– Из того, что я о тебе узнала, Оленька, я поняла: ты меня в молодости мне напоминаешь. А теперь катись. Сегодня среда, будь любезна завтра в десять тридцать прибыть по новому месту работы: в одиннадцать у тебя жена бизнесмена. Отожралась, теперь жиры сгоняет. Погоняй ее получше, чтобы семь потов сошло. Но с комплиментами – какая, мол, она молодец. Виталик тебя сейчас к Алене проводит, она все покажет – она с ней раньше занималась. А потом у тебя три группы. Все. Вперед. Чтобы больше я тебя в этом кабинете не видела. Виталь! Где ты там, черт побери?! Ох, мои бедные старые кости!
* * *Потом женщина начала действовать. По плану. В общих чертах, по своему собственному, но частично видоизмененному Мастером. Каждый шаг женщина согласовывала с Мастером. Он так велел.
Женщина поехала к Нему в Его любимый ночной клуб и предложила устроить шоу. Не в Его любимом клубе, в другом – самом вместительном, где уже проводились бои, на которые женщина сама отправляла своих девочек. Они ведь с Ним давно сотрудничают. Сколько раз она посылала Ему девочек… Если бы только всегда точно знала, для чего они Ему нужны…
Он внимательно выслушал женщину и идеей проникся. Сказал: обмозгует. Деталей много.
– Ты только побыстрее извилинами шевели, – сказала женщина. – А то я к кому-нибудь другому пойду. И тогда тебе не позволю моей идеей воспользоваться. Ты меня знаешь. И турниров бы хорошо несколько устроить. Чем больше турниров, тем больше бабок.
Глава 10 Юля
Мишка, как и во время всех наших предыдущих встреч, приготовил ужин. Готовит он классно. На этот раз меня ждали блюда узбекской кухни.
За трапезой я приступила к допросу. Для начала рассказала все, что знала о погибших девчонках.
– Твои менты правильно решили, – заявил Мишка, когда я умолкла. – Если подпольно – значит, а-ля гладиаторы. Бой до смертельного исхода. Ну или зрители пальчиком вниз-вверх делают, как в Древнем Риме. А на все другое можно сходить без проблем. И во дворцы спорта, и в ночные клубы. Наверное, слышала, что у нас и в ночных клубах теперь бои устраиваются?
Я как раз спросила про «универсальный мордобой», рекламу которого мне показывал коллега опера Андрюши. Мишка сообщил, что универсалы даже недавно создали международную федерацию. И наш Госкомспорт утвердил универсальный (русский) бой как официальный вид спорта. Правда, бои без правил – сугубо коммерческое мероприятие.
Я поинтересовалась, чем универсальный бой отличается от боя без правил.
– Когда «без правил», можно кусаться и щипаться, у универсалов это запрещено, – после некоторого размышления сообщил Мишка. – Запрещено также бить в пах и затылок. Без правил – пожалуйста! По-моему, у универсалов также нельзя по коленям и локтям. Но не уверен. Без правил можно все – это точно. Но, Юлька, все равно соревнования, или турниры, или показательные выступления проводятся теперь официально! Если неофициально – значит, там какой-то жуткий криминал. Неужели в нашем городе столько садистов?
Я пожала плечами, напомнила, что это я пришла к Мишке задавать вопросы и получать информацию, а не наоборот, и попросила сводить меня на какой-нибудь турнир, а также поспрашивать у знакомых. Кто-нибудь да слышал звон? А у Мишки в «бойцовских» кругах много приятелей.
– Куда ты хочешь пойти? – уточнил Мишка.
Я хотела на подпольный, но, поскольку пока мы не знали, куда идти, то, наверное, лучше в какой-то ночной клуб.
Мишка задумался, потом воскликнул:
– Есть идея! Такая хохма! Уверен: тебе понравится.
И приятель сел за телефон, чтобы узнать время мероприятия.
– В пятницу тебя устроит? – уточнил он у меня.
Меня устраивало в любой день. Смутил только один момент: клуб принадлежал господину Астахову Вячеславу Николаевичу, с которым, если мягко выразиться… у нас особые отношения. Вячеслав Николаевич по кличке Ящер (он такой же скользкий) считает, что я активно мешаю ему жить и попортила немало крови. Насчет последнего не спорю. Более того, они давние враги и конкуренты с крестным папой Иваном Захаровичем Сухоруковым, с которым у меня сложились теплые дружеские отношения. А когда крестный отец объявил меня своим пресс-атташе, потом заказал написать его автобиографию и книгу «Крестный отец а-ля рюс», господин Астахов стал относиться ко мне еще более неприязненно. Членовредительством, правда, пока не занимался и попыток смертоубийства не делал, но видеть меня в одном из своих клубов он явно не горит желанием. И он, и его ближайшие соратники считают: если я появилась поблизости, жди какую-нибудь пакость.
