Пока он рассказывал, Дэниэл оглядывался по сторонам. На месте окон возникла глухая стена. Дверь превратилась в декоративную дубовую панель - продолжение стенной обшивки.
- Значит, и дверь, и окна оказались запечатаны? - переспросила Лори. - Стены сомкнулись?
- Да, можно сказать так.
- Но что стало причиной? Биллингс сказал что-то или сделал?
- Я же уже говорил. Я... Я только открыл дверь. Мне кажется, это стало толчком.
- Полная бессмыслица, - покачала головой Лори.
- Он же сказал, что в этом не надо искать смысла, - напомнил Марк. - Магия не поддается обычной логике. Она следует своей.
Все обернулись к нему. До сего момента он вел себя очень тихо, редко вступал в беседу, так что эта пара фраз показалась настоящим событием. Дэниэл подумал, не умышленно ли это. Такая пассивно-агрессивная манера привлечения внимания.
Затем увидел непритворное страдание на лице молодого человека и тут же пожалел о своих подозрениях. Им и так всем досталось; не стоит выискивать каких-то задних мыслей в чужих словах и поступках. Самое главное сейчас - держаться всем вместе.
- Куда ушел Биллингс? - спросил Дэниэл.
- Не знаю, - пожал плечами Нортон. - Стоял рядом со мной и через мгновение просто исчез.
- Он был в пижаме? - хохотнул Сторми.
- Сомневаюсь, что он вообще спит, - ответил Нортон. - Он был в своей обычной униформе. Как всегда. Только... только выглядел иначе. Загорелым. И довольным.
- С того момента, как я сюда прибыл, он выглядит все лучше и лучше, - заметил Дэниэл.
- Видимо, мы и ему батарейки подзаряжаем, - усмехнулся Сторми.
Снова послышался низкий рокот, на этот раз без сотрясения почвы. По всему Дому что-то стало происходить с освещением: светильники в форме свечек на стене перед лестницей погасли, раскачивающаяся люстра в гостиной зажглась, шарообразный светильник в коридоре погас, лампы в столовой стали значительно ярче.
Это не должно было вызывать особого страха; каждый из них пережил гораздо большие потрясения, а сейчас, когда они все вместе, можно было бы чувствовать себя гораздо более уверенно и спокойно. Но Дэниэл почувствовал, как лихорадочно участился пульс, и впервые с того момента, как перешагнул порог этого Дома, ощутил непреодолимое желание выбраться отсюда. Быстро мигающие лампы производили эффект стробоскопа наподобие того, что используется во время празднования Хэллоуина в доме с привидениями - чередование света и тьмы создавали ощущение бесконечно объемного и пустого пространства, особенно в районе уходящих наверх лестниц.
К миганию ламп добавились шумы.
Шепоты из темных углов.
Высокий смех - сверху.
Потом опять послышался низкий рокот, и все прекратилось так же внезапно, как началось. Включенные лампы горели, выключенные - погасли, шумы исчезли. В Доме наступила тишина.
- Ну что ж, - взяла инициативу в свои руки Лори. - Пойдемте проверим кабинет.
Она двинулась вдоль по коридору, освещаемому теперь лишь узкой полоской желтого света, падавшего из неплотно прикрытой двери кладовки. Дэниэл пошел за ней следом, к нему присоединились и остальные.
Дверь кабинета оказалась заперта. Лори попыталась открыть ее, потом Дэниэл, за ним - Сторми и Марк, даже Нортон приложил усилия, но тщетно. Сторми, подражая классическим образцам боевиков, попросил всех держаться подальше и попробовал с маху высадить дверь ногой, но обутая в ковбойский ботинок нога не произвела ни малейшего эффекта. Даже звук от удара получился слабым, приглушенным.
- Биллингс! - возопил Нортон, барабаня в дверь кулаками.
- Биллингс! - подхватил Сторми.
Начала медленно открываться дверь в дальнем конце коридора.
Дэниэл следил за этим процессом, стараясь подавить нарастающее чувство страха. Напрягая мозги, он старался вспомнить, что находится за той дверью, но детские воспоминания не работали, а за краткий период своих нынешних исследований до конца коридора он так и не добрался, поэтому совершенно не представлял, что может за этим последовать.
Наконец дверь открылась полностью. В прямоугольнике рамы на бледно-голубом фоне вырисовывались какие-то угловатые фигуры.
На этот раз он взял инициативу на себя.
Он понял, что находится за дверью, раньше, чем они подошли к ней.
Солярий. Или, если угодно, лунарий.
Потому что там были растения, ведущие ночной образ жизни.
