Потому-то байкеры и схватились за оружие, увидев на проезжей части человека. Тот стоял как раз на пути у банды.
Взмахом руки Рыбачка – вместе с Миленой он ехал в голове колонны – велел всем остановиться. Вопреки протестам Края, требовавшего не высовываться, держаться позади, Заур направил «Самоубийцу» к чопперу главаря. Там Заур поставил мотоцикл на подножку и, кинув Рыбачке «Я сейчас», двинул к старцу – тому самому слепцу, что рассказал, как найти Края. Именно он вышел на дорогу, рискуя попасть под колеса.
За те пару-больше часов, что они не виделись, старик не прозрел. Черные солнцезащитные очки с обмотанной скотчем дужкой все так же прикрывали его глаза. На черкеске не стало меньше дыр. Седой пушок, накрытый тюбетейкой, не потемнел, не закурчавился. Не потерял старик и трость, секрет которой уже известен палачу, – нельзя приближаться на расстояние удара! – нужна она вовсе не для опоры или поиска пути, в ней спрятан клинок.
Слепец неспроста объявился здесь и сейчас.
– Что тебе нужно? – палач остановился в паре метров от старика. Легкий ветерок донес слабый запах кофе. Даже в аду это немощное тело будет заливаться молотыми зернами, разведенными кипятком. Заур обернулся к байкерам: – Не стреляйте! Это ко мне!
Почтенный возраст старика мотоциклистов не растрогал – ни один не опустил ствол. Их опасения понятны: мало ли, может, под черкеской седого ваххабита спрятан пояс, начиненный взрывчаткой эдак в пару тонн тротилового эквивалента? От «кавказца», даже престарелого, всего можно ожидать. Да и не припомнит у него Заур такого животика…
– Послушай меня, милок, – слепец постучал тростью по асфальту, будто пробуя его на крепость. – Я знаю: ты хороший человек, хоть и палач. И потому я хочу предупредить тебя и твоих друзей: там, на стадионе, затаилось зло, равного которому еще не знал Вавилон. Когда оно явит себя, мир содрогнется.
Забывшись, – старик-то все равно не увидит – Заур кивнул. Он всегда был милостив к умалишенным и юродивым. Зло, дрожь мира… А как же. На стадионе засела банда наркодельцов, а конкурент – тоже продавец смерти – хочет избавиться от них руками палача и наемников. Что ж, пока их цели совпадают. Но потом Заур вернется к Ронину и объяснит, что нельзя шантажировать законника. И тем более – так шантажировать.
– Это все? Старик, тебе надо уйти с дороги, если хочешь еще немного пожить.
– Это я сообщил Ронину о тебе. О том, что охотишься за Краем. Мои мальчики постоянно следили за тобой.
Вот почему однорукий так много знал о Зауре. У него было время навести справки, выяснить, какие у палача слабости, куда его можно ударить побольнее.
– Ты, наверное, думаешь, зачем я это сделал?
– Не угадал. – На самом деле Заур прикидывал, а не узаконить ли ему слепца? В УК есть статья за пособничество членам незаконных вооруженных формирований.
– Пятеро моих мальчишек ушли в Парадиз за ангельским наркотиком, и ни один не вернулся. Сын Края тоже там. Это зло надо остановить, пока не поздно.
Палач сунул руки в карманы. Сказанное стариком подтверждало сказочки, которыми потчевал Ронин под чаек. Быть может, бормотание юродивого слепца не такой уж бред?
– Я приготовил для вас кое-что. – Слепец сунул руку под черкеску.
Тотчас щелкнули десятки предохранителей.
Заур обернулся, махнул рукой, что все в порядке.
– Не стрелять! – скомандовал Рыбачка.
Старый грешник выдернул из-под одежды полиэтиленовый пакет с логотипом известной сети супермаркетов, чем враз избавил себя от «живота».
