Клан новых амазонок - Абдуллаев Чингиз Акиф оглы 6 стр.


– Лихоносов мог убить Пашкова?

– Он мог сделать все, что угодно. Любую пакость, которая только есть на свете. Но Пашкова он не убивал, это абсолютно точно.

– Почему вы так уверены? Вы же его не любите?

– Терпеть не могу. Только все равно он не смог бы нанести этот удар. Дело в том, что у него правая рука была сломана еще десять лет назад. Вот тогда его и поперли из труппы Мавзона. А он, глупышка, решил петь, не понимая, чем все это закончится… Но потом помогли его друзья – сделали ему немыслимую рекламу, выпустили его диск, который бесплатно раздавали всем желающим, стали публиковать разные статьи – и народ пошел на эту пустышку, серьезно полагая, что критики разбираются в музыке лучше, чем обычные люди. А теперь критики, словно их с цепи спустили, набросились на Марека. Вот он и психует, понимая, что скоро и этих денег может лишиться. Так что ударить Пашкова правой рукой он не мог. А следователь говорил, что убийца бил правой, значит, точно не Марек.

– Убедительное свидетельство в пользу Лихоносова, – кивнул Дронго. – А кто мог? В доме, кроме вас, были еще четверо других мужчин – сам Турелин, Харазов, Царедворцев и посол.

– Турелин был в момент убийства на лестнице, – напомнил Роберт, – следовательно, остаются трое. Царедворцева я бы сразу вычеркнул. Он не сумел бы справиться с более молодым и сильным Пашковым. Остаются двое – Харазов и посол. Если бы я выбирал убийцу, то выбрал бы посла. Он знает, что ему ничего за это не будет, и у него могли быть личные мотивы. Ведь Илона закидывала удочку и к Пашкову, пытаясь поймать его в свои сети. Но у нее тогда ничего не вышло, хотя, думаю, она всегда об этом жалела. Посол – фигура значительная, но бедная. Какие у румынского посла могут быть деньги? Погибший Пашков мог скупить половину Румынии, и это, конечно, раздражало и обижало Илону. Она так долго искала надежное пристанище, а нашла пустое место… Цветная оболочка вместо настоящего содержимого. Может, они возобновили свои отношения с Всеволодом Георгиевичем и посол об этом узнал? Не каждый муж потерпит измену своей супруги, тем более такой красивой и очаровательной женщины, как Илона.

– Значит, у нас уже есть один подозреваемый. Тоже неплохо. А Харазов мог убить Пашкова?

– Харазов может сделать все, что угодно. Он у нас мастер «грязных дел». Но зачем ему убивать такого богатого и влиятельного друга, как Пашков, не понимаю. И ничего личного между ними не было.

– Двое, – подвел итог Дронго. – Насчет Турелина тоже не все понятно. Находившиеся в спальнях гости, рядом с комнатой, где убивали Пашкова, ничего не слышали, а Турелин, стоявший на лестнице, все услышал и первым ворвался в комнату. А если он сам и убил, а потом крикнул и пробежал по комнате, имитируя побег убийцы. Ведь, кроме него, убийцу так никто и не заметил.

– Да, это правда, – задумался Роберт. – Но Турелин слишком грузный и солидный, чтобы представить его бегающим по комнате. Хотя, как версия, ваше предположение вполне подходит. Значит, конкретных подозреваемых у нас трое.

– А если больше? – предположил Дронго. – Ведь такой отработанный и точный удар могла нанести и женщина.

– В каком смысле?

– В самом прямом. Точный удар в сердце. Сильная женщина, бывшая спортсменка. А вы ведь наверняка знаете, что Илона и Тереза – бывшие спортсменки.

– Конечно, знаю. Господи, точно! Но зачем им убивать Пашкова? Хотя подождите… У Илоны мог быть мотив: Пашков предпочел жениться на Кире, выбрав ее вместо самой Илоны, но зачем это нужно Терезе? Ее можно смело исключить!

– Слишком много подозреваемых, и слишком неправдоподобно выглядит версия со случайным убийцей. Это не было случайностью. Преступление тщательно подготовили и хорошо спланировали. Обратите внимание, что на рукоятке ножа, которым убили Пашкова, преступник не оставил своих отпечатков пальцев, а значит, это было не спонтанное преступление, а продуманное.

Роберт нахмурился, но возражать не стал.

– Насколько я понял, ваше появление в этом коттедже оплатил Пашков? – продолжал Дронго.

– Верно.

– И он же пригласил Лихоносова?

– Да. Все правильно.

– И он заказал этот коттедж. Тогда получается, что он просто идеально подготовился к собственному убийству. Либо это сделал единственный человек, который мог уговорить его пригласить вас и Лихоносова на новогодний ужин и нанести ему удар, – его жена Кира. Хотя я еще не понимаю, зачем ей это было нужно.

