Встав рядом с Рыбачкой, – типа носатый байкер защитит ее, если что – Милена продолжила:
– Ну, почти затаилась. Сначала я заглянула к своему стилисту. Не могла же снять номер в мотеле, не заглянув к своему стилисту? А еще я позвонила своему психоаналитику…
Я крепко-крепко зажмурился. Вместо того чтобы тихонечко залечь на дно, моя благоверная чуть ли не всему Вавилону растрепала о том, где она и какие у нее планы. Короче говоря, добры молодцы-байкеры во главе с Рыбачкой взяли ее на выходе из салона красоты. На кушетку к своему мозгоправу она так и не легла.
– Поворковали, голубки? – Голос Ронина был похож на тот звук, что издает шмат пенопласта, стираясь об асфальт.
Палач хотел было встать, но кончик меча, вновь оказавшись в опасной близости от лысины, намекал, что торопиться не стоит.
– Надеюсь, всем тут понятно, что вы полностью в моей власти? – Ронин положил меч на подставку. Сокол на его плече расправил крылья. – И только я решаю здесь, когда и кому пролить кровь?
Милена кивнула, Рыбачка приложился к фляге с пойлом, а палач и я просто сделали вид, что не услышали.
– Это хорошо, что мы достигли взаимопонимания. – Из кармана «кимоно» однорукий верзила вытащил пульт, нажал на кнопку, и картинка на здоровенном телеке на всю стену изменилась. Море и пляж уступили место записи из клуба «Азия», прямо из кабинета Чингиза.
Забавно посмотреть на себя со стороны. Интересно, знал ли мой фронтовой товарищ, что принимает участие в реалити-шоу? Вряд ли.
Опять точно провели пенопластом по асфальту:
– Край, напрасно ты так сурово разобрался с моим парнем.
Я пожал плечами. Умереть от излишка спирта в крови – не это ли цель жизни любого алконавта? Я лишь помог Чингизу максимально приблизить счастливый момент растворения личности в бутылке. Кстати, Ронин не сказал прямо, что «парень» скопытился. А значит…
– Хорошо, что ты сам пришел в наш клуб. Но, сбежав, ты поспешил, Макс. Ты создал себе множество проблем, которые, правда, и успешно разрулил. Посидел бы в гостях у Чингиза, – жив он, если интересно – а потом тебя привезли бы сюда. Мне, как хозяину Вавилона, давно хотелось познакомиться лично. А так столько всего ты наворотил, столько набедокурил…
В ответ я и не подумал скрывать смех. Главарь любой задрипаной группировки в этом городе мнит себя боссом чуть ли не Вселенной с окрестностями. Ронин в этом смысле не исключение. Надо же, хозяин Вавилона!
– Чаю? Покушать? Присаживайтесь, чувствуйте себя как дома. – Удивительно, но это прозвучало не как приказ. Ронин действительно приглашал гостей разделить с ним утреннюю трапезу.
– Для завтрака, пожалуй, рановато… – буркнул я.
После драки его приветливость показалась аж неприличной. Это так выбило меня из колеи, что я принял приглашение и плюхнулся на татами напротив однорукого самурая. Палач, Милена и Рыбачка сели с нами. Причем палач глаз не сводил с Милены, прямо прикипел к ней взглядом. А так точно кинулся бы на меня вопреки прозрачному намеку хозяина насчет того, кто тут раздает тумаки, а кто их получает.
Да уж, ничего нет вкуснее, чем закусить в компании лучших друзей…
Из-за двери потянулись вереницей уже одетые девицы. Они принесли небольшой столик, чашки, чайник, тарелки с бутербродами и круассанами и быстренько отвалили. Одна мне очень понравилась – попка аккуратная, упругая, грудь тоже ничего, коса до коленок. Пригласить бы ее ко мне в «Янтарь» на кожаный диванчик – вместо блондинки…
– Я знаю о твоей проблеме, Край, – проскрежетал Ронин, вмиг развеяв романтичность момента. – И готов тебе помочь.
