– Уже звонили.
– Кто?
– Она представилась Жанной.
– О чем говорила?
– Сказала, что совершенно случайно наткнулась на мое объявление в разделе «Знакомства», и хочет предложить помощь. Заверила, что работает с гарантией и в два счета кардинально изменит мою жизнь.
– А ты?
– Как и договаривались. Сначала поломалась, мол, не желаю иметь дело с посредниками, а потом нехотя согласилась. Жанна приедет завтра во второй половине дня. Кат, ты обещала ввести меня в курс дела.
Копейкина прошла на кухню.
– Наташ, нам с тобой предстоит поиграть в одну игру… игру опасную, но жизненно необходимую. Садись и слушай. Запоминай каждое мое слово и помни, любая оплошность может нам дорого стоить. Жанна работает в агентстве, которое занимается грандиозными аферами. После общения с менеджерами клиенты – то есть жертвы – бесследно исчезают. Их недвижимость продается. Но я голову даю на отсечение, что облапошенных бедолаг не убивают. Они живы, и в нашу с тобой задачу входит узнать, куда именно попадают одураченные простачки.
– Откуда такая уверенность, что они живы?
– Константин Ягодин, после того как продал дачу, был жив-здоров. Не думаю, что мошенники отправили его к праотцам после. Нет никакого смысла, он добровольно расстался с недвижимостью. И еще один старик, продавший квартиру, живехонек. Совсем недавно его видела бывшая соседка. Значит, они где-то обитают? Вопрос, где именно, пока остается открытым.
Наталья во все глаза смотрела на раскрасневшуюся Катку.
* * *Жанна, как и обещала, приехала на следующий день в начале третьего. Пропустив ее в прихожую, Наталья стала переминаться.
– Не знаю, правильно ли я поступила, разрешив вам приехать, – запела она выученную песню.
– Вы меня еще благодарить будете. Вот увидите.
– Ладно… тогда проходите в гостиную.
– Просторная квартирка.
– Четыре комнаты, на нехватку места не жалуюсь.
Заметив в гостиной сидящую на диване женщину, Жанна остановилась.
– Разве мы не одни?
– Это моя племянница Анфиса. Вы не беспокойтесь, она нам не помешает. У Анфисочки проблемы с психикой – последствия детской травмы – племяшка почти всегда молчит.
Жанна села в кресло.
– А почему у нее лицо перебинтовано?
– Ожог, – прохрипела Катарина, поправив черную челку парика.
– Несчастья так к ней и клеятся, – сокрушалась Ната. – Не одно так другое.
Жанна осмотрелась вокруг.
– Племянница прописана у вас?
– А как же иначе? После смерти родителей я заменила Анфисе мать.
– Больше родственников не имеете?
– Никак нет. Одни мы с Фисой.
Жанна заговорщически улыбнулась и начала вещать о тяжелой жизни, гнетущем одиночестве и о том, что каждый человек на свете в обязательном порядке заслуживает счастья.
Болтала она достаточно долго – Катка уже устала ждать, когда же менеджер перейдет непосредственно к сути.
Отдышавшись, Жанна спросила у Натки:
– Простите, Наталья, вы верите в бога?
– Верующая.
– И крест носите?
– А как же. Я крещеная. Анфисочка тоже.
– Можно полюбопытствовать, почему вы решили дать объявление в газету?
– Ой, а то вы сами не догадались. Мне сорок три года, не старая еще женщина, можно сказать, вся жизнь впереди, а мужского плеча рядом нет.
– А зачем вам плечо? – огорошила Жанна вопросом.
– Странный вопрос. Для чего женщине нужен мужчина?
– Это кому как. Например, мне они и даром не нужны.
– Вы лукавите.
