Какой-то юноша пригласил её на танец - Байда не отказала. Танцевать она умела: пластика - удел тёмных, они обладают ей от рождения.
А это даже забавно - танцевать посреди тех, кто тебя ненавидит, быть соблазнительнее и прекраснее их дочерей, жён, сестёр... Байда знала, что сегодня красива, - недаром она провела целый час перед потрескавшимся потемневшим зеркалом.
Внезапно она побледнела: взгляд выцепил в толпе Брагоньера. Ничего, он ей не помешает.
Распрощавшись с кавалером, Байда осушила второй бокал шампанского и начала медленно пробираться к внутреннему двору. Вчера целый вечер она изучала начерченный айгом план Ратуши и теперь без труда ориентировалась в залах, комнатах и переходах.
Гланер там. Появился только что.
Что он будет делать с этими людьми, неважно: они ничего для неё не значат, но позволить ему уйти нельзя.
"Использовал артефакт брата, подонок! Иначе как ещё он мог здесь оказаться незамеченным", - от ненависти у Байды сводило зубы, пришлось остановиться и отдышаться, чтобы вернуть на лицо улыбку.
Тонкая вязь, нанесённая утром на руку хной, покалывала под одеждой.
"Ещё не время!" - шепнула рвущейся наружу энергии тёмная, во всех деталях представляя, как она поступит с телом врага. Он позавидует мёртвым.
Она никогда этого не делала, но почему-то знала, что сумеет.
Улыбка стала шире при виде замершего в дверном проёме человека. Описание сходилось, её жертва была на месте.
Поддавшись порыву чувств, Байда скользнула к нему, но в последний момент заставила себя пройти мимо, едва заметно коснувшись плечом.
- Простите, господин, я вас не заметила, - она разыграла смущение.
Кровь в жилах закипала, сила бесновалась, требуя смерти.
Гланер ничего не ответил, настороженно скользнув по ней взгляд.
- Вы не знаете, в этом году будет фейерверк?
- Не имею ни малейшего понятия. Спросите у распорядителя.
- Не поможете ли найти его? Я тут в первый раз, практически никого не знаю, плутаю по комнатам... Самой смешно! - Байда выдавила из себя беззаботный смех. - Десять раз мимо этого места прохожу, всё никак не могу найти подругу.
- Вероятно, она танцует.
- Наверное, - вздохнула тёмная, искоса, но так, чтобы он заметил, скользнув взглядом по Гланеру. Простой флирт, "игра глазами", которую раскусят все мужчины. И пусть раскусит - ей именно это и нужно. - Алиэр такая красавица, вокруг неё всегда кавалеры...
Гоэт вторично, на этот раз внимательнее, осмотрел заговорившую с ним девушку. По виду - действительно дебютантка, совсем юное невинное существо. Но было в ней что-то, что притягивало. И пугало. Что-то неуловимое, будто связанное с каким-то воспоминанием.
- Так вы поможете мне? Если вы заняты, я не стану навязываться, справлюсь сама. Простите за беспокойство.
Тяжело было повернуться к нему спиной, но необходимо. Он не должен заподозрить, не должен понять, на кого она похожа. Пусть же, повинуясь любопытству, шагнёт за ней в полумрак, в объятия пьянящей мести.
Она поцелует тебя в губы, Гланер Ашерин, нашепчет на ухо, как ей одиноко, как душно здесь, и ты уведёшь её, думая получить наслаждение, а получив смерть.
Твоей кровью окрасится пол, камни мостовой или простыни постоялого двора - это как пожелаешь, декорации неважны, - а твоя агония станет музыкой для сердца сестры убитого тобой друга.
- Как вас зовут? - Гланер ухватил её за плечо и резко развернул к себе.
- Пустите, мне больно!
Байде хотелось зашипеть, вцепиться зубами в эту руку, разорвать в клочья, а не изображать чужую сущность.
- Тебя подослал инквизитор?
Гоэт подтащил упиравшуюся девушку к двери, отпер её и вытолкнул Байду на заснеженный двор. В руке вспыхнул светляк.
- Сумасшедший! Грубиян, хам!
Байда вырвалась, больно чиркнув ногтями по его лицу. С минуту она стояла напротив него, вперившись немигающим взглядом в его зрачки, а потом метнулась обратно в помещение.
Гланер опередил её, загородив проход.
Не нравилась ему эта девушка, не случайно она оказалась рядом. И ведь не закричала, не позвала на помощь, как поступила бы любая другая. Её куда-то тащит незнакомый мужчина, а она ограничивается скупыми ругательствами, царапиной на щеке и даже бежит не сразу.
Если только девочка не так уж невинна, как кажется, и хочет от него конкретных вещей.