Надо же, какой альтруист выискался! Прямо добрых дел мастер: скворечники вешает, старушек через дорогу переводит. Ну-ну. Вот только Макс Край не старушка. Со мной нельзя так – сначала выкрасть сына, а потом обтяпать дельце так, чтобы благодарный папочка был должен похитителю до конца жизни.
Я потянулся за чашкой, чтобы выплеснуть кипяток в лицо Ронину, а там – будь что будет.
– Твой сын…
Пальцы коснулись керамической ручки.
– Ты думаешь, Край, это я его выкрал. Ты ошибаешься. Ни я, ни мой клан не при чем.
Сказанное одноруким заставило меня отказаться от радикальных действий. Я не поверил ни единому слову Ронина, но…
Нужно было что-то сказать в ответ:
– А «попугай» твой говорит «Попка дурак»?
– Максим, тебе не кажется, что сейчас не время… – начала было Милена, но я жестом велел ей помолчать, и она – о, чудо! – таки заткнулась.
Умеющий держать себя в руках, – хотя бы в одной – способен и складно лгать, и скрывать свои намерения. Проверено жизнью. Надо зацепить, поддеть главаря «азиатов», вывести из себя, чтобы заговорил с чувством, а значит – искренне, а не как сейчас – невозмутимо и пресно, будто он вслух читает инструкцию к микроволновке, а не обсуждает судьбу моего мальчика.
Мимо. Ронин предпочел не заметить издевки. Зато, уставившись на меня, гневно заклекотал его сокол. Уверен: с птицей не все так просто. Странная пичуга, слишком уж умная, что ли.
– Проблема у нас общая, Край. – Ронин повернул голову к палачу: – И ты, Заур, лучший палач Киева, нам поможешь. Мне и Краю. И Рыбачка поможет.
Кивнув, байкер вновь поднес флягу ко рту, но то ли не рассчитал, то ли подавился – закашлялся, по подбородку потекло. Из всех приглашенных на званый завтрак он, похоже, единственный, кто в курсе планов хозяина дома.
– Помочь тебе, грешник?! И Краю помочь, этому отъявленному подонку, место которого в аду?! – У лысого под очками глаза аж округлились, так его возмутило заявление Ронина. Он раз пять провел ладонью по черепу, прежде чем сумел выдавить: – Узаконить вас обоих – вот, что мне надо сделать прямо сейчас!
Я буквально почувствовал, как напряглось его тело – за миг до атаки. Сейчас он прыгнет на меня…
– Больничные счета вовремя оплачиваешь, а, Заур? – Только Ронин открыл свой рот, мне захотелось заткнуть себе уши. – Ты здесь, Заур, а больница в Киеве. Один мой звонок – и твои финансовые проблемы тотчас решатся.
В ладони-лопате Ронина сам собой возник телефон.
Лицо палача не побелело даже, оно стало землисто-серым. На виске вздулась венка.
– Ты хочешь купить меня, грешник?
– Заур, я вовсе не предлагаю тебе деньги. Я могу устранить источник твоих трат иначе. Понял уже, о чем я?
Выставив перед собой руки, палач сжал их в кулаки. С самого начала застолья я ждал, что он затеет драчку. Вот только он не напал. Он будто уперся в такую непробиваемую стену, что бетон в сравнении с ней – папиросная бумага. Палач – страшный противник, как я уже убедился – заскрипел зубами, из глотки его вырвалось рычание загнанного в угол хищника.
Один готов. На крючке по самые гланды. Ронин шантажирует его какой-то больницей. И шантаж этот настолько действенный, что палач сразу отказался от планов убить «отъявленного подонка».
Интересно, как «азиат» собирается перетащить на Темную Сторону Силы меня?
– Итак, я хотел бы изложить вам суть проблемы, друзья. – Однорукий верзила потянулся за чашечкой с чаем.
