— Мам, ты просто не в курсе наших со Светой отношений.
— Ты зовешь её по имени? Я ничего не хочу знать, но я точно знаю, что
ваши отношения довели вас обоих до наказания, а тебя, Рассвет Ульянова, еще и до позора у фонтана. Держись от моего сына подальше.
— Мам, я уже не ребенок, — с нажимом сказал Джейс, за что удостоился
гневного взгляда своей родительницы.
— Я всё сказала. До лазарета дойду сама.
— Мам! — крикнул Джейс, но его родительница его не послушалась,
поэтому он запустил руку в волосы и вздохнул, а потом перевел взгляд на
меня, — что?
— Я вот задалась одним вопросом: почему ректор — твой отец, а не мать? -
Джейс улыбнулся, и я поступила его примеру, — ну, правда! У неё же мужской
характер, и она отнеслась к твоей выходке с б ольшим негативом, чем отец.
Секрет успеха вашей семьи именно в ней?
— Ты права, — прищурился улыбающийся Даньелз, — просто она относится
к привилегированному сословию Великобритании и это явно накладывает
свой отпечаток.
— Ого, так ты у нас аристократ? — улыбнулась я, а потом вновь
закашлялась.
— Идем-ка в лазарет, ходячая неприятность.
— Чудачка.
— Что? — нахмурился Джейс, когда мы вошли в лифт.
— Чудачка. Так меня Лан называет.
— Я не буду тебя звать так же, как обращается к тебе этот четвероногий
извращенец.
— Как ты его назвал? — засмеялась я, — ты так и не ответил, что послужило
причиной такого ласкового общения?
— Когда-нибудь ты вытянешь из меня эту информацию, но это время еще
не пришло, — подмигнул преподаватель, а потом мы вышли из лифта и
направились под заинтересованные взгляды студентов в лазарет.
За сегодняшний день я явно стала местной звездой. Придется придумать
себе красивый автограф!
— Что у вас случилось? От профессора Даньелз как обычно ничего не
добьешься, она рождена партизанкой, — заговорила дородная женщина-
целитель, держа в руках стетоскоп, — девушка, поднимите, пожалуйста, платье, а профессор сейчас закроет нас ширмой и не будет подглядывать.
— Последнее не обещаю, — нагло ухмыльнулся Джейс, закрывая меня,
сидящую на больничной кушетке, и целительницу, стоящую рядом, белой
ширмой.
— Ты не бойся, он так шутит, — решила подбодрить меня женщина, но я и
до этого особо не переживала.
— Было бы на что смотреть, — фыркнул Даньелз.
— После таких слов, Джейс, может и не быть, чем смотреть, — отозвалась я, и целительница меня отругала.
— Не разговаривайте, мисс, задержите дыхание, — прослушав меня
стетоскопом, она улыбнулась. — Отлично, теперь дышите. Подождите меня
пару минут, я сейчас принесу ингалятор.
— Она хорошая, — сказала я вслед женщине, чтобы как-то сгладить, как мне
показалось, напряженную тишину, когда Джейс убрал ширму на место.
— Скажи мне, Свет, какие правила техники безопасности ты нарушила в
химической лаборатории, а главное, что тебя сподвигло на это? — решил
проигнорировать мой комментарий профессор и задать интересующий его
вопрос.
— Я…я решила приготовить "Месть Орхидеи", — решила признаться я, от
Джейса я вообще не хотела иметь секретов, подсознательно я доверяла ему, -
но не нашла нужного ингредиента у себя на столе, поэтому решила поискать
на столе преподавателя. Джейс, я прекрасно знаю, что это было глупо, но что-
то заставило меня так поступить. Я в этой академии все время хочу пойти
наперекор правилам, из-за того, что меня притащили сюда не по собственной
воле, не дали попрощаться с родителями, они ведь, возможно, переживают, а
мама у меня весьма не глупая женщина. Еще постоянно думаю о сомбэ… а
возвращаясь к случившемуся происшествию, я просто упала на стеллаж, все
из-за моей неуклюжести или невнимательности. Джейс, прости меня.
— За что ты просишь прощения? — тихо спросил преподаватель,
присаживаясь рядом и обнимая меня за плечи.
— Просто я действительно чувствовала вину за случившееся, а сейчас мне
стало легче, — тихо ответила я.
— А вот и я, — целительница вернулась с небольшим устройством для
искусственного дыхания, а потом обратилась к Даньелзу, — профессор, вы
можете быть свободны. Обещаю, что ничего с вашей ученицей не случится.
