С таким узким кругозором мы не стремимся улучшить нашу ситуацию на продолжительное время, потому что мы не верим – мы не можем видеть мудрости и сострадания. У нас нет контакта с неизменной почвой изначального добра. Мы ничем не хотим себя связывать. Мы думаем, что свобода нашего ума постоянно менять решения принесёт нам счастье. На деле же изменчивый ум всегда приводит только к боли.
Когда мы придерживаемся плана «я», мнения других людей оказывают на нас огромное влияние. Друзья говорят нам, что выглядим хорошо, и наш ум воспаряет ввысь. Коллега замечает, что мы работаем не в полную силу – наш ум опадает. Мы, как дети, смеёмся, а в следующую минуту – плачем. В действительности похвала и критика подобны эхо, они не имеют субстанции, продолжительности. Когда мы гоняемся за своими проекциями, как собака за палкой, даже слова обладают силой расшатать наш ум. Мы снова и снова думаем о том, что именно нам сказал тот или иной человек, позволяя тем самым разрушить свой день.
Когда мы обмануты идеей «я», то мы думаем, что благополучие находится где-то за пределами нас, и мы хотим его. Мы, как обезьяны, хватающие всё, что блестит. Мы накапливаем столько вещей, что теряем способность их ценить. Наше желание создаёт привычку неутолимого голода и безумной активности. Мы смотрим на людей, желая только брать, а не отдавать. Мы готовы помочь тому, кто находится на пути к власти и богатству – кто поднимается вверх. Если он падает – мы отходим в сторону. Не долго думая, мы вступаем в конфликт с семьёй или коллективом. Мы верим, что единственный путь улучшить нашу ситуацию – пытаться заполучить ещё немного больше для себя лично. Мы омрачены, так как мы не понимаем, что все, что нам нужно, у нас уже есть – возможность ткать гобелен ежедневного счастья с помощью иголки и нитки нашего собственного ума.
Иногда мы думаем, что сила сделает нас счастливыми. Мы не можем управлять своим собственным умом, но пытаемся подчинить себе других тяжёлой уздой агрессии. Не желая приносить пользу другим, мы не выносим, когда с кем-нибудь случается что-то хорошее. На тибетском языке зависть означает «набитые битком плечи». Есть место только для одной головы на наших плечах. Мы можем управлять только одним человеком, взявшимся за дело, только самим собой. Мы ощущаем странную дрожь раздражения, когда опаздывает поезд или отключается электричество. Мы настолько поглощены собой, забывая, что другие люди тоже страдают.
Наш поверхностный подход распространяется даже на добродетель. Мы можем быть добрыми на людях, а за глаза осуждать других. Мы щедры, когда уверены, что получим что-то взамен. Мы готовы быть терпеливыми, когда речь идёт о том, чтобы получить желаемое, но когда жизнь преподносит нам то, что нам не нравится, например, болезнь, мы не хотим терпеть. Мы старательны на работе, но когда мы остаёмся одни, мы думаем, что можем делать всё, что захотим, так как никто нас не видит.
На самом деле больше всего наши поступки должны заботить нас самих, так как их последствия больше всего повлияют именно на нас. Однажды знаменитый игрок в гольф Бобби Джонс, участвуя в очень важном турнире, случайно сдвинул свой мяч на несколько сантиметров и, так как это было нарушением, сам себе назначил штрафной удар. Когда кто-то сказал, что этого никто не видел, Бобби Джонс ответил: «Я это видел, и это важнее всего». Когда я собирался в свой первый ретрит, я попросил моего отца Чогьяма Трунгпу Ринпоче дать мне совет. Он сказал: «То, как ты ведёшь себя наедине с собой, влияет на всю твою жизнь». Даже в уединении правитель не забывает о добродетели.
Добродетель практична, а не моралистична. Она состоит в том, чтобы культивировать мысли, слова и действия, которые помогут нам отойти от плана «я». По мере того как меняются наши привычки – то, что мы делаем и чего избегаем, – мы меняемся от внешнего к внутреннему. В то же время что-то внутреннее начинает проявляться снаружи. В нашем уме появляется больше пространства, наше видение становится более широким. Мы начинаем видеть наше врождённое богатство, яркость, которая скрывается за облаками стресса и беспокойства. Природа нашего ума чиста, как небо. Подобно пространству, наш ум обладает качеством вмещать в себя всё. Подобно воде, наш ум прозрачен, свободен от преград и мнений. Это изначальное добро, неразрушимая природа нашего существа.
