Когда она открыла глаза, по телевизору демонстрировали две цветочные клумбы. Их разбили по распоряжению владельца строительной компании. О двух полностью вырубленных скверах чиновники ничего не сказали, как и об уничтоженной детской площадке, стадионе и хоккейной «коробке», где теперь высились новые дома, один из них – уже с трещиной.
Фотографии клумб появились в нескольких газетах и демонстрировались по всем каналам, кроме представленного Смирновой.
Смирнова же показала новую дачу бизнесмена, оформленную на тещу, потом целый автопарк, зарегистрированный на дальних родственников. В квартиру его журналистке пробраться не удалось, поэтому она ограничилась только показом дома на набережной Мойки, поведав его историю.
Трещина на новом доме и отваливающаяся с других домов плитка тоже были продемонстрированы Смирновой во всей «красе».
Глава 17 Аня
Ольга активно трудилась в своем фитнес-центре и вечерами приходила просто мертвая. Аня тщательно убирала квартиру, ходила в магазин, готовила и одновременно прикидывала, что делать дальше. Секретарем идти никуда не хотелось, да и, пожалуй, ее не возьмут и из-за возраста (бизнесмены предпочитают помоложе, а к женщине она сама не хочет), и из-за Тихонова. Он – человек в городе известный. А если она напишет в резюме, что работала у него, а потом сидела дома… Тоже у него… Нет, работы в фирме, в смысле, в офисе, ей не видать. А на какой-нибудь склад или завод она сама не пойдет. Торговля тоже исключалась. И Аня хотела денег. Больших денег.
Решение пришло само собой.
Сходить в тот ночной клуб, где она валялась в розовом желе. Ей ведь это понравилось! Страшно понравилось! Не само валяние, конечно. Победа. Победа над соперницей! Ей было плевать на эту пьяную банкиршу или экономиста, или кто она там. Но не на свои ощущения. Что она испытала в те минуты! Пьянящее чувство превосходства. Свою силу. Восхищение толпы. Восторженные мужские взгляды. Да и деньги за эти несколько минут она «заработала» неплохие.
Интересно, сколько получают постоянные сотрудницы этого клуба? Эта гренадерша, гимнастка, безрукая, карлица… У Ани, конечно, никакого внешнего дефекта нет. Но ведь там в розовом желе валялись и две модельки… Ради таких денег Аня была готова на все.
Конечно, с кем-то придется переспать. Что ж, таковы правила игры. С Тихоновым же она спала – и ничего, жива осталась. А может, директор окажется не совсем уродом – во всех смыслах. Только бы не баба…
Аня задумалась, когда лучше направиться в клуб. Вечером, когда там явно собирается весь штат, или все-таки днем, когда нет посетителей? Кстати, во сколько они открываются? Только ближе к вечеру, или днем клуб работает, как обычный ресторан?
Аня решила съездить на разведку. На всякий случай надела свое самое сексуальное белье (мало ли что), поверх – приталенную блузочку и юбочку чуть выше колена. Что накинуть на блузку? Остановилась на длинном пиджаке, до середины юбки. Если что, всегда можно его снять и выгодно продемонстрировать фигуру в узкой юбке и приталенной блузке. Какой высоты каблук? Шут знает этого директора – вдруг окажется коротышкой? Конечно, некоторые коротышки любят высоких женщин, но ведь встречаются и закомплексованные, у которых весь персонал обязан носить обувь на плоской подошве… Аня остановилась на пятисантиметровых каблуках.
В последний раз осмотрев себя в зеркало, женщина перекрестилась и покинула квартиру. Ольга о ее планах ничего не знала.
Аня села в машину, которую перегнала со стоянки у дома Тихонова (не оставлять же подлецу? Машина в любом случае зарегистрирована на нее), и порулила к клубу. На стоянке перед ним стояло несколько не очень дорогих автомобилей. Аня оставила там «девятку» и направилась на поиски служебного входа. Должен же он тут быть?
Он находился с противоположной от главного входа стороны. Аня дернула дверь на себя и оказалась в предбаннике, где за стойкой сидел молодой охранник.
Девушка обворожительно улыбнулась ему и заявила, что пришла устраиваться на работу.
– Вам назначено? – с ничего не выражающим лицом спросил охранник.
– Нет… Но как мне поговорить с кем-то из руководства?
– Если не назначено, я не имею права вас пропускать.
Аня растерялась на мгновение – она ведь рассчитывала на свое обаяние и не предполагала, что у нее будут сложности с проходом в клуб.
Но в следующую секунду она уже просила охранника дать ей телефоны, по которым можно договориться о найме на работу.
– Я не уполномочен, – заявил охранник.
– Но как мне… – открыла рот Аня.
– Штат укомплектован, – отрезал охранник.