Байда в упор смотрела на него, пользуясь темнотой, не скрывая истинных чувств, потом шагнула к нему и впилась жёстким поцелуем в губы. Он подозревает, значит, придётся усыпить его бдительность, пробудить инстинкты. Пусть противно, но оно того стоит.
Гланер грубо ответил на поцелуй, ухватил за плечи, развернул и прижал спиной к стене. Его руки скользнули по её телу. Казалось бы, всё, как и должно быть, но Байда вдруг поняла, что он её обыскивает.
Резкий удар в пах заставил Гланера согнуться пополам.
- Ты же хотела!
- Неужели? - Байда рассмеялась, выпуская наружу силу, позволяя ей заполонить разум. - Меня тошнит от тебя, ублюдок, и хочу я совсем другого. Это тебе за Доновера!
Кинжал тускло блеснул в её руке и обрушился на гоэта. Но Гланер успел перехватить его, вывернув запястье девушки.
- Сестрёнка, да? - он попытался вырвать оружие, но Байда и не думала разжимать пальцы. Даже несмотря на боль. - И неопытная. Сколько тебе?
- Тебе хватит, предатель!
Изловчившись, тёмная ударила его каблуком по ноге и вырвала руку. Запястье распухло и ныло.
Глаза её стали темнее ночи.
Оторвав подол, чтобы не мешал передвижениям, Байда слегка нагнулась, словно кошка перед прыжком, и, морщась от боли, стянула длинные перчатки, обнажив вязь рисунка.
- Даже не пытайся: опыта не хватит! - рассмеялся Гланер. - Такая же идиотка, как твой братец. Так что иди сюда, пока сила изнутри не разорвала. Управлять ей ты всё равно не умеешь.
Байда отреагировала на его слова чередой ругательств.
Что он о себе возомнил, неужели действительно думает, что перед тем, как убить, ещё и развлечётся с ней? В том, что в живых не оставит, Байда не сомневалась: враг за спиной - воткнутый в спину нож.
Крутанувшись на месте, она попыталась мысленно представить волну огня и направить её на гоэта. Не получилось. Зато получился смертоносный пульсирующий огненный шар, который Байда метнула в Гланера. Сначала один, потом второй: бурлившая внутри тёмная энергия легко перетекала в простейшие физические сущности.
К сожалению, один из шаров лишь краем задел плечо гоэта, и вся сила обрушилась на ни в чём не повинную стену, оставив после себя обуглившуюся отметину. А ведь она соприкасалась не с деревом.
Байда чувствовала, как энергия стремительно меняет её сущность, превращая в демона, полностью забрав контроль над разумом. Теперь ей руководило одно желание - убить Гланера. Она не способна была трезво оценивать ситуацию, слышать и видеть что-нибудь, кроме врага.
Если бы Байда была старше, опытнее, то представляла бы не шуточную опасность, но так она теряла энергию напрасно, превращая её не в заклятия, а в ненависть.
Гланер упрекал себя за то, что сразу не раскусил девочку. Ведь вела себя подозрительно, заигрывала целенаправленно с ним, так старалась привлечь внимание. И ведь сразу почувствовал к ней интерес, сразу она ему кого-то напомнила. Теперь-то, в свете светляка и разрывающихся огненных шаров, и её признания всё стало на свои места. Она же на брата похожа, хоть и глаза другие.
Малолетка ещё, безрассудная, не сознающая в полной мере своих возможностей. Шары, конечно, мощные, как у Доновера, только целиться не умеет. И не додумается другие, более действенные, заклинания сплести. Будь у него такой же дар, как у неё, он бы сумел с толком использовать бурлящую в жилах силу. Сколько же она её копила?
А почему бы и не забрать? Вот вернётся Стеша, и они вместе попробуют наполнить жизненной энергией девчонки не утробу демона, а накопитель. Кстати, один, кажется, на шее у неё болтается. Или это артефакт?
Но Стеша сейчас занята - устраивает небольшой переполох среди собрания. Он специально её долго не кормил, чтобы в её чрево угодило больше жертв: и городской глава, и Верховный судья, и министры, и, быть может, даже королевские фаворитки. Хотелось бы, чтобы в их компании оказалась и августейшая чета, король должен появиться с минуту на минуту: по традиции он приезжает к полуночи. Стеше даны были чёткие указания: короля - в первую очередь.
Даже если его величество ускользнёт, Гланер переживать не станет - Стеша поголодает недельку и прикончит его. А в Тордехеше и так разразятся хаос и неразбериха. Аваринцы будут довольны.
Байда начинала нервировать, становилась опасной - будь они в чистом поле, он бы позволил ей с четверть часа развлечься, а так её магия привлекала слишком много ненужного внимания. Её необходимо утихомирить. А сила... Тяжело это, всё же, убивать проще. И надёжнее. Враг без силы - тоже враг.