– Нисколько. Посудите сами, когда женщина одна, она все свободное время посвящает себе. Отпадает необходимость ежедневной готовки, стирки, глажки, беготни по магазинам. Делай что душеньке угодно. А с мужем? Обед свари, приготовь, опять же замужняя женщина должна ограничивать себя в знакомствах. Некоторые мужчины постоянно контролируют, с кем, когда и как проводят время их половины. Не забывайте о семейных ссорах, перебранках и тому подобных инцидентах, старящих женщин неимоверно быстро.
– Я с вами в корне не согласна, – Ната попыталась доказать Жанне, что все сказанное ею не стоит и выеденного яйца, как вдруг Ката подала голос:
– Тетя, она права. От мужчин одни неприятности.
– Вот! – оживилась Жанна. – Ваша племянница, несмотря на отклонения в психике, мыслит как вполне адекватный человек.
– У нас с племянницей разные взгляды на жизнь. И вообще, я не понимаю! Вы обещали помочь мне устроить личную жизнь, а теперь поливаете всех мужчин грязью!
– Нет-нет, вы меня неправильно поняли. Я всего лишь хотела сказать, что помимо мужского плеча женщине важно обрести душевный покой и умиротворенность.
– Я вполне спокойна.
Жанна засмеялась:
– Это вам так кажется. На самом деле вы очень устали и нуждаетесь не в муже, а в отдыхе. У вас усталый взгляд, свидетельствующий об иссякающей жизненной энергии.
– Куда вы клоните?
– Я предлагаю вам посетить наш Дом Счастья. Там вы почувствуете настоящий вкус к жизни, вздохнете полной грудью и наконец поймете, что до сегодняшнего момента жили не совсем правильно.
Ната повернулась к Катке.
– Куда вы приглашаете тетю? – заголосила она недовольным голосом. – Какой Дом Счастья? А я? Я не останусь одна.
– Вы можете приехать к нам вдвоем. Мы рады каждому, двери нашего дома открыты для всех.
– А что мне там делать?
Жанна чуть склонила голову:
– Учиться.
– Чему?
– Быть счастливой.
Ката усмехнулась. Ну конечно, для чего же еще нужен Дом Счастья. Естественно, для того, чтобы учиться быть счастливой. Ловко придумали.
– Завтра у нас праздник, – вещала Жанна. – Если согласитесь приехать, я договорюсь, чтобы вам приготовили комнату.
– С ночевкой?
– Праздник начнется в десять вечера. Не думаю, что разумно после возвращаться домой.
– Не знаю, – Ната поджала губы. – Я искала Фому, а вы предлагаете мне Ерему. Дом Счастья… праздник. Какое отношение он имеет к моему желанию обрести мужа?
– Давайте договоримся. Завтра вы с племянницей приезжаете к нам, а на следующий день мы с вами снова побеседуем. Если вы не измените своего решения, я найду вам такого мужика… закачаетесь!
Наташка сделала вид, что слова Жанны ее заинтриговали.
– Анфисочка, что скажешь?
– Я хочу поехать в Дом Счастья.
– Не пожалеете, – поддакивала Жанка.
– Где он находится?
– В Подмосковье.
– Эх, была не была. Уговорили. Оставляйте адрес, мы приедем.
– Обижаете. Я вас пригласила, значит, я лично довезу вас туда.
Когда она откланялась, Катарина принялась разбинтовывать лицо.
– Прожженная аферистка. Нет, ты видела, как действует, нахалка. С места в карьер! Без всякого предисловия!
– Мне она жутко не понравилась. Взгляд злой.
– И душонка такая же.
– Неужели мы и правда поедем с ней в этот дом?
– Конечно. Для чего тогда весь маскарад?
– Боязно.
– Отказываешься мне помогать?
– Да нет… просто… Скажи, а откуда ты знала, что Жанна пригласит нас за город? Тебе было заранее известно?
– Я понятия не имела, какую лапшу она навешает нам на уши. Но чувствовала, что-нибудь она обязательно предложит.
Наталья поцеловала крестик:
– С божьей помощью мы не попадем в беду.
