Окончательно пришел в себя только на работе. Рабочий день выдался суматошный, и я уже собирался уходить, когда позвонила Лилька и сказала, что ко мне кто-то пришел, и данный посетитель уже направлен в мой кабинет. У нас в конторе так все организовано, что посетители, проходя охрану, попадают сразу же в приемную, где их и встречает секретарша директора — Лилька иным словом. Она страшно недовольна, когда ее так называют — «секретарша». Она не «секретарша», она — секретарь-референт. Или референт-секретарь, не помню уж, как эта должность правильно называется. Это удивительное существо совершенно не соответствовало своему нежному имени — Лилия. В свои двадцать пять она еще не была замужем, и, думаю, просто распугала всех потенциальных женихов. Несмотря на симпатичную мордашку и правильную фигурку, ее многие у нас откровенно боялись. Была она крепенькая, сильненькая, загорелая с короткой стрижкой и вполне конкретно смотрелась бы в камуфляже с гранатометом и калашом за спиной. Злые языки поговаривали, что шеф специально ее взял, чтобы она выполняла по совместительству функции телохранителя. Поскольку никто из нас никогда не видел платежной ведомости, то в такой конторе, как наша, этакое вполне могло быть реальностью.
Не любил я этих последних посетителей. Во-первых, они не давали возможности вовремя уйти с работы, во-вторых, чтобы не уходить вместе с ними, приходилось еще засиживаться в своем офисе и, в-третьих, вообще не люблю посетителей. Никаких. Сюда на работу не за этим устраивался, чтобы выслушивать всякий бред. Я не психоаналитик и не клинический психолог.
— Добрый вечер. Можно?
— Вечер добрый. Проходите, — старался изо всех сил быть вежливым и обходительным, — чем могу быть вам полезен?
Я хорошо запомнил главное правило психологии общения — говорить следует не так, как мне удобно говорить, а так, как собеседнику или слушателю удобно воспринимать мои слова.
— Я — маг, — посетитель вел себя очень уверенно и слегка нагловато, — вот моя визитка.
— Вы? Что, самый настоящий маг? — глупо спросил я, крутя в руках его визитную карточку.
— Да, настоящий. Ненастоящих магов вообще не существует. Это не маги — а проходимцы, шарлатаны, жулики или сумасшедшие. Вот посмотрите мой постер.
«Трошковский Самуил Станиславович.
Ясновидящий, действительный член Международной Академии Проскопических Наук им. Нострадамуса.
Поможет вам в личных ситуациях, вернуть вашу любовь, поможет вашим детям вернуть себя. Снимает порчу, проклятия, поможет в семейных ситуациях, поставит защиту и очень сильный оберег. Вернет любимого или любимую. Гарантия 100 %.
Если есть тревога на душе — не откладывайте, обращайтесь…»
— Интересно, — говорю я, с трудом сдерживая улыбку и откладывая в сторону недочитанный «проспект» вместе с визиткой, — но немного непонятно.
— Что именно? — Мой гость, казалось, был сбит с толку. Видимо обычно его собеседники реагировали в таких случаях как-то по-иному.
— То, что вы маг, естественно. А вы можете сейчас что-нибудь показать? Чего-то такое, магическое? Какой-нибудь интересный опыт?
— У вас превратное представление о магии. Мы — маги, не можем работать просто так, где попало. Мы не бродячие фокусники и не факиры. И «что-нибудь показать» я вам сейчас не смогу.
— Ну, допустим. Но почему же я должен поверить, что вы — именно маг? А не инженер, уволенный по сокращению штатов?
Так и думал. Как только дойдет до дела, то сразу начинается словоблудие и демагогия. Это у меня уже не первый маг за последнее время, и боюсь, что далеко не последний. Всегда вот так. То пытаются показать мне пару фокусов, то силятся загипнотизировать, то неумело что-то внушить, то болтают о чем-то таком мистическом и откровенно вешают лапшу на уши. Эти попытки чаще всего, меня только забавляют. За редким исключением, еще до начала беседы с клиентом, я уже знаю, что от него можно ждать. Иногда меня приглашают «в свой офис», уверяя, что «необходимая энергетика» присутствует только там и нигде более. Но этот дядька даже не пытался поразить мое воображение и ничего не обещал. Он не старался чем-то выделиться или как-то по-особому выглядеть — по внешнему виду обычный гражданин, похожий на менеджера средней руки или представителя не очень богатой торговой компании.
— Ну, допустим. Но почему же я должен поверить, что вы — маг?