Байда начинала нервировать, становилась опасной - будь они в чистом поле, он бы позволил ей с четверть часа развлечься, а так её магия привлекала слишком много ненужного внимания. Её необходимо утихомирить. А сила... Тяжело это, всё же, убивать проще. И надёжнее. Враг без силы - тоже враг.
То, что сначала умиляет своей наивностью, потом раздражает.
Гланер обернулся. Теперь он был быстрее, и Байда не могла причинить ему ощутимого вреда.
Метаморф тенью метнулся по двору и оказался за её спиной. Байда не успела отреагировать и упала, придавленная весом животного. Спасла сила и айг, заставившие Гланера отпрянуть, со злобным рычанием дуя на лапы. На память о его прикосновении остались царапины.
Воспользовавшись моментом, Байда, пошатываясь, встала, расставив ноги на ширину плеч и разведя руки. Мысленно она разрешила айгу вселиться в себя, на всякий случай попрощавшись со своей сущностью. Накопленные силы практически иссякли, а враг был всё ещё жив. У неё не осталось выбора.
Айг материализовался в виде серебристого облачка и скользнул к голове Байды. Та закрыла глаза, стараясь очистить разум от любых мыслей. И в этот момент ощутила боль.
Её подбросило, перевернуло в воздухе и отшвырнуло на камни.
Горящие жёлтые глаза возникли всего в нескольких дюймах от её лица, чтобы вонзить зубы в плоть, раздирая одежду и кожу.
Кровь струйкой стекает по боку, а Байде кажется, что метаморф усмехается. Он торжествует победу над самонадеянной девчонкой, которая так бездарно растратила свои силы.
Слёзы наполнили глаза. Нет, она не просила пощады, она просила прощения у брата. За то, что не смогла, за то, что всё плохо продумала, не рассчитала. А смерть... Смерть - удел всех тёмных, и они знают, что не так уж это и страшно, просто горько и больно.
Лишь бы всё скорее закончилось!
Смерть - всего лишь переход в иную сущность, переселение в мир духов, но почему же тогда так не хочется умирать?
Гланер ухватил окровавленную жертву за шкирку и потащил прочь, в темноту, оставляя после себя тёмную влажную дорожку с солоноватым запахом. Он остановился перед колодцем, бросил Байду и снова обернулся человеком.
Вздрагивая, облизывая кровь на прокушенной губе и позволяя слёзам течь по щекам, она смотрела на него.
Гланер ожидал, что девушка попросит пощады, но нет, в глазах была лишь ненависть, подёрнутая пеленой боли.
Её платье превратилось в лохмотья, тело покрывала татуировка из следов когтей и зубов, рука сломана, - а она всё ещё не сломалась. Страх был, но тёмная его прятала, не желая показывать слабости перед врагом.
- Наверное, сама понимаешь, что я должен тебя убить. Мелкая ты ещё, глупая, но сама напросилась, - Гланер достал из субпространства меч и рассёк им пустоту, наслаждаясь свистом клинка.
- Знаю, проиграла. Должна жизнь? Бери! Но проклясть тебя перед смертью, ублюдок, сумею! Чтоб ты подох на костре инквизиции!
Пересиливая боль, Байда нащупала кинжал и мысленно усмехнулась: если она упустила возможность тогда, то каковы её шансы теперь? Но есть надежда забрать с собой и его жизнь.
- Хорошая из тебя бы ведьма выросла, жаль, что не выйдет. Привет Доноверу! У него была достойная сестра.
Гланер нагнулся к Байде и занёс меч для удара. Метил в горло, чтобы наверняка. Рука привычно сделала замах и задала траекторию движения клинка.
Одновременно с ним метнулась, из последних сил подныривая под меч, Байда с отравленным кинжалом...
Эллина сидела в буфете. На столике перед ней стоял бокал с лимонадом, но гоэта практически к нему не притронулась. Рядом прохаживались маги. Сразу двое. Все знакомые. Всё это наводило на мысль, что её жизни угрожает серьёзная опасность.
Чтобы немного отвлечься от горестных дум, Эллина наблюдала за сновавшими туда-сюда кавалерами и дамами, запоминая фасоны платьев. Безусловно, одевались они куда более элегантно, чем она. А ведь раньше гоэта об этом не задумывалась, полагая, что выглядит пристойно. Для горожанки, но, увы, не для дворянки. Правда, сегодня она сама на себя не похожа - уже четверо сделали комплименты, да и Брагоньер сменил гнев на милость, нарушил слово насчёт танцев и вдруг стал смотреть на неё, как на женщину, а не нечто безликое.
В первый раз она присутствовала на балу - и до того ли ей было, чтобы выискивать среди гостей Гланера? Повсюду столько соблазнов, что нервы то и дело уступают место любопытству.
