Подхалимов. Революция?! Сколько я, однако ж, накуролесил!.. Но это, так сказать, «в минуту жизни трудную!..» Призывает меня редактор и спрашивает: «Можете вы, Подхалимов, «стихотворение в прозе» написать?» Ну а мне – что ж? Я и черкнул!..
Прокоп. Вот вы всегда так, Подхалимов!.. Удивительно, как вас земля за такие проделки не поглотит?!
Подхалимов. А по-моему, так еще удивительнее, что вы столько лет живете, а до сих пор всякое лыко в строку пишете!..
Провинциал. Но как же вас читать?.. Неужто, взявши газету, нужно предварительно сказать себе: все, что тут написано, есть мистификация?!
Подхалимов. Мистификация – это ежели преднамеренно, а тут, я повторяю, просто стихотворение в прозе. На вашем месте я, главным образом, обращал бы внимание не на сущность газетной статьи, а на то, как она написана, – хлестко или возвышенно, забористо или благодушно!.. Вот главное!..
Прокоп. Главное – факты!.. Ведь были же какие-то факты, которые послужили вам отправным пунктом для вашей передовицы?..
Подхалимов. Как фактам не быть?.. За фактами никогда дело не станет!.. Все зависит от того, как посмотреть!.. Ежели одним оком взглянуть – есть хищения, ежели другим – нет хищений!.. Но кроме того, есть еще читающая публика! А она так огорчена всевозможными хрониками из области хищений, что голосом вопить начинает: «Утешьте вы меня!.. Скажите, что хищения прекратились!»
Провинциал. Но ведь хищения-то не прекратились?! Стало быть, это явный обман!.. Остроумно, что ли, вам это кажется, или так уж само перо у вас лжет?..
Подхалимов. А вы позабыли, голубчик, что еще Пушкин сказал: «Тьмы низких истин нам дороже нас возвышающий обман?!» Дело в том, что нынче в газетах на ликования спрос большой!.. За ликования-то нынче по десяти копеек со строчки платят, за сетования – по пяти, а уныние, нытье и прострацию и совсем прочь гонят!..
Прокоп. Черт знает что такое!.. Уж на что я… дак и то с принципами!.. Да неужто у вас нет никаких убеждений?
Подхалимов. Убеждения, любезный друг?.. Вы говорите об убеждениях?.. Убеждения могут иметь только люди беспокойные и недовольные. А я человек спокойный и довольный, я не страдаю так называемыми «убеждениями»!.. Умиление потребуется – я умилюсь, ликование – я возликую, вера в славное будущее – я и от веры не прочь! Я стремлюсь и достигаю!
Провинциал. Но ведь это же грязь, Подхалимов!.. Чтобы эдаким путем чего-нибудь достичь… необходимо переплыть целый океан грязи!..
Подхалимов. Вы говорите, грязь?.. Да, грязь!.. Но какая грязь – в этом весь вопрос!.. Если бы эта грязь пачкала наглядно, осязательно – тогда так!.. Но ведь эта грязь отвлеченная, метафизическая!.. Переплывите этот грязный океан, окунитесь в него с головой – и вы все-таки выйдете на берег, словно из душистой ванны!.. Ни брызг, ни пятнышка!
Прокоп. Но как же ваша репутация?.. Вы же литератор!.. Литературному деятелю не мешает подумать о репутации порядочности!..
Подхалимов. У меня – перо, голубчик!.. А в наше просвещенное время это порядочная-таки редкость!.. Ну а коли перо – стало быть, есть у меня и репутация!.. Вы скажете, что эта репутация непрочная, фиктивная?.. Но ежели кто не апеллирует к потомству – тому и фиктивная репутация за настоящую сойдет!..
Провинциал. Ах Подхалимов, Подхалимов!.. Скажите, неужели вам не страшно жить?..
Подхалимов. Страшно ли?.. Да гнать их надо, страхи-то, вот и не страшно будет!.. Да и кого мне бояться?.. Не прежнее время, господа!.. А хотите я к завтрему еще передовицу напишу?.. Ну хоть о правосудии?.. Сегодня напишу, что правосудие бодрствует, а завтра – что правосудие спит!.. Печать-то ведь нынче сила, а?..
(Подхалимов хохочет.)
Затемнение.
Провинциал.…Пестрое время, пестрые люди… Жизнь их представляет перепутанную, бессвязную и не согретую внутренним смыслом театральную пьесу, содержание которой исключительно исчерпывается переодеванием!..
Всем они в течение своей жизни были: и поборниками ежовой рукавицы, и либералами, и западниками, и народниками. Все их искусство всегда состояло в том, чтобы выждать потребный момент и как можно проворнее переодеться и загримироваться!..
