Брагин проследил за Ритой взглядом, и она забыла, как дышать.
– Я в-все уберу, – промямлила она, почти вприпрыжку несясь на кухню.
Тапочки скользили по паркету.
От мысли, что Брагин опередит ее и вышвырнет Лютого обратно под дождь, желудок свело спазмом. Слишком торопившись, она неуклюже повернулась и ударилась плечом об дверной косяк, чуть не взвыв от боли. Опередив мужчину, тяжелое дыхание которого постоянно ощущала на своем затылке, она схватила Лютого и прижала к груди.
– Дай сюда, – процедил Федор, протягивая ладонь.
Засвистел чайник.
– Н-нет! – Рита сгорбилась и повернулась вполоборота, пытаясь своим телом защитить животное.
Брови Брагина поползли вверх.
– Его надо вымыть, – раздраженно проговорил он. – Не то все мне тут грязью вымажет.
– Я сама!
– Ты себя вымой сначала! Сама-сама! – скривился он. – Зуб на зуб не попадает и даже лицо посинело от холода. Марш в душ!
Брагин повторно протянул руки, но Рита увернулась.
– М-мой кот! Сама буду мыть! – огрызнулась она.
– Ну, хорошо, – почти прорычал он, закатив глаза.
Втянув голову в плечи, Рита протиснулась мимо Брагина и направилась в ванную. Зайдя внутрь, она чуть не задохнулась – воздух превратился в густой горячий пар. Пока Рита кашляла и соображала, как пристроить Лютого, чтобы он не выцарапал ей глаза, Брагин вернулся с тазиком и маленьким полотенцем в руках.
Набрав в тазик воду, с деловым лицом Брагин, сунул туда кончик локтя, пробуя температуру, потом добавил пены и попытался забрать котенка. Рита с ужасом наблюдала, как огромные ладони тянутся к Лютому и готова была начать кусаться вместо него.
– Да отдай ты! – в возгласе Брагина прозвучала скрытая ярость.
Рита отчаянно замотала головой.
– Ничего с ним не сделается, – заверил мужчина, пытаясь разжать пальцы Риты. – Хотел бы утопить, уже сделал бы. И начал бы непременно с тебя.
От испуга Рита дернулась, и Брагину удалось забрать Лютого.
Сперва она наблюдала за действиями мужчины с большим недоверием, а потом, упокоившись, присела на край ванны. Брагин осторожно намылил Лютого до мелкой пены, смыл грязь с шампунем, вытер и, закутав в полотенце, вынес из ванной. Котенок оказался черного окраса с редкими белыми пятнами, что напоминали воротничок и тапочки. Он вел себя воспитанно и тихо, ни разу не попытался вырваться из тазика или царапнуть Брагина. Следя за таким поведением, Рита поняла, что его надо было назвать как минимум Милахой, но никак не Лютым.
– Ты долго сидеть будешь? – спросил с порога Брагин, как только вернулся. – Или тебя мне тоже помыть самостоятельно?
Рита уставилась в его лицо, что выражало раздражение ее присутствием, и неожиданно даже для себя горько расплакалась.
– Ты чего? – смущенно спросил Брагин.
Он выглядел растерянным.
А Рита ничего не могла с собой поделать. Она захлебывалась слезами, икала и не могла сдержать чувств, что скопила внутри себя за столь долгое время.
– Что-то случилось? – поинтересовался Брагин. Он подошел вплотную, взял Риту за плечи и заставил встать. – Расскажи мне.
И Рита рассказала. Слова полились из нее, как гонимые разбушевавшейся стихией дождевые капли. Она рассказала про Дашу, про то, сколько прождала ее на остановке в чужом поселке. Ночью. Совсем одна. Рита пожаловалась на терзающие ее плохие предчувствия, на таксиста, что смотрел так грубо, на дождь, который начался совсем не вовремя…
И чем дольше она говорила, тем крепче обнимал ее Федор. Вскоре Рита выплакивала свои обиды в его крепкую грудь, прижавшись к ней щекой. Брагин гладил Риту по мокрым спутавшимся волосам, и эти движения выходили какими-то несмелыми и даже неловкими.
Не забыла Рита рассказать и про Влада, его подлость по отношению к Дашке-дурашке. В этот момент она почувствовала, как тело Брагина напряглось.
Когда слова закончились, а Рита стала просто всхлипывать, почти успокоившись, Брагин отстранился. Он посмотрел на нее долгим взглядом, обхватил ладонями лицо и провел большим пальцем под нижней губой, как раз там, где скрывалась ненавистная мамина родинка.
Рита вздрогнула.
– Ну-ну, – прошептал он. – Не плачь. Мы обязательно что-то придумаем. Иди в душ, Рита. Телу надо согреться. А потом мы с тобой будем пить чай.
