Но знакомые сотрудники органов были рады: одной проблемой меньше, и даже не одной. Мало того, что беглого зека Карена Мартиросяна поймали, так еще он больше никогда не доставит никаких проблем органам. Целых семи стран. Или десяти. Или даже больше. И Якова Соломоновича не прирежет. Яков Соломонович счастливо избежал ножа Карена. А то, что убийство Карена, скорее всего, станет «глухарем» – ну так и ладно. Одним больше, одним меньше…
Глава 23 Ольга
Алексей Фирсов позвонил Ольге Веселко из Москвы и предупредил, что приезжает. Они договорились встретиться днем в кафе «Вена» в гостинице «Невский Палас», где обычно останавливался Фирсов. Алексей выкроит время между деловыми встречами, а Ольга приедет в центр города между проведением занятий в своем фитнес-центре.
– Привет! – воскликнула Ольга, присаживаясь на мягкое кресло напротив Алексея.
Ольга отметила про себя дорогой, прекрасно сидевший строгий черный костюм, белоснежную рубашку, галстук от Версаче с золотой булавкой. Она тоже смотрелась неплохо в подчеркивающем, но не выделяющем все нужные места платье цвета спелого персика. Они составляли прекрасную пару, и на них обращали внимание устроившиеся за соседними столиками люди.
Ольга уже начала забывать, как выглядит Фирсов, а тут, оказавшись прямо напротив него, отчетливо вспоминала то, что так понравилось ей в нем при первой встрече: большие умные карие глаза, легкие морщинки вокруг них, от которых глаза казались добрыми, густые каштановые волосы с проседью, лежавшие крупными волнами. Алексей был чисто выбрит, одеколона – как раз в меру. Ольга узнала запах «Фаренгейта». Как и в прошлый раз, она взглянула на безымянный палец правой руки: никакого кольца там не было, как и белой незагорелой полоски, что указывало бы на то, что Фирсов снял кольцо перед встречей с ней.
Он рассматривал ее точно так же, как она его: все-таки они не виделись больше месяца (у Фирсова не получилось приехать через две недели, как он планировал изначально), да и виделись-то всего один раз…
– Выглядишь великолепно, – сказал Фирсов, накрывая ее ладонь своей.
Подошла официантка. Они оба заказали только кофе. Сласти выглядели аппетитно, но Ольга подумала о предстоявшей во второй половине дня физической нагрузке и отказалась от них, чтобы, упаси бог, ничто нигде не покалывало.
Теперь наступила сложная часть: требовалось что-то говорить. Флиртовать и заниматься любовью легко, а вот для того, чтобы поддерживать беседу, причем интересную для обоих, требуется приложить кое-какие усилия. Ольга не представляла, чем интересуется Фирсов и как он зарабатывает себе на хлеб (и на дорогие подарки незнакомым девушкам). Но спрашивать его об этом напрямую не хотелось, да это и не играло особой роли. У нее создалось такое впечатление, что она знает мелодию, которую должна сыграть, только не представляет, какие для этого следует нажимать клавиши.
Фирсов продолжал молча оценивающе рассматривать Ольгу, она все никак не могла решить, что сказать – чтобы он не посчитал ее полной идиоткой, нахалкой, не составил о ней не того впечатления, которое она хотела произвести. Ее спасла официантка, появившаяся с двумя серебряными подносиками, на каждом из которых стояло по чашечке кофе, молочнику и стакану воды.
– Ну, расскажи мне о себе, – начал разговор Фирсов, добавляя сливки и сахар себе в кофе.
Ольга подумала, что если бы она первая произнесла эту фразу, то слова прозвучали бы глупо, а так она была благодарна Алексею за то, что он все-таки начал разговор. Не то чтобы самая умная фраза, но вполне сойдет…
– Я специалист по сердечным болезням, – заявила Ольга. – Провожу исследования, пытаюсь найти редкие экземпляры, а с ними работаю индивидуально…
Алексей рассмеялся, оценив ее юмор. Это помогло им обоим расслабиться.
– Неужели не веришь, что я врач? – Ольга с упреком взглянула на него поверх ободка чашки. Ее глаза смеялись.
Фирсов лукаво смотрел на очаровательную брюнетку, сидевшую напротив него, и думал, что, наверное, не зря с ней познакомился.
– О моих достижениях недавно писали в «Космополитене», – продолжала фантазировать Веселко. – Знаешь, это такой узкоспециальный журнал. Там иногда появляются статьи о специалистах в сердечной области и их достижениях. Но я – девочка скромная. Не буду хвастаться тем, что мои открытия должны сделать для человечества… А чем занимаешься ты?
– Я? Первый пророк малоизвестного религиозного культа Детей Прозерпины. Несколько лет тому назад я получил послание от Высших Сил и понял: мое призвание – просветить тех, на кого еще не снизошло озарение.