По наружному виду их можно принять за фанатиков убеждения, но они просто фанатики общественного пирога. Это люди, у которых что ни слово, то обман, что ни шаг, то вероломство, что ни поступок, то предательство и измена.
Бесстыдство – как замена руководящей мысли!.. Сноровка и ловкость – как замена убеждения!.. Успех – как оправдание пошлости и ничтожества стремлений – вот тайна века сего, вот девиз современного триумфатора!..
Затемнение.
Провинциал.…И отчего это у нас, брат, ничего не идет?.. Машин накупим – не действуют!.. Удобрений накопим – не родит земля!.. Ну отчего?..
Прокоп. Теперь не плодородие, а вольные мысли в ходу!.. Слушай, не мути ты, Христа ради!.. Ведь мы и так уж наяву бредим!..
Провинциал. Отчего ж и не побредить!.. Да ведь ежели прежнего не воротишь, так надо же что-нибудь на его место вообразить!.. Ну как ты не признаешь возможность внезапного порыва чувств?..
Прокоп. Я не признаю?.. Да со времени этой эмансипации мы ничем другим и не занимаемся, как только внезапными порывами чувств!.. Давай-ка лучше выпьем, душа моя!.. Твое здоровье!..
Провинциал. Твое здоровье!..
(Пьют.)
Прокоп. Не знаю, как ты, душа моя, а я так полагаю, что главный наш порок – это пресловутое российское пьянство!.. От пьянства все наши недоразумения!..
Провинциал. Точно, брат! – В самом деле, представь себе страну, в которой господа с утра до ночи пьют мадеру, а рабочий народ – сивуху!.. Какое будущее может ожидать такую страну?..
Прокоп. И представь: в этой стране есть правосудие, но оно отправляется в пьяном виде, есть, наконец, администрируемые, но они повинуются в пьяном виде!.. Каково?..
Провинциал. Твое здоровье!..
Прокоп. Твое здоровье!..
(Пьют.)
Провинциал. Если верить рассказам историографов, опиваются целые деревни!.. Целые села замерзают в бессознательном положении!.. Удивительно, как только Бог греха терпит!..
Прокоп. Не говори, душа моя!.. Мы всегда были сильны семейными добродетелями – так или нет?.. А теперь благодаря сивухе ты не насчитаешь ни одной невинности на квадратную милю!
Провинциал. Да уж это как пить дать!.. А наше трудолюбие?.. Не были ли мы сильны своим трудолюбием, не поражали ли наши поля своим плодородием?.. А теперь благодаря сивухе поля лежат пустые!..
Прокоп. Твое здоровье!..
Провинциал. Твое здоровье!..
(Пьют.)
Провинциал. А наша торговля?.. Ведь наши предки еще с Византией вели торговлю медом, воском, звериными шкурами!.. Куда подевалось все это баснословное богатство?.. Куда, как не в кабаки?..
Прокоп. Так и есть, душа моя!.. А субординация?.. Не были ли мы сильны своею субординацией, своей готовностью исполнять приказания старших?.. А теперь благодаря все той же сивухе кругом строптивость и грубость нравов!..
Провинциал. Да, брат, тут поневоле задумаешься: куда мы идем, куда мы идем!..
Прокоп. А вот выпьем, душа моя, – так оно и виднее будет!.. Твое здоровье!
Провинциал. Твое здоровье!
(Пьют.)
Затемнение.
Провинциал.…В числе моих школьных сверстников был некто Федот Архимедов. Лицо у него было похоже на подмалеванный портрет, в котором художник тщетно пытался что-то изобразить и наконец бросил, подписав внизу: «галиматья!»
Так вот этот самый Федот с чего-то начал ко мне похаживать. Придет, рассядется в кресле и начинает не торопясь разматывать передо мною нагноившиеся в его голове проекты.
Проектов этих у него напасено ровно столько, сколько есть звезд на небе, и хоть ни одному из них не предстоит осуществления, тем не менее это не мешает им циркулировать в сферах и даже утруждать внимание. Ибо, при всеобщем современном оголтении, Федоты изображают собой силу, с которой нельзя не считаться и выслушивать которую – обязательно!..
Архимедов. Здравствуй, душа моя!.. Я потому к тебе зашел, что нахожу нелишним от времени до времени окунуться в волны общественного мнения. Известно, что жизнь нынче вышла из старой колеи, а новой себе не находит. По-моему, прежде всего необходимо уничтожить разнузданность. Раз мы успеем в этом, жизнь войдет в надлежащую колею!..
Провинциал. В старую или в новую?