Внезапно дверь за ее спиной с силой распахнулась, и весь дверной проем загородил гигант из фильма ужасов – вернее, тренер гимнастки, выступавшей в тот вечер, когда Аня была в клубе с Тихоновым.
Аня поняла: это ее шанс, и кинулась к мужику. Скороговоркой выпалила, кто она – как валялась в желе и победила банкиршу, и что хотела бы теперь поучаствовать в шоу.
Детина слушал молча, только рассматривал ее маленькими глазками, потом также молча взял за руку и поволок внутрь клуба. Охранник не произнес ни звука и даже не пытался им воспрепятствовать.
Аню привели в какой-то кабинет, детина указал ей на стул у окна. Аня села, а он, так и не произнеся ни звука, еще раз внимательно оглядел ее и вышел. Она услышала, как в двери щелкнул ключ.
Куда она попала? Не зря ли сюда пришла? Сомнения одолевали, но ведь под лежачий камень вода не течет… Если бы не пошла, ругала бы себя до конца дней. И надо выяснить, что ей тут предложат. Все еще может оказаться совсем неплохо. Кто знает?
И что это за детина? Может, он-то как раз и является ее счастливым билетом в будущее? Подумаешь – страшен, как смертный грех, но ведь молчалив! Большой плюс в мужчине. Не надо его слушать и поддакивать, выражать восторг его умом и достижениями.
Аня засекла время. В результате в комнате ей пришлось просидеть час сорок. Потом наконец ключ повернулся, и в помещение зашли двое других мужчин.
– Здравствуйте, – сказала Аня, правда, со стула не встала. Еще не хватало – стоять перед мужиками!
Они не ответили, только молча и внимательно ее разглядывали. Обоим было где-то около сорока. Один напоминал неандертальца, вдруг перенесшегося в двадцать первый век из какой-то пещеры и облачившегося в брюки и свитер. С его ручищами следовало бы работать в каменоломне. Рожа производила жуткое впечатление, в особенности надбровные дуги. Второй оказался гораздо симпатичнее. Рост – где-то метр восемьдесят, плотного телосложения, по сравнению с первым – просто голливудский красавец. Как поняла Аня, именно он был главным.
– Встань, – приказал главный в паре низким хрипловатым голосом.
Аня встала.
– Раздевайся.
Аня колебалась секунду, потом разделась до белья. Оба мужика ухмыльнулись, но к ней не притронулись.
– Повернись. Пройдись. Наклонись.
Аня выполнила все приказы с ничего не выражающим лицом. Она не возмущалась. Она понимала, зачем пришла.
– Одевайся, – сказал все тот же и повернулся к Неандертальцу: – Поговори с девочкой.
После чего, не оглядываясь, вышел.
– Сядь, – сказал Неандерталец и сам взял себе стул.
Аня села, не зная, что и думать.
– А теперь давай подробно всю биографию. И почему тебя принесло к нам.
Аня рассказала – про Москву, про жизнь с семьями братьев и отсутствие матримониальных перспектив. Про переезд в Питер, про фирму Тихонова и самого Тихонова. Красок не пожалела.
– Вы видели меня в желе? – спросила она.
– Я – нет. Другие видели. Дальше давай.
Аня закончила свой рассказ скандалом с Тихоновым и переездом на съемную квартиру двоюродной сестры, потом заявила, что теперь перед нею встал вопрос поиска работы. И что драться ей понравилось!
– Так ты не шлюхой хочешь? – уточнил Неандерталец.
– Нет! И для путанки я уже старовата.
– Еще потянешь, – осклабился мужик.
– Я хочу бороться! Мне понравилось! Страшно понравилось! Можно?
– Мы подумаем. Оставь телефон.
Аня достала из сумки заранее приготовленную бумажку с телефоном съемной квартиры и личным мобильным и протянула Неандертальцу. Он сунул ее в карман брюк.
«Будут проверять», – поняла Аня. Вслух она вежливо поблагодарила Неандертальца, и они вместе вышли из комнаты.
По коридору в этот момент проходил какой-то невзрачный мужик с самой обычной черной спортивной сумкой через плечо. С такими у нас некоторые работяги ходят – инструмент носят, бутерброды с термосом. В разрезе глаз мужика было что-то восточное.
– Олег, ты на выход? – спросил Неандерталец.
Парень кивнул.
– Проводи девушку.
Олег опять кивнул и пошел дальше, не дожидаясь, последует за ним Аня или нет.
– Дуй за ним, – сказал Неандерталец и хлопнул ее по мягкому месту, словно указывая направление.
На выходе Аня попрощалась с охранником, но он ее словно не заметил. А вот с Олегом они попрощались за руку.
Парень кивнул.
– Проводи девушку.