– Она не убивала, – быстро возразил Криманов, – в этом вы можете не сомневаться. На сто процентов. – Он поднял бутылку, налил себе еще одну рюмку, увидел, что Дронго к своей не притронулся и махнул рукой. Затем залпом выпил.

– Откуда такая уверенность? Только потому, что вы слышали крик над головой? Это еще не доказательство.

– Она была рядом со мной, когда произошло убийство, – упрямо повторил Криманов. – Ну почему вы не можете мне просто поверить?

– Я вам охотно верю. Но, согласитесь, для следователя или прокурора ваши слова не выглядят достаточно убедительными. Она могла вас подговорить дать ложные показания.

– Какие, к черту, ложные показания?! – возмутился Криманов. – Мы с ней знакомы уже тысячу лет! Мы познакомились с ней еще тогда, когда она работала у Мавзона. Я же вам говорю, что она его не убивала.

– Вы хотите что-то добавить?

– Хочу. Только между нами. У нее абсолютное алиби. Абсолютное! Вы меня понимаете?

– Не совсем.

– Мы занимались любовью в кабинете, когда услышали крик наверху, – пояснил Роберт. – Только не нужно об этом никому рассказывать. Я знаю вашу порядочность и выдержку.

– Значит, вы любовники?

– Нет, – поморщился Криманов, – конечно, нет. Какие мы, к черту, любовники? Просто вспомнили былые годы, решили немного похулиганить… Ей, наверное, тоже скучно с этим «денежным мешком», а меня достала моя дурочка. Поэтому, когда она спустилась ко мне в кабинет, чтобы узнать, какие песни я буду петь, я предложил ей немного «покувыркаться». Она поломалась для вида и согласилась. Так что я знаю точно, что она никого не убивала.

– Вы заранее договорились, что она к вам спустится?

– Ну да. Меня задело, что ее муж будет платить мне деньги. Знаете, такая мелкая пакость раба. Когда-то я покупал ей бутерброды, а сейчас она жена миллионера, и он вызывает меня на дом, как своего слугу. Вот я и решил «получить небольшую компенсацию». Тем более что она не особенно возражала. Мы договорились, что ровно в восемь Кира будет у меня в кабинете.

– Вы сказали об этом следователю?

– Конечно, нет. Наверху убивают мужа, а внизу жена отдается популярному певцу… Что бы он сделал в таком случае? Объявил бы все мои показания ложными и сделал бы меня главным подозреваемым. Любовник и жена убивают мужа! Хотя зачем мне это нужно, совсем не понятно. И, тем более, зачем нужно Кире оставаться вдовой. Она была бы последним человеком в нашей компании, кто бы этого захотел. Вы бы видели, как она переживала на похоронах! С трудом сдерживалась…

– У вас безупречная логика, – вздохнул Дронго.

– Я дал вам наводку, – мрачно сказал Роберт, наливая себе еще водки, – а вы ищите возможного убийцу. Я почти уверен, что это наш румынский посол. Нужно еще проверить его предков, может, среди них был и знаменитый граф Дракула.

– Насколько я помню, вампиров среди вас не было, – усмехнулся Дронго, – но я приму к сведению ваши слова. – Он поднялся. Роберт тоже попытался встать, но не смог. – Сидите, – махнул рукой Дронго. – Надеюсь, вы приехали сюда с водителем?

– Да, он ждет меня в машине.

– Очень хорошо. Позовите его, пусть потом вас заберет. И последний вопрос: вы знали заранее состав участников этого торжества?

– Нет, не знал. Нам такие подробности не сообщают. И учтите, тринадцатого вечером намечался грандиозный банкет, и должны были подъехать еще несколько семейных пар, в том числе и ваш знакомый.

– Какой знакомый?

– Генерал Шаповалов, – шепотом выдохнул Роберт и приложил палец к губам: – Только об этом никому ни слова. Ни-ко-му.

Дронго вышел из ресторана в окончательно испорченном настроении.

Глава 6

На часах было около семи вечера, когда эксперт позвонил Шаповалову:

– Извините, что беспокою, Сергей Владимирович. Я хотел бы переговорить с Харазовым и его женой. Можете ему позвонить?

– Хорошо, – сразу согласился генерал. Через пару минут он перезвонил: – Вам повезло. Они сейчас в городе. Глеб Алексеевич скоро подъедет, а его супруга дома. Запишите их адрес, они будут ждать вас у себя через час. Успеете?

– Да, конечно. Спасибо.

Дронго перезвонил Вейдеманису:

– Мне нужны данные по финансовому положению Царедворцева, Харазова и убитого Пашкова. Все, что сможешь найти. Ты меня понял? У них достаточно известные компании, наверняка есть сайты и свои странички в Интернете. В общем, собери все, что сможешь.

– Сделаю, – пообещал Эдгар.