Копейкина сняла трубку:
– Предупрежу Агафонову, что два дня нас не будет в коттедже.
– Два дня без воплей Розалии приравниваются к годичному отдыху на Гавайях.
– В яблочко, Натусик.
Глава 12
В субботу Жанна заехала за ними в семь вечера. Дорога отняла около полутора часов.
В половине девятого «Ауди» остановилась у высоких ворот. После продолжительного сигнала клаксона створки разъехались в разные стороны. Иномарка подъехала к крыльцу.
Трехэтажное желтое здание по размерам напоминало обычную школу. На окнах первого и второго этажей красовались кованые решетки. Справа от дома за сеткой бесновались пять огромных псов. Если Катка правильно определила породу, то песики являлись не кем-нибудь, а кавказскими овчарками. Как известно, собачки весьма и весьма агрессивные.
Взойдя на крыльцо, Жанна трижды позвонила.
Дверь открыла низенькая женщина средних лет, облаченная в белый балахон, стянутый на талии черным поясом.
– Сестра, – мило прочирикала менеджер, – я привезла вам гостей.
Женщина едва заметно улыбнулась и, склонив голову, блаженно прошелестела:
– Добро пожаловать в Дом Счастья.
– Познакомьтесь. Это Наталья и Анфиса. А это сестра Светлана.
Шагнув в просторный холл, Катка озиралась по сторонам. Неизвестно, какому умнику пришла идея выкрасить стены в красный цвет, но очевидно, что человек с вывертом. Красный цвет сильно давит на сознание. Его должно быть в меру, а тут куда ни глянь, всюду кровавое поле.
Коснувшись локтя бабы в балахоне, Жанна прошествовала по коридору, свернув направо.
– Следуйте за мной, – все так же блаженно молвила сестра Светлана.
На втором этаже Катарина заметила еще трех женщин в таком же «наряде». Троица, не обращая внимания на гостей, прошествовала мимо, будто не заметила Катку с Натой вовсе.
Сестра Светлана остановилась у белой двери.
– Вот ваша комната. Проходите.
Сказать откровенно, Катка была разочарована. До сегодняшнего дня она полагала, что гостей принято встречать со всей щедростью души. И вдруг такой облом. Комнатка площадью чуть более двенадцати метров вмещала в себя две металлические кровати, тумбочку и пристроившийся в углу шкаф.
– Располагайтесь, – бормотала Светлана.
Ее заискивающий голос здорово раздражал Копейкину.
– Подождите, – Наталья вскинула брови. – Что нам здесь делать? Жанна говорила, что приглашает нас на праздник.
– Все верно. Праздник начнется в десять вечера. А пока есть время, вы с сестрой Анфисой можете отдохнуть.
Катарина едва не выкрикнула, что комната смахивает на камеру и отдохнуть в таком месте невозможно в принципе, но сдержалась.
К сестре Светлане подошла высокая брюнетка в красном балахоне. Пошептавшись, Светлана поспешила ретироваться.
– Я сестра Инна, – низким голосом проговорила брюнетка. – Сейчас вам принесут одежду.
– Какую одежду?
– Такую же, как у всех.
– Чем вам не угодили наши наряды?
– Каждый, кто переступил порог Дома Счастья, должен носить то же, что и остальные.
– Но почему?
– Таковы правила.
Катарина решила вмешаться:
– Красный не надену ни за что!
Инна провела рукой по волосам:
– Красный цвет предназначается только для детей, вам придется облачиться в белый.
– Для детей? – не удержавшись, Наталья прыснула. – Не обижайтесь, но вы наверняка старше меня, и тем не менее на вас красное одеяние. А вы далеко не ребенок.
– Для детей Счастья, – пояснила сестра Инна.
– А кто носит белые? – влезла Копейкина.
– Все остальные, – последовал ответ.
Отвесив им поклон, сестра Инна удалилась.
– Кат, ты чего-нибудь понимаешь?