– Чай? Ночью?
– Ты права, – улыбнулся Брагин. – Что нам чай на голодный желудок? Только если вприкуску с сырниками.
Он бросил большое махровое полотенце на стиральную машину и вышел, оставив Риту наедине со своими мыслями.
Несколько секунд она лишь растеряно хватала ртом горячий воздух, а потом стянула с себя мокрую одежду. Голова закружилась, и Рита оперлась руками об умывальник. Совладав со слабостью, она выпрямилась – взгляд уперся в запотевшее зеркало.
Потянувшись, провела по нему рукой, вытирая, и застыла, рассматривая собственное отражение. И куда подевалась красавица, с идеальным макияжем, аккуратной прической и стальной уверенностью во взгляде?
Широко открытыми глазами из зеркала на Риту смотрела незнакомка. Волосы слиплись и разметались по плечам мокрыми сосульками, кончик носа посинел, разводы от туши и теней размазались по всему лицу, а под нижней губой гордо чернела злосчастная родинка.
– Какой ужас! – застонала Рита, приложив холодные ладони к зардевшимся щекам.
Не теряя больше времени, она зашла в душевую кабинку и с остервенением стала намыливать лицо и тело. Вымывшись до скрипа кожи, Рита утомленно прислонилась к холодному кафелю, жадно ловя теплые струи воды ртом. Холод больше не бродил по ее позвоночнику, а вот ноги налились такой свинцовой усталостью, что казалось, еще чуть-чуть и подогнутся, отказавшись ее держать.
Рита отерла лицо, открыла глаза и внезапно столкнулась взглядом с Брагиным.
Воздух возгласом удивления вышел из ее легких. Она не знала, сколько он уже здесь стоял. И пусть запотевшее стекло душевой кабинки почти полностью скрывало ее тело, но Рите в тот момент показалось, что взгляд Брагина оставлял на нем ожоги.
Мужчина выглядел так, будто то, что он видел, причиняло ему боль.
Рита закусила губу.
Брагин глухо застонал, рывком открыл душевую и заскочил внутрь. В одежде.
Рита чувствовала то напряжение, что сковало его тело. Сложилось впечатление, словно он боролся сам с собой.
Брагин закрыл глаза и сжал кулаки. Когда же он вновь посмотрел на Риту, она не увидела в его взгляде и тени от сомнения, только чувство и чистую решимость.
Он смял Риту в своих объятьях так неистово, что ей стало трудно дышать. Она уцепилась за его промокшую футболку, потом потянула ее вверх, чтобы снять. И видимо это послужило для Брагина сигналом, как красная тряпка для быка.
Мужчина накрыл рот Риты жадным поцелуем и только тогда, когда они оба стали задыхаться, отстранился на пару сантиметров, чтобы перевести дыхание.
– А чай? – спросила Рита, пытаясь сфокусировать взгляд.
– Откладывается, – простонал Брагин, грубо лаская ее ягодицы.
Он притягивал Риту к себе все ближе и ближе, как будто с каждой секундой душевая кабинка уменьшалась в размерах.
Рита задыхалась.
Когда Брагин одной рукой сжал ее грудь, а второй скользнул к запретному треугольнику внизу живота, ноги Риты подогнулись под напором такой страсти.
Рита выгнулась и полностью отдалась во власть поглотившего ее омута.
Глава 6
Короткий миг счастья
Рита даже не помнила, как уснула. Последние ее воспоминания обрывались еще там в душе под струями горячей воды, которая казалась ей еле теплой по сравнению с жаром от тела Брагина.
Она была настолько расслаблена, что ничего не могла с собой поделать, когда веки опустились, а колени подогнулись, и она уткнулась носом в горячую грудь Брагина.
– Совсем уморилась, девочка моя, – с какой-то странной нежностью в голосе проговорил Федор, все еще тяжело дыша после их последнего захода. – Сейчас.
Рита зевнула и сквозь сон ощутила крепкие объятья, мягкий ворс полотенец, потом невесомость, что-то гладкое, холодящее спину и наконец, вновь горячие и уже знакомые объятья. Она совсем немного поерзала, устраиваясь поудобнее, пока не провалилась в мир сновидений окончательно.
В эту ночь, точнее в те жалкие часы, что от нее остались, Рите снилось что-то приятное и светлое. Потом она никак не могла вспомнить, что именно. Для Риты не было редкостью запоминать свои сновидения до мельчайших подробностей, а потом надолго оставлять в памяти, чтобы хоть иногда к ним возвращаться. Так повелось еще с детства. Ведь, как скоро она смогла уяснить, во сне всегда можно повернуть ход событий в нужную для себя сторону: одержать победу, найти приятное местечко, получить все, что хочется и спрятаться от… мамы.
