят. А идут быстро потому, что за ними токсичное облако двигается. Очень большое. Лучше бы нам здесь подольше полежать, пока всё это не уйдет подальше. И Зомби, и облако будут пересекать тропу.
— Стало быть, ждём, — согласился здоровяк и, выйдя в эфир, отдал короткую команду.
Ждать пришлось почти полчаса, и как только токсичное облако освободило тропу, Спецотряд ускорил шаг, стремясь наверстать упущенное время. Не надевший «Эмку» Болт шел вместе с Медведем в ядре группы, всех вёл Водяной, которого прикрывал Байкал, и сталкер с мрачным интересом поглядывал на странного проводника. Нет, парень был хорошим человеком, оберег подтверждал это однозначно, дело не в этом. В его голове засела какая-то Ареаловская дрянь, которая медленно разрушала мозг, если не могла найти воды. А так как не отрываться от бутылки вообще Водяной не мог, то впитавшаяся в мозг составляющая Ареал постепенно поглощала его жизненные силы. Это она давала ему возможность, подобно Зомби, обходить аномалии. Парень вообще должен был зомбироваться, но по каким-то причинам Ареал оказался не властен над ним и в отместку за это очень медленно, но неотвратимо, убивал человека. Болт хмуро поморщился. Рас прав, что-то произошло с Ареалом после «Дезинфекции», раньше он убивать не стремился. Теперь же словно записал людей в заклятые враги, и Выбросы другие, и звери лютуют… прямо война.