Дронго отправился на Чистые пруды, где находился комплекс зданий, в одном из которых была двухэтажная квартира Харазова, стоившая около пяти миллионов долларов. После тщательной проверки документов Дронго поднялся с одним из охранников на четырнадцатый этаж к квартире Харазова. Дверь открыла миловидная горничная – очевидно, филиппинка. В этом сезоне было модно иметь прислугу из Юго-Восточной Азии. Девушка забрала у гостя верхнюю одежду, провела его в просторную гостиную, улыбнулась и, смешно выговаривая слова, объявила, что хозяйка сейчас спустится.

Из гостиной открывался прекрасный вид на город. Дронго услышал шаги и обернулся. В комнату вошла Тереза. На ней был светло-голубой брючный костюм от известной немецкой фирмы, волосы собраны под две изящные заколки. Тереза шагнула к гостю и протянула руку.

– Добрый вечер. Глеб Алексеевич скоро будет. Он, как обычно, застрял в пробке. Садитесь пожалуйста, – показала она на кресло, сама устраиваясь на диване. – Что будете пить?

Филиппинка вкатила столик с напитками.

– Минеральную воду без газа, – попросил Дронго.

– Мне мартини, – приказала Тереза. – Она принимала гостя дома, но успела надеть дорогие часы с бриллиантами и серьги с голубыми камнями под цвет платья.

– Харазов позвонил мне и сказал, что вас интересует эта жуткая история с убийством Пашкова. Мы все были в таком ужасном состоянии. Можете себе представить, поехали встречать Новый год – и получили убийство нашего друга…

– Представляю, – мрачно кивнул Дронго, принимая стакан с минеральной водой. Наверное, вы с мужем очень переживали.

– Конечно. Бедный Всеволод Георгиевич! Кто мог подумать, что все закончится так печально?

– Они дружили с вашим мужем?

– Я бы не назвала это дружбой. Скорее они были партнерами по бизнесу. Деловыми партнерами. Насколько я знаю, компания Пашкова поставляла свою продукцию для концерна, в котором работает мой супруг. Но других подробностей не знаю.

«Интересно, откуда у высокопоставленного чиновника госконцерна лишние пять миллионов долларов на покупку такой квартиры, – иронично подумал Дронго, – или на бриллианты для жены?», а вслух спросил:

– А с его супругой Кирой вы общались?

– Не особенно, – вздохнула Тереза, – у нее сложный характер. С ней вообще мало кто общался.

– Почему?

– Ее манеры и круг общения не всегда соответствовали ее статусу – что поделаешь, бывшая провинциалка. Ей просто повезло, что она сумела найти такого мужа. В ее положении обычно довольствуются гораздо меньшим.

– Но вы поехали встречать Новый год вместе, – иронично улыбнулся Дронго.

– Мы не всегда выбираем жен наших друзей, – немного лицемерно вздохнула Тереза. – Из тех, кто там был, я лично дружу только с Илоной. Это супруга румынского посла. Мы вместе с ней подходили к вам во время приема в резиденции турецкого посла.

– Конечно, помню. Невозможно было не обратить внимание на двух таких высоких и хорошо сложенных женщин, как вы, – сделал хозяйке комплимент Дронго.

– Мы занимались спортом. Обе бывшие волейболистки, – улыбнулась Тереза. – Боже, как давно это было! Кажется, прошла целая вечность… Мы ведь достаточно рано закончили свою карьеру. Просто в какой-то момент отчетливо поняли, что нам ничего не светит в Кишиневе. В лучшем случае могли пригласить в какой-то провинциальный румынский клуб, где и закончились бы наши спортивные судьбы. Поэтому мы с Илоной бросили все и перебрались в Москву сразу после дефолта девяносто восьмого.

– Вам, наверное, пришлось сложно…

– Еще как! Но мы смогли выстоять. Спортивный характер. Нужно было собрать волю в кулак и не раскисать. Можете себе представить, сколько соблазнов тогда было вокруг, сколько мужиков с большими кошельками, которые пытались нас взять на содержание? Но мы благоразумо отказывались. В Москву приехали вообще без денег, даже пришлось рекламировать автомобили и работать в эскорт-услугах. Нет-нет, ничего предосудительного, просто сопровождать разных иностранцев на приемах и встречах. Мы обе знали румынский, понимали итальянский, испанский, начали учить английский. Вот нас и приглашали. Потом Илона стала встречаться с одним другом, с которым у нее, к сожалению, ничего не получилось, а я вышла замуж за Харазова.

– Она встречалась с Самвелом Каграмановым? – уточнил Дронго.

– Вы и об этом знаете, – криво усмехнулась Тереза. – Представляю, сколько гадостей вам наговорили об их отношениях… Да, она встречалась именно с ним.

– Почему гадостей?

