Натаниэль невозмутимо перевел вопрос на иврит. Офра внимательно осмотрела всех троих по очереди, потом сказала:
- К сожалению, я обещала подруге сходить сегодня вечером с ней в Синераму. Но если бы мне довелось выбирать кавалера для похода вечером в ресторан, я бы, конечно, выбрала настоящего мужчину. Единственного из вас троих, - тут она еще раз улыбнулась Моше Гринбергу и закончила фразу: Вас.
После чего вышла с гордо поднятой головой.
- Что она сказала? - спросил Гринберг. Розовски объяснил. Гринберг кивнул, потом заметил с серьезным видом:
- У тебя очень умная секретарша, Натанчик. Это большое дело, поверь опытному человеку. Если ты начальник - ты можешь быть дураком, ничего страшного, кто-то не заметит, остальные не поверят. Но секретарша, Натан, секретарша должна быть красавицей и умницей. Единственное, что ей можно посоветовать - пусть займется языками, - Гринберг снова оживился. - Вот, помню, в восемнадцатом году...
Маркин коротко хохотнул.
- Что смешного? - воинственно спросил Моше. - Мне, между прочим, тогда было восемь лет, я все отлично помню. Так вот: у нас в соседях - в Лубнах, на Полтавщине - жил один умный старик. Звали его Элиэзер Белявский...
Натаниэль уже слышал эту историю - от собственной матери, но прерывать старика не стал, хотя и слушал в пол-уха.
- Так вот, - продолжал Моше, - кто бы ни захватывал Лубны - красные, белые, зеленые, серо-буро-малиновые - первым делом, погром. И каждый раз Белявский, светлая ему память, он сам шел к очередному коменданту и договаривался о выкупе.
Чтобы погрома не было. После собирали - кто сколько мог, и нас оставляли в покое. Относительном, конечно, моим бы врагам такой покой... Но вот как-то раз - то было при петлюровцах - насчет выкупа договорились, но сами они, чтоб им холера в печенку, между собой не договорились. И несколько этих головорезов решили все равно "пощипать жидов", как они это называли. Ну вот. Пришли к нам. А наши еврейские семьи тогда были, нивроку, не по два дите, а ого-го! - Гринберг гордо улыбнулся. - У моей мамы, слава Богу, нас было шесть душ. И у соседей, у Белявских, душ восемь... - он на минуту замолчал, пошевелил беззвучно губами. - Да, кажется, восемь.
Те синежупанники приперлись, один ка-ак хлопнет нагайкой об стол: "Давайте, жиды, золото!" Мы все - я имею в виду, все дети, подняли такой гвалт! С перепугу. Так петлюровцы просто обалдели. А после говорят Элиэзеру - тот был старшим по возрасту: "А ну, говорят, успокой их!" А Элиэзер быстро сообразил и громко так прикрикнул - по-русски: "Тише, дети" - и тут же добавил на идиш:
"Киндер, шрайт!"
- Это значит - "дети, кричите", - пояснил Натаниэль Маркину. Алекс, против воли увлекшийся рассказом старика, слушал как зачарованный.
- Вот именно, - Моше улыбнулся. - Мы сначала не поняли, а потом как заорем! Все четырнадцать глоток. А он ходит между нами и знай покрикивает: "Дети, тише!..
Киндер, шрайт!.." В общем, петлюровцы убрались оттуда быстренько-быстренько.
Думаю, головы у них болели еще несколько часов. Видишь, Натанчик, как полезно знать несколько языков, - заключил Гринберг. - Так и скажи своей секретарше.
- Здорово, - восхищенно произнес Алекс. - Значит, погрома не было?
- Почему - не было? - Моше очень удивился. - Был, конечно. Только через два дня.
- Ладно, так что вы хотели, Моше? - спросил Розовски.
- Хотел? - Гринберг окинул Натаниэля задумчивым взглядом выцветших глаз. - Чего я хотел?.. Ах да, - он вспомнил и заторопился, - так вы с той старухой бросьте возиться, я нашел другую. Вот ее фотография. Живет где-то в центре, - он протянул фотографию, но почему-то не Натаниэлю, а Маркину. - Там на обороте адрес, я записал.
