— Эт еще ниче, вот когда «в процессе» тетка заорала «А–а–а–а–акапулька а–а–а–яяяй» мы там чуть все от смеха не свалились.
Дверь в ординаторскую распахнулась и в нее заглянула запыхавшаяся и растрепанная Алла Морозова, которая тут же оценила романтическую обстановку, о чем назавтра будет знать весь роддом.
— Алексей Иванович, там с подозрением на замершую привезли!
— Иду!
Алексей махом допил пойло, немного скривился и в растерянности закрутил в руках чашку.
— Я помою, бегите! – тут же нашлась Машенька, с обожанием глядя на доктора. Ну как в такого было не влюбиться? Высокий, умный, душа компании и всегда с шутками–прибаутками… к тому же не женат. Вот и втрескалась молоденькая медсестра по самые уши, не смотря на пятнадцать лет разницы.
— Спасибо, Машунь.
Алексей выскочил вслед за Аллой, на бегу уточняя информацию. Алла была женщиной не сколько полной, сколько сбитой, а уж походка у нее была и вовсе клоунская – она делала мелкие–мелкие шажочки, пытаясь прижимать колени друг к другу. Но каким‑то образом умудрялась передвигаться с удивительной скоростью, подмечать все мелочи и в красках делиться ими с окружающими.
— Так что там? Какой срок?
— Сорок одна неделя. Около двух часов назад перестала ощущать движения ребенка, потом ей стало плохо, потеряла сознание… Вызвали скорую. Но сегодня какой‑то аншлаг! Скорая задерживалась… Ну, пока то да сё, муж попросил соседа подбросить к роддому.
— Понятно. Ладно, щас разберемся, а ты пока передай, чтобы родзал готовили.
— Так уже все готово! – искренне возмутилась Алла.
Алексей Иванович зашел в приемный покой, поздоровался с дежурными, которых сегодня еще не видел, а потом уже повернулся к лежащей на кушетке пациентке.
Сразу же бросился в глаза ее нездоровый вид. Лицо было бледное, на лбу проступали капельки пота, глаза лихорадочно блестели, а дыхание было прерывистым… Такое чувство, будто у нее идет сильнейшая интоксикация организма. Но даже если плод и погиб, то за два часа такого сильного заражения просто не могло произойти…
— Так, на что жалуемся? – как можно миролюбивее поинтересовался доктор, нацепив на лицо самую добродушную улыбку.
— На судьбинушку горькую, – криво усмехнулась пациентка.
— Ну, раз шутим, то помирать точно не собираемся.
— Доктор, вы главное, ребеночка спасите, – перешла на шепот женщина, покосившись на стоящего возле стола дежурной мужа – тот помогал заполнять бланки, диктуя данные пациентки.
— Спокойно, мамаша. – Алексей достал из кармана халата деревянную трубку, как у доктора Айболита, и начал прислушиваться к плоду. Сердцебиения не наблюдалось. – Так, согните ноги.
Беременная послушно приняла нужное положение, позволив доктору обследовать методом пальпации положение плода.
— Ничего не понимаю… – пробормотал тот, обескуражено взглянув на пациентку.
— Доктор, что‑то серьезное?! – тут же воскликнул муж роженицы и попытался прорваться мимо дежурной. Но не тут‑то было… Алла Морозова встала насмерть, перегородив проход своей могучей грудью пятого размера!
— Алла, – только произнес Алексей и кивнул в сторону волнующегося мужчины. Медсестра сразу все поняла и начала спроваживать того из кабинета.
— Так, папаша, нечего тут панику разводить и жену пугать! Мешаете только. Подождите в общем зале.
— Но… – попытался было возразить мужчина, как за ним уже закрылась дверь.
Доктор хмурился, что‑то бормотал про себя, он был встревожен, и это четко было видно по проступившим на лбу горизонтальным морщинам.