Но это проблема решаемая. Загримируюсь. И вообще, почему я не могу пойти в ночной клуб? Если меня туда пригласил мужчина, не знающий о наших особых отношениях с господином Астаховым? Я же без оператора пойду. И никаких пакостей делать не буду. Пока. Я только посмотрю, что происходит у Ящера в клубе.
* * *И мы в самом деле отправились в клуб в пятницу. Когда Мишка заехал за мной, то слегка прибалдел. Мы с Татьяной как раз заканчивали работу над моим очередным имиджем.
– Юлька, неужели это ты? – прошептал Мишка, немного придя в себя.
– Ага, – кивнула я, разглядывая в зеркале рыжие локоны нового парика. Оставалось изобразить веснушки.
Мишка ненадолго задумался, потом уточнил, к чему ему готовиться, чтобы настроиться заранее.
– К Ящеру лучше близко не подходите, – сказала Татьяна и обмакнула палец в миниатюрную баночку с «веснушками», чтобы собственноручно наклеить их на мои нос и щеки.
Татьяна с Мишкой критически меня осмотрели и решили: сойдет. Я облачилась в зеленое, прихватила сумочку с сотовым, диктофоном и миниатюрным фотоаппаратом, подаренным бедной журналистке богатым крестным отцом. Соседка нас перекрестила, и мы отправились в клуб.
Он резко отличался от элитного, в котором мне доводилось бывать в прошлом, да и публика здесь была разная, хотя попадались и лица, встречавшиеся мне в элитном. В основном, собрались мужики. Они галдели, пили пиво и более крепкие спиртные напитки. По всему огромному залу (кроме центральной части со сценой) были расставлены столики, за которыми и размещался народ. Клуб был двухэтажным. Но второй этаж представлял собой некое подобие балкона, идущего по всем четырем стенам. Столики стояли и там и точно так же были заполнены. На сцене, к которой вел довольно узкий проход из-за кулис, было установлено… Даже не знаю, как это определить. Ринг вроде бы выглядит по-другому. Веревки имелись, но вместо пола было огромное квадратное корыто, заполненное чем-то розовым, причем не единой массой, а кусками.
Мишка уверенно провел меня к одному из столиков, где сидели двое парней, хорошо знакомых Мишке. Меня они, благодаря маскарадному костюму, не узнали, только осмотрели оценивающе мою фигуру. Мишка стал обсуждать с парнями какую-то мебель, которую они ему заказали, я же занялась дальнейшим осмотром зала.
К нам подошел официант. Мы все заказали пиво и закуски, которые нам в самом скором времени принесли. Тем временем один из парней за нашим столиком стал вспоминать, как недавно он был в этом клубе на концерте одной популярной группы. Они очень здорово заводили народ, все плясали, как безумные.
– А где тут плясать-то? – спросила я, кивая на зал: столики стояли близко друг к другу.
– Ты что, в первый раз? – удивился парень. – Такой клуб популярный! Дискотеки тут кайфовые. Но обычно столики только на втором этаже, – он кивком показал наверх. – Там сидят те, кто хочет покушать, попить спокойно. И у бара, – он указал на дальнюю от нас часть первого этажа, где я в самом деле заметила в тени барную стойку. Перед ней стояло несколько высоких табуретов.
Парень сказал, что столиков десять у бара обычно оставляют, а в центр, где сидим мы, их ставят только во время турниров, которые здесь проводятся примерно раз в неделю, как правило, по пятницам. В остальные дни, кроме понедельника и вторника, в клубе проводятся дискотеки. Публика, по его словам, на турниры и на дискотеки приходит разная.
Еще бы! Дискотеки все-таки – для молодежи, а борьба, как я понимаю, для всех возрастов и, в основном, для лиц мужского пола.
– Но у Астахова в других клубах не разместить такое количество народа, – продолжал знающий парень. – По стилю для таких мероприятий подошел бы другой клуб, – и он назвал его. – Но там небольшая вместимость. Поэтому турниры проводятся здесь.
Я спросила, что за розовая дрянь лежит в корыте на ринге.
– А-а, – все трое мужчин усмехнулись. – Желе.
– Какое желе? – не поняла я. Под этим словом я понимаю съедобную вещь.
Мне любезно пояснили, что это «желе» изобрели немцы. Не исключено, что теперь и наши это производят, но Астахов точно привозит свое из Германии. Оно устраивает его и по качеству, и по насыщенности цвета. Иногда оно бывает ярко-салатным. Другие цвета менее зрелищны.
– А зачем оно? – не понимала я. – Для амортизации? – я предполагала, что падать в желе не так больно, как на пол, и именно поэтому им и заполнили яму.