Маркин с любопытством взглянул на очередной предмет клейнберговской матримониальной шизофрении и воскликнул:
- Ей же лет двадцать, не больше!
- Ну и что? - воинственно спросил Гринберг.
- Ладно, все в порядке, - вмешался Розовски. - Не волнуйся, мы сегодня же займемся. Извини, сейчас мне некогда.
Гринберг тут же исчез, вполне удовлетворенный обещанием Натаниэля. В кабинете вновь повисла тишина. Некоторое оживление, проявившееся с приходом "идише бабник", как называла Гринберга мать Натаниэля, прошло.
Алекс кашлянул и вежливо поинтересовался:
- Как съездил? Мотор не барахлил? Там, вообще-то, надо поменять клапан, никак не соберусь.
Натаниэль не ответил. Маркин поднялся, подошел к двери, спрятал ключи в карман.
- Так я пойду? - нерешительно спросил он.
Розовски тяжело вздохнул.
- Кофе пить будешь? - он хмуро посмотрел на помощника. Маркин кивнул, тут же вернулся и подсел к столу. Спросить ничего не успел. Едва Натаниэль разлил кофе по чашкам, как раздался телефонный звонок. Он протянул руку, снял трубку:
- Алло?
- Поздравляю, Розовски, - голос был незнакомым, к тому же звучал глухо - видимо, говоривший прикрывал трубку платком.
- Спасибо, - ответил Натаниэль с недоумением в голосе. - Но у меня день рождения в июле, вы немножко поторопились.
В трубке раздался короткий смешок.
- А вы шутник, - сказал незнакомец. - Это хорошо. И главное, у вас хорошее самообладание. Все-таки не всякий бы на вашем месте так шутил.
- На моем месте? - Натаниэль нахмурился. - А кто говорит? - он поставил кофейник, который все еще держал в руке, на подставку. - Вы уверены, что не ошиблись номером?
- Заказчик говорит, - ответили на другом конце провода. - Нет, я не ошибся номером. Вы прекрасно справились с заданием, спасибо. Чек получите завтра по почте.
- Чек? Какой чек? Какое задание? - Натаниэль уже догадался, что звонок связан с его сегодняшней поездкой.
- Мое задание. В Ашкелоне. Вы прекрасно убрали Вассермана. Чисто и без особого шума, что и требовалось. Не уверен, что следовало вызывать полицию. Но спорить не буду, тут, как говорится, вам виднее. Вы профессионал.
Натаниэль буквально окаменел с трубкой в руке. Невидимый собеседник продолжал как ни в чем не бывало:
- Адрес следующего клиента получите по почте, вместе с чеком. Этого постарайтесь ликвидировать в течение недели. Сегодня у нас воскресенье, чек придет в понедельник. Значит, сделайте все до следующего понедельника. Потом я с вами свяжусь.
- Погодите! - крикнул Розовски. - Это вы приходили ко мне позавчера?
- Нет, - ответил собеседник. - Мой посредник. Вы не волнуйтесь, Натаниэль, он вам больше мешать не будет. Он уехал в дальнюю командировку. От этих хлопот мы вас избавили сами. Теперь дело за вами. Надеюсь, вы добросовестно выполните и это наше поручение, - в трубке послышались короткие гудки.
- Ну вот... - пробормотал Розовски. - Похоже, я влип по-настоящему.
Он положил трубку на место, взял чашку, сделал глоток и только после этого взглянул на помощника.
- Расскажешь? - спросил тот. Натаниэль пожал плечами.
- Почему бы и нет? - он отставил чашку в сторону. - Сигареты есть?.. Ах да, у тебя трубка, - вспомнил Розовски. - Послушай, у меня к тебе просьба, - неожиданно сказал он. - Ты не мог бы впредь не курить ее в моем присутствии?