– Тамбовский волк тебе… – Договорить мне не дала чертова пташка – сорвавшись с плеча Ронина, она ударила меня крылом по лицу.
Намек понял, перебивать не буду.
Сделав круг над нашими головами, сокол вернулся к хозяину, который, как ни в чем не бывало, отпив чуть из чашки, продолжил:
– Не так давно мои помощники обнаружили кое-какие несоответствия в отгрузках одного специфического товара за пределы города.
Глаза Ронина блеснули из-под капюшона. Он ждал от меня вопроса.
– Наркота? – проявил любознательность я. – Через аэропорт?
«Азиат» кивнул. Его сокол щелкнул клювом.
– Мы тут начали выяснять… И чтобы разобраться с непонятками, пригласили в Вавилон Рыбачку вместе с его ребятами. Правда, неофициально, но…
Носатый наш Гордей, значит, просто наемник. За бабло здесь. Или Ронин пообещал ему какой-то бонус? Меня, к примеру, выдать на растерзание? А что, очень может быть… Я подмигнул Рыбачке, и тот, вновь подавившись перцовкой, закашлялся. Своим главарь «азиатов» не доверяет, потому и пользуется сторонней помощью: «африканцев» вот нанял, чтобы Милену выкрасть… Картинка происходящего постепенно прорисовывалась у меня в голове, пока Ронин продолжал вещать о своих бедах, которые меня ничуть не занимали.
– …Позавчера на борту моего самолета обнаружился большой груз порошка в пакетиках с ангелами.
А вот услышав это, я постарался ничем не выдать свою заинтересованность.
– В нашем городе становится все популярнее новая дурь, которая называется «манна небесная», проще – «манна».
– Греховное искажение, – процедил сквозь зубы палач. – Богохульство!
– Точно, – Ронин и не думал с ним спорить. – Так вот «манну» эту фасуют как раз в те самые пакетики с ангелами. Мои лучшие химики работают над тем, чтобы выяснить состав «манны».
– И что? – Милена скрестила руки на груди, всем своим видом показывая, что никак не может понять, на кой Ронин все это рассказывает.
– И что? – Милена скрестила руки на груди, всем своим видом показывая, что никак не может понять, на кой Ронин все это рассказывает.
– И ничего. – Чашечка в руке «азиата» опасно накренилась. Если б не была уже пуста, содержимое пролилось бы ему на «кимоно». – Третьи сутки бьются – и ничего. Какой-то бред несут.
– Бред? – переспросил я.
– Говорят, на Земле нет таких веществ. – Птица на плече Ронина нервно дернула головой.
В японских хоромах повисла тишина.
– Зеленые человечки, да?! – Рыбачка расхохотался, отчего и так красное его лицо стало пунцовым. – Наркоту для вавилонской братвы в космосе бодяжат?!
Его веселье никто не поддержал.
– Мы выяснили, что дурь с ангелами распространяется лишь среди подростков. Ни один ветеран, ни одна шлюха с улицы купить ее не может. А знаешь, Край, почему?
Я не знал, поэтому мотнул головой.
– Потому что дурь эту толкают только через доверенных людей. И одного желания ее попробовать мало. Тебя должны выбрать. Именно это принесло «манне» небывалую популярность. А выбирают только подростков, и денег с них не берут.
– Вы хотите сказать, что «манна» абсолютно бесплатна? – Милена взяла с тарелки бутерброд с ветчиной. Она все еще не врубается. – То есть дилеры никак не наживаются на наркоманах? Но это же глупо. Это лишено всякого смысла.
Ронин поставил пустую чашку на столик.
– Лишено, лучше не скажешь. Но это еще можно объяснить: маркетинговый ход, продвижение нового товара на рынок, привлечение клиентов… А вот что действительно непонятно: дурь не вызывает привыкания и после нее не бывает ломки.