Ум нищего мелочен, потому что его корни – привязанность, ухватившаяся за жизнь мёртвой хваткой. Фиксация на том, каким мы хотим видеть мир, и попытка его остановить, направлена против естественного хода вещей. Эта напряжённость и чувство клаустрофобии и есть «я». Наша негативность даёт нам нечто, за что мы можем держаться. Мы думаем, что если держаться достаточно крепко, мы сможем воздействовать на мир, чтобы сделать «себя» счастливым. Мы пытались быть рассерженными и стремящимися к успеху сотни раз. Принёс ли нам гнев настоящее счастье? Принесло ли желание продолжительное удовлетворение?
Кого мы защищаем своим гневом? Кого мы пытаемся заполучить ревностью и желанием? Причина, по которой мы не можем сделать счастливым себя, «я», в том, что в действительности никого нет за этой дверью. «Я» – это просто идея, концепция, миф. По сути, это привязанность к миражу. Мы цепляемся за то, что сфабриковано нами, и накапливаем негативные эмоции, пытаясь это защитить.
Царь и царица знают, что счастье не приходит извне; оно приходит изнутри. Избавление от плана «я» – причина счастья, и начало его – учиться видеть, как «я» работает. Обучение начинается с практики медитации – всего десять минут или больше каждый день. Стабилизируя ум, мы учимся связываться с пространством вне «я» – небом. Небо – безграничное пространство, естественное качество нашего ума, до того момента, как мы сами его уменьшаем в целях самозащиты. Как только наш ум становится более спокойным, мы начинаем видеть, что «я» – это только затвердевшие мысли, чувства и эмоции.
Благодаря практике медитации, мы учимся принимать и узнавать наши мысли, не торопясь реагировать на них и действовать. Нас уже не так легко обмануть внешними проявлениями. Наш ум становится более гибким, потому что мы начинаем видеть наши проекции. Мы начинаем постигать течение жизни: это всё – проявление ума. Мы больше не бегаем, как собака за палкой, за каждым внешним проявлением. Скорее, как лев, мы смотрим на того, кто бросает палку, – на наш ум.
Затем мы слушаем, размышляем и медитируем над тем, как работает ум и мир. Так мы развиваем уверенность в изначальном добре. Мы обнаруживаем, что мы всегда слушали, размышляли и медитировали, но только над хаотичной сумятицей мыслей и эмоций. Услышав, что наши друзья расстались, мы размышляем, кто и как поступил, чтобы окончательно решить и обрести уверенность в том, кто виноват и на чьей мы стороне. Услышав, что кто-то заработал много денег, мы развиваем уверенность в своей зависти. Наше слушание, размышление и медитация отданы на волю случая, и чаще всего наши выводы ведут нас на путь негативности.
Такой недалёкий подход душит нашу врождённую энергию. Сострадание – это наша естественная энергия, по-тибетски ньинг-дже – «благородное сердце». В тибетской живописи Будды часто изображаются сидящими на лотосе, что означает наше врождённое стремление приносить счастье другим. Этот самовозникающий цветок – глубинная суть нашего существа. Нужно создать пространство в наших умах, чтобы взращивать его. Зацикленность на себе душит его, цветок не может раскрыться. Когда мы заботимся о других, цветок расцветает. Мысли о других расширяют наш ум, потому что это приносит нам радость.
Забота о других – основа успеха в мире. Этому секрету нас не учили в школе. Если кто-то говорит нам это – мы не верим. Мы воспринимаем это как шутку. Как, думая о других, я могу добиться успеха? Это кажется чересчур простым, и мы колеблемся. Пытаясь перехитрить систему, мы решаем придерживаться плана «я».
Конь ветров уносит нас за пределы плана «я». Когда мы избавляемся от этого мелочного ума, естественная притягательная энергия пробуждается в нас. Мы чувствуем свою харизму. Мы не только выглядим хорошо внешне, мы словно светимся изнутри. Всем своим видом мы выражаем успех и энтузиазм. Как изначальное добро наша энергия чиста и не омрачена. Мы больше не используем надежду и страх, чтобы манипулировать нашим окружением так или иначе. Наш ум больше не отягощён попытками удерживать концепции и противоречия «я». Так как мы сонастроили себя с изначальным добром, окружение начинает отражать нашу открытость. Мы без усилий, как бы магически, притягиваем то, что нужно. Мы уверены в энергии изначального добра, мы больше не нищие.
Большинство из нас – смесь Принца и Нищего. Мы ещё не знаем, как управлять своим миром. Мы живём как в тумане – иногда помогаем другим, иногда самим себе; иногда мы счастливы, иногда печальны. Так как мы не способны управлять своими мыслями, нас соблазняет или берёт в заложники любой каприз, стучащийся в дверь. Но настоящий прогресс возможен, только если у нас есть план, как привнести смысл в нашу жизнь. Путь Шамбалы предлагает практическую стратегию для развития сострадания, уверенности и отваги, используя нашу жизнь в этом мире как средство. Редкостное и драгоценное учение, преподанное Буддой царю Дава Сангпо, принимает во внимание нашу вовлеченность в мирскую деятельность. У нас есть семья, работа и наш жизненный график довольно плотный. Мы можем использовать все это для взращивания мудрости и сострадания, развивая уверенность в изначальном добре. Следуя этому пути, мы присоединяемся к благородному семейству царей и цариц Ригденов.