Архимедов. В надлежащую!.. Стоит только уничтожить современную разнузданность, как внутренние враги рассеются, а с внешними мы, с Божьей помощью, и сами справимся!.. Надеюсь, ты ничего не имеешь против этого результата?..
Провинциал. Видишь ли… Время-то ныне стоит загадочное… А что, если вдруг понадобится снова разнуздывать?..
Архимедов. Ты слишком осторожен, душа моя!.. Рассуждение – вот корень угнетающего нас зла! Нет, есть вещи, которые необходимо приводить в исполнение не рассуждая. Отзвонил – и с колокольни долой!.. Не правда ли?..
Провинциал. Как тебе сказать… Иной звонарь бухает в колокол зря, а другой старается попасть в тон… Словом сказать, загвоздка!..
Архимедов. Ну уж насчет звону – можешь не беспокоиться! Я тридцать пять лет звоню, и кажется… Но не будем увлекаться!.. Так вот, по моему мнению, наша современность представляет два главных вместилища разнузданности – современную молодежь и современную печать!..
Провинциал. И что ты предлагаешь?
Архимедов. Относительно нашей молодежи – я полагаю, что прежде всего необходимо упорядочить ее воспроизведение. Не пугайся, душа моя!.. Не прекратить воспроизведение – это было бы чересчур! – а упорядочить.
Провинциал. Как это «упорядочить»?
Архимедов. Сейчас объясню!.. Известно, что как физические, так и нравственные качества переходят от производителей к производимым. Отец, обладающий большим носом, передает его по наследству сыну, а в некоторых случаях, к несчастью, и дочери. То же явление замечается и относительно характера, особенно ежели характер строптив…
Провинциал. Не хочешь ли ты сказать…
Архимедов. Именно, душа моя!.. Дабы усовершенствовать грядущее поколение, необходимо произвести в настоящем такой подбор людей, который представлял бы несомненное ручательство в смысле благонадежности. Или, говоря языком науки, необходимо образовать институт племенных молодых людей!..
Провинциал. Племенных?.. Я надеюсь, ты шутишь!..
Архимедов. Нисколько, душа моя!.. И ты увидишь, что благодаря содействию этих племенных молодых людей следующее же поколение получит совершенно другую окраску!..
Провинциал. В смысле благонадежности?..
Архимедов. Ну разумеется!.. Разнузданности не будет и в помине, а ежели и останутся отдельные индивидуумы, имеющие унылый и недоброкачественный вид, то они мало-помалу изноют сами собой!..
Провинциал. А ежели вдруг эти… неблагонадежные прорвутся, так сказать, в «действующие кадры…»?
Архимедов. Я думал об этом!.. Чтобы кадры действительно оставались замкнутыми, имеется в виду неусыпное наблюдение и строгая система взысканий. Прорваться не будет возможности!
Провинциал. Одно только меня интригует: каким путем ты додумался до этой комбинации?..
Архимедов. Каким путем?.. Наблюдал, размышлял, сопоставлял!.. Я, голубчик, еще в то время, когда реформы только начались, уже о многом думал!.. Теперь о другом вместилище разнузданности – о современной печати. Нельзя похвалить современную печать, нельзя! Согласен ли ты со мной, душа моя?..
Провинциал. Да как тебе сказать…
Архимедов. Ну вот видишь, я знал, что ты согласишься!.. Есть что-то такое в этой печати, чего ни под каким видом нельзя допустить!.. Вызывающее что-то, дерзкое!.. Вот почему сейчас многие открыто заявляют, что печать следует или совсем упразднить, или надеть на нее намордник!..
Провинциал. Намордник?!.
Архимедов. Не пугайся, душа моя, я этого мнения не разделяю! Я совсем не враг печати, а только желаю, так сказать, оплодотворить ее. Многие противопоставляют моей системе спасительный страх, но я нахожу, что страх уже в значительной мере утратил свое обаяние!..
Провинциал. И в чем же состоит твоя система?
Архимедов. А вот послушай!.. Деятелей печати я разделяю на два разряда – современные литераторы и литераторы будущего. Что касается первых – то на их возрождение надежда плохая. Поэтому я полагаю оставить их под действием спасительного страха, под коим они жили до днесь, не чувствуя для себя отягощения…
Провинциал. Ну не совсем-таки без отягощения…
Архимедов. Извини меня, но со стороны господ писателей это уже прихоть!.. Все им предоставлено, все!.. И предостережения, и предупреждения, и советы!.. Согласись, что самая снисходительная система дальше идти не может!.. Не так ли?..
Провинциал. Да уж и не знаю, брат…
Архимедов. Ну вот видишь, ты и сам так думаешь!.. Словом, я возлагаю упования на литераторов будущего!.. Как скоро образуется благодаря содействию молодых племенных людей молодое поколение, очищенное от неблагонадежных элементов, то получатся и пительные кадры, из которых имеют пополняться ряды деятелей печати!..