— Алла, ее на УЗИ. А вы, мамаша, аккуратненько поднимаетесь…вот так, – Алексей помог беременной встать с кушетки. Та была совсем вялая…
— Доктор, что со мной?
— Сейчас все узнаем. Пойдемте, сделаем ультразвуковое обследование, посмотрим, как там ваш малыш поживает…
Алексей повел женщину по коридорам роддома – нужно было пройти через все здание да еще и преодолеть две лестницы. Ну, вот какой м…чудак разместил приемный покой в одном крыле больницы, а кабинет УЗИ в другом? Да еще и половину дверей позакрывали на ключ – нужно десятыми дорогами обходить…
— Ой. Что‑то мне совсем не хорошо… – простонала пациентка, заваливаясь на врача. Алексей успел подхватить ее, прежде чем женщина упала в обморок.
Вот это совсем хреново. Что ж это такое?!
— Эй, барышня! Как вас там? – Алексей только сейчас понял, что даже не знает имени пациентки. – Эй. Придите в себя!
Девушка медленно разлепила веки, непонимающе взглянув на доктора.
— Что со мной? – невнятно пробормотала она. Фраза была больше похожа на «Шо са ной», но Алексей понял смысл сказанного.
— Ничего, ничего… Сейчас, мы уже близко… Идти можете?
Женщина покачала головой.
Алексей вздохнул и, подхватив беременную на руки, как можно быстрее зашагал в сторону УЗИ–кабинета. Все же вес был приличный и нести было тяжело. У Алексея было чувство, что у него вот–вот пупок развяжется. А тут еще навстречу акушерка из родильного глаза выпучила. Еще бы! Такая картина! Местный ловелас тащит на руках беременную! Сто пудов завтра все будут шептаться по углам, что у него любовница родила.
— Мариночка, зайка, попроси ка начмеда зайти в УЗИ–кабинет. И поживей!
Акушерка кивнула и, развернувшись на 180 градусов, помчалась к кабинету начмеда.
Под кабинетом на обследование, как всегда, собралась целая очередь из мамок с разнокалиберными животами – из‑за «щедрого» финансирования в районных консультациях просто не было аппаратов УЗИ, поэтому все обследования проводились в роддомах, что создавало огромные очереди. Вот и сейчас мамки нервно перетаптывались на месте – лавочек на всех не хватало. Но вид доктора, несущего на руках пациентку, так их обескуражил, что даже утихли разговоры.
В затемненном кабинете Алексея уже ждала начмед – Татьяна Владимировна, полноватая женщина с тщательно уложенными волосами, лет пятидесяти.
— Что у вас, Алесей Иванович?
— Татьяна Владимировна, я просто в недоумении. – Доктор положил бледную женщину на кушетку, стоящую возле аппарата УЗИ. – Пациентка поступила с жалобой на отсутствие движения плода.
— Срок?
— Сорок одна неделя.
— Я прослушал ее стетоскопом – сердцебиения не слышно, но когда я пальпировал плод, то почувствовал шевеление. Да и выглядит пациентка не очень – потеряла сознание, бледность…
Начмед взглянула на тяжело дышащую роженицу, а потом снова на Алексея, пока врач–узист подготавливала аппаратуру к осмотру.
— Значит так, сейчас делаем УЗИ, и при любом раскладе кесарим – не нравится мне ее внешний вид. Вы прибыли по скорой?
— Нет, муж привез, – ответила девушка, едва выговаривая звуки.
— Вас как зовут?
— Маша.
— Хорошо, Маша, вы лежите, отдыхайте…А вы, Алексей Иванович, найдите Машиного мужа, пусть подпишет все необходимые бумаги, а я пока обследую ее.
Алексей кивнул и вышел из кабинета.
Врач–узист начала медленно водить датчиком по оголенному животу, а Татьяна Владимировна по–матерински погладила женщину по холодному липкому от пота лбу, вглядываясь в экран монитора.
— Сейчас, моя хорошая… Люба, почему не слышно сердцебиения? Вы звук отключили?