Большинство из нас – смесь Принца и Нищего. Мы ещё не знаем, как управлять своим миром. Мы живём как в тумане – иногда помогаем другим, иногда самим себе; иногда мы счастливы, иногда печальны. Так как мы не способны управлять своими мыслями, нас соблазняет или берёт в заложники любой каприз, стучащийся в дверь. Но настоящий прогресс возможен, только если у нас есть план, как привнести смысл в нашу жизнь. Путь Шамбалы предлагает практическую стратегию для развития сострадания, уверенности и отваги, используя нашу жизнь в этом мире как средство. Редкостное и драгоценное учение, преподанное Буддой царю Дава Сангпо, принимает во внимание нашу вовлеченность в мирскую деятельность. У нас есть семья, работа и наш жизненный график довольно плотный. Мы можем использовать все это для взращивания мудрости и сострадания, развивая уверенность в изначальном добре. Следуя этому пути, мы присоединяемся к благородному семейству царей и цариц Ригденов.
2 Конь ветров
В течение нескольких лет я пользовался привилегией учиться в Индии у Его Святейшества Дилго Кхьенце Ринпоче, который был для меня как родной дедушка. Кхьенце Ринпоче был великим тибетским мастером медитации, учителем лам и царских особ, в том числе Его Святейшества Далай-ламы, а также короля Бутана. Кхьенце Ринпоче был необычайно мягким человеком, излучающим добрую силу. Каждый день, окружённый своими учениками, он восседал на диване или кровати. Старый, огромный и тучный, он любил оборачиваться вокруг талии своими любимыми одеялами. Его присутствие было подлинным и тёплым. Его вещи всегда выглядели лучше, чем вещи всех остальных. Его чётки, его старая тибетская деревянная чаша, даже его одеяло излучали добро. В его присутствии возрастала ценность самых обычных вещей не только потому, что он владел ими, а потому, что они притягивали других. Его энергия заряжала окружающую обстановку. Его присутствие ощущалось как естественное богатство и успех, ничего не имеющий общего с деньгами.
Это сила коня ветров – лунгта. Лунг – это ветер, а та значит конь. Конь ветров, или ветер-конь, часто изображается на молитвенных флажках, развевающихся по всему Тибету. Для развешивающих их тибетцев это возможность привлечь долголетие, хорошее здоровье, успех и счастье. Обладая конём ветров, мы способны осуществить всё что угодно без особых препятствий. На спине этот конь несёт исполняющую желания драгоценность. Эта драгоценность – мудрость и сострадание, необходимые для помощи другим, а не для достижения собственного блага. Из этого возникает настоящая уверенность и компетентность. Когда мы обладаем этой драгоценностью, наша жизнь благословлена. Всё, что мы пожелаем, исполняется, без каких бы то ни было затруднений. Как будто мы оседлали коня и скачем верхом по открытой местности – ничто не стоит на нашем пути. С конём ветров мы словно воины, несущиеся по бескрайним просторам Тибета, и наши победоносные флаги развеваются на ветру.
Путешествуя, я встречаю много людей и могу определить по тому, как они выглядят или разговаривают, насколько страх и стресс уменьшают их жизненную энергию. Им мешает дриб. Это тибетское слово означает загрязнение себя и окружения, опустошённость, возникающую из жизни по плану «я». Дриб – противоположность коня ветров. Конь ветров процветает благодаря разумности и распознаванию. Дриб – благодаря их нехватке. Ветер-конь – это стихия, проявляющаяся, когда мы вовлечены в добродетель. Дриб – это стихия, которая проявляется из-за нашей вовлечённости в агрессию и зацикленности. Мы думаем, что стоит поднажать, чтобы попасть куда нам хочется. Ветер-конь приходит, когда мы обращаем внимание на то, как ведём себя в жизни. Дриб исходит из чувства, что это не имеет никакого значения. Ветер-конь привлекает драла – благословенную энергию, пробуждающуюся, когда мы преодолеваем свою агрессию. Дриб притягивает препятствия. Ветер-конь – чистое топливо. Дриб – слой липкой сажи, оставшейся после сожжённого угля. Он ощущается как что-то тёмное и тяжёлое, будто смола, осевшая в наших лёгких от курения. Ветер-конь взбадривает нас. Дриб отягощает наш ум. Культивируя негативность, мы игнорируем свой потенциал изначального добра, и этот загрязнитель в нашей системе набирает силу, чтобы свергнуть нашу мудрость и сострадание. Тут нет места для драла. Жизнь становится мрачной и трудной.