Провинциал. Это я уяснил. А вот как насчет организации?..
Архимедов. Очень просто!.. Я полагал бы комплект действующих литераторов ограничить числом 101. Сто русских литераторов разделить на десять отрядов, по десяти в каждом, а сто первому предоставить переходить из одного отряда в другой до тех пор, пока время не укажет на необходимость образования нового, одиннадцатого отряда, к которому он примкнет!..
Провинциал. А как же быть со старейшинами нашей литературы? Ведь нельзя же их…
Архимедов. Я и об этом подумал, душа моя!.. Во главе этих отрядов я предполагаю поставить старейшин современной литературы, но исключительно из таких, которые, по преклонности лет, уж мышей не ловят. Когда все будет готово, воспоследует пригласительный сигнал – и отряды начнут между собой полемику!..
Провинциал. Ага! Полемику!.. Стало быть, ты все-таки сознаешь, что…
Архимедов. Да, полемику!.. Но полемику благородную!.. И притом полемику, сливающуюся в одном общем чувстве признательности! Ну как ты находишь мой проект в целом? Не правда ли, он в настоящую точку бьет?..
Провинциал. Ужас!..
Архимедов. Ну вот видишь, я знал, что тебе понравится!..
Затемнение.
Провинциал. Где я?..
Хватов. В больнице-с!
Провинциал. В какой?
Хватов. Для умалишенных-с!
Провинциал. Не может быть!
Хватов. Может-с!
Провинциал. Но вы как здесь?
Хватов. Дозором-с!
Затемнение.
Провинциал.…Итак, я в больнице для умалишенных… Как попал я в это жилище скорби – я не помню… Быть может, я буйствовал, бросался из окна, угрожал жизни другим?.. Или я обязан моим перемещением квартальному поручику Хватову, который воспользовался моим забытьем, чтоб выдать меня за сумасшедшего?..
Прелестнов. А знаешь ли ты, душа моя, что суслики нынче все наши поля изрыли!.. Боюсь, не оскудеют ли наши внутренние рынки лебедой?!
Провинциал. Метандр?.. Ты тоже в больнице?..
Прелестнов. Ведь не оскудеют, не правда ли?.. Лебеды, говорят, нет!.. Будет, говорю!.. Ведь не останемся мы без лебеды?!
Неуважай-Корыто. Аяутверждаю, что романс «Не уезжай ты, мой голубчик!» есть подлог!.. И я докажу неподлинность этого романса!..
Провинциал. Неуважай-Корыто?!
Неуважай-Корыто. С болью в сердце, но докажу!.. Камня на камне не оставлю!.. Сожалею, но против науки я бессилен!..
Подхалимов. А я так полагаю: все, что есть в печи, все на стол мечи!.. И любовь к отечеству, и интерес к казне, и нужды промышленности!.. Главное – перо, а не убеждения!..
Провинциал. Подхалимов?!
Подхалимов. А грязь?.. Ну что грязь?.. Я ведь к потомству не апеллирую!.. Мне и фиктивная репутация за настоящую сойдет!..
Архимедов. Вот послушай, что у меня в голове нагноилось!.. Существуют два главных вместилища разнузданности: молодежь и печать!.. Так или нет?..
Провинциал. Архимедов?!
Архимедов. Впрочем, если копнуть, то могут открыться и еще два-три вместилища, но я покуда позволяю себе смотреть на них сквозь пальцы…
Прокоп. Не унывай, душа моя!.. Тут у нас веселье!.. Собрания, рауты, конгрессы!.. Скучать да унывать некогда!..
Провинциал. Прокоп?! О Боже!.. И ты здесь?!
Прокоп. А где же мне быть?.. Да ведь сегодня здесь такое готовится!.. Ну, словом сказать, нечто вроде бунта!..
Провинциал. Бунт?.. В сумасшедшем доме?.. Да возможно ли?..
Прокоп. Отчего же нет? Только консерваторы требуют, чтоб о бунте был предупрежден доктор, либералы же настаивают, чтоб затея была выполнена без дозволения!..
Внимание Провинциала привлекает большая группа громко спорящих сумасшедших. Очевидно, спор идет именно на ту самую тему, о которой только что говорил Прокоп.
Либерал. Нет, господа, уж если бунтовать, так бунтовать без позволения!.. Иначе какой же это будет бунт!..
Консерватор. Помилуйте!.. Но бунтовать без позволения – значит показывать кукиш в кармане!.. Это единственная форма бунта без позволения, которая нам доступна!..