— Как это — почему? Я же представлю вам все необходимые документы и соответствующий диплом. Мое имя, кстати, широко известно, я — дипломированный маг высшей категории, магистр проскопических наук…
«Каких-каких наук, извините?» — мысленно спрашивал его я.
— …обучался тайным мистериям у знатоков вавилонской магии….
«Ага. У самих древних вавилонских жрецов! Ну-ну!»
— …практикую снятие сглаза, порчи. Решение семейных проблем. Изгнание бесов, демонов, сущностей. Меня приглашали на телевидение, я часто даю интервью газетам и журналам, завтра я выступаю на Эф-Эм-радио…
«Цирк приехал — встречайте!»
— Все это очень хорошо, и даже весьма интересно. Но и вы поймите меня правильно, под словом «маг», обычно подразумевают человека, способного сделать нечто такое, что обычному индивидууму не только сделать, но объяснить и понять невозможно. Так?
— Да? Позвольте не согласиться. Вот представьте: сидите вы в отделе кадров какого-нибудь завода по производству холодильников. И нужен вам, ну скажем, инженер по охране труда. Вы что, попросите у него диплом об окончании вуза или заставите тут же, на месте проверять его знания и умения?
— Я не отдел кадров, и холодильников мы не производим. Но обычно проводится собеседование, и руководитель, его зам или уполномоченный сотрудник, решает — нужен компании именно этот человек или нет.
— Вы холодильники не делаете, а что вы тогда делаете, позвольте спросить? И зачем вы давали такое объявление в газету? Насколько знаю, вы разместили свои объявления не только в прессе, но и в Интернете.
— Это была наша ошибка. Приношу свои извинения. А сейчас — большое вам спасибо, что зашли в наш офис! Оставьте, пожалуйста, в секретариате ваши координаты — в случае необходимости мы с вами обязательно свяжемся…
Уф-ф-ф!.. Ушел, наконец-то. Странный тип. Непонятный. Я вообще не в состоянии понять человека, на месте которого не могу себя представить. Это была очередная светлая идея моего уважаемого шефа — дать объявление, что на постоянную работу требуется дипломированный маг. По его мысли, к нам сразу повалит куча всяких сумасшедших, жуликов, обманщиков и просто прикольных людей. А незаметный диктофон позволит записать беседу и потом выудить из нее нестандартные обороты, забавные истории и любопытные фразы.
Идея, однако, не работала, и пока деньги, потраченные на подачу объявлений, себя не оправдали. Никакого ценного материала ни я, ни мои немногочисленные коллеги из таких вот посетителей так еще и не вытянули. Зато задолбали нас эти маги и «магистры проскопических наук» до чрезвычайности. Хорошо еще боссу хватило ума не давать в объявлении названия нашей конторы, и не сообщать адреса — только резервный телефон и электронную почту. Такая инициатива шефа могла распугать и нормальных солидных клиентов, приносящих нашей фирме вполне реальные бабосы.
Пора домой. Я уже перестал любить уходить затемно, поскольку автостоянку около нашего офиса присмотрели какие-то проститутки. Время от времени, с наступлением темноты, заасфальтированная площадка у Старого Дома заполняется соответствующими девушками. Клиенты, подъезжающие на своих «Джипах» и «Феррари», подсвечивали фарами и выбирали товар. Выбирали долго, тщательно и пристально. В результате проехать или пройти в такие вечера бывало совершенно невозможно. Приходилось продолжительно ждать или обходить стороной, делая большой крюк. Поскольку прежде я работал обычно до девяти, то меня сейчас это начало беспокоить. Летом, когда в девять еще светло, я вообще не подозревал об этой тусовке.
А мимо все бежали такие же, как я москвичи и гости столицы, коим дождь мелко моросил в лицо и гнал под защиту теплых помещений. Осень звала в дома, и не давала расслабиться. Осень в Москве — это что-то нереальное, запредельное. Это когда вычищенный и выметенный наконец за истекшее лето город покрывается опавшей листвой и странные люди в оранжевых безрукавках собирают их в длинные черные мешки. Листву сметают с тротуаров газонов и улиц, чтобы потом погрузить в самосвалы и вести на свалку. Осень в Москве — это театр абсурда и ярмарка бессмыслиц. Дождь меняется промежутком хорошей погоды, которая через две недели уходит навсегда и мы кисло говорим — «бабье лето кончилось». Резкое похолодание, дожди, сметающие остатки желтой красной и начавшей уже гнить листвы, толстые тетки в оранжевых куртках, черные мешки, первый снег…
С некоторыми затруднениями пробравшись сквозь ряды окоченевших тружениц сексуальных услуг, я пошел по осенней Москве, стараясь побыстрее дойти до метро и попасть в тепло своего дома. Неожиданно пришла в голову мысль, что индустрия проституции может гордиться тем, что не знает кризисов и экономических депрессий.