– По какому вопросу?
– Вложения лишних денежных средств.
Они посмотрели друг другу в глаза и одновременно рассмеялись. Ольга поняла, что с Фирсовым скучать не придется, и была права. С ним было легко общаться, он постоянно отпускал какие-то шутки, был импульсивен – о чем Ольга уже знала, судя по его первому поступку в отношении нее. Алексей сказал, что специально приехал в Питер, чтобы вложить деньги в недвижимость, речь идет о покупке нескольких ночных клубов. Вернее, пока Алексей приехал на переговоры – как и в предыдущий раз, когда они познакомились.
– Сразу не договориться? – улыбнулась Ольга. – Питерские хозяева хотят получить побольше, ты – заплатить поменьше?
– Ну… можно сказать и так. Но я уверен: договоримся. Я большой специалист в этом деле.
– И ты будешь владельцем питерских ночных клубов? – Ольга тут же подумала об Анне. Тогда ведь и подругу можно пристроить! И совсем необязательно, чтобы она валялась в розовом желе или дралась на ринге! Надо провентилировать почву!
– Нет, – покачал головой Алексей. – Я же сказал тебе: я приехал договариваться. Я – посредник. Специалист по улаживанию сделок, за что получаю свой процент. Часто беру акциями. Когда чем.
«Видимо, немалый процент, – подумала Ольга. – Да, вообще-то, и ночной клуб не три копейки стоит».
– А когда твои… ну… люди, для которых ты договариваешься… приедут для… подписания бумаг? – Ольга с трудом подбирала слова, потом быстро добавила: – Ты только не думай: я не пытаюсь лезть в твои дела. Я просто… хочу знать, как часто ты будешь ездить в Питер.
Алексей улыбнулся:
– Не волнуйся, солнышко. Сейчас я просто совмещаю приятное общение с тобой с полезным – с улаживанием сделки. Но ведь могу приехать и просто так. И будут другие сделки. И… где-то на следующей неделе я приеду опять. У нынешнего хозяина клубов день рождения. Я там должен нарисоваться. Политесс! Надеюсь, ты составишь мне компанию на мероприятии?
Ольга кивнула. Надо будет заранее договориться о подмене в фитнес-центре. И она обязательно договорится с кем-то из девочек!
– Пожалуйста, будь в том платье, – попросил Алексей.
– Конечно!
– Я знаю, какое впечатление ты произведешь на всех, кто соберется там, – продолжал Алексей. – И все мужчины станут мне завидовать. Самая красивая ленинградка будет со мной.
Ольга опять улыбнулась. Какой мужчина!
* * *Второго тоже было не жалко. Вообще не жалко. Возглавляет какой-то фонд. Ха! Слово «фонд» в последние годы всегда вызывало у женщины подозрения. Куда этот тип тратит средства фонда? Пожалуй, на удовлетворение своей патологической страсти к игре… Даже попал в «черный список». И бросил хорошую женщину ради какой-то шлюхи. Наркоманки! Да с ней вообще будет легко. Наркоманка все сделает за дозу. Все, что нужно.
И он заслуживает смерти! Тем более подходит просто идеально. А вообще, женщине опять было все равно, кто умрет. Это ведь нужно ради ее цели. А раз нужно…
Глава 24 Юля
В следующую субботу, когда я комментировала очередной «Ринг», на представлении присутствовали Софочка с Яковом Соломоновичем. На этот раз первое действие шло на обычном ринге, а на второе принесли яму с розовым желе – для участников в возрасте и дам, также изъявивших желание проявить себя на ринге. Правда, женская пара оказалась лишь одна, возрастных депутатов тоже было немного – две с половиной пары, в половине участвовал молодой, но объявивший, что у него проблемы со здоровьем. Я подозревала, что проблема одна: мало есть не может. Однако в желе с большим удовольствием повалялись и те, кто объявил себя молодыми и здоровыми, в частности Волков из первой пары, с прошлой субботы. Но он валялся с одной целью: в очередной раз выступить перед народом. После окончания боя, который он также проиграл, болтун опять вопил, что подаст в суд. Правда, я почему-то не сомневалась, что через три недели он обязательно поедет в круиз и речи будет толкать по двадцать четыре часа в сутки, пока его кто-нибудь не скинет за борт.
На этот раз Ящер несколько разнообразил программу. Участников боев и их секундантов в зал выводили полуобнаженные девушки, чьи тела (вернее, животы) были украшены временными татуировками с логотипами компаний, заплативших за рекламу. Эти тату легко смываются. Умные рекламодатели смекнули: нормальный мужик не может не заметить оголенный женский животик. Он гораздо более привлекателен, чем рекламный щит на стене.