Дэниэл вошел в комнату и остановился, сделав пару шагов. Они сейчас находились в западной части здания, при этом он не мог вспомнить, чтобы здесь располагалась когда-либо какая-нибудь теплица. Над головой, на высоте двух этажей, светилось небо; противоположная стена состояла из ряда окон с матовыми стеклами, пропускающими свет, но не дающими возможности разглядеть что-либо за ними. На полках, рядами, и в огромных горшках размещались невиданные экзотические растения, демонстрирующие собой небывалые сочетания форм и расцветок.
Интересно, откуда их привезли, подумал он.
И кто за ними ухаживает.
Все пятеро разбрелись между рядами, разглядывая диковинки. Дэниэл остановился у растения, напоминающего кактус и похожего на обезглавленный человеческий скелет, покрытый желтоватой кожей и колючими иглами.
Сторми направился к оконной стене и осторожно потрогал ее рукой.
- На ощупь твердое, - заявил он, обернувшись. Потом постучал по стеклу костяшками пальцев, и Дэниэл услышал характерный стеклянный звук. - Стоит попробовать. - Сторми выбрал средних размеров цветочный горшок и метнул его в стекло. Горшок исчез. И появился на прежнем месте.
- Интересно, а что будет, если его пнуть ногой? - произнес Дэниэл, подходя ближе. - Может, нога тоже исчезнет, а потом появится вновь?
- Хотите попробовать? - подначил его Сторми.
- Нет, просто раздумываю.
- Думайте дальше. Я тоже не буду пробовать.
- Эй, парни!
Они обернулись. Нортон стоял у чрезвычайно раскидистого куста с необычно большими темными листьями. Подойдя ближе, они увидели, что листья шевелятся, подрагивают, колеблются. При этом в теплице не было ни ветерка.
В движениях растения просматривалось что-то непристойное; какая-то неестественная и агрессивная сексуальность, напомнившая Дэниэлу...
Донин.
Он бросил взгляд на Нортона, потом на Сторми и по выражению их лиц понял, что они почувствовали то же самое. В этот момент подошли Лори и Марк, в их глазах читалась точно такая же реакция.
Одна ветка потянулась к ним, отстранилась, потянулась опять, странные листья изгибались манящими движениями. А на кончике ветки виднелась маленькая круглая ягодка.
Ева и яблоко.
Именно это сравнение пришло в голову Дэниэлу, и он подумал, что их предыдущие разговоры о Боге и дьяволе не лишены смысла.
- Что это значит? - спросила Лори. - Зачем мы сюда попали?
- Спросите что-нибудь полегче, - пожал плечами Дэниэл.
За спиной Лори зашевелилось еще одно растение - длинные костлявые ветки, увенчанные крупными цветами, похожими на орхидеи. Заметив его взгляд, она обернулась. Багровый, словно набухший кровью пестик ближайшего цветка качнулся к ней, подрагивая и распрямляясь во всю свою длину. С его кончика капал сок.
- Пойдемте отсюда, - передернулась от отвращения Лори.
- Ничего не имею против.
- Я тоже, - подхватил Сторми.
Все пятеро двинулись в обратном направлении. Дэниэл шел последним, внимательно оглядываясь по сторонам, но больше ничего необычного не происходило, даже растения перестали шевелиться. Как только они очутились в коридоре, дверь самопроизвольно захлопнулась.
- Что бы это все значило? - заговорил Сторми. - Ясное дело, нас туда пригласили специально. Значит, мы должны были там что-то увидеть. Но что именно?
Никто не ответил.
Была глухая ночь. По одним часам - два, по другим - половина четвертого, все очень устали, поэтому после короткого обсуждения завтрашнего плана, который заключался в необходимости заставить Биллингса дать объяснение тому, что произошло ночью и почему Дом оказался запечатанным, все начали расходиться по своим комнатам.
- Заметите что-нибудь необычное, - сказала на прощание Лори, - немедленно зовите на помощь. Не пытайтесь разобраться в одиночку.
- Необычное? - переспросил Сторми.
- Более необычное, чем обычно, - с улыбкой уточнила Лори.
Марк и Нортон поднялись на третий этаж. Сторми остался у дверей своей комнаты, Дэниэл проводил Лори, ушел к себе и тщательно запер дверь.
Он разделся, разобрал постель лег и почти мгновенно заснул.
Ему приснилась Донин.
Когда он проснулся, его часы показывали шесть. По дому разносился перезвон колокольчиков, причем источник звука опять определить было невозможно. Единственным источником света в комнате был маленький ночник, который он оставил включенным на ночь, поскольку на том месте, где раньше было окно, простиралась глухая стена. Он подумал, что отныне им суждено всегда жить при искусственном освещении.