Через бинты Катка пыталась почесать щеку:
– Мне ясно, что мы попали не в Дом Счастья, а в место, из которого надо поскорее выбираться.
– Я тебя предупреждала…
– Выберемся, как только выясним, что за чертовщина здесь творится.
– Они похожи на чокнутых. Особенно сестра Инна.
– Светлана тоже не производит впечатления разумной дамы.
Наталья села на кровать:
– Хорошо, что в комнате не догадались выкрасить стены в красный цвет.
– Ты права, знаешь…
Стук в дверь заставил замолчать.
– Войдите.
На пороге появилась Светлана:
– Ваша одежда, сестры.
– Спасибо.
Положив балахоны на кровать, Светлана обратилась к Копейкиной:
– Сестра Анфиса, соберите, пожалуйста, волосы в хвост. У нас не принято ходить с распущенными.
– Но у сестры Инны волосы спадали на плечи.
– Сестра Инна – дочь Счастья. Ей можно.
Катарина взяла толстушку за руку:
– Светлана… как вас по отчеству?
– Сестра Светлана. Обращайтесь ко мне только так и не иначе.
– Договорились. Но нам многое непонятно. Во-первых, куда подевалась Жанна?
– Она уехала.
– Как уехала?
– Не волнуйтесь, Жанна приедет за вами завтра утром. Что еще вам неясно?
– Насколько я поняла, в здании присутствуют только женщины?
– Ошибаетесь. На третьем этаже живут братья.
– Их много?
– У нас двадцать пять сестер и двадцать пять братьев, не считая детей Счастья.
– А кто они такие, дети Счастья?
– Приближенные. Они могут непосредственно общаться с ним и получать информацию.
– Со счастьем?
– Да, – сестра Светлана взирала на Катку глазами наивного ребенка. – Скоро ОНО предстанет пред нашими очами. Мы уже готовимся. Раз в полгода ОНО посещает нас, а после улетает.
– Куда?
– К господу. ОНО не может надолго покидать небеса – это не положено.
– Мы все поняли, – Катарина поспешно вытолкала Светлану из комнаты.
– Обалдеть!
– Как сказала бы Розалия Станиславовна: круто мы попали.
– Розалия Станиславовна, окажись она на нашем месте, сказала бы совсем другое. Я думаю, ее вопли были бы слышны даже в Эфиопии.
– Чего делать будем?
– Натягивай балахон.
– Никогда не носила чужие вещи. Неизвестно, кто в них щеголял до нас. Так и заразу какую-нибудь подхватить недолго.
– У нас нет другого выхода, – Ката принюхалась. – Пахнет нафталином.
– Фу! Ненавижу запах нафталина.
– Смирись, сестра Наталья, – хохотнула Копейкина. – Это ненадолго.
– Хотелось бы верить, сестра Анфиса, – подыграла Натка.
Не успели они повязать черные пояса, как в дверь снова постучали.
– Ну кто там?
– Сестра Наталья, прошу вас следовать за мной, – похоже, Инна не уходила, а торчала под дверью.
«Надеюсь, она не подслушивала», – мелькнула шальная мысль.
– А я? – Ката сделала шаг вперед.
– Только сестра Наталья. С ней хотят поговорить.
Встретившись взглядом с Катой и уловив едва заметный кивок, Натка подошла к двери.
– Идемте.
Катка подлетела к окну. С улицы доносился лай собак, а вдали виднелся лес.
– Куда она нас привезла?
Выйдя в коридор, Катарина вздрогнула. Две тетки стояли возле соседней двери и тихо переговаривались. Заметив Кату, они поклонились.
Ответив им тем же, Копейкина вернулась в комнату.
– Безумие!
Наталья не торопилась возвращаться. Она отсутствовала минут сорок, а когда дверь открылась и сестра Инна, поддерживая Натку за локоть, прошла внутрь, Ката похолодела.