- А в чем дело? - растерянно спросил Маркин. Он как раз собирался набить трубку табаком и насладиться неторопливым процессом употребления никотина.
- Или, по крайней мере, не курить ароматизированный табак, - уступил Розовски.
Маркин повертел в руках пачку голландского "Клана" и со вздохом спрятал ее в карман. Натаниэль выдвинул ящик стола, вытащил распечатанную пачку "Тайма".
Великодушно разрешил:
- Можешь взять мои сигареты.
Они закурили и некоторое время молча пускали дым. Докурив, Розовски одним глотком выпил остывший кофе, после чего обратился к Маркину:
- Похож я на убийцу?
- Вообще-то иной раз бывает. В день зарплаты. Или... - тут до Алекса дошло, что Розовски говорит серьезно. Он растерянно протянул: - Н-не понял...
- Кое-кто счел меня достаточно убедительным для роли наемного убийцы, сообщил Натаниэль. - Этакий Ник Нолт. И теперь мне предложено продолжить. На "бис".
Понял?
- Вообще-то нет, - честно ответил Алекс. - При чем тут Ник Нолт? Кстати, кто это такой? И что значит - продолжить на "бис"?
Натаниэль некоторое время рассеянно смотрел на помощника, потом коротко рассмеялся.
- Да, действительно. Наверное, я традиционно начал с середины, - сказал он и полез за следующей сигаретой.
- Много куришь, - заметил Маркин.
- И пью тоже, - хмуро добавил Розовски. - И по девкам шляюсь. Тоже семейный психолог нашелся, - он затянулся, закашлялся и положил сигарету в пепельницу. - Ты прав, пора бросать.
Глядя на непривычное поведение шефа, Маркин все больше волновался, перебирая в голове возможные тому причины.
- Слушай, - сказал он, - а это случайно не связано с тем задохликом, который был у нас вчера? Кстати, что он хотел?
- Задохлик? - переспросил Розовски, отрываясь от сосредоточенного рассматривания собственных ногтей. - Какой задохлик?
- Ну, вчера тут сидел, нудничал, нудничал... - объяснил Маркин. - Ты меня выставил, отправил заниматься делом старика Гринберга.
Натаниэль вспомнил, что выставил вчера Алекса из кабинета по просьбе "клиента".
Вообще многие странности вчерашнего поведения лже-"Вассермана" теперь становились ясны. Например, его упорное нежелание рассказать о собственной фирме... как ее? "Арктурс"? Скорее всего, он просто не знал никаких подробностей и боялся запутаться при рассказе. И испуг его, который Натаниэль поначалу истолковал как испуг за свою жизнь, на самом деле связан был с боязнью не справиться с поручением. А то, что Розовски не обратил внимания на то, что клиент не знал даже марки собственного автомобиля, якобы сожженного вымогателями, самый настоящий конфуз для приличного сыщика. Розовски с досадой покрутил головой. И страх перед диктофонной записью... Лже-Вассерман не знал планов того, кто послал его в агентство. Боялся оставить улики.
"Лучше бы он боялся за свою жизнь, - подумал Натаниэль, вспомнив слова телефонного анонима о дальней командировке. - Бедный простофиля... Почему он бедный? А я не бедный?" - Натаниэль сердито фыркнул и сказал:
- Ник Нолт - это американский киноактер. В каком-то фильме сыграл очень симпатичного наемного убийцу. Названия не помню, по киноканалу недавно показывали... - он вздохнул. - Что же касается вчерашнего, как ты выражаешься, задохлика... - Розовски поднялся из-за стола, прошел к окну, открыл полуприкрытые жалюзи. - Я так понимаю, ты имеешь в виду клиента.
Маркин кивнул.
- Н-ну, как тебе сказать... За прошедшие сутки он очень изменился. И внешне, и, боюсь, внутренне. Это меня настолько потрясло, что я просто вынужден был его пристрелить. Из, как ты сам понимаешь, эстетических соображений... - Натаниэль махнул рукой. Маркин осторожно улыбнулся, понимая, что шеф шутит лишь наполовину. Весь вопрос в том, на какую именно половину.