Чем дольше он говорил, тем больше мне все это не нравилось. А еще я никак не мог понять, как мой сын может быть замешан во всей этой истории, ведь я предупреждал его о вреде психотропных веществ много раз, и Милена, знаю, оберегала его от дурного влияния сверстников. Может, тот пустой пакетик с проштампованным ангелом, найденный под ноутбуком, вовсе не Патрика? Просто случайно у него оказался. Подобрал малыш на улице. Правда, он никогда до этого не тащил в квартиру мусор…
– Почитатели «манны» создали в Вавилоне анклав для единомышленников. Они называют это место Парадизом.
– Богохульники! – Выкрик палача остался без внимания.
– В этот анклав, – продолжал Ронин, – уходят подростки. Многим из них вскоре предстояло отправиться в армию и на очередную войну. Анклав дает им защиту, он закрыт для посторонних. Даже я не могу туда попасть.
Потухший было экран телевизора вновь загорелся. На сей раз на нем отобразился стадион. Трибуны переполнены – и ни одного взрослого, сплошь подростки: практически мальчишки еще сопливые и такие же девчонки. Потом камера, резко метнувшись, показала святого отца Асахару, того самого, чью рекламу я видел в троллейбусе, когда ехал на квартиру к Милене. Если б не его странное имечко и дорогие часы, я б его вообще не запомнил. И вот его рожу нам показывает сам Ронин. Совпадение? Вряд ли.
– Ну и на кой нам этот сектант? – Милена швырнула бутерброд обратно на тарелку.
Ронин проигнорировал ее вопрос.
– Человек, снявший это видео, погиб, – сказал он тихо, чуть ли не прошептал, – но все же сумел передать запись моим людям.
– Зачем мне все это показывают?! Мой сын исчез, а я теряю время… – моя благоверная мгновенно превратилась в разъяренную фурию. Рыбачка чуть отодвинулся от нее.
Я привычно не слушал ее истеричные выкрики. Тем более, на экране началось нечто вроде… Нет, это не оргия, как я подумал сначала. Если бы детки сбросили с себя одежды, это сошло бы за порнуху на древнеримскую тему, а так молодые люди просто взялись за руки, и на их лицах застыли улыбки искренней радости, прямо-таки неземного блаженства.
И вот тут я увидел на экране кое-что, из-за чего мое сердце забилось быстрее. Оборвав визгливый монолог на полуслове, Милена вскрикнула. Значит, мне не показалось.
– Отмотай чуть. И медленно, пожалуйста, – мой голос дрожал.
Ронина не пришлось долго уговаривать.
На экране опять возникло лицо Патрика.
Мой сын улыбался.
Милена и я вскочили одновременно. Жестом Ронин велел нам молчать. Скрипнув зубами, я подчинился. Моя бывшая медленно села, обхватила себя руками.
Все было просто: Ронин рыл инфу на Парадиз и распространителей «манны», одного из них почти взяли уже, но тут вмешался Патрик, на квартиру к нему послали бойцов-«африканцев», – все-таки их сектор – но те моего парня не нашли и поэтому, чтобы не уходить с пустыми руками, прихватили Милену. Патрика же каким-то образом заманили в Парадиз. И теперь Ронин хочет, чтобы я и палач, Милена и банда байкеров во главе с Рыбачкой проникли в сектантское гнездо и разнесли там все к чертовой матери.
– Почему мы? Почему Рыбачка? – вот этого я действительно не понял. – У тебя же целая армия, вертолеты, бойцы в экзо, танки…
– Этим… сектантам… – птица на плече Ронина растопырила крылья. – Им оказывают содействие очень серьезные люди, против которых я не могу пойти. Ничто не должно указывать на мою причастность к разгрому Парадиза. Вот зачем нужна ваша помощь. Со своей же стороны я гарантирую всяческое содействие и самое современное оружие, какое только понадобится.