– Что это? – Заур вытащил из перекочевавшего к нему пакета синий пластиковый контейнер размером чуть меньше сигаретной пачки, поддел крышку. В контейнере лежали две силиконовых штуковины, напоминающие одновременно соску и пробку, точнее – смесь одного с другим. Штуковины эти были соединены между собой синим витым шнурком. И такими контейнерами был забит весь пакет.
– Это, милок, спасет вам жизни. По крайней мере, поначалу. Скажи своим, чтобы в уши вставили. Иначе далеко не уедете. – Старик поковылял к ближайшему дому, точно выдерживая направление, будто видел перед собой открытую пасть подъезда.
Заур вернулся к мотоциклу.
– Ты откуда Петровича знаешь? – вопросом встретил его Край.
В ответ Заур с удовольствием послал бы грешника куда подальше, – на тот свет, к примеру, – но опасался сорваться и придушить его не только на словах. Надо успокоиться. Пока не улажен вопрос с Ронином, Край не пострадает.
– Чего молчишь? Откуда Петровича знаешь?
Палач вручил главарю байкеров пакет, пересказал, что услышал от слепца, и лишь потом снизошел до Края:
– Да так, познакомился со стариком по случаю.
– Стариком? Петровичу и сорока еще нет! Его в Секторе сильно потрепало, под Москвой. Он вообще-то авторитетный в городе человек, просто так языком молоть не будет.
Услышав это, Рыбачка передумал выбрасывать пакет. Каждому бойцу он лично выдал по синему контейнеру и первый сунул заглушки в уши. Получив свой кусок синего пластика с крышкой, жена Края сказала, что внутри обычные беруши, в любой аптеке купить можно.
– Тампоны бабские! – байкер, борода которого была заплетена в две рыжие косы, с презрением отшвырнул подарок слепца. Из-за яркой рубахи и выпендрежных штанов палачу тяжело было воспринимать его всерьез.
– А ты в банде новенький, похоже? – Краевой открыл свой контейнер. – Повезло, дружище, что Рыбачка не слышал твою шутку – ушки у него плотно закупорены. Он демаршей страсть как не любит. Я-то с ним знаком много лет, в курсе. Любое неповиновение Гордей жестоко пресекает, вплоть до увечий и смерти. Так что лучше бы тебе выполнить его приказ и воспользоваться «женскими средствами гигиены».
Чем закончились эти нравоучения, Заур не услышал – воткнул беруши, и стало тихо-тихо.
Колонна вновь отправилась в путь.
И квартала еще не проехали, а на каждой стене появились надписи: «Стой! Опасная зона!», «Осторожно! Высокое напряжение!», «Мины!», «Посторонним проход воспрещен». То же самое было написано прямо на дороге. То и дело у палача по спине мурашки пробегали. Белой краской тут и там: «СТОЙ!», «ВЕРНИСЬ!», «НЕЛЬЗЯ!».
И никого вокруг. Ни единого проезжающего или припаркованного авто. Засохшие деревья стояли без листьев. Район точно вымер. А ехать по кладбищу в полнейшей тишине было немного жутковато. И потому Заур даже обрадовался, когда мотобанда затормозила у заграждения из колючей проволоки.
Неведомые энтузиасты натянули «колючку» поперек дороги – между противотанковыми «ежами», сваренными из трамвайных рельсов. Раз кому-то нужен тут заслон, то логично выставить еще бойцов с автоматами, оборудовать пост с мешками, наполненными песком. Но – никого и ничего такого.
Почему так?..
Дальше не проехать. Палач провел ладонью по черепу. Впервые с резни на Крещатике ему захотелось оказаться как можно дальше от места событий.
По приказу Рыбачки – он указал на «добровольцев», а потом ткнул пальцем в сторону заграждения – четверо байкеров метнулись к «колючке» с кусачками наперевес. Споро, будто только этим и занимались всю жизнь, парни принялись кромсать проволоку. Упавшие на асфальт куски отбрасывали в сторону. Проход «добровольцы» проделали минут за пять, в течение которых остальные байкеры пялились по сторонам, ожидая окриков и выстрелов из засады. Однако никакой реакции на прорыв заслона не последовало.