Олег опять кивнул и пошел дальше, не дожидаясь, последует за ним Аня или нет.
– Дуй за ним, – сказал Неандерталец и хлопнул ее по мягкому месту, словно указывая направление.
На выходе Аня попрощалась с охранником, но он ее словно не заметил. А вот с Олегом они попрощались за руку.
– Ты когда к нам снова? – спросил охранник у Олега. Аня стояла рядом, так как посчитала невежливым отталкивать Олега, чтобы пройти к двери: проход был узким.
– Ящер сказал: посмотрим, что выйдет из разговора со Смирновой.
– А Смирнова к нам когда?
– Так она ж вчера была. Ей самой идея очень понравилась.
– Еще бы, – хмыкнул охранник.
– Ящер говорит: раз Смирновой понравилось, она сумеет убедить начальство. А если не начальство, то крестного отца.
– Ящер с ним помириться решил?
– А кто их знает? Но ради дела?..
Охранник рассмеялся, они с Олегом еще раз пожали друг другу руки, и Олег вышел из здания. Аня последовала за ним.
– Простите, пожалуйста, – сказала она в спину Олегу. Спина даже не дернулась, не то чтобы повернуться. – Вы меня слышите?
– Слышу, – сказал парень.
– Вы говорили про журналистку Юлию Смирнову?
– Да.
– А… что?..
– Не твое дело, – отрезал Олег. Он, как поняла Аня, целенаправленно двигался на стоянку. Она тоже шла туда, но отношение мужчины ее возмутило. Она не привыкла, чтобы ею так пренебрегали! Ну ладно, начальники. Им в самом деле нужно было посмотреть ее тело. А этот-то! Ни кожи ни рожи. Вообще взглянуть не на что! И кто он здесь? Явно какая-то мелкая сошка. И пренебрегает ею?!
И она завелась. Высказала ему все, что думает о нем как о мужчине. О том, что его не научили элементарным правилам вежливости. Что он – хам и грубиян. И все в таком роде.
С таким же успехом она могла все это говорить статуе. Только двигающейся к своей машине статуе. Когда он открывал дверцу, она схватила его за предплечье и поняла: это в самом деле истукан, если судить по мышцам… Стальная статуя. Черные глаза, кажется, посмотрели ей в самую душу, и ее наполнил страх… Какая же она дура! Как она могла так разговаривать с этим мужчиной! Но если бы она раньше посмотрела в его глаза…
Аня тут же опустила его руку и попятилась.
– Простите, – пробормотала. – Простите.
Не произнеся ни звука, он сел за руль ничем не примечательного «Опеля» не первой молодости и уехал. Аня еще какое-то время приходила в себя, столбом стоя на стоянке, потом на дрожащих ногах добрела до «девятки», села за руль и уехала.
«Наверное, он гипнотизер», – решила она.
* * *«Пожалуй, я убедила Его взять Смирнову», – думала женщина. И Он уже Смирнову никем не заменит. Женщина считала, что Юлия подходит идеально. Тем более, Смирнова уже в деле, хотя сама полностью и не понимает, в каком. Журналистка уже много сделала. Женщина не ошиблась. Она не зря изучила личность журналистки. Вернее, она изучила личности многих журналисток. Но таких связей по обе стороны забора, как выражается Смирнова, нет ни у кого другого. И смелая девка! И в меру стервозная. И жалостливая одновременно. И идеи здравые у нее есть.
Глава 18 Юля
Из клуба я прямиком поехала в Управление, к Андрюше. У меня к приятелю накопилось немало вопросов, которые, я надеялась, его тоже заинтересуют.
Во-первых, следовало выяснить местонахождение Саида, падлы, чтобы направить неуемную энергию Карена Мартиросяна во вполне определенное русло.
Услышав мой вопрос, Андрей и его коллега, деливший с ним кабинет, закатили глаза. Получив ориентировку на Карена, они, конечно, занялись и Саидом Гаджиевым. Ведь было очевидно: Карен первым делом рванет искать кровника.
На сегодняшний день органами были обнаружены целых шесть Саидов Гаджиевых – и это только из числа официально зарегистрированных в Петербурге азербайджанцев. Ни один из этих Саидов о существовании Карена Мартиросяна и его многочисленных семей даже не подозревал. Более того, ни один из них никогда не был в Ереване и Казани, где также вырезали кого-то из детей Карена – по утверждению самого Карена.
– А у Мартиросяна в самом деле все семьи вырезали? – уточнила я.
Андрей кивнул.
– Только кто вырезал – неизвестно. И за что – тоже.
– А чем Карен промышлял, раз засветился в семи странах?
– Взятие заложников.
«Он Софочку случайно не возьмет? Хотя Софочку, пожалуй, возьмешь… Как бы Карен от ее неуемной страсти в окно не вздумал прыгнуть!»