— Нет, Татьяна Владимировна, я ничего не отключала. – Оператор аппарата УЗИ нажала необходимые клавиши, проверила все данные, но все равно результат не удовлетворял ее. – Я не уверена, но, по–моему, плод не подает признаков жизни.
— Что за чушь, Люба? Но я же вижу… вот на экране монитора видно движение.
— Сердце не бьется.
— Люба, а не мог аппарат сломаться?
«Вот только поломанного аппарата не хватало мне на голову!» – подумалось Татьяне Владимировне. Ведь и так скудное финансирование в этом году еще больше сократили. Дошло до того, что медсестры выпрашивали у мужей рожениц купить несколько десятков пар одноразовых перчаток.
— Что вы, Татьяна Владимировна?! – воскликнула оператор аппарата УЗИ. – Он как часики работает! Я же десять минут назад делала процедуру – все показывало, как положено.
— Понятно. Значит так, звоните в родовое – путь готовятся к операции и каталку сюда привезут.
* * *— Алексей Иванович, пациентка потеряла сознание – сообщил анестезиолог. Конечно, эпидуральная анастезия по–разному влияла на рожениц, но сознание теряли впервые.
— Сейчас… – хирург зафиксировал нижний сегмент оголенной матки узелковым швом, отметив про себя неестественный цвет внутренних тканей, и четким быстрым движением произвел небольшой надрез, из которого фонтанчиком прыснула темная жижа, не имеющая ничего общего с околоплодными водами.
— Что за …?! – воскликнула начмед, инстинктивно отпрянув назад.
Алексей бросил скальпель в подставленный ассистенткой судок и начал двумя пальцами расширять рану – чтобы извлечь плод.
— Пульса нет!
— Сейчас, уже вытягиваю! – Алексей погрузил четыре пальца в полость матки и, подхватив ребенка за ножку, начал извлекать того из утробы матери. Младенец отличался синеватой кожей, более насыщенного цвета, чем другие новорожденные, да и вокруг шейки была обильно намотана пуповина. – Обвитие. – Констатировал он. – Алла. Проверь все.
Алексей бросил скальпель в подставленный ассистенткой судок и начал двумя пальцами расширять рану – чтобы извлечь плод.
— Пульса нет!
— Сейчас, уже вытягиваю! – Алексей погрузил четыре пальца в полость матки и, подхватив ребенка за ножку, начал извлекать того из утробы матери. Младенец отличался синеватой кожей, более насыщенного цвета, чем другие новорожденные, да и вокруг шейки была обильно намотана пуповина. – Обвитие. – Констатировал он. – Алла. Проверь все.
Врач передал ребенка медсестре и отошел от операционного стола – нужно было проводить реанимационные мероприятия.
Но, не смотря на все усилия врачей, пациентку Машу спасти не удалось. В 11 часов 21 минуту врачи констатировали ее смерть.
— Черт! – ругнулся Алексей. – Не спасли девчонку…
— Ладно, Алексей Иванович, уже ничего не поделаешь – зашивайте ее. – Алла, что там с ребенком?
— Ничего не понимаю. Малыш живой, но не кричит, хотя я и прочистила ему дыхательные пути. Не пойму… Пыталась прослушать сердцебиение. Но ничего не услышала… не понимаю, как такое может быть.
Алексей подошел к пеленальному столику, чтобы внимательно осмотреть ребенка. И, действительно, кожа была не такая, как у нормальных новорожденных. А глаза и вовсе как пленкой подернуты. Хоть глазки только что родившихся малышей и бывают мутноватыми, но не на столько!
— Татьяна Владимировна!
— Алексей Иванович, вы видите то же что и я?
— Если вы о трупных пятнах на ножках – то да… – растерянно пробормотал Алексей. – Давайте еще раз осмотрим младенца, потому что я ничего не понимаю.
Врачи склонились над пеленальным столиком, абсолютно позабыв про умершую роженицу, которая уже начала возвращаться к жизни. К иной, не правильной и противоестественной «жизни».