– А зачем оно? – не понимала я. – Для амортизации? – я предполагала, что падать в желе не так больно, как на пол, и именно поэтому им и заполнили яму.
– Юль, я тебя не предупредил, – хитро улыбнулся Мишка. – Бабы в этом желе будут возиться.
Я открыла рот. Мишкины приятели расхохотались.
– Зрелище незабываемое, – сказал один из его приятелей. – Поэтому столько мужиков и собралось. Честно признаюсь – бабский бокс и вообще бабскую борьбу не понимаю. Противно смотреть, как бабы друг друга мутузят. И не женский это спорт. А в желе – прикольно. И тут – не мордобой… Это шоу. На публику. Они визжат, бегают друг от друга по всей яме, плюхаются в нее, куски желе летят в публику… народ заводится. И пары обычно прикольные: толстая и тощая, высокая и маленькая. Сама увидишь.
Я задумалась. Я слышала о чем-то подобном… Нет, не от мертвой Арины. Но где?
Напомнил Мишка. О том, как мы, когда в городе только появились видики, собирались у их первых счастливых обладателей и смотрели кассеты поганого качества, привезенные из-за границы, а потом по десять раз переписанные.
– Точно! – воскликнула я. – Там я это и видела. И еще бабы в грязи валяются…
Мужчины кивнули.
– Грязи у Астахова нет. Может, в дальнейшем сделает. Но грязь, как мне кажется, не так зрелищна, как это желе. И зрителям будет не в кайф, если в них грязь полетит. – Парень пожал плечами.
И вот наконец заиграла музыка – какой-то веселенький марш. Ведущий – толстый пузатый дядька с маслеными глазками, правда, с приятным тембром голоса, объявил первую участницу, и она показалась из-за кулис в сопровождении тренера. Таким образом был представлен коротенький мужичонка, едва доходивший бабище до мощной груди. Участница приветственно подняла руку, издала воинственный клич какого-нибудь ирокеза, выходящего на тропу войны, и медленно пошла через зал, останавливаясь у некоторых столиков, чтобы пожать мужикам руки. Мужчины потом потирали ладони и кривились. Одета боксерша была в черное боди и черные чулки с кружевной резинкой сверху, на ногах – туфли на девятисантиметровых каблуках, но держалась она вполне устойчиво. Мужичонка нес огромный цветастый халат и полотенце, семеня за «ученицей». Конферансье на сцене перемещался вдоль ринга, разогревая публику. Мужики из других частей зала просили бабищу заглянуть и к ним. Она сбегала к бару между столиками (не задев ни один), там бармен налил ей полстакана водки (как было объявлено), она тяпнула, заела огурчиком, с визгом понеслась к рингу и влезла на сцену. Народ пришел в экстаз.
Затем объявили следующую участницу. Ею оказалась некая дюймовочка, может, в прошлом – гимнастка. Рост – где-то метр пятьдесят, тощая, плоская, в красном купальнике. Эта по мере прохождения к рингу с легкостью и грациозностью заскочила на три стола и изобразила по паре пируэтов. Спрыгивая на пол, девчонка делала сальто в воздухе. Точно, гимнастка.
Тренер гимнастки оказался этаким медведем гризли, вставшим на задние лапы. Волосатые руки, волосатая грудь, прикрытая трещавшей по швам белой майкой, лоб неандертальский, брови а-ля Вий. Нижней челюсти могла бы позавидовать акула. По пути к рингу он что-то мычал, нес в руках полотенце, халат и еще нечто непонятное, скрытое халатом.
Оказалось, это силиконовый протез (может, я ошиблась с материалом, но так сказал Мишка). Когда малышка влезла на ринг, тренер последовал за ней, извлек пристегивающийся протез из-под халата и продемонстрировал его народу. Потом тренер помог малышке нацепить этот протез.
После «разогрева», длившегося минут двадцать, девицы залезли в яму и стали валяться в желе. Это явно было шоу, а не борьба не на жизнь, а на смерть. Маленькая бегала от большой, проскакивала у нее между ногами. Большая валилась в яму, маленькая садилась на нее верхом. Куски желе летели во все стороны. Потом маленькая выпрыгнула в зал, опять сделала сальто, большая спрыгнула за ней, упала, завалила вместе с собой двух мужиков, они дружно покатились по полу. Мужики были счастливы, лобызались с боксершей, подбежала маленькая, стала ее от мужика оттаскивать…
Продолжалось сие действо довольно долго, но пьяным мужикам очень нравилось. Правда, лично я, если не возникнет необходимости, второй раз на такое не пойду. Однако, как мне сообщили Мишкины приятели, шоу пользуется огромным успехом и зал всегда заполнен. Молодец, Ящер, только и могла сказать я. Раз клиент хочет – надо его удовлетворять. Не сделаешь ты – сделает другой.