На этот раз Ящер несколько разнообразил программу. Участников боев и их секундантов в зал выводили полуобнаженные девушки, чьи тела (вернее, животы) были украшены временными татуировками с логотипами компаний, заплативших за рекламу. Эти тату легко смываются. Умные рекламодатели смекнули: нормальный мужик не может не заметить оголенный женский животик. Он гораздо более привлекателен, чем рекламный щит на стене.
Жены на этот раз были более активны, чем в предыдущий, и участвовали в разогреве публики. Жена и любовница одного участника сразились на специально заточенных ногтях, женщины другого занимались вырыванием волос. «В зоопарк не нужно ходить», – подумала я, хотя было бы из-за кого драться… Один невольно заставлял задуматься о возвращении человека обратно к обезьяне, второй напоминал худого пингвина в черном свитере.
Из сражавшихся запомнился руководитель банка, внешне напоминавший этакий гибрид хряка, моржа и каракатицы. Прыгал он с грацией и легкостью молодого слона. У оператора Пашки даже пиво расплескалось.
К моему удивлению, и на этот раз на ринге опять никого не убили и даже никого не изувечили. Ну, кровушку, конечно, пускали, «фонари» ставили, но ничего серьезного не было. Может, я зря гнала пургу на Ящера? Он просто сделал неплохие деньги на этом шоу и сделает еще, он отлично разрекламировал себя и свои клубы, поднял свой престиж в городе… Все знакомые только о нем и говорят. Меня об этом шоу и владельце клуба расспрашивают и коллеги в холдинге, и соседи по дому, и мамины подруги… Никогда у нас никакие шоу не вызывали такого интереса. А тут еще и ставки принимают. Народ деньги делает. Или спускает. Все довольны.
По окончании второго «Ринга» были подведены итоги конкурса на лучший вопрос к участникам боев. Жюри, в которое входила и я, единогласно признало победителем следователя Сан Саныча, который на вчерашнюю пятницу вызвал одного из участников на допрос. После допроса бизнесмен не только не смог участвовать в «Ринге», а отправился по адресу: Арсенальная набережная, дом семь. Мы от «Ринга» передали привет всем узникам «Крестов», которым посчастливилось иметь в камере телевизор. Сан Саныч от комментариев отказался, но приз (телевизор) взял. «Крестам» не пожертвовал.
Когда я уже собиралась домой, Зиновий Яковлевич подвел ко мне Софочку. «Какая она все-таки красивая женщина», – подумала я. Неудивительно, что Карен потерял голову, только ее увидев, и забыл, что пришел резать ее брата. Сейчас Софочка была в черном вечернем платье. В ушах, на шее и пальцах сверкали бриллианты. Макияж был наложен очень умело.
– Юленька, – обратился ко мне Зиновий Яковлевич, – Софочка хотела бы с вами о чем-то посоветоваться. Без присутствия мужчин.
«О мужиках, – подумала я. – Или о Пашке». Мы в этот момент находились в комнате, выделенной нам Ящером для хранения аппаратуры и различного барахла. Пашка лежал на сдвинутых стульях и спал. Я обещала его разбудить, когда поеду домой, и доставить по месту прописки. Как обычно.
Зиновий Яковлевич из комнаты вышел, Софочка обратила свой взор на оператора.
– Он спит, – сказала я. Пашка в этот момент как раз выдал трель молодецкого храпа, тем более, от него исходили такие алкогольные пары…
– Это тот мужчина, с которым вы были у меня? – Софочка пригляделась к Пашке повнимательнее.
– Софья Соломоновна…
– Просто Соня. Это ваш мужчина?
– Это ничей мужчина. Вы, конечно, можете взять его себе, но я не советую. Он – хороший парень и очень хороший оператор. Но, как и практически все талантливые творческие люди, водит слишком тесную дружбу с зеленым змием.
– Нет, творческих людей я не люблю, – сказала Софочка. – Были у меня и художники, и писатели, и композиторы. Говорили только о себе и своем творчестве. Считали себя непризнанными гениями. И ругали всех остальных. И еще хотели, чтобы я ими восторгалась. И все были алкоголиками… У вас есть что-нибудь выпить?
– Сейчас у Пашки посмотрим.
У Пашки, конечно, было – зрители не оставили нас без презентов. Софочка тяпнула водочки и закусила бутербродом. Я же внезапно поняла, что она чего-то боится и никак не может решиться сказать мне то, что хочет.
Я отвела ее в угол, к коробкам, поскольку свободный стул был только один, мы там сели рядком, я обняла ее за пухлые плечи, знавшие не одну мужскую руку, и мягко спросила, что ее волнует и чем я могу ей помочь.
Софочка допила водочку (маленькую «Гжелку»), поставила пустую бутылку рядом с коробкой, вздохнула тяжко и посмотрела на меня. В глазах ее был неподдельный страх!
– Что случилось? – прошептала я.
– Юля, я… видела его…
– Кого «его»? – в первый момент не поняла я.