Первой это заметила все та же Алла Морозова – не зря она всегда залихватски говорила, что у нее «глаз–алмаз». Женщина почувствовала, как волосы на затылке шевелятся, резко побледнела и округлила глаза, силясь что‑то сказать, но из непослушного горла вырывалось только тихое сипение. Спина покрылась мурашками, а колени предательски задрожали. Все ее существо кричало, что такого просто не бывает и то, что она сейчас видит – неправда!
— Алла? – вопросительно уставилась на нее начмед.
— О, Боже! – проследив за взглядом медсестры, анастезиолог увидела пытающуюся подняться пациентку. – Скорей туда!
— Да что тут происходит?! – рявкнула начмед, растерянно глядя то на странного младенца, то на пациентку, которая ну никак не напоминала умершую.
Маша медленно поднималась, невзирая на то, что 5 минут назад констатировали ее смерть и, казалось, ее это вовсе не смущало. Так же как и открытая рана разрезанного живота с зажимами Кохера по краям раны, свисающим, будто новогодние игрушки на елке…
— Быстрее! – бросился к женщине Алексей, пытаясь уложить ее обратно на стол, но женщина проявила недюжинную силу и ловкость – дернулась навстречу мужчине и впилась зубами в основание шеи, повиснув на нем словно породистый бультерьер. Брызнула кровь, орошая зеленый костюм врача бурыми пятнами. Доктор закричал, и попытался было оттолкнуть сумасшедшую, но та цепко держала мужчину за плечи, сильнее и сильнее вгрызаясь в шею. Когда Алексей обмяк, присутствующие все еще не могли прийти в себя от столь кровавой сцены…
11 часов Андрей
Первый тревожный телефонный звонок застал бывшего капитана врасплох – мобила затрещала пулеметной очередью – такую мелодию Андрей поставил на своего давнишнего кореша, который перевелся в Киев, где и благополучно служил в «Омеге» [4] – спецподразделении Внутренних войск.
— Здравствуй, мой маленький мордатый друг… – как обычно начал было Андрюха, но собеседник его сразу же перебил и судя по тону вопрос был очень важным.
— ЗдорОво. Не перебивай и слушай. Говорю сразу – я трезв как стеклышко, ничего не нюхал, не курил и не употреблял. Понял?
— Да понял–понял… Ты чего? – сразу же посерьезнел мужчина.
— Короче, в Киеве сейчас непонятно что творится. Официально – массовые беспорядки, проявление агрессии и нападения… В реале: хрен проссышь …
— В смысле? Опять «ржавые» воду мутят? – не понял Андрей.
— Нет, ты не понял. Люди друг на друга бросаются. Ты телек вообще смотришь?
— Откуда в жопе алмазы? На хера мне этот говноящик?
— Ну так залезь в и–нет и набери в поисковике «беспорядки в Киеве», «люди жрут людей» или «зомби атакуют».
— Чего? Тебя там в твоей «Омеге» в последнее время по голове не били? В каком смысле «жрут» и «зомби»?
— В прямом. Ты фильм «Обитель зла» смотрел?
— Я такую хрень не смотрю, – возмутился Андрей, считавший себя настоящим ценителем киноискусства, а вышеупомянутый фильм он к таковому не относил. – Оно мне и на хрен не облокотилось.
— А зря, потому как такая хрень сейчас на улицах Киева и других крупных городов. У вас там как, тихо?
— А я знаю? Я сегодня выходной…. Но что‑то на Форуме писали, что кто‑то кого‑то покусал, но я не читал толком.