— Вверяю ее в ваши заботливые руки, — улыбнулся преподаватель, встал с
кушетки, помахал мне рукой и вышел из лазарета.
Именно в этот момент, смотря вслед уходящему Джейсу, я поняла, что не
могу контролировать пульс на своей руке.
***
— Говорят, кто-то сегодня взрыв в академии учудил? — со смешком в голосе
спросил Андрей, заваривавший на кухне чай, когда я вошла в холл, скидывая
с ног обувь.
— Я так устала лежать в лазарете, — ответила я, направляясь в свои покои.
— Устала от безделья? А вот Джейс сейчас отрабатывает наказание, между
прочим. Кстати, тебе тут письмо от ректора пришло, — сказал Андрей, беря со
стола темно-желтый конверт и отпивая из кружки горячий чай.
— Надеюсь, оно не развернется как "кричалка" из "Гарри Поттера"?
— Есть только один способ это проверить, — ответил Андрей подавая мне
конверт, который я с опасной взяла в руки.
— Мин Хо, впусти меня! — услышали мы крик, и только тогда обернулись
на вход, где стоял улыбающийся кореец и упирался своим телом в дверь.
— Ки-и-ир, а помоги с курсовой по обитателям гористой местности!
Прошу тебя!
— Просить нужно нормально, а не так! Ко Мин Хо, сволочь узкоглазая, впусти меня!
— А вот это было обидно, между прочим! — ответил ей парень и защелкнул
щеколду, проходя к нам, — привет. Ты соседка той взбалмошной истерички и
катализатора неуравновешенности Джейса? Очень приятно познакомиться.
— А ты впускать Киру не собираешься? — полюбопытствовала я, пожимая
руку парню.
— А зачем? Мне кажется, находясь по ту сторону, она способствует моей
безопасности по эту, — улыбнулся симпатичный кореец.
— Мин Хо! Впусти! Не выводи меня из себя!
— Ки-и-рочка, курсовая, курсовая! Сделаешь ее, и я тебя могу впустить не
только в комнату, но и в свое сердце! — с той стороны на миг прекратились и
ругань, и шум, а потом раздался тихий голос Киры.
— Сдалось мне твое сердце, как черту ладан, сделаю тебе курсовую только
для того, чтобы ты отстал от меня, — кореец открыл дверь, взял на руки
девушку, закружил ее и поцеловал в обе щеки.
— Кирочка, ты лучшая! Обожаю тебя!
— Иди уже, Мин Хо, с глаз моих долой! — нахмурилась девушка, пытаясь
удержать проступающую улыбку.
— Меня здесь уже нет, — довольно оскалился парень и испарился, как туман
на солнце.
— И тут всегда так? — полюбопытствовала я у Андрей, смотря, как Кира
направляется в нашу комнату.
— Иногда бывает и похуже.
— Ты здесь единственный нормальный человек, как ты еще не свихнулся?
— Нормальный? — оскалился мужчина, — и это ты мне говоришь после того, как видела, каким я бываю на уроках?
— Точно! С нормальным я погорячилась, — улыбнулась я, отпила из кружки
профессора и пошла в свою комнату, зажимая в руках конверт от ректора.
— Как он меня бесит, — ворчала шатенка, переодеваясь в домашнюю
одежду. — Свет, вот скажи мне, он нормальный? Он вообще по-человечески о
чем-нибудь попросить может?
— Мне кажется, что он так хочет привлечь твое внимание, — пожала
плечами я, кладя письмо на кровать и доставая из шкафа свободную
футболку и шорты.
— Он? — фыркнула великобританка, — единственное, что он хочет — так это
окончить четвертый курс с печатью. Придурок. Идиот. Ненавижу. Убила бы, если бы была моя воля.
— Кир, ты любишь его? — тихо спросила я, сев на кровать, а девушка
посмотрела на меня испуганным взглядом.
— Делать мне больше нечего! Ты мне лучше расскажи, о чем шумит наша
академия? Ты всё-таки набрала популярность больше, чем Кэт. Раньше ее
многочисленные отношения с противоположным полом и грудь пятого
размера обсуждали все, кому не лень, а теперь до обеда все обсуждали моего
брата и тебя, после обеда — только тебя. Как ты это делаешь?
— Влипать в неприятности? — мрачно поинтересовалась я.
— Нет, — улыбнулась девушка, — как ты умеешь привлекать к себе
внимание? В том числе и внимание моего брата и Лана. Последний дикий
бабник, держись от него подальше.