– А кто-то из друзей, подельников Карена, знает, кто такой Саид Гаджиев и с чем его едят?
Коллега Андрея тихо застонал. Приятель устало посмотрел на меня и сказал, что с восточными людьми всегда очень сложно работать. У них свои законы, свои понятия о чести, долге, мести, уважении и так далее. Более того, русскому человеку даже опознавать их сложно. То, что в свое время поймали Карена, – чудо. Ведь все произошло случайно.
– Юль, не забивай ты себе голову этим армяно-азербайджанским конфликтом, – сказал Андрей. – Пусть сами разбираются. Лучше, конечно, если это произойдет не на нашей территории.
Я кивнула и перешла ко второму вопросу программы – честно поведала все, что мне стало известно об Анечке. Андрей и его коллега слушали с большим интересом. Потом приятель взялся за телефон, побегал по каким-то кабинетам (я тем временем читала любезно предоставленную мне сводку), а вернувшись, сообщил, что Анечкин супруг, Георгий Александрович Тихонов, зарегистрировался на турнир, который я намерена комментировать, и уже завтра собирается выходить на ринг.
Я открыла от удивления рот. Мысли в голове пролетали с катастрофической скоростью. Потом мы встретились с Андреем взглядом.
– В свете того, что ты сегодня видела… – открыл рот Андрей.
– Ну вы, бабы, и суки! – заметил коллега Андрея.
– А я-то тут при чем? – невинно хлопнула я ресничками.
– Ну, положим, девчонку с пустыря не она убила, – сказал Андрей. – Но она может что-то знать… Вопрос: что?
– О таинственной борьбе без правил? А если это просто совпадение?
– Какое совпадение?! Что ты несешь? – взорвался приятель. – Почему она полезла в желе валяться? Вот ты бы полезла?
– Юля была в клубе инкогнито, – напомнил коллега Андрею.
– А если бы не инкогнито? Если бы ты была не Юлей Смирновой, а… обычной женой бизнесмена?
– Да Юля бы от скуки свихнулась, будь она обычной женой бизнесмена, – заметил коллега Андрея. – Правда, Юль?
– Правда. А что касается борьбы и бокса… Меня они вообще никогда не привлекали… Но… чтобы обратить на себя внимание мужчины… Чтобы показать мужчине, ко мне охладевшему, как другие мной восторгаются… Я могу поставить себя на место Аньки. Они с мужем поругались – ей хочется мужика по носу щелкнуть. Узнала о любовнице – надо себя показать. Хорошо бы выяснить, какие отношения у Тихонова с супругой? Признаться, мне вообще было бы интересно с ним побеседовать. И основания есть. Если он завтра бороться собирается, а я – это дело комментировать… Андрей, телефон его есть? Лучше мобильный или рабочий, – я посмотрела на часы. – Домой к нему ехать нет желания. При Анечке разговора не будет – после того, как я ее видела в пикантной ситуации и она меня заметила, по крайней мере, в кабинете Ящера. Ты поедешь со мной?
Приятель сделал еще пару звонков, Тихонову же звонила я сама – в офис. Я представилась секретарше и сказала, что хотела бы взять у господина Тихонова интервью, как у участника предстоящего турнира. Меня очень быстро соединили. Тихонов разговаривал исключительно вежливо и пригласил меня к себе домой, сказав, что хотел бы сняться в домашней обстановке.
Я понесла какую-то ахинею о том, что мужчина, давая интервью в присутствии жены, обычно комплексует и оглядывается на нее… Мне уже приходилось с подобным сталкиваться.
– Я живу один, – отчеканил Тихонов, потом начал кокетничать.
Тут уж я заметила, что появлюсь с оператором мужского пола, а также с сотрудником органов.
– Зачем? – тон Тихонова изменился.
– Георгий Александрович, нам всем лучше обсудить кое-какие вопросы в спокойной обстановке и не по телефону.
– Анька? – кратко спросил он.
– И вашу супругу тоже.
– Приезжайте, – сказал он и отключился.
Мы с Андреем быстро сорвались с места и первым делом отправились к Пашке, который из клуба двинул домой. Я надеялась, что он еще не успел напиться до упаду. Ведь сегодня он начал рано, а клубе наливали бесплатно и щедро. Мы с Андреем потратили некоторое время на приведение оператора в чувство, но поскольку у нас был большой опыт в подобных делах, а у Пашки – опыт скорого восстановления трудоспособности, к Тихонову мы не опоздали.
Георгий Александрович тут же предложил нам налить. Андрей был при исполнении, я – за рулем, Пашка же хотел было согласиться и пить за троих, но, поймав мой суровый взгляд, сказал, что после окончания съемки – с удовольствием. Но только после окончания.