Моя первостепенная задача — установить хоть какое-то подобие порядка и дисциплины среди экипажа. Следует возобновить посевы и установить постоянную вахту у Вспомогательного Конвертера, который теперь стал нашим единственным источником света, тепла и энергии».
Дата следующей записи не была указана.
«Последнее время мне было не до аккуратного ведения журнала. Сказать по правде, я даже приблизительно не представляю, какое сегодня число. Корабельные часы давно остановились. То ли из-за неполадок во Вспомогательном Конвертере, то ли из-за внешней радиации. Поскольку Главный Конвертер не функционирует, мы утратили поле радиационной защиты вокруг корабля. Мой Главный инженер уверяет, что Главный Конвертер можно пустить, но у нас нет навигаторов. Я пытался научиться навигации по сохранившимся книгам, но математика слишком сложна для меня.
Из-за радиации примерно каждый двадцатый ребенок рождается уродом. Я ввел спартанский кодекс — эти дети не должны жить. Суровая необходимость.
Я становлюсь стар и дряхл, пора подыскивать себе преемника. Я — последний на борту, кто родился на Земле, но и я мало что о ней помню: мне было пять лет, когда мои родители отправились в полет. Я не знаю, сколько лет мне сейчас, но ясно понимаю одно — до Конвертера мне осталось совсем немного.
В психологии моих людей происходит любопытный сдвиг. Они никогда не жили на планете, поэтому с течением времени им все труднее становится воспринимать какие-либо концепции, не связанные непосредственно с Кораблем, или представлять себе природные явления, не связанные с жизнью в нем. Я оставил всякие попытки пробудить их воображение и мысль; они вред ли пойдут на пользу, если у меня все равно нет надежды хоть когда-нибудь вывести мой экипаж из мрака. Жизнь у моих людей тяжелая, они выращивают урожай только для того, чтобы потом драться за него, отбивая налеты отщепенцев, все еще прячущихся на верхних палубах. Так зачем же растравлять их души рассказами о лучшем бытии?
Я принял решение не передавать этот бортжурнал моему преемнику. Лучше я спрячу его в единственной сохранившейся после бегства мятежников шлюпке. Там он будет в безопасности, здесь же какой-нибудь идиот, не задумываясь, пустит его на топливо для Конвертера. Недавно я застал вахтенного в тот момент, когда он закладывал в Конвертер последний экземпляр бесценной «Всеземной энциклопедии». Проклятый дурень неграмотен, не умеет ни читать, ни писать. Надо издать закон об охране книг».
«Это моя последняя запись. Я долго откладывал приход сюда, чтобы спрятать журнал в безопасном месте, — подниматься на верхние палубы очень опасно. Но жизнь моя значения больше не имеет, а я хочу умереть уверенным в том, что сохранится правдивая летопись событий.
Теодор Маусон, Капитан».
Когда Хью кончил читать, близнецы, против обыкновения, долго молчали. Наконец Джо глубоко вздохнул и сказал:
— Вот, значит, как оно все было.
— Жаль его, беднягу, — тихо вымолвил Хью.
— Кого? Капитана Маусона? Почему?
— Нет, не его. Я имел в виду пилота Болдуина. Представляешь, каково ему было выходить за дверь, где его поджидал Хафф. — Хью передернуло. Человек он был просвещенный, но при всей широте своих взглядов подсознательно представлял себе Хаффа («Первым Хафф согрешил, будь он проклят вовек!») существом ростом с двух Джо-Джимов, силой с двух Бобо и с клыками вместо зубов.
Хью заимствовал у Эртца несколько носильщиков, которые стаскивали трупы жертв военных действий к Главному Конвертеру на топливо, и приказал им доставить в шлюпку запасы воды, продовольствия и массу для конвертера. Нарби он об этом не сообщил и вообще утаил от него найденную шлюпку. Почему — сам не знал, просто Нарби раздражал его.
Между тем звезда на экране Главной рубки росла и росла, пока не превратилась в яркий сверкающий диск. Такой яркий, что на него больно было смотреть. Изменилось и ее положение — она переместилась почти в центр. Если Корабль продолжит свой неуправляемый дрейф, то опишет вокруг звезды гиперболу и снова исчезнет в глубинах Космоса.
Хью долго, очень долго вычислял траекторию полета. Сохранись на Корабле земное исчисление времени, он увидел бы, что у него ушло на это несколько недель. Еще дольше Эртц и Джо-Джим проверяли его расчеты и с трудом заставили себя поверить в правильность полученных ими цифр — до того они казались нелепыми. И еще больше времени ушло на то, чтобы убедить Эртца, что для сближения двух тел в пространстве необходимо прилагать силу, направленную в сторону, противоположную желаемой, то есть упереться пятками, изо всех сил затормозить и погасить силу инерции. Пришлось провести целый ряд экспериментов в свободном полете в невесомости, прежде чем Эртц поверил в это. Сам-то он просто собирался разогнать Корабль и на полном ходу направить его на звезду.