— Он мне советовал тоже самое в отношении Джейса, — задумчиво
произнесла я и внезапно вспомнила о родственной связи между моей
соседкой и моим преподавателем телепатии, — Кир, а что у вас за отношения с
кошколаками?
— А что ты слышала? — спросила девушка, ложась на кровать и подбирая
под себя подушку.
— В общем-то ничего. Джейс не любит кошек, — ответила я, тоже ложась на
кровать.
— Думаю, тебе можно рассказать то, что знают все, но об этом не говорят.
Есть два места, где могут существовать вместе возлюбленные из разных
миров. Первое — это Пограничье, но перед этим нужно спросить разрешение у
Оракула, находящегося в Заграничье. Второе — это территория академии.
Наша мама — британка, а вот отец из заграничного мира.
— Что? Ректор не человек?
— Нет, — прошептала Кира, — есть такая версия, что именно поэтому у нас с
Джейсоном высокий потенциал силы.
— Кто ваш отец? — я нахмурилась, слушать было очень интересно, но в
тоже время боязно, словно я рассматриваю скелеты в чужом шкафу.
— Волкодлак.
— Вот это да…
— Именно. И ты же прекрасно понимаешь, что кошки с собаками не ладят, а Джейс Лана на дух не переносит, это уже связано с семьей известного нам
обеим кошколака.
— А что с его семьей? А Джейс не перевоплощается в волка?
— Нет! — засмеялась Кира, — это же невозможно! Кровь-то смешалась,
поэтому мы с братом абсолютно обычные медиумы. Семья Лана…Не хорошо
говорить что-то дурное об умерших людях, но они были черными магами, работавшими над созданием магистерии. Кто-то говорит, что им удалось его
создать, философский камень, но никаких доказательств не найдено.
— Лан сирота? — прошептала я.
— Да, но подробности я не знаю. Лучше тебе спросить об этом у самого
кошколака, но навряд ли он тебе ответит, — ответила Кира, а потом запустила
руку в волосы, закрывая глаза. — Ты кушать не хочешь?
— Меня накормили в лазарете.
— Везет! А я ужасно голодна! — улыбнулась шатенка, вставая с кровати.
— Кир, можно еще один вопрос?
— Если только последний. Все это меня ужасно удручает.
— Твой отец не ведет себя, как волкодлак, ведь представители этой расы
неуравновешенные и озлобленные звери.
— Всегда есть исключения. Или всегда можно сделать исключение, -
подмигнула девушка, — виной всему безграничная любовь и мужской характер
моей мамы, которая смогла растопить льды в сердце безжалостного отца.
— Как романтично! О, кстати, я имела честь с ней познакомиться.
— Ага, сегодня на алхимии. Знаю. И ничего не хочу слышать, — ответила
шатенка и вышла из комнаты.
Я взяла письмо от ректора и покрутила его в руках, распечатав конверт.
— О, нет, — вздохнула я, прочитав, что срок моего наказания увеличился до
одного года.
Все не так страшно, ведь могло быть гораздо хуже.
Глава 7. Хорошее начало для путешествий
Это в вас ревность заговорила? Да? Боже мой. Смотрите, теперь даже не отрицаете!
И зачем мама родила такую очаровательную дочь? Люди страдают!
© Убей меня, исцели меня
— Рассвет…Рассвет… — голос был ласковый, обволакивающий, такой, как
обычно зовет мать свое любимое дитя.
Или так и было?
— Доченька, проснись! Ты должна выжить! Рассвет…
— Мамочка! — еще один голос, детский, не разобрать, мальчик или
девочка, но он будто умоляющий.
Тусклый свет, женщина с длинными вьющимися волосами
поворачивается к двери и смотрит на свое второе чадо, а потом заходит
отец и берет этого ребенка на руки, а мать вновь склоняется над дочерью, лежащей в маленькой кроватке и испуганными глазами глядящей на свою
родительницу.
— Я верю, что однажды в мире наступит яркий и теплый рассвет, —
шепчет женщина и целует ребенка в лоб, перед тем, как сделать то, на что
может решиться только истинно-любящий родитель.
***
Я присела на кровати, проснувшись с бешено колотящимся сердцем,
готовым сломать грудную клетку. Мне на рот легла чужая ладонь, я
попыталась кричать, но не смогла. Во мраке комнаты я смогла каким-то
чудом разглядеть знакомые черты.
— Лан? Какого черта ты тут делаешь ночью?!
— Идем, — позвал кошколак, помогая мне подняться и накидывая на меня
черный плащ.
— Куда?
— Тише, нам нельзя разбудить твою соседку, — прошептал Лан, а я молча
последовала за ним, чувствуя, что он мне точно не сможет причинить вреда, он был самым безопасным укрытием.