— А зря. Короче. Я не знаю, что это, но если на тебя кидается безумный дядька или тетка и пытается укусить – лучше быстро тикай оттуда. Потому как если он тебя укусит или поцарапает, тебе кранты. Сначала подохнешь, а потом станешь таким же – пойдешь кусаться дальше – и никакая Мила Йовович в красном мини тебе не поможет! У нас весь ментовский зоопарк [5] на ушах стоит, даже «барсуков» [6] в город ввели, – людей не хватает. Ладно, я тебя предупредил, а дальше твое дело – верить или нет, но в и–нет лучше загляни. Давай. Удачи! – Андрей тупо уставился на пикающую трубку. Женька Мичурин никогда не отличался буйством фантазии и тягой к тяжелым наркотикам, но и балаболом он тоже не был. И тон, каким говорил Андрюхин корефан, не предполагал под собой шутку.
Андрей снова сел за компьютер и набрал в поисковике слова «зомби» и «Киев». И первые же результаты заставили волосы мужчины зашевелиться во всех неожиданных местах. Здесь были и статьи о нападениях обезумевших людей на других граждан, и видео с телефонов очевидцев, на куче форумов обсуждалось происходящее на улицах городов. А самое кошмарное было то, что подобное творилось не только в Киеве – Андрей тут же вспомнил утреннее видео из Москвы, поисковик сразу же подбросил еще пару сотен подобных роликов. Все чаще и чаще замелькали слова «зомби», «мертвяки» и «апокалипсис».
— Нет, ну это бред, – пробормотал Андрей, а его внутренний голос только скептически хмыкнул и посоветовал еще раз просмотреть ролики.
Ошарашенный мужчина снова попытался набрать номер телефона Женьки Мичурина, но там было занято.
— И че теперь делать? – Андрей вдруг услышал сначала одиночный выстрел, а потом автоматную очередь и неожиданно для самого себя вздрогнул. Нельзя сказать, что звуки стрельбы в Севастополе были редкостью – менее чем в километре от Казачки был полигон российских морпехов, но сейчас лупили явно в части, что через дорогу от дома.
Бывший капитан бросился на кухню, откуда был выход на балкон – и попытался рассмотреть, что же там происходит… Но ничего толкового, кроме суетящихся возле КПП солдат, он не увидел.
Андрей задумался. Если события в Киеве повторятся и здесь, то все будет очень не весело… А то, что события повторятся, он и не сомневался – не спроста эта стрельба за окном да и форумчане хоть и те еще приколисты, но дыма без огня не бывает.
Андрей заметил, что все еще сжимает в руке телефон. «Так, нужно на пульт отзвониться!» – подумал он, набирая выученные наизусть цифры.
Трубку подняли сразу.
— Ало! Агентство безопасности «Сапсан»…
— Лариса, это я, Андрей!
— А, привет–привет.
— Слушай, у вас там все нормально?
— Какое нормально! Вызовы по тревожным кнопкам посыпались как горох из мешка – группы не успевают, пришлось вызывать вторую смену. Дошло до того, что мужики на своих тачках приехали. Вот и тебе как раз звонила, но занято было. Так что давай, собирай манатки и арбайтен!
— Лора! Какой арбайтен?! У меня выходной! – мобильник пикнул, сообщив о приходе входящего смс – сообщения.
— Андрюха, какой выходной?! Людей не хватает! К тому же пообещали двойной оклад. Талоны на бензин дают.
— Неужели эти жлобы расщедрились? Щось у лiсi здохло! Мабуть, лiсник!
— Ну не знаю, кто там сдох, но директор обещал.
— Обещанного три гада ждут. А что в городе‑то творится? А то я в своих чигирях…
— Да непонятки какие‑то. То в магазин псих какой‑то заскочил, кусаться полез, то просто возле объектов ошиваются и на людей бросаются. Вон, Костика один такой покусал… И Мишку… Мы их перебинтовали и дальше в поле. Надо будет позвонить, узнать, как они там да сказать, чтобы в больничку заскочили провериться.
Все. Кранты. Началось и у нас.
— Слушай, Лорик, мне только что кореш звонил из Матери городов русских. Так вот у них там такое же творится, только покруче… Говорит, что какая‑то форма бешенства. Люди на людей кидаются, пытаются убить. Ты ребят предупреди, чтобы осторожнее были.