Хью и Джо-Джим рассчитали силу торможения, необходимую для погашения скорости «Авангарда» и вывода его на орбиту вокруг звезды, чтобы затем начать поиск планет. Эртц с трудом усвоил разницу между звездой и планетой. Алан вообще ничего не понял.
— Если мои расчеты верны, — сказал Эртцу Хью, — пора разгонять Корабль.
— Главный двигатель готов, — ответил Эртц. — У нас уже достаточно массы.
— Нужно идти к Нарби за разрешением.
— Это еще зачем?
— Он же Капитан, — пожал плечами Хью.
— Хорошо. Зови Джо-Джима и пойдем.
В помещении Джо-Джима они нашли Алана.
— Коротышка сказал, что двухголовый ушел к Капитану, — сообщил им Алан.
— Прекрасно. Мы как раз хотели позвать его туда. Алан, старик, мы начинаем!
— Уже? Вот здорово! — выпучил глаза Алан.
— Идем с нами к Капитану.
— Подождите, я только предупрежу свою бабу. — И он побежал в свое жилище, находившееся рядом.
— Балует он ее, — заметил Эртц.
— Иногда это от нас не зависит, — ответил Хью с отсутствующим видом.
Алан быстро вернулся, успев, однако, переодеться.
— Пошли! — возбужденно крикнул он.
Алан гордо вышагивал к кабинету Капитана. Он теперь стал значительным лицом — идет себе рядом с влиятельными друзьями, а охрана знай честь отдает. Давно прошли времена, когда его держали на побегушках.
Но часовой у двери не отступил, как обычно, в сторону, хотя и отдал честь.
— Дорогу! — резко сказал Эртц.
— Слушаюсь, сэр, — ответил часовой, не двигаясь с места. — Ваше оружие, пожалуйста.
— Ты что, идиот, не узнаешь Главного инженера?
— Так точно, сэр, узнаю. Прошу сдать оружие. Таков приказ.
Эртц пихнул его в плечо. Часовой уперся ногами в пол.
— Прошу извинить, сэр. Капитан строго-настрого приказал всем входящим к нему оставлять оружие у входа. Всем без исключения.
— Проклятье!
— Он хорошо помнит, что случилось с прежним Капитаном, — тихо вставил Хью. — Умный он парень, наш Нарби. — С этими словами он отстегнул нож и отдал его часовому.
Эртц пожал плечами и сделал то же самое. Обескураженный Алан последовал их примеру, смерив стража испепеляющим взглядом.
Когда они вошли в кабинет, Нарби беседовал с Джо-Джимом. На лицах близнецов застыло угрюмое выражение. Бобо казался голым без привычных пращи и ножей.
— Вопрос закрыт, Джо-Джим, — продолжал Нарби. — Таково мое решение. Я оказал вам любезность, изложив причины, побудившие меня принять его, но ваше согласие или несогласие значения не имеет.
— В чем дело? — поинтересовался Хью. Нарби поднял голову.
— Хорошо, что ты пришел, Хью, а то твой друг мьют начинает забывать, кто здесь Капитан.
— В чем дело? — повторил Хью. — Что здесь происходит?
— Он, — прорычал Джим, тыча пальцем в Нарби, — думает разоружить всех мьютов.
— Но ведь война окончена, не так ли?
— Не было такого уговора. Мьюты должны были влиться в Экипаж. Разоружи сейчас мьютов, и Экипаж их всех перережет. У него-то ножи останутся.
— Придет время — у всех отберем, — заверил Нарби, — но я сделаю это тогда, когда сочту нужным. Что у тебя, Эртц?
— Спроси Хью.
Нарби обернулся к Хойланду.
— Я пришел уведомить вас, Капитан, — по-уставному отчеканил Хью, — что мы намерены запустить Главный двигатель и перейти к управляемому Полету.
Если слова Хью и удивили Нарби, то никак уж не привели в растерянность.
— Боюсь, что вам придется обождать. Я все еще не считаю возможным допускать офицеров в невесомость.
— В этом нет необходимости, — сказал Хью. — Поначалу Эртц и я вполне справимся сами. Ждать больше нельзя. Если мы не начнем сейчас, то при жизни нашего поколения Полет завершен не будет.
— Не будет так не будет.
— Что?! — выкрикнул Хью. — Нарби, ты что, не хочешь завершить Полет?
— Я не намерен проявлять поспешность.
— Не будет так не будет.
— Что?! — выкрикнул Хью. — Нарби, ты что, не хочешь завершить Полет?
— Я не намерен проявлять поспешность.