Странные нежные чувства, которые вспыхнули к незнакомому
кошколаку, и их природу я не могла понять, но пока мне было очень приятно
бежать, взявшись за руку, с Ланаэлем. Мы выбежали в коридор, а потом
пошли к лифту и спустились вниз.
— Сколько времени? — спросила я.
— Недавно минуло четыре часа утра, так что мы в безопасности и никакие
правила не нарушаем, — подмигнул кошколак, выходя из лифта.
— Тогда следующий вопрос. Куда мы направляемся?
— Увидишь. Ты должна это увидеть, — улыбнулся Лан, когда мы вышли из
здания общежития, — пробежимся?
Я кивнула, кошколак перевоплотился в зверя и предложил мне толчком
морды в коленку присесть на него. Я дотронулась до жесткой шерстки, улыбнулась и оседлала огромного тигра, вцепившись руками в его шерсть.
Лан зарычал, а потом пустился в бег. Мы бежали сквозь запах не по времени
цветущей сакуры, легкий ночной ветерок ласкал кожу, я прикрыла от
удовольствия глаза, а потом решила вглядеться в небо надо мной. Сквозь рябь
поверхности воды проглядывалось ночное звездное небо, отсюда казавшееся
еще более недосягаемым и прекрасным. Деревья шелестели, небольшие
розовые лепестки, опадавшие с веток, запутывались у меня в волосах, поэтому мне казалось, что я лесная нимфа, случайно забредшая на своем
верном друге в сад подводной академии. Волшебство было вокруг меня.
Волшебство было во мне. Волшебство было в этой дурманящей ночи, стоило
только пошире распахнуть глаза. Лан набирал скорость, он прыжками
преодолевал огромные расстояния, и через несколько минут мы оказались
около водной стены, за которой было спокойствие, разве что стая рыб быстро
проплывала в сторону своего дома. Я слезла с кошколака, который через пару
минут обернулся знакомым мне юношей и подмигнул.
— У тебя не возникает желание их слопать? — усмехнулась я, кивая в
сторону рыб.
— Как будто ты не ешь рыбу!
— М-м, а если еще запить молочком, — засмеялась я, а кошколак взял меня
за руку, и мы развернулись в сторону леса и я застыла.
Листья сакуры устроили яркий хоровод, светясь изнутри, выстраивая
собой геометрические фигуры, животных, цветы… Они открыли свой театр, выбрав в зрители нас. От этого искусства было невозможно отвести взгляд, оно вызывало невольную блаженную улыбку.
— Сакура живая…
— Все-не так, как видится, — подмигнул Лан, подошел сзади и обнял меня, положив свою голову мне на плечо. — Это светлячки взяли себе по наряду -
листочки, и теперь вместе хвастаются и устраивают конкурсы красоты.
— Они поразительны, — прошептала я, откинувшись назад.
— Это не самый лестный эпитет, который они слышали за свою жизнь, — я
почувствовала улыбку кошколака, но ничего не хотела отвечать, боясь
нарушить волшебный момент. — Но ты мне кажешься более поразительной.
Ты необыкновенная девушка, Рассвет Ульянова. Даже стоя передо мной вся в
фекалиях единорогов ты была привлекательна и прекрасна, — я засмеялась, представив весь масштаб своей привлекательности в этот момент. — Ты
смеешься? Пожалуй, я достоин усмешки…
— Лан, — я повернулась к кошколаку, которому удалось запечатлеть легкий
поцелуй на моих губах, от более глубокого я увернулась, отпрянув от юноши,
— что ты делаешь?
— Целую. Это требует объяснений? — руки на моей талии сжались,
притягивая меня ближе к сильному мужскому телу, — или…тебе действительно
понравился этот телепат?!
— Лан! Успокойся! Никто мне не понравился! — все это мне уже не
нравилось, в моей жизни и так существовали трудности и добавлять к ним
непонимание собственного сердца я не намерена, поэтому я убрала руки
парня со своей талии и улыбнулась, — давай не будет начинать эту тему.
Спасибо за красоту и спокойствие, которые ты мне подарил этой ночью. А
теперь, будь так добр, доставь меня обратно в общежитие.
— И все равно ты потрясающая, — усмехнулся кошколак, заправив прядь
моих волос за ухо и успев поцеловать в щеку, а потом перевоплотился в того
же тигра с жесткой шёрсткой, и я вновь почувствовала легкий свист ветра, только на этот раз мои мысли были заняты не размышлениями о сказочности