Странно…
Хлебнув из фляги, Рыбачка взмахом руки велел двигать дальше. Колонна – мотоцикл за мотоциклом – проследовала на негостеприимную территорию.
Не успели отъехать от колючки и полсотни метров, как бородача в рубахе начало колбасить, будто закинулся он расширяющей сознание дрянью, изрядно превысив дозу. Только что выпендрежник ехал чуть левее и впереди «Самоубийцы», всем своим самодовольным видом показывая, что ему море по переднюю вилку, и вот уже его «ямаху роуд стар» швырнуло вправо. Заур едва уклонился от столкновения. Завалившись набок, «звезда» сбросила с себя наездника и, царапая асфальт хромированными частями и баком, метров десять еще проползла самостоятельно.
Рыбачка – вот уж чутье у главаря на опасность! – тотчас обернулся. Увидев, что ситуация нештатная, поднял руку и разжал пальцы, затянутые в черную кожу перчатки, как у Заура. Блеснули на солнце заклепки. Это приказ остановиться и заглушить движки.
Бородач вскочил и сразу же рухнул на колени. Рот его открылся, он что-то кричал, но затычки в ушах не пропускали ни звука. Глаза бородача безумно выпучились, из-под рыжих усов вылетали брызги слюны. Покраснев, точно креветка в кипятке, он схватился за уши, потом отпустил их.
Все дружно вскинули оружие – Заур тоже, хоть патронов ему не дали – и завертели головами, высматривая опасность.
С бородачом же творилось что-то совсем неладное. Его бросало из стороны в сторону. Он делал шаг вперед – и тотчас отскакивал, будто его что-то сильно напугало. Из раскрытого рта не переставая текла слюна. Он схватился за автомат, висевший на плече, и навел на Заура, палец лег на спуск и…
Все дружно вскинули оружие – Заур тоже, хоть патронов ему не дали – и завертели головами, высматривая опасность.
С бородачом же творилось что-то совсем неладное. Его бросало из стороны в сторону. Он делал шаг вперед – и тотчас отскакивал, будто его что-то сильно напугало. Из раскрытого рта не переставая текла слюна. Он схватился за автомат, висевший на плече, и навел на Заура, палец лег на спуск и…
Грохота выстрела палач не услышал – и вовсе не из-за затычек, просто Рыбачка прихватил с собой на дело ВСК-94. В подобного рода операциях лишний шум ни к чему. Во лбу бородача образовалась дыра, из которой потекла тонкая струйка, мозги же вынесло вместе с затылочной костью. Тело в гавайской рубахе шлепнулось на асфальт.
Взмах рукой, блеск заклепок – и банда сорвалась за главарем, оставив позади товарища по байку и оружию. Не хоронить же его здесь и сейчас, долбя прикладами могилу в асфальте?..
Но сначала Рыбачка жестами распорядился выдать патроны палачу, Милене и Краю.
Какие опасности их ждали впереди? С заряженным оружием Заур почувствовал себя увереннее.
А вот и напрасно.
Впереди байкеров ждала двойная сплошная.
* * *Обычное дело, никого ей не удивишь, верно?
Вот и я бы не обратил внимания, если б не одно «но». Полосы прочертили белой краской не вдоль дороги, а поперек. Пожалуй, только я обратил на это внимание. Не сбавив скорости ни на сантиметр в час, мотоколонна пересекла двойную сплошную.
Интуиция вместе с чувствительной пятой точкой вопили: «Дальше ехать нельзя!» Инстинкт самосохранения требовал валить обратно, залезть под теплое одеяло и носу на улицу не казать. Но впереди уже виднелась громадина стадиона. Вон синие стальные опоры, из-за которых сооружение прозвали Пауком. Справа – большая парковочная площадка, огороженная заборчиком. Ни одной машины на ней. Слева – вход в метро, у самого стадиона тоже есть подземная нора.