— Что за ерунда, Фин? — спросил Эртц. — Что это на тебя нашло? Нам действительно пора начинать.
Нарби молча барабанил пальцами по столу. Потом сказал:
— Поскольку здесь высказываются некоторые сомнения относительно того, кому принадлежит власть, придется вам разъяснить, что к чему. Хойланд, в той мере, в какой твои забавы не мешали мне управлять жизнью Корабля, я готов был смотреть на них сквозь пальцы и позволять тебе развлекаться, ибо по-своему ты был весьма полезен. Но поскольку твои бредовые идеи становятся источником разложения Экипажа, угрозой моральному здоровью, спокойствию и безопасности народа Корабля, я вынужден положить им конец.
От изумления Хью лишился дара речи. Наконец он выдавил:
— Бредовые? Ты сказал — бредовые?
— Вот именно. Только псих или невежественный религиозный фанатик может уверовать, будто Корабль движется. Но поскольку и ты, и Эртц имели честь удостоиться научного образования, то невеждами вас считать нельзя и, значит, вы оба, безусловно, свихнулись.
— Во имя Джордана! — воскликнул Хью. — Ты сам, собственными глазами видел бессмертные звезды, и ты же называешь нас безумцами!
— Что все это значит, Нарби? — холодно спросил Эртц. — Ты что финтишь? И не вкручивай нам мозги, мы-то знаем, что ты был наверху и удостоверился в том, что Корабль движется.
— Я с интересом наблюдал за тобой, Эртц, — сказал Нарби. — Но никак не мог понять: то ли ты решил использовать психоз Хойланда в своих интересах, то ли сам сошел с ума, как и он. Только теперь мне стало ясно, что ты тоже свихнулся.
Эртц сдержал гнев.
— Будь любезен объясниться. Ты же был в Главной рубке, и как ты можешь утверждать, что Корабль не движется?
— Я был о тебе лучшего мнения, как об инженере, — усмехнулся Нарби. — Рубка не что иное, как ловкая мистификация. Фокус! Ты сам видел, что огни в ней включаются и выключаются — очень остроумное приспособление с инженерной точки зрения, надо сказать. Судя по всему, оно служило для культовых обрядов, чтобы возбуждать в верующих благоговение перед древними мифами. Но нам оно ни к чему. Вера Экипажа и так крепка. Сейчас Рубка может возбудить лишь нездоровые страсти, поэтому я ее уничтожу, а двери, ведущие в нее, опечатаю.
Не удержи его Эртц, Хью вцепился бы в Нарби.
— Спокойно, Хью, — сказал Эртц и продолжал: — Допустим, что даже Главный двигатель — просто муляж, но что ты скажешь о Капитанской рубке? Ты ведь видел там настоящие звезды, а не их изображение.
— Эртц, да ты еще глупее, чем я думал! — Нарби расхохотался. — Должен сознаться, однако, что сначала Капитанская рубка и меня заинтриговала, хотя во все эти звезды я никогда не верил! Но Главная рубка помогла мне во всем разобраться. Капитанская рубка такой же фокус, как и она. Очень остроумное инженерное решение, безусловно. За ее иллюминатором находится еще одно помещение примерно такого же размера, но неосвещенное. На фоне этой тьмы маленькие огоньки действительно создают эффект бездонного пространства. Принцип тот же, что и в Главной рубке. Я просто поражен тем, что вы сами этого не поняли. Если очевидные факты противоречат логике и здравому смыслу, это означает, что вы неправильно истолковали их и они лишь кажутся вам очевидными. Единственный по-настоящему очевидный, основной факт природы — реальность Корабля, прочного, незыблемого, неподвижного мира. Все, что противоречит этой объективной реальности, не более чем иллюзия, самообман. Вооруженный этим Учением, я начал искать секрет показанного мне фокуса и нашел его!
— Ты хочешь сказать, — спросил Эртц, — что действительно нашел путь по ту сторону стеклянной стены и собственными глазами видел механизмы, создающие иллюзию звезд?
— Нет, — ответил Нарби. — В этом нет необходимости. Необязательно порезаться, чтобы убедиться в остроте ножа.
— Та-а-ак, — протянул Эртц. И сказал после короткой паузы: — Предлагаю тебе компромисс. Если Хью и я действительно сошли с ума, то вреда от нас все равно не будет, поскольку мы держим язык за зубами. Но мы попробуем запустить двигатель и доказать, что Корабль движется. Если ничего не выйдет, ты был прав, а мы ошиблись.
— Капитан не торгуется, — заявил Нарби. — Однако я обдумаю твое предложение. Вы свободны.
Эртц повернулся, чтобы уходить, с трудом сдерживая негодование, но взгляд его упал на каменные лица Джо-Джима.