Учитывая, что «азиаты» в последнее время активно закупали зенитные комплексы и мины, будто готовились к войне, Ронин высоко оценивал угрозу, исходящую от кучки религиозных фанатиков. Что-то здесь нечисто…
– Я уверен, вы все пойдете до конца, – главарь клана «Азия» поднялся, тем самым показав, что разговор окончен.
– С чего бы? – подал голос палач.
– У каждого из вас есть свой интерес в этом деле. Хочешь, Заур, подскажу, ради чего еще ты можешь стараться? У тебя есть шанс наказать тех, кто одурманивает наркотиками молодежь. У Края и Милены интерес общий, но иной – они ищут сына. Кстати, ни один волосок не должен упасть с их голов по твоей, Заур, вине. Тебя, Рыбачка, это тоже касается.
– Вот насчет моего старинного друга Юрка я и хотел спросить. – Я подал руку бывшей супруге. – У Рыбачки тут какой интерес?
Ответил мне сам главарь байкеров:
– Деньги. Уважаемый Ронин обещал хорошо заплатить. К тому же, после штурма он не против того, чтобы твоя башка украсила полку над моим камином.
Я не ошибся: Гордей Юрьев горит желанием отомстить мне за дела давно минувших дней. Что ж, когда-то я хорошенько его подставил – натравил на «Ангелов Зоны» ОМОН. Было это еще до того, как милицию упразднили.
– Полка над камином? – Милена с интересом взглянула на Рыбачку. – Гордей, ты обзавелся недвижимостью?
– Еще нет, но ради такого случая… – байкер подмигнул моей бывшей. – Скоро мне понадобится достойная хозяйка очага. Так что, красотка, покатаешься на моем железном коне?
Милена ответила ему кокетливой улыбкой. Не знай я ее много лет, решил бы, что блондинка воспылала пламенной страстью к «Ангелу». Ничего подобного. Просто она приручает Гордея, чтобы потом использовать его по максимуму.
Однако Рыбачка не поддался ее женскому коварству:
– Со мной поедешь, ясно? Это чтобы твой муженек не сбежал ненароком. Слышь, Край, если не твоя башка, то милая головка твоей шлюхи станет моей.
Моя бывшая враз перестала скалиться.
Я закатил глаза. Этот придурок в кожанке правда думает, что меня можно этим шантажировать?..
Впрочем, сбегать я все равно не собирался. Ронин сказал верно, у каждого из нас есть личный интерес в этом деле.
Оставалось уточнить одно:
– Когда атакуем Парадиз?
Глава 7 Двое на «самоубийце»
Пальцы Асахары вцепились в часы. «Точно когти хищной птицы», – мозг тотчас подсказал приличествующую моменту метафору. Циферблат и само стекло вспыхнули зеленоватым светом. Тело святого отца затряслось, точно в припадке. Так его нервная система реагировала на вторжение в мозг огромного количества информации. Из носа хлынуло алым, полилось на белые шелка.
Подобные процедуры необходимо проводить регулярно, чтобы не забыть, кто есть святой отец на самом деле, каков он и откуда, и какая цель им движет. Так легко в чужом обличье перестать быть собой, раствориться в реалиях нового мира, почувствовав вкус принципиально иной жизни.
Тот, кто забывает себя, начинает сомневаться в необходимости Всеобщего Единения, что недопустимо.
– Святой отец, ваше приказание исполнено.
Асахара открыл глаза. Перед ним согнулся в поклоне слуга из местных – парень в бандане с черепами. Он положил на стол пустые пакетики из-под порошка. На всех пакетиках – давняя традиция – изображен Прародитель. Троица послушников, получивших дозу, застыла в ожидании. Юные лица, восторженные глаза, худощавые тела… И тела эти с помощью инъекций или орально можно – и должно! – превратить в источники энергии. Для начала Асахара воспользуется телом девушки с косичками.
Святой отец вытер нос рукавом. После процедуры обновления данных острее запахло скошенной травой. Из-за особенностей атмосферы этого мира поворот планеты к светилу сопровождается специфическим световым явлением – рассветом, который как раз начался.