Может, именно поэтому им показали теплицу - единственное помещение в Доме, где еще сохранились окна.
Колокольчики прозвенели еще раз.
Дэниэл остался в постели. К черту Биллингса. Он решил еще поспать. Если пунктуальное соблюдение времени совместной трапезы способствует Дому в восстановлении энергии, он не собирается помогать ему в этом. Кроме того, он еще чувствовал усталость и не хотел вставать. У них впереди целый день - или год? - чтобы успеть допросить Биллингса.
Послышался стук в дверь.
- Дэниэл! Лори.
- Одну минутку! - Вздохнув, он встал, натянул брюки и пошел открывать.
Лори была полностью одета, причесана, и он бессознательным движением провел ладонью по волосам.
- Можно войти?
Кивнув, он отступил в сторону. Она заперла за собой дверь. Он подумал о необходимости предупредить ее, что он женат. Но она, судя по всему, даже не думала о потенциальной возможности такой ситуации. Деловито подойдя к письменному столу, она подвинула стул и села.
- Я поняла, что у нас нет возможности общаться с глазу на глаз, - заговорила Лори. - Ни у кого из нас. Но я немного поразмышляла и пришла к выводу... - Она посмотрела ему в глаза. - Что вы думаете о Марке?
- О Марке? Не знаю... - А что?
- Перестаньте. Не занимайтесь ерундой. Нам незачем разводить дипломатию. Что вы чувствуете по отношению к Марку? На интуитивном уровне?
- Незачем разводить дипломатию? - с усмешкой повторил он. - Насколько я понимаю, скорее всего нам предстоит теснейшее общение до конца жизни. И дальше. Мне бы хотелось со всеми по возможности сохранить ровные отношения.
- Я серьезно, - настаивала Лори.
- Понимаю, - кивнул он, усаживаясь на край неприбранной постели. - Но что вы имеете в виду?
- Ну, что-то в нем есть... не правильное.
- Да, он не очень разговорчивый парень, однако...
- Дело не в этом, - вздохнула она. - А что если он шпион?
- Что?
- Вы не ослышались.
- По-моему, это безумие.
- Так ли? Я не уверена, что он был предельно искренен с нами...
- Бросьте! У каждого из нас есть свои секреты. Думаете, я стану выкладывать про себя все как на духу перед совершенно незнакомыми людьми? Считаете, вам все обо мне известно?
- Нет, но я полагаю, вы были абсолютно честны в той части своего рассказа, которая имеет отношение к данной ситуации. Относительно Марка я в этом не уверена. Уверена, он что-то от нас утаил.
- И это превращает его... как бы это сказать... в агента Дома?
- Не знаю. Я не сказала, что он следит за нашими разговорами и докладывает о них Биллингсу или куда-то еще. Я только говорю, что не могу полностью доверять ему.
- Почему вы пришли ко мне? Почему вы решили именно мне об этом поведать?
- Мне кажется... мне показалось, у нас с вами есть что-то более общее, чем с другими. Не сочтите за лесть, вы кажетесь мне сообразительным. Уверенным в себе. Целеустремленным. Полагаю, именно поэтому я и решила поделиться с вами.
- Весьма польщен, - не смог сдержать улыбки Дэниэл.
- Ладно. Подумайте об этом. Будьте внимательны. Это все, что я хотела сказать. - Она встала. - Уже поздно. Надо идти завтракать.
- Я не голоден.
- Но...
- Что "но"? Наш верный слуга будет мной недоволен? Это его проблемы.
Лори понимающе кивнула.
- Может, эти ритуалы добавляют энергию Дому?
- Не исключено.
- Я передам остальным.
- Вы тоже намерены пропустить завтрак?
- С завтрашнего дня, - неловко усмехнулась Лори. - Я проголодалась.
- Не смею задерживать, - рассмеялся Дэниэл. - Увидимся позже.
Но заснуть он больше не смог. Безрезультатно провертевшись с боку на бок минут сорок, он встал, оделся и спустился в столовую.
Стол был полностью сервирован к завтраку, однако самого завтрака не было. Никто к нему даже не приступал. Если и велись какие-то разговоры, при его появлении все затихло. Лори, Марк, Сторми и Нортон сидели на некотором отдалении друг от друга; кто-то вертел в руках приборы, кто-то уставился в никуда.
- Где Биллингс? - поинтересовался Дэниэл, усаживаясь.
- Хороший вопрос, - усмехнулся Сторми, пожав плечами.
- Кто-нибудь пытался его искать?
- Я, - откликнулась Лори. - Никаких следов. По крайней мере на его этаже.
- И что? Так и будем сидеть голодными?
- Пойду приготовлю этот несчастный завтрак, - поднялся Сторми. - Но потом будем меняться. Это не самое мое любимое занятие.