— А как же с мьютами? — спросил Главный инженер. — Почему ты позволяешь себе так обращаться с Джо-Джимом? Не забывай, что ты стал Капитаном благодаря его ребятам.
На мгновение Нарби утратил выдержку, и маска собственного превосходства исчезла с его лица.
— Не вмешивайся не в свое дело, Эртц. Я не позволю держать здесь банды вооруженных дикарей. Таково мое окончательное решение.
— С пленными ты можешь поступать как хочешь, — сказал Джим, — но наш отряд оружия не сдаст. Таково мое окончательное решение. Им всем была обещана добрая еда до конца жизни, если они будут драться за тебя. Разоружаться мы не будем.
Нарби смерил его взглядом.
— Джо-Джим, — сказал он. — Я всегда считал, что хороший мьют — это мертвый мьют. Ты делаешь сейчас все, чтобы укрепить меня в этом мнении. Думаю, тебе небезынтересно будет знать, что к настоящему времени твою банду уже разоружили и перерезали.
Ворвалась ли стража по сигналу или заранее отданному приказу, понять было трудно. В спины захваченных врасплох кровных братьев уперлись клинки ножей.
— Арестовать их! — приказал Нарби.
Бобо взвизгнул и взглядом спросил Джо-Джима, что делать.
— Давай, Бобо! — крикнул Джим.
Лягнув держащего его стражника, карлик прыгнул на человека, приставившего нож к спине Джо-Джима. Растерявшись, тот потерял драгоценных полсекунды. Сбив его на пол ударом ноги в живот, Джо-Джим вырвал у него из рук нож.
Хью катался по полу в обнимку со своим противником, сжав его кисть, державшую оружие. Джо-Джим нанес стражнику удар, и Хью вскочил на ноги с ножом в руках. Двухголовый огляделся и увидел кучу из четырех человек — Эртца, Алана и еще двоих. Удары он наносил осторожно, чтобы не перепутать, какой голове принадлежит тело.
— Возьмите их ножи, — приказал он своим друзьям, поднявшимся на ноги.
Его слова потонули в диком вопле. Бобо, так и не успевший отобрать оружие у врага, прибегнул к своему природному оружию. Раскромсанное его зубами лицо охранника залилось кровью.
— Где его нож? — спросил Джо.
— Не могу дотянуться, — виновато ответил Бобо.
Причина была очевидна — нож торчал из-под правой лопатки карлика. Джо-Джим легонько потянул за рукоять. Лезвие было всажено глубоко и не выходило.
— Идти сможешь?
— Конечно, — прохрипел Бобо.
— Пусть пока останется в ране. Алан! За мной! Хью и Билл, прикрывайте с тыла. Бобо — центр.
— Где Нарби? — спросил Эртц, прижав рукой рассеченную щеку.
Но Нарби исчез — выскользнул в дверь позади своего стола. И эта дверь была заперта снаружи.
Клерки бросились врассыпную, когда кровные братья вырвались в приемную. Джо-Джим всадил нож в часового у двери, прежде чем тот успел поднять тревогу. Быстро разобрав свое оружие, они устремились на верхние ярусы.
Двумя палубами выше нежилых территорий Бобо зашатался и упал. Джо-Джим поднял его.
— Выдержишь?
Карлик молча кивнул, на губах его выступила кровь.
Еще палуб через двадцать стало ясно, что Бобо дальше идти не сможет, хотя его и поддерживали по очереди. Сила тяжести уже заметно уменьшилась. Алан поднатужился и поднял силача, как ребенка. Они продолжали лезть вверх.
Алана сменил Джо-Джим. Они продолжали лезть вверх. Джо-Джима сменил Эртц. Затем Эртца сменил Хью.
Наконец они дошли до яруса, на который переселились после переворота. Хью, положив Бобо на пол, направился было в сторону жилищ, но Джо-Джим остановил его:
— Ты куда?
— Домой, куда же еще?
— Ну и дурак. Именно туда за нами и придут.
— Куда же идти?
— В Корабле нам больше нет места. Пора отсюда сматываться. Идем в шлюпку.
— Верно, — согласился Эртц. — Теперь на нас ополчится весь Корабль.
— Шанс на спасение сомнительный, но другого все равно нет, — сдался Хью. И опять повернул к жилищам.
— Нам же в другую сторону! — крикнул Джим.
— Надо забрать наших женщин.
— К Хаффу женщин! Тебя схватят. Нельзя терять ни мгновения.
Но Эртц и Алан побежали за Хью.
— Ладно, — фыркнул Джим, — идите за вашими бабами. Но поторапливайтесь.
Джо-Джим сел, положив голову карлика на колени, и тщательно осмотрел его. Лицо Бобо посерело, на правой лопатке огромным красным пятном расплывалась кровь. Он вздохнул и потерся головой о бедро Джо-Джима.