- Ладно, слушай. Может, подскажешь что-нибудь. Правда, так выходит, что это дело уже не для агентства, а для меня лично...
Он пересказал Маркину вчерашний разговор - собственно, сейчас получалось, что никакого разговора не было, ничего вразумительного посетитель не рассказал, а только вытащил его на встречу в Ашкелон. Видимо, в этом и состояли его функции.
Выполнил - и...
- Интересно, сколько ему заплатили? - спросил Маркин.
- Ничего ему не заплатили, - буркнул Розовски. - Думаю, и не заплатят, - он кивнул на молчащий телефон, словно Маркин слышал предыдущий разговор с незнакомцем. - Думаю, ему уже земные радости ни к чему.
Алекс пробормотал: "Ничего себе..." Услышав об убийстве в Ашкелоне, он уже не присвистывал, слушал внимательно, не перебивая и не задавая вопросов. Розовски был ему за это благодарен.
- Ты осмотрел дом? - спросил Маркин.
Натаниэль покачал головой.
- Только комнату, в которой было совершено убийство. И спальню на втором этаже, - ответил он. - Потом вызвал полицию. Хорошо еще, что Ронен им разъяснил все.
Инспектор полиции Ронен Алон, в прошлом сослуживец и даже подчиненный Натаниэля, действительно, сделал все, чтобы снять с последнего подозрения. Правда, слова инспектора, обращенные к самому Натаниэлю, когда тот попросил трубку, Розовски предпочитал не вспоминать.
Он поднялся, налил воды в пустой чайник, включил его. Не то, чтобы ему захотелось чаю, но хотелось действовать. Хотя бы на таком ограниченном пространстве, как собственный кабинет.
- Может, хочешь чего покрепче? - спросил он. В сейфе, за ненужными бумагами Розовски всегда хранил бутылку бренди. - Давай по рюмочке?
- Мне еще ехать, - с сожалением ответил Маркин и покрутил на пальце ключи от машины. - Тебе машина больше не нужна?
Натаниэль отрицательно качнул головой.
- А что это за звонок? - спросил Маркин. - И что тебя просили исполнить на "бис"?
Натаниэль отпер сейф, достал оттуда бутылку. Налил рюмку, выпил ее одним глотком. Подумал немного, налил вторую.
- Эй-эй, - предостерегающе сказал Маркин. - Ты не слишком увлекаешься?
- Ерунда, - хмуро бросил Натаниэль и опрокинул вторую рюмку. Поморщился и сдавленным голосом добавил: - Алкоголь обостряет умственные способности.
- Не сказал бы, - с сомнением в голосе заметил Маркин.
- Ну и не говори, - проворчал Розовски, возвращая бутылку на место. Он запер сейф и вернулся за стол. Помолчал немного.
- Так вот, - сказал он нарочито безразличным голосом. - Сейчас-то понятно, зачем меня вытащили на виллу Вассермана, - сказал он. - Я должен был прикрыть настоящего убийцу. Собственно, это я понял еще там. Потому, кстати, они и выбрали тель-авивского детектива, а не ашкелонского. Я-то, дурак, из большого самомнения решил, что мы просто такие вот популярные, люди к нам рвутся со всех концов...
- Так оно и есть, - вставил Маркин с выражением скромного достоинства на лице.
- Что?.. - Розовски остановился, недоуменно взглянул на помощника. Махнул рукой.
- Ладно тебе. Уж во всяком случае не для этих типов... Так вот, оказалось, что роль прикрытия - только первый этап. Я должен был попасть на крючок. Что и исполнил с большим удовольствием. Явился, куда велели, имея с собою заряженный револьвер. Послушно вдохнул какой-то гадости, вроде хлороформа и улегся отдыхать, в то время как из моего револьвера застрелили хозяина виллы.
- Ты уверен, что из твоего? - спросил Маркин.