– Ну… Саида. Или как там его… Мужчину, который…
– Убил Карена Мартиросяна? – закончила фразу я.
Софочка судорожно закивала.
– Где? В зале? Он сегодня был на представлении?
Она опять кивнула. На этот раз Софочка не устраивала истерик, как в квартире брата. Тогда она не испугалась. Или не успела испугаться убийцу. Сейчас она боялась по-настоящему.
– Он вас узнал?
– Думаю: да.
– Вы сидели рядом?
Она покачала головой.
– Напротив?
– Нет. Он участвовал в шоу.
– Он работает в этом клубе?!
Она опять покачала головой.
– Но в шоу участвовал…
Она кивнула.
– Он – бизнесмен.
Я открыла от удивления рот. Мысли проносились в голове с поразительной скоростью. Конечно, мало ли кого у нас в бизнес понесло. И на ринг. Кстати, рейтинг Георгия Александровича Тихонова был самым высоким – после его выступления в прошлую субботу. А я в первый же вечер после эфира, пока в клубе продолжалась вакханалия, сделала у нас в холдинге три копии съемки, одну передала Тихонову, одну оставила себе, третью отвезла родителям, а они пустили ее по кругу среди своих друзей. Пашка сделал копию себе. Сегодня я не хотела ехать в холдинг, слишком устала, но, пожалуй, придется.
– Фамилию, имя, род занятий можете назвать?
Насколько помнила я сама, никаких азербайджанцев и даже армян среди кандидатов не наблюдалось. Я судорожно пыталась воспроизвести в памяти лица сражавшихся. Выглядел ли тут вообще кто-то по-восточному? Вроде бы нет…
Софочка покачала головой.
– Он в желе валялся, – сказала она. – Во втором отделении. Ближе к концу. В это время в зале еще какая-то драка была. И Зиновий туда побежал… Помните?
Драку я помнила, но вот кто в это время в желе возился…
– Подождите тут, думаю, наши операторы еще не все уехали. Я возьму кассету, и мы посмотрим.
– А у него? – Софочка кивнула на спящего Пашку.
– Он не снимал шоу. Только интервью до и после, и еще в антракте. Вы же видели камеры, которые стояли в зале?
Софочка кивнула с отсутствующим видом. Я ее покинула, понеслась в зал, нашла пьяную компанию сотрудников нашего холдинга, отмечавших успешно проведенное мероприятие и полным составом собиравшихся в круиз. «Надо покупать спасательный жилет», – подумала я и склонилась к одному из операторов. Он тут уже усадил меня на колени и полез целоваться. Пришлось поцеловаться, потом объяснить, что мне нужна сегодняшняя съемка.
– Неужели не лень смотреть? – спросили меня.
– Юрка, дай кассеты. Завтра верну.
– В холдинг поедешь?
– Поеду.
– Положишь мне на стол.
Именно это мне и было нужно. Тем более, что остальные заявили – кассеты надо отдать трезвой Юльке, у нее сохраннее будут. Юрик всучил мне всю сумку и сказал, чтобы сама нашла, что мне нужно. Я забрала все кассеты, которые там были, и вернулась к Софочке, к тому времени уже снова пошуровавшей в Пашкиной авоське с дарами от народа.
Я включила видик, имевшийся среди нашего оборудования, которое сегодня еще не успели забрать (и не заберут, поскольку все пьяные), и нашла в записи второе отделение. Прокрутила.
– Вот! – воскликнула Софочка, показав пальцем на нужную пару. Оператор, слава богу, снимал сражавшихся в желе, а не драку в углу зала.
Глава 25 Аня
Аня все-таки решила сходить в спортивный комплекс, названный ей Вячеславом Николаевичем. Пусть «ребята» покажут ей пару приемчиков. Это никогда не помешает, даже если она и не будет выступать на ринге. Теперь она колебалась. Да, ей понравилось драться… Сам процесс. Однако делать борьбу основным занятием? Не скажется ли это на ее матримониальных перспективах? Захочет ли потом кто-то из «богатеньких буратин» на ней жениться? Конечно, борьба – не проституция, хотя женятся и на проститутках. Но ведь она будет появляться перед большими группами мужчин в полуголом виде, а жены этого не делают. Один раз блеснуть – да. Показать себя в ночном клубе, щелкнуть мужа по носу… Но после того, как при всем честном народе ты валялась в розовом желе… И неоднократно…
Денег на ближайшее время хватит. У Астахова она прихватила немало, остались и деньги, полученные ею после валянья в желе. А если Астахов все-таки решит вопрос с ее дражайшим муженьком… Лучше, конечно, если она возглавит тихоновскую фирму. Ей это подойдет гораздо больше. Может, обговорить с Вячеславом Николаевичем? А то она как-то сразу согласилась на пятьдесят процентов, не уточнив… Или потом?