Кто из двух девах победил, я так и не поняла, но это никого из собравшихся не волновало. Тут главным было само действие, а не результат.
Во второй паре боролись карлица и безрукая девушка. Обе оказались очень красивыми – если смотреть только на лица, причем с шикарными волосами. Безрукая великолепно владела своим телом. Карлица имела некое сходство с таксой: у нее было нормальных размеров тело и очень короткие ноги. Если бы не красивые лица, не знаю, как бы они смотрелись. Признаться, мне было жаль безрукую девушку. На вид я дала бы ей не больше двадцати пяти. С другой стороны, если она таким образом избавилась от комплексов, зарабатывает деньги… Почему бы и нет? Если бы не отсутствие рук, она могла бы стать фотомоделью.
Потом вышли две известные в нашем городе модели – блондинка и брюнетка. Эти начали с борьбы, а закончили имитацией лесбийской любви. Народ вскакивал из-за столов. В зале появились мальчики из секьюрити, прежде не попадавшиеся нам на глаза, и вежливо, но упорно оттаскивали особо разгоряченных самцов от сцены, куда те пытались залезть и устроить групповуху.
Никто из девушек не наносил друг другу увечий. Они дергали соперниц за одежду (хотя то, что было на девушках, не всегда можно было назвать этим словом), валили в желе, возились в нем, бегали друг за другом по залу, залезали под столы, на столы, садились мужикам на колени, визжали, кричали, обращались к публике… Нет, Арина явно участвовала не в этих боях.
Последний пункт программы заинтересовал меня больше всего. Конферансье пригласил на сцену дам из зала. Кто желает сразиться? Мужики, сидевшие в зале, стали оглядываться по сторонам, чтобы, в свою очередь, подтолкнуть зрительниц.
– Только попробуй! – прошипела я Мишке. – Я здесь инкогнито.
Он хотел что-то сказать, потом сообразил, что у меня ведь может свалиться с головы парик и большинство присутствующих (если не все) меня узнают, так как криминальная хроника является частью их жизни.
– Ребята, Юле в самом деле нельзя, – сказал он приятелям. Не знаю уж, что они подумали, но подстрекать меня не стали.
А на сцену тем временем вылезла здорово поддатая тетка лет сорока, правда, отдать ей должное, с хорошей фигурой и холеная. Народ улюлюкал.
– Представьтесь, пожалуйста, нашим зрителям, о смелая женщина! – воскликнул конферансье и сунул ей микрофон под нос.
Дама сказала, что зовут ее Люда, по специальности она экономист и работает в банке.
Конферансье приглашал еще кого-то из зрительниц в соперницы к Люде. Из-за кулис появились девочки с подносами, на которых лежали красные и синие фишки. Как объяснил конферансье, зрители могут сделать ставки, купив определенное количество фишек. Те, кто поставит на победительницу, потом обменяют фишки в кассе. Сама победительница получит десять процентов. Проигравшая – один процент.
– Людочка, какой цвет вы выбираете? – спросил конферансье у выплясывавшей в исподнем банкирши. – Какой угол займете?
– Красный!
– О боже! – простонал Мишка. – Где они ее такую нашли?
– Народу-то нравится, – заметила я, осматривая зал. Реакция зрителей доставляла мне наибольшее удовольствие. Я страшно жалела, что рядом со мной нет оператора с телекамерой. Может, поговорить с Ящером и предложить показать это массовому зрителю? Хотя бы чтобы зазвать сюда новых поклонников женской борьбы в желе? Или Ящер не нуждается в рекламе? Судя по заполненному до отказа залу – нет.
Кстати, ни самого Вячеслава Николаевича, ни его верного помощника Кости Неандертальца я в зале не видела. Хотя они вполне могут не осчастливливать каждое шоу своим личным присутствием. Все поставлено на поток.
А потом вдруг из одного из углов зала раздался крик:
– Пусти! Я тоже хочу!
Прожектор тут же направили в сторону и высветили девушку, вырывавшуюся из рук мужчины, не желавшего пускать ее на ринг. Конферансье поддержал девушку, призвал других мужчин в зале поаплодировать и пристыдил сопровождавшего девушку типа.
Девушка оказалась недавней москвичкой Аней, женой бизнесмена Тихонова, с которой я познакомилась на заброшенном пустыре рядом с трупом. Лицо мужчины я запомнила, чтобы потом выяснить, с мужем ли тут появлялась Анечка или нет. Ее подружка, также перебравшаяся в Питер в поисках мужа, в зале отсутствовала. Или я ее не заметила.
Аня дралась не на жизнь, а на смерть и быстро разделалась с банкиршей. Деньги пересчитала, стоя на сцене, и не погнушалась протянутых ей пьяными зрителями купюр. Сидевший за столиком мужчина был чернее тучи.