- Не уверен, но для того, чтобы проверить, нужно было бы обратиться в полицию Ашкелона с просьбой провести баллистическую экспертизу. А у меня пока что нет такого желания. Пока они будут заниматься экспертными проверками, я должен буду сидеть под арестом и послушно давать показания, не способные убедить ни одного нормального следователя. Меня в свое время такое не убедило бы. Я бы себя посадил, - честно признался Розовски. - Так вот, продолжаю. Из моего револьвера застрелили Аркадия Вассермана - так во всяком случае я должен считать. По их версии. Кстати, его предупредил кто-то о том, что на него готовят покушение.
Предупредил убийца, насколько я понял.
- Зачем?
- Чтобы тот принял меня за киллера.
Маркин немного подумал.
- Нелогично, - сказал он. - А если бы ты пришел, а он сразу же тебя прикончил бы? Не вдаваясь в подробности, не выясняя, кто ты да откуда? И твои хитроумные заказчики лишились бы козла отпущения.
- Это ты меня козлом именуешь? - уточнил Натаниэль.
- Тебя, тебя. Не козлом, а козлом отпущения... Вот предположим, я прихожу завтра и говорю: "Натан, тебя собираются пришить конкуренты."
- Инспектор Ронен Алон, - с удовольствием вставил Розовски.
- Старший инспектор, - поправил Маркин.
- Старший, верно. Собственноручно. Из служебного оружия.
- Ну вот, предположим. Ты ему перебежал дорогу, и он решил тебя убрать. Приходит инспектор, а ты - поскольку уже предупрежден - всаживаешь ему пулю между глаз. И что? Твои конкуренты находят новую подставу?
- И в результате я исправно перестреляю в собственном кабинете всю полицию Тель-Авива, - сказал Натаниэль.
- Нет, но... - Алекс невольно засмеялся, представив эту картину. - В общем, что-то тут не так.
- Я уже сказал, - объяснил Розовски. - При сем присутствовал убийца. Настоящий, так сказать. Он, думаю, должен был исключить незапланированные действия хозяина виллы.
- Хорошо, а почему этот Вассерман не обратился в полицию? - спросил Маркин. - Представь себе, что нормальному человеку сообщают, будто на него охотится...
Кстати, кто охотится?
- Мафия, - сообщил Натаниэль. - Русская мафия. Кто же еще? Ты что, газет не читаешь?
- Опять русская мафия? - Маркин сморщился, как от зубной боли. - У нас что, других вариантов не бывает?
- Ну, - Розовски развел руками, - а если это правда? Такое тебе не приходило в голову, нет? Впрочем, неважно. Пока неважно. Бизнесмену сообщают, что он кому-то в России перешел дорогу и его собираются прикончить. Почему он не обращается в полицию? А ты сам как думаешь?
- Думаю, потому что... - Маркин сосредоточенно нахмурился. - Ну, потому что сам, видимо, не без греха.
- Именно так, - Розовски поощрительно улыбнулся. - Но вообще-то потому, что он из России. И раньше не любили, и теперь не особенно любят там обращаться в милицию. И здешние наши с тобой бывшие соотечественники, между прочим, живут по тем же правилам. Особенно, если по роду своей деятельности продолжают иметь дело с Россией... Да что я тебе рассказываю, ты и сам все прекрасно знаешь.
Маркин удрученно кивнул. Удрученно - потому что ничего не мог придумать.
- Ну ладно, - сказал он с глубоким вздохом. - А что было дальше?
- Что было дальше - я уже объяснил.
Маркин снова кивнул.
- Вот... - Розовски раздраженно загасил сигарету в пепельнице. - А теперь мне предложено убить еще одного человека. На этот раз по-настоящему. Думаю, организатор преступления считает, что теперь я у них в руках... - он замолчал, потом добавил неожиданно бодрым голосом: Правда, кое-что я сделал все-таки не так, как они ожидали.
- Что именно?
- По их плану я должен был немедленно бежать из дома Вассермана. А я вместо этого вызвал полицию. С одной стороны, это дает мне некоторое преимущество.