И тут я вспомнил. После разговора с «магом», я так расстроился, что просто запер свой кабинет и ушел, а на своем столе забыл вторую связку ключей — от квартиры и машины. Анжелка-то мне откроет, а завтра-то что? На чем поедем-то?
Вот гадство! Хорошо, что охранник сейчас нормальный, меня и так впустит, без шефской подписи. А то хорош бы я был. Пришлось вернутся. Открыл своим ключом железную дверь, кивнул сонному Володе — нашему охраннику — и побежал к своей комнате. «Если вернулся, то посмотри в зеркало, а то тебя посетит несчастье» почему-то вспомнил старую примету. Но обычного зеркала не имелось, а в то, что имелось, посмотреть я не мог. Быстренько взяв со стола ключи, я уже хотел было уходить, но для чего-то включил свой компьютер.
И застрял. Ну почему я тогда задержался?
Совершенно ни о чем не думая, запустил случайный выбор сайтов и попал на http://dark-diary.ru. Это был целый мир темных, депрессивных интернетовских дневников. Виртуальная тусовка неформалов-готов, немузыкальных музыкантов, полусумасшедших поэтов, извращенцев всех мастей и течений, странных художников, озлобленных на весь Мир маргинальных типов, непризнанных писателей, графоманов-поэтов, несчастных брошенных девушек, озабоченных прыщавых подростков, сексуально фрустрированных неудачников, явных и латентных педерастов и просто скучающих бездельников.
Где-то в начале девяностых годов российские юзера всю свободную часть времени перемещали цветные шарики по квадратному полю игры «Lines». Когда почти все компы стали объединяться в сети и подключаться к Интернету, сетевые игры стали нешуточно теснить этот «Lines». Но не убийство времени в незатейливых игрушках оказалось подлинным предназначением передовых пользователей. Теперь самое крутые их увлечения — социальные сети, форумы, но главное — интернет-дневники или блоги.
Люди в Сети ведут дневники, в которых ежедневно повествуют о себе, о дрязгах на работе, о родичах, о своих сексуальных партнерах и партнершах, о случайных встречах, о клубах, книгах, мыслях, фильмах и о собственных увлечениях. Попадаются «авторитетные» дневники, у которых несметное число читателей, а возраст доходит до нескольких лет, но подавляющее большинство дневников совсем еще молодые, им всего-то несколько месяцев. Сейчас как раз бум этого странного и волнующего явления.
Недолго думая, я взял и завел там электронный дневник для себя лично, под своим старым интернетовским ником — «Felix_98». Оригинально выглядит. Вроде бы.
16. Ольга
Вроде бы Хельсинки выглядит немного похоже на Питер, да и не так уж далеко от него, а вот каждую неделю не наездишься. Когда на weekend родители, наконец, приехали, то я испытывала двойственное чувство. Ну, конечно же, я была очень рада, поскольку уже давно их не видела. Месяца два. Артур обрадовался, как щенок. Но я уже привыкла, что я одна с собакой, и это наше одинокое житье-бытье мне стало нравиться.
Никогда не забуду последние дни перед тем, как родители оставили меня одну и уехали на работу в Финляндию. Поскольку я уже была вполне совершеннолетняя, они не могли позволить себе роскошь взять свою дочь с собой.
После хорошо проведенного дня, когда начало темнеть, отец вдруг куда-то срочно заторопился и быстро ушел, и мы с мамой остались вдвоем.
— Оль, мне нужно с тобой серьезно поговорить, — сказала мама, как-то по-особенному взглянув мне в глаза.
Я потупила глазки и приготовилась к длинной и скучной лекции на морально-нравственные темы. К моему несказанному удивлению, я ошиблась.
— Ты хорошо помнишь бабушку?
— Ну, конечно же, я ее не забыла. А почему ты вдруг вспомнила?
Я даже не спросила, какую бабушку. Поскольку папина мама — бабушка Настя, была жива и здорова, проживала на Ленинском проспекте, и я у нее ужинала почти каждую неделю. Мать никогда не спросила бы про нее «помнишь», поскольку знала о наших теплых отношениях. К тому же мама всегда вела себя подчеркнуто корректно с матерью моего отца и старалась все контакты со свекровью свести к необходимому минимуму. Я так и не узнала, с чем это связано. То ли с такой-то неизвестной мне давней семейной историей, то ли просто в связи с взаимной неприязнью. Не знаю.