Не смотря на то, что этот сон Рите не удалось запомнить, проснулась она в отличном расположении духа, разбуженная стойким ароматом кофе.
Не смотря на то, что этот сон Рите не удалось запомнить, проснулась она в отличном расположении духа, разбуженная стойким ароматом кофе.
Рита блаженно потянулась на кровати, замерев на миг, когда осознание всего случившегося обрушилось на ее разум подобно внезапно ледяному душу, а потом расплылась в мечтательной улыбке. По телу бродила усталость, внизу живота немного ныло. Рита усмехнулась, вспомнив, с какой страстью вчера на нее набросился Брагин, как оголодавший волк на добычу. Мысль о том, что этот мужчина считает ее настолько желанной даже в том плачевном состоянии, в котором она ночью заявилась, однозначно польстило самолюбию. Поэтому Риту села, пригладила рукой волосы и записала эту физическую усталость в разряды приятных.
Брагина рядом не было.
Спальню заливал приятный солнечный свет, и Рита на глаз не смогла определить который сейчас час. Прикусив губу, она невнимательным взглядом обвела комнату в поисках часов. Они оказались совсем рядом – на прикроватной тумбочке, электронным будильником. Красные, мигающие цифры повергли ее в шок. Во рту мгновенно пересохло.
Рита проспала собственное дежурство!
Она мгновенно проснулась окончательно, вскочив с кровати так резко, что закружилась голова, а перед лицом стали роиться черные точки.
Брагин ее прибьет!
Рита придержалась за край тумбочки, пока тело перестало ее подводить, а слабость не откатила. Она схватила первую попавшуюся рубашку Федора, ведь ее одежда осталась валяться мокрой кучкой в душе.
Потом дотронулась губ, поймав себя на том, что стоит и глупо улыбается.
Рукава пришлось закатать, чтобы они не висели. Рита блаженно вздохнула – теперь она будет пахнуть духами Брагина.
Не этого ли ей так давно хотелось?
– А собственно, где он сам? – подумала она, нерешительно направляясь из спальни.
Рита пошла на запах кофе.
Если бы не бешено колотящееся сердце и тревожные мысли, что одолевали ее со всех сторон, она наверняка ощутила бы себя счастливой.
Медленно продвигаясь по коридору на кухню, откуда раздавалась тихая музыка, Рита то и дело забывала дышать.
Говорят, что если очень долго чего-то хотеть, прикладывать максимум усилий к тому, чтобы этого достичь, то когда цель окажется у тебя в руках – долгожданного прилива радости не будет. Возможно, человек перегорает еще на полпути к мечте, а, возможно, просто выбирает не те цели, которые действительно нужны.
Рита боялась этого разочарования, что могла ощутить утром. Ей не хотелось после секса с мужчиной, о котором мечтала больше года, испытать неприятное послевкусие.
Как бы то ни было, но ничего подобного сейчас Рита не ощущала.
Да, она искренне страшилась реакции Брагина, его безразличия или же открытой неприязни. И, наверное, она даже немного жалела о том, что назвала таксисту адрес Федора, а не свой. То, что между ними произошло, было спонтанным, жгучим наваждением, подобным извержению вулкана, когда убежать и скрыться от стихии просто невозможно. А ведь Рита думала, что все могло быть иначе: осмысленно, нежно, созданное на прочной основе из чувств…
Могло и не случилось.
Тем не менее, единственное о чем Рита даже на каплю не пожалела – что они с Брагиным перешли эту черту интимной близости. Только вот, как удержаться на карнизе и не свалиться в пропасть?
Из-за переизбытка зудящих вопросов и мыслей, Рита совершенно растерялась. Она не знала, как себя вести с Брагиным дальше. И вообще нужно ли ей это «дальше»? Может, Катя права, а идея-фикс женить на себе заядлого бабника, заранее обречена на провал? Кто мог Рите гарантировать, что, даже добившись желаемого, она будет счастлива с этим человеком?
Никто.
И самым правильным решением было принято… не делать ничего.
– Ну, подумаешь, переспали, – тихонько под нос хмыкнула Рита. – Что ж в этом такого, правда? Даже, если он не только непосредственный начальник, но и мужчина моей…
Рита застыла в дверях кухни, ошарашено моргая. Она ожидала увидеть Брагина каким угодно, но та картина, что сейчас явилась перед ее глазами, казалась лишь продолжением сна.
Федор стоял к ней спиной у кухонной стойки и беззаботно жарил блинчики. Из одежды на нем были лишь свободные джинсовые бриджи и фартук. На столе позади него виднелись столовые приборы на две особы. Брагин тихонько насвистывал легкий мотивчик, вторя включенному радио.