- Я займусь ужином, - согласилась Лори.
- А о ленче каждый может позаботиться сам, - предложил Дэниэл.
- Хорошо, если вы любите яичницу, - заметил Сторми. - Поскольку это единственное, что я умею готовить.
Он удалился на кухню, но буквально через пару секунд появился снова, держа в руках поднос с ломтиками бекона и кувшин с апельсиновым соком.
- Готово, - заявил он.
- Как это?
- Наш завтрак готов. Оказалось, там все приготовлено.
- Но там же ничего не было! - удивилась Лори. - Я проверяла!
- Кто-нибудь хочет помочь мне принести? Все встали из-за стола и двинулись за Сторми на кухню. На разнообразных блюдах лежали оладьи и рогалики, сдобные булочки и свежие фрукты. При этом было впечатление, что ни плитой, ни духовкой не пользовались, в раковине не было ни одного грязного ножа или ложки, никаких использованных кухонных принадлежностей. Казалось, что еда... просто появилась сама собой.
Дэниэл, захватив кофейник и тарелку с колбасой, вернулся в столовую. Трудно было сказать наверняка, но ему показалось, что кухня каким-то образом изменилась. По сравнению с тем, что помнил, она стала больше, а расположение обстановки слегка изменилось. Может, эта кухня тоже представляет собой некий обобщенный образ кухонь из каждого Дома, и какие-то изменения или перестановки, сделанные в свое время какой-то семьей, повлияли на ее состояние. До этого момента все в Доме выглядело точно так, как было в Мэтти Гроувз.
Может, этот факт им еще пригодится.
Завтрак прошел почти молча. Краткие обмены репликами затухали, не успев развиться. Он поймал себя на том, что украдкой наблюдает за Марком, следит за жестами и отдельными фразами молодого человека, и сердился на Лори, которая заронила ему в душу семена подозрения.
Но всерьез сердиться не мог. Ему действительно польстило, что она решила ему довериться, что с уважением отнеслась к его честности и интеллигентности и выбрала именно его в качестве конфидента. Он мысленно усмехнулся. Любому человеку можно смело говорить о его проницательности без опасения ошибиться.
Но на самом деле это дурной прецедент. Они находятся вместе всего... сколько? Двенадцать часов по времени Дома? А что будет через неделю? Через месяц?
Хорошо, если к тому времени их здесь не будет. Хорошо, если они найдут способ отсюда выбраться.
А если нет?
Вполне вероятно, что они перегрызут друг другу глотки, как в той серии из "Сумеречной Зоны" - "Монстры ожидаются на Мэйпл-стрит", где группа пришельцев перекрыла воду и свет и наблюдала, как соседи принялись яростно искать козла отпущения, стали подозревать каждого во всех смертных грехах и в конце концов поубивали друг друга.
Он поймал взгляд Лори. Она слабо улыбнулась в ответ.
Они должны отсюда выбраться.
День прошел в обследовании Дома. Они излазили все - от подвала до чердака, не пропустив ни одного помещения на этажах. Он боялся, что исчезновение окон и исчезновение всех следов, способных напомнить о существовании внешнего мира - внешних миров, - вызовет ощущение тесноты и клаустрофобии, но этого не произошло. Дом казался еще просторнее, коридоры - более запутанными, количество комнат - еще большим.
Только все это было неверно. Он помнил расположение всех дверей, помнил, что находится за большинством из них, и их не стало больше по сравнению с тем, что сохранилось в памяти с детства.
Так почему же складывалось впечатление, что Дом увеличился изнутри?
Этого он не знал и не хотел знать. Впав в глухое отчаяние после бесплодно проведенного дня, он был рад снова оказаться в своей комнате.
Дэниэл разделся. Неужели им действительно суждено проторчать в этом чертовом Доме до самой смерти?
Мысли о Марго и Тони никогда до конца не оставляли его, однако появление Лори сегодня утром в его комнате особо остро напомнило, как он соскучился по жене и как отчаянно хочет вернуться в ней. Предположение о том, что он может ее никогда больше не увидеть, больно сжало сердце.
Он сложил рубашку и брюки, аккуратно повесил их на спинку стула и подумал, что скоро придется заняться стиркой, поскольку в ином случае они уже будут просто колом стоять от грязи.
Укрывшись одеялом, он снова вернулся мыслями к Марго. Он вспоминал, как она выглядит спящей, вспоминал ее милое, едва слышное похрапывание во сне, уютное тепло ее тела, прижимающегося к нему среди холодной ночи. Он скучал по ней, он нуждался в ней, и впервые с детства, прошедшего в Доме, он плакал во сне.