Синие буквы «METALIST STADIUM», под ними герб футбольного клуба – вот куда нам надо. С тех пор как Вавилон стал государством в государстве, на газоне не проводили матчей, а трибуны превратились в вещевой рынок, не подконтрольный ни одному из крупных кланов. И вот у стадиона новые хозяева – сектанты. И не Паук он уже, а Парадиз.
Замедлившись, Рыбачка на ходу выковырял из уха затычку. Я был уверен, что он тотчас повторит «подвиг» покойного бородача. И не один только я – не сговариваясь, «ангелы» навели стволы на своего главаря. Еще миг – и откроют огонь, ведь никому не хочется, чтоб обезумевший Гордей начал палить во всех и вся. Но признаков умопомешательства он не выказал, зато вытащил вторую силиконовую штуковину. Демонстративно не замечая нацеленного оружия, сунул беруши в карман клубной куртки. Хмыкнув, – была не была! – я последовал его примеру.
Байкеры дружно принялись выковыривать из ушей лишнее.
Что же случилось с рыжебородым? Безумие, поразившее его, явно было не случайным. Ответ у меня был один: хрен его знает. Может, инфразвуковая установка, прилепленная на крыше или еще где, сработала. Да вообще все что угодно может быть. Жизнь полна сюрпризов. А когда начинаются неприятности, и сюрпризы соответствующие. Петрович оторвал свой зад от насиженного места у аэропорта и приперся хрен знает куда, чтобы врулить нам пакет подарков, – чем не сюрприз?
Но, в общем, на злодейку-судьбу пока что не стоит жаловаться – первые преграды на пути банда преодолела с минимальными потерями.
Рыбачка настолько снизил скорость, что я пешком, не напрягаясь, обогнал бы колонну. Опустив взгляд на асфальт, я высматривал муравьев и двупятнистых клопов, которых все мальчишки Вавилона называют «солдатиками». Не высмотрел. Здесь никто не хотел жить. Или – здесь нельзя было выжить?..
О втором варианте думать не хотелось. Меня и так не покидало ощущение, что мы совершаем чудовищную ошибку. Согласитесь, примета хуже некуда, если в квартире есть все условия для тараканов, а тараканов нет. Что-то тут не так. Я многое дал бы за то, чтобы под ногами прошмыгнул хоть малюсенький жучок или комар укусил бы меня там, где сильнее всего чешется.
Увы.
Рыбачка коснулся надорванного уха – только это движение могло выдать его смятение, больше ничего. Милена у него за спиной обернулась и взглянула на меня с такой тоской, что захотелось подбежать к ней, прикрыть собой от всех опасностей… Я отвернулся и сплюнул: столько лет знакомы, сколько я от нее натерпелся, а все равно эта чертовка умеет мной манипулировать. Ну да не сейчас.
Время тянулось, точно расплавленный пластик. Секунда, две, три… минута…
Колонна едва двигалась вперед. Все были на взводе. Все ждали подлянок, ловушек, еще каких-то пакостей. Но ровным счетом ничего не происходило – и это раздражало больше всего. Полный штиль. Пот изморосью покрыл мое лицо. Под разгрузкой и курткой текли не ручьи уже, но полноводные реки. Нас давно должны были заметить новые хозяева стадиона: нас слишком много и мы слишком далеко зашли, чтобы этот визит можно было списать на загул компании, случайно попавшей сюда после вечеринки. Напряжение нарастало. Не знаю, кто как, а я прямо-таки чувствовал, что затишье не к добру.
Рыбачка вновь коснулся уха – и резко поднял руку. Взревели движки. Мотоциклы, стирая протекторы об асфальт, одновременно ускорились.
Вот так началась наша атака. Все согласно плану Ронина.
Никаких тебе подбадривающих воплей типа «Ура!» или «Банзай!». Один лишь палач передо мной шевелил губами – молился. Он вообще набожный чересчур, всех грешниками называет.