— Ну, конечно же, я ее не забыла. А почему ты вдруг вспомнила?
— Я должна тебе рассказать. Теперь можно, ты уже выросла…
— Да уж, мама. Выросла. А ты и не заметила, да?
— Не перебивай меня! — Мать начала злиться. — Нам предстоит сложный разговор, а свои ядовитые шуточки лучше оставь при себе и не дерзи мне.
— Извини, — буркнула я.
— Следи за собой. И слушай. Ты знаешь, что она была ведьма?
— Ну, мама!
— Я серьезно. Моя мама, твоя бабушка, была колдунья. Ведьма, ведунья, называй это, как хочешь. И она хотела передать тебе свои знания и силу.
— Почему не тебе? Или ты не подходишь по генетическому коду? Может быть, ты не той группы крови?
— Ольга! Я же серьезно с тобой разговариваю. Я что, похожа на темную неграмотную деревенскую бабу?
— Мама!
— Что мама? — мать явно начинала злиться уже по-настоящему. — Я уже двадцать два года мама!
Моя мама никак не была похожа на неграмотную бабу. После окончания аспирантуры на кафедре социальной психологии она защитила диссертацию и получила кандидатскую степень по социологии, а недавно защитила докторскую диссертацию. Ее труды постоянно цитировали многие авторы, а последняя монография была переведена и издана в Швеции.
— Да, я не годилась, что очень расстраивало твою бабушку, — продолжала мать. — Но ей подходила ты. И она учила тебя самым основам, когда ты была еще совсем-совсем мелкой. Ты уже ничего не помнишь, но должно помнить твое подсознание.
— Я смутно припоминаю только, что она играла со мной в какие-то очень интересные игры и рассказывала безумно увлекательные сказки. Но уже я все забыла.
— Это были не игры и не сказки. Она обучала тебя и сама закончила бы твое обучение, но исчезла, когда ты была еще маленькая…
— Как это — «исчезла»? А к кому мы ходим на Волково кладбище каждую весну?
— Ни к кому. К пустой могиле. Бабушка пропала. Она знала, что с ней может что-то случиться, и просила меня передать тебе ее записи и рассказать…
— Мне все это напоминает какой-то голливудский фильм.
— Ты опять? Это не фильм. — Мать встала, отперла нижний ящик в своем столе и достала две толстые тетрадки в коричневой коленкоровой обложке. — Вот здесь ее записи. Ее завещание, если хочешь. Ты должна их прочитать, и выполнить все нужные упражнения. Подожди, не сейчас, потом посмотришь. Я не хотела для тебя всего этого. Но мама мне тогда сказала, что если ты не поймешь, кто ты есть, и если не научишься правильно управлять собой, то можешь заболеть и сойти с ума. Не выживешь.
— И что теперь? — мне вдруг стало страшно. Я поняла, что мать действительно говорит со мной серьезно, и что я совсем не представляю, что мне теперь делать, и что будет дальше. — Что мне делать?
— Пойдем.
— Куда?
— Я покажу тебе. Это может делать почти любой человек, просто ты должна понять, что наш мир устроен совсем не так, как учат в школах и в университетах.
— Что ты покажешь?
Мама не ответила. Мы, не говоря ни слова, прошли в прихожую, оделись, безмолвно спустились вниз и вышли из парадного. Небольшая улица, куда выходил наш дом, была совсем пуста. Вечером тут не так уж много народу, а тем более — в вечер субботы, когда никто не работает, и все либо сидят по домам, либо ходят к кому-то в гости. Мама осмотрелась, и ничего не заметив подозрительного, спросила меня:
— Вот, видишь?
— Что я должна тут увидеть? — я правда ничего не могла понять. Мама оперлась ругой на стену чуть в стороне от входной двери. — Я не понимаю.
— Бабушка не случайно переехала в этот дом. Это одно из немногих мест в нашем городе, где возможен свободный доступ в Черный Портал.
— Что? Какой портал? — ошарашено спросила я.
— Смотри! Внимательно смотри. Сегодня полнолуние, и только по этим ночам возможно то, что я сейчас сделаю, а ты увидишь. Только не говори мне ничего и никаких звуков не издавай, пока я тебе не разрешу. Смотри!
Мама встала слева от одной из масок Медузы-Горгоны, украшавших фасад нашего дома у парадного, и принялась водить руками по стене. Неожиданно для меня что-то свершилось, что-то непонятное. Стена приобрела матовый, а потом и зеркальный блеск, и я увидела свое и мамино отражение. Еще немного, и наши отражения затуманились, а за ними открылся незнакомый ландшафт, как на огромной панели домашнего кинотеатра…