Помню, я спросил своего отца о том, когда он в первый раз в жизни увидел машину. Он был подростком и жил в восточном Тибете, в довольно изолированном районе. Отец сказал, что почувствовал запах машины за несколько дней до того, как её увидел. Он не знал этого запаха. Просто запах становился сильнее и сильнее, пока наконец машина не приехала. Отец сказал, что прошло несколько дней после того, как машина уехала, а он всё продолжал чувствовать её запах.
Так и дриб, он словно «просачивается» в нас. Мы воспринимаем его как плёнку, покрывающую всё. Эта плёнка – отражение негативных психологических остатков в нашем окружении, выхлопы и загрязнения плана «я». Когда наши умы привычно взбудоражены, а мысли дискурсивны, дриб становится вуалью нормальности. Наши глаза словно не до конца открыты, и нам кажется, что все вещи вокруг немного тёмные и грязные. Обманутые вуалью, мы перестаём быть точными, не придаём значения тому, что мы говорим, думаем или едим. Мы игнорируем собственное ментальное и физическое окружение. Потакание своим интересам кажется естественным, и мы выбираем действия, которые понижают нашу жизненную энергию. Мы поглощаем пищу, ослабляющую наш организм, говорим вещи, не вызывающие доверия. Мы постоянно гоняемся за развлечениями. Мы носим одежды, потакающие нашей лени. Живя беспечно, мы пропускаем множество возможностей. У нас ничего не получается, уровень нашей энергии неизменно низкий. Мы не помним о мудрости и сострадании. Мы забываем, как важен каждый момент нашей жизни. Если мы не прилагаем усилий в добродетели, тогда, вполне возможно, мы окажемся во власти пороков, и наше «а как же я?» будет звучать всё громче и громче.
Дриб начинает жить своей собственной жизнью, принимая обличье всевозможных препятствий. Осуществление наших желаний становится более трудным. Мы пропускаем автобус; нам выписывают штраф за парковку в неправильном месте; мы болеем. Самое серьёзное препятствие – идея «я» – ограждает нас от видения изначального добра. Вслед за сомнениями приходит неведение, затем неведение становится негативной эмоцией, влекущей за собой вредоносные действия, делающие тёмные времена ещё более темными. Буддисты считают физическую болезнь результатом прошлых негативных действий; с буддийской точки зрения болезнь «я» – это корень всех болезней. Это то, что поддерживает сансару.
Так как ум слаб, мы злимся на эти препятствия, что в свою очередь подпитывает наши негативные эмоции. Наша взвинченность придаёт силу препятствиям – мы словно подливаем масла в огонь. Препятствиям не присуща лояльность. Негативная энергия, которая притягивается гневом, затрагивает не только человека, который злится. На трассе аварийная ситуация, созданная одним человеком, затрагивает всех. Эффект загрязнения продолжается долгое время. Когда все завязаны узлом «своих собственных» интересов, дриб правит всем, и нет шанса взрастить гармонию. Мы постоянно в конфликте с нашим окружением. Так дриб крадёт нашего коня ветров и ослабляет нашу жизненную силу. Он блокирует наше видение изначального добра.
Наша среда или помогает, или препятствует тому, что мы хотим делать. Всё в нашем окружении: еда, одежда, место, жизненный распорядок, сострадание или зависть к другим – влияет на нас. Определённое физическое окружение может влиять на нас негативно. Дриб способен проникать во все наши органы чувств. Какая-то еда нам нравится, но после неё мы чувствуем себя уставшими, не наевшимися. Одна музыка успокаивает и расслабляет, другая вселяет в нас беспокойство. Некоторые люди взбадривают нас, другие утомляют. Есть определённые места, в которые мы не должны впускать свой ум. Гневные, цепляющие или жадные мысли замутняют наше понимание и поглощают нашу энергию.
Мы должны не только избегать окружения, которое способствует дриб, но также предпочитать окружение, которое привлекает драла. Драла означает «над врагами». Враг – это всё то, что ослабляет коня ветров. Драла проявляется в людях, местах и ситуациях, которым присуща мягкость, дисциплина, гармония и уважение; гонка, хаос и невнимательность отпугивают её. Связующее звено между нашей собственной безграничностью и безграничностью вселенной, драла является благословенной энергией реальности – магией. Когда у нас достаточно отваги, чтобы развивать мудрость и сострадание, драла соединит силу нашего существа с силой явлений как они есть, потому что мы поднимаемся выше врага негативности.