Её угостили мороженым. Какой-то незнакомый мужчина. Эллина не стала отказываться, одарив его улыбкой, и, вопросительно взглянув на господина Братса, судебного мага, попробовала.
Чувствуешь себя чужой на этом празднике жизни - а всё равно приятно.
И даже забываешь, как близко бродит смерть.
Напомнил господин Гордон, внезапно положивший руку ей на плечо.
Стоило взглянуть на боевого мага, как улыбка исчезла с лица Эллины. Внутри всё сжалось, а съеденное мороженое подступило к горлу.
- Он в Ратуше? - тихо спросила она.
Маг промолчал, но ответа не требовалось: перенесясь в тепловой мир, гоэта ощутила, как постепенно меняется его окраска. На оранжевую.
Страх схватил за горло, заставил встать и лихорадочно оглядеться по сторонам.
Они все веселятся, беззаботно болтают, а в соседних комнатах уже крадётся тварь Гланера, распространяя гипнотическую дымку, пронизанную невидимыми обычному взгляду искрами. Их концентрация постепенно возрастала; они оседали на одежду, будто хлопья снега.
И снова сладостное оцепенение, желание закрыть глаза, утопая в этой неге...
- Оно рядом! - в ужасе прошептала Эллина, невольно подвигаясь ближе к боевому магу.
- Гордон, в зал, на помощь Норе. Здесь её никто не интересует, - раздался рядом командный голос Брагоньера. - Госпожа Тэр, ко мне.
- Послушайте, господин Брагоньер, я не собака!
- Эллина! Немедленно. Пожалуйста.
Гоэта подчинилась, встав за его спиной.
Соэр между тем раздавал указания. Подозвав распорядителя, он велел немедленно очистить бальный зал. Попытки возражать погасил в зародыше, показав перстень инквизитора. Судя по переменившемуся в лице человеку (а ведь он не был слугой), дальнейших объяснений не требовалось.
- Здание оцепить, всех людей с магическим даром - ко мне. Гостей срочно вывести. Верховного судью и министров - в первую очередь. Его величество задержать и предупредить о грядущем покушении. И без паники. Мне плевать, что вы придумаете, но через пять минут в зале должно быть пусто.
Распорядитель кивнул и скрылся, а Брагоньер, ухватив Эллину под руку, куда-то потащил.
Краем глаза гоэта заметила, что поблизости нет ни одного мага. Неужели её оставят один на один с Гланером?
- Так, сидите здесь, - Брагоньер отворил какую-то дверь. - Можете убедиться, госпожа Тэр, помещение оплетено защитными рунами.
- Спасибо, но я не желаю сидеть здесь в одиночестве и неведении, - возразила Эллина. - Или приманка должна обязательно войти в клетку?
- В других местах опасно. Я не хочу осматривать ещё и ваш труп. Что до приманки, госпожа Тэр, то ваши услуги уже не требуются. Господин Ашерин в Ратуше, и мы его схватим. Не исключено, конечно, что он придёт убить вас... Ладно, не желаете оставаться одна - не оставайтесь. Но от меня ни на шаг! А пока посмотрите, где сейчас ваш бывший друг. Его твари не опасайтесь - её интересуют другие жертвы.
Гоэта промолчала. В безопасности она себя не ощущала, но лучше быть в гуще событий, чем, думая, что тебе ничего не грозит, оказаться лицом к лицу с главным врагом. И знать, что ты слабее, что никто не успеет помочь.
Брагоньер уверенным быстрым шагом направился к бальному залу. Только теперь Эллина заметила, что он при оружии, а на шее покачивается какой-то амулет. На высоких каблуках она едва поспевала за ним, но на повторяемый несколько раз вопрос, не хочет ли она вернуться, твёрдо ответила "нет".
- Я не балласт в красивом платье, я тоже могу помочь. Я знаю об этой твари гораздо больше, чем вы.
Почувствовав, что Стеша всего в паре десятков шагов, Эллина непроизвольно сжала руку соэра. Если бы могла, прижалась, ища защиты у заведомо более сильного от природы мужчины.
Знакомая вязкая субстанция, казалось, наполнила даже лёгкие, а оранжевое марево заполнило всё вокруг. Вся бальная зала сияла - а ведь в ней ещё кружились пары!
Охватившая гоэту паника, к счастью, длилась недолго, и к ней вернулась возможность рассуждать и действовать здраво, подкреплённая крепкой рукой Брагоньера, сразу подхватившего её под локоть.
Тепловой мир пульсировал, посылая сигналы опасности. Теперь Эллина научилась безошибочно читать их, более того, ей даже казалось, что она видит тончайшую тень, скользящую над паркетом.