Наталья смотрела прямо перед собой стеклянным взглядом. На лице блуждала улыбка идиотки.
– Что с ней? Почему она так странно смотрит?
– Все в полном порядке, – заверила Инна. – Через двадцать минут за вами придут и проводят на праздник.
Ката принялась тормошить Наталью.
– Ты меня слышишь? – кричала она. – Ответь. Мы здесь одни. Ната!
– Слышу, – прошелестели губы.
– Где ты была?
– Внизу.
– С кем?
– С сестрой Инной.
– Что она сделала?
– Отвела меня в комнату.
– А потом?
Наталья опустилась на кровать:
– Там сидел мужчина. Он начал со мной разговаривать.
– О чем?
– Не помню. Он постоянно трогал меня за плечи.
– У тебя что-нибудь болит?
– Нет. Мне хорошо. Правда, голова немного кружится и чуточку хочется спать.
– Вспомни, о чем он спрашивал.
– Не помню.
– Ната!
Сделав глубокий вдох, Катарина с силой саданула Наташку по щеке. Потом еще раз по другой.
Натали вскрикнула:
– Катка, ты чего дерешься?
– А ты чего сидишь как сомнамбула?
– Больно, – Натусик растирала пылающие щеки.
– Теперь пришла в себя?
– Разве я была не в себе?
– Рассказывай, что еще делал мужик?
– Какой мужик?
– Я тебя опять ударю.
– Но я не видела никакого мужика.
– Минуту назад ты утверждала обратное.
Ната заморгала:
– Минуту назад мы с тобой переоделись в балахоны. Неужели не помнишь?
Копейкина заметалась по комнатке:
– Над тобой уже успели поработать.
– Кто?
– Дед Пихто. Наверняка не обошлось без гипноза. Слушай, если нас еще раз захотят разлучить, не соглашаемся ни в коем случае. Поняла?
– Угу.
– Дело принимает серьезный оборот.
Наталья схватилась за горло:
– Меня тошнит.
– Час от часу не легче.
– Жвачка есть?
– Мятные леденцы.
– Сгодится.
Сунув в рот леденец, Ната прошептала:
– Кажись, отпустило.
Копейкина вытащила из мобильника сим– карту:
– Кто знает, не устроят ли они нам во время праздника шмон.
Проводить их на праздник пришла ветхая старушенция, которую величали сестрой Полиной.
Топая за бабкой, Ката гадала, в каком году та появилась на свет. До революции, во время или сразу после? Судя по внешнему виду, походке и шамкающей речи, бабуленция родилась задолго до того, как Ленин с большевиками запланировали свергнуть царя.
На первом этаже в просторном помещении в два ряда выстроились столы. Справа сидели женщины, слева мужчины. В углу восседали дети Счастья, те самые избранные, которым было разрешено разгуливать в красных балахонах. Копейкина отметила, что в касту входят исключительно женщины.
Указав гостям на два свободных места, бабка поплелась дальше. Она уселась в самом конце стола.
Сестры и братья, не сговариваясь, склонили головы над алюминиевыми мисками. Рядом у каждого лежала ложка и стояла кружка – тоже алюминиевые.
В кружке плескалось нечто, отдаленно напоминающее чай. А вот содержимое миски вызвало у Катарины рвотный рефлекс. Густая серая масса, в которой просматривались бобы и фасоль, напрочь отбила не только аппетит, но и желание сидеть за столом.
Все вооружились ложками и принялись с упоением есть бурду.
Ничего себе праздник. Веселье так и прет.
Никто не разговаривал. В помещении, если не брать в расчет стука ложек о миски, стояла гробовая тишина.
Наталья, давясь, заставила себя проглотить немного «яства». А в следующее мгновенье припала губами к кружке.
«Пир» продолжался ровно двадцать минут, после чего в столовую вошли три дородные женщины в черных одеяниях. Каждая держала широкий поднос с покоящимися на нем маленькими пиалками.