Лютый свернулся клубочком на облюбованном им вчера кухонном диване и мирно спал. Рита пригляделась повнимательней. Грязного пятна на бархате больше не было, а вот возле холодильника появилась желтая мисочка, сейчас наполненная молоком.
Запах кофе змейкой вился над туркой.
Рита на мгновение позволила себе полюбоваться крепкой спиной Брагина, а потом наваждение спало, и она решилась откашляться в кулак.
Мужчина сразу же обернулся.
– Доброе утро, – как ни в чем не бывало, улыбнулся он. – Садись, сейчас завтракать будем.
– Д-доброе.
Рита послушно присела на краешек дивана. От испытанного ею сейчас потрясения, ноги вдруг перестали держать.
Больше всего ей хотелось закричать во весь голос:
– Э-эй! Что за глупые шутки?! Куда подевался настоящий Федор Иванович? Разбудите меня немедленно!
Но она старательно глотнула это недоумение, лишь подозрительно поглядывая на ведущего хирурга больницы под номером восемь в красном фартуке на завязках. Брагин поставил тарелку полную румяных блинчиков на стол поближе к ней. Затем разлил в пиалы варенье и сметану, а также ароматный кофе по чашкам.
От вкусных запахов Риту повело. Она даже не ожидала, что настолько голодна!
Федор, все также загадочно улыбаясь, сам положил ей в тарелку блинчики, пододвинул варенье и сметану.
– Приятного аппетита, – сказал он.
Рита растерянно кивнула, потянулась за вилкой, как тут же вскочила на ноги, чуть не опрокинув кофе на себя.
– Ой, я же не могу!
– Ты не ешь блинов? – удивился Брагин.
– Федор Иванович, я же на работу опоздала, дурья моя башка! Но я сейчас соберусь и еще к половине смены успею, – затараторила она. – Я обязательно все часы отработаю, вы не сомневайтесь!
Рита рванулась из-за стола, как ее просто-напросто пригвоздил к полу грозный рык Брагина:
– Куда?
– Н-на работу.
– Села быстро и ешь, – приказал Федор, указывая на прежнее место напротив него. – Тебе не надо на работу.
– Вы меня… уволили? – испуганно зажала рот Рита.
Она была близка к тому, чтобы сползти вниз по стеночке, к которой сейчас прислонилась.
– Зачем? – вопросом на вопрос ответил Брагин. Он аккуратно обмакнул кусочек блина в сметану и отправил в рот. – Ты сделала нечто такое, о чем я еще не знаю? Хватит бледнеть, Маргарита. Я просто отправил тебя на больничный. Всю ночь горела. Температуру удалось сбить только несколько часов назад.
Рита нахмурилась и медленно вернулась, сев обратно на диванчик. Так жар от тела Брагина прошлой ночью оказался тактильной галлюцинацией? Может, и секса между ними вовсе не было? Насколько сильным у нее мог быть жар, чтобы почудилось такое?
– А-а-а, ¬– замялась она, не зная, как же правильно составить вопрос, чтобы не выставить себя фирменной дурой. – Федор Иванович, вы тоже на больничном?
– Да ты беспощадна, Рита. Неужели ночью все было настолько плохо, что ты уже жаждешь видеть меня на смертном одре? – притворно ужаснулся Брагин. – Нет, я взял несколько дней отпуска. Необходимо было собраться с мыслями.
К щекам Риты прилил жар. Как не хотела она показаться умной и адекватной, а натура, как говорила ее мать, все равно нашла щель, через которую вылезти.
– Ешь, – продолжил Брагин, не дав ей и слово вставить поперек. И на этот раз это прозвучало, как не приглашение, а чистый приказ.
Рита беспрекословно подчинилась.
Сначала она даже не почувствовала вкус еды, словно машинально нанизывала на вилку кусочки блина, обмакивая в клубничное варенье и отправляя в рот. Кусочек за кусочком.
Как только растерянность от происходящего отступила на второй план, Рита стала искренне наслаждаться вкусом. Блины были не пережарены, с румяной, хрустящей корочкой, в меру сладкие. Не приторные, они пришлись ей как раз по вкусу.
Хотя Рита никогда не пробовала домашних блинов, приготовленных специально для нее, она была уверена, что лучшего вкуса у них и не могло быть.
Ее глаза увлажнились. Рита попыталась сглотнуть горький ком, что стал посреди горла, но сделала лишь хуже. Слезы покатились по щекам.
– Настолько невкусно? – встревожено привстал Брагин. – Запей.
Рита отрицательно покачала головой. На слова она сейчас не была способна.
Да и как возможно было объяснить человеку то, что сам не можешь понять? Конечно, мать никогда не готовила ей не только блинов, но и вообще... Рита питалась подачками соседей, а когда подросла, тем, что находила сама. Но разве эти, впервые попробованные домашние блинчики, могли вызвать такую странную реакцию?