– Вам наверняка сказали, что сначала он встречался с Виолеттой, а потом переключился на Илону. На месте Виолетты я бы не обижалась. Нужно понимать, что мужчины предпочитают красивых и умных женщин. Достаточно просто посмотреть на себя в зеркало. Но женщинам такого говорить нельзя. Илона никого не отбивала, он сам ушел от Виолетты к ней.

– А она вышла замуж за румынского посла…

– Сердцу не прикажешь, – немного натянуто улыбнулась Тереза.

– Очевидно, сердцу подсказало решение и банкротство авиакомпании Каграманова?

– Это вам тоже успели сообщить, – покачала головой Тереза. – Догадываюсь, что вы уже успели побеседовать либо с Кирой, либо с Виолеттой. Они обе достаточно предвзято относятся к моей подруге. Виолетта не может простить Илоне Самвела Каграманова, а Кира безосновательно считает, что Илона хотела отбить и ее мужа. Глупые подозрения. Разве она виновата в том, что все мужчины при первой же встрече западают на нее. Вы же видели Илону. Скажите честно, она вам понравилась?

– Очень красивая женщина, – согласился Дронго.

– Ну вот, видите. В чем ее вина? А женщины ее не любят.

– Тем не менее она ушла от Каграманова сразу после банкротства его компании.

– У них и до этого были плохие отношения. Он оказался слишком ревнивым. Знаете, у кавказцев все отлично. Они – галантные ухажеры, щедрые мужчины, умеют ухаживать за женщинами, не оставляют своих детей даже после разводов, но их всех объединяет одно жуткое качество – все ужасные собственники и ужасно ревнивы. Такой вот глупый недостаток… Ой, простите! – вдруг всполошилась Тереза. – Вы, наверное, тоже кавказец?

– Только в Москве я узнал, что есть такая новая нация – кавказец, – ответил Дронго. – Да, я тоже. Собственник и ревнивец. Что поделаешь, горячая южная кровь…

– Извините, я не хотела вас обидеть.

– Ничего страшного. Из нашей беседы я уже понял, что быть кавказцем не так плохо, что Илона нравится всем окружающим ее мужчинам и вы с ней не слишком сильно любите Виолетту и Киру. Я прав?

– А почему мы должны их любить? Виолетта – типичная приживалка, которая пытается выйти замуж за Царедворцева и готова мыть ему ноги, чтобы стать его законной женой. Только в ее возрасте и с ее формами уже поздно о таком мечтать. Она может быть в лучшем случае только домохозяйкой в квартире Царедворцева, не больше. Тем более что там есть старшая дочь Ольга, очень внимательно за всем следящая. А Кира? Сейчас она вдова, и мне остается только ей посочувствовать. В ближайшие месяцы ей будет достаточно сложно. Хотя она нас никогда особенно не любила.

– Почему?

– Я же объяснила: она считала Илону своей возможной соперницей, а меня не жаловала как подругу Илоны. Думаю, новогодняя встреча – это идея самого Пашкова.

– И вы поехали туда, зная, как они к вам относятся?

– Но они же нас пригласили… Это типичные московские нравы. Здесь нужно терпеть соперниц и даже целоваться с ними, когда надо.

– Виолетта тоже приехала из провинции?

– Конечно. Мы все четверо из провинции. Только каждый устраивается как может. А Виолетта приехала в Москву давно, кажется, еще до Октябрьской революции, – не удержалась от колкости Тереза.

– Коренных москвичей мало, – снова улыбнулся Дронго. – Все, кто здесь пытается преуспеть, прибывают из провинции.

– Боже мой! Конечно. Я сама из Молдавии и знаю, как трудно пробиваться в Москве. Только я таких глупостей, как Кира, не делала. Она еще студенткой выскочила замуж и сразу родила. А потом с ребенком ушла на улицу, в никуда. Ее из жалости сначала подобрал один, потом другой… Конечно, ей пришлось помучиться, настрадалась бедняжка. Но ей дважды в жизни повезло. Сначала попала в нашему мэтру Науму Мавзону, и тот ее взял из жалости к себе, хотя петь она не умела, а потом вышла на Пашкова, который как раз к тому времени овдовел. Ну и вцепилась в него мертвой хваткой. Вот, собственно, и вся история. А Виолетте не повезло: осталась на бобах с этим Царедворцевым, который никогда в жизни на ней не женится. И она теперь вынуждена довольствоваться подачками. Когда приезжают его внучки, ее просят уехать с дачи. И если, не дай бог, он заболеет или умрет, она просто окажется на улице.

– Неприятные перспективы, – согласился Дронго. – Теперь понятно, что Кира не могла убить своего мужа.

– Никогда в жизни! Да она бы своими руками задушила того, кто захотел бы его убить, – убежденно проговорила Тереза, – тем более что она бывшая гимнастка.

Назад Дальше