Байкеры неслись к стадиону, сосредоточенно вцепившись в рули. Мы всё ближе.
На крыше Парадиза я заметил какое-то движение, там кто-то был. Но кто?.. Рыбачка тоже высмотрел активность, взмахнул рукой – и все байкеры, не снижая скорости, открыли огонь – скорее упредительный, чем действительно способный нанести врагу урон.
И тут началось.
Асфальт перед колонной вспух острыми шипами с полметра высотой. Покрышки вырвавшегося вперед квадроцикла с хлопком превратились в резиновые ошметки, сам же четырехколесный байк подбросило в воздух, будто он наехал на трамплин. Парнишку в каске, что был за рулем, сшибло с сидушки нечто плоское диаметром метра в три. Цветом и структурой эта тварь была как блин со сковороды, вот только где вы видели блины с шипами? И с каких это пор блины такого размера валяются на улице и нападают на байкеров?
«Блин» укутал парня, точно мокрая простыня. Вместе они упали на асфальт через миг после того, как на проезжую часть рухнул квадроцикл вместе с девицей-пассажиркой. И там, где квадроцикл рухнул, тоже торчали шипы. Поверхность под ним вспучилась, девушка закричала, и тотчас сомкнулись края «блина», в самый центр которого она угодила вместе с техникой. И уж этот «блин» был диаметром метров пять, не меньше. Он облепил девушку и квадроцикл, не делая различий между плотью и сталью. Послышался короткий крик, скрежет металла. «Блин» сломал свою жертву, спрессовал ее вместе с квадроциклом, а потом его края распались, на асфальт выкатился колобок, брызжущий смесью крови и бензина. Сам же «блин» тотчас втянул в себя шипы – они точно растворились в нем – и, распластавшись на асфальте, стал абсолютно невидим.
Справа еще один мотоцикл подбросило «блином».
И еще один – чуть сзади и левее.
– Что это за хрень, прости Господи?!
И Господь простил моего личного водилу, ибо без видимых причин руль «Самоубийцы» вывернулся, колеса скользнули в сантиметрах от вспучившихся шипов. Только чудом мы не угодили в очередную ловушку. И все же заднее колесо зацепилось за шип. Пробило не только покрышку, но и обод. Мотоцикл замер, натужно ревя и выдавая клубы черной копоти. Палач локтем сшиб меня с сидушки и сам успел соскочить за миг до того, как «Самоубийцу» подбросило к небесам.
А ведь правда, что за хрень?!
Вот только вникать в это и строить гипотезы с версиями будем потом. Сначала надо выжить на «блинном» поле… Упав на асфальт, я по инерции кувыркнулся раз, другой – и хорошо, что не третий. Потому как заметил рядом с собой что-то вроде дымки над асфальтом. И вот уже дымка превратилась в тонко размазанное прозрачное желе. Я начал медленно сдавать – по желе пошла рябь, волны застыли, сгруппировались в эдакие прозрачные рожки, вся поверхность желе чуть потемнела, стала песочного цвета… Да ведь это «блин» с шипами! И он среагировал на мою близость!
В одно движение я вскочил на ноги и выхватил из кобуры на поясе «стечкин».
Но выстрелить в метнувшийся ко мне «блин» не успел.
За меня это сделал палач – его дробовик рявкнул, едва не зацепив меня картечью. «Блин» порвало в клочья. Эхом зазвучали выстрелы – байкеры вмиг переняли опыт борьбы с «блинами».
– Спасибо, – кивнул я палачу, брезгливо сбрасывая с себя ошметки, смоченные чем-то вроде машинного масла с запахом жженого сахара.
– Всем спешиться!!! – рявкнул Рыбачка.
Напрасно только глотку надрывал – его бойцы и так уже спрыгнули с мотоциклов и замерли, кто где стоял, здраво опасаясь ступить хоть шаг вправо-влево и воздерживаясь от прыжков на месте.