— Извините, а откуда здесь можно позвонить?
— У администратора есть телефон.
Я недовольно наморщила лоб, подумала немного и снова обратилась к Эрнсту:
— А других вариантов нет?
Я многозначительно опустила руку в сумочку.
Оказалось, что подобные невербальные знаки были хорошо знакомы Эрнсту.
— Могу предложить свой сотовый, — порадовал меня бармен.
Я вытянула из кошелька новенькую купюру, положила ее на стойку и весело подмигнула розововолосому существу. Эрнст подмигивать мне не стал, а просто достал из заднего кармана штанов мобильник и протянул мне.
Я состроила задумчивую физиономию, затем быстро набрала свой собственный номер сотового, выждала для убедительности пару минут, после чего воскликнула «Вот черт!» и нажала на сброс.
— Не отвечает? — без особого сожаления спросил Эрнст.
Изображая крайнюю степень огорчения, я отрицательно покачала головой.
— Если что, обращайтесь, — сказало розововолосое существо, намекая, что за новенькую купюру его сотовый всегда в моем распоряжении.
Я подумала и действительно обратилась:
— А как я могу пройти в дамскую комнату?
— Крайняя дверь слева, — отозвался Эрнст, тут же потеряв ко мне всякий интерес.
Я кивнула, допила остатки джина с тоником и, соскользнув с высокого табурета, направилась в указанном направлении.
Оказавшись в туалете, я заперлась в одной из кабинок, тут же накинулась на свою сумочку, извлекла из нее сотовый и быстро защелкала по кнопкам. Как я и думала, пропущенный вызов был только один.
Я взвизгнула от счастья и тут же зажала рот рукой.
Номер, который высветился на экранчике, был тот же, что я видела в записной книжке Леры. Значит, это именно тот Эрнст, который мне нужен. Остается лишь выяснить, зачем именно он мне нужен.
Я опустила сотовый в сумочку, щелкнула застежкой и с чувством выполненного долга покинула туалет. То, что я увидела, выйдя оттуда, уже не было сюрпризом — на горизонте опять маячил лысый череп. Сейчас я имела честь наблюдать его за стойкой, на том самом табурете, который покинула пару минут назад, и что самое возмутительное — он вел задушевную беседу с объектом моего соблазнения.
Родство душ! Этот бритоголовый тип всюду умудряется перебежать мне дорогу!
Я направилась к стойке.
— Решил покинуть номер? — спросила я.
Лысый посмотрел на меня с лютой ненавистью, Эрнст почему-то тоже. И первый и второй факты меня немало печалили, потому как враждовать с этими людьми у меня не было особого желания.
— Не хочешь еще раз компенсировать ущерб, нанесенный моей машине, и угостить меня чем-нибудь?
Что-то во взгляде лысого подсказывало, что угощать меня чем-либо у него не было никакого желания. Разве что увесистым камнем.
Ладно, не стоит его злить, мне с ним еще предстоит ночевать в одном номере.
— Я пошутила, — поспешила передумать я. — Не нужно меня угощать, я не пью с малознакомыми мужчинами.
«Я только ночую с ними в одном номере», — с сарказмом подумала я. И судя по нахальной улыбке бритоголового, его посетила та же мысль. Я покраснела до кончиков ушей и поспешила покинуть ресторан.
Возвращаться в гостиничный номер, а тем более ложиться спать не было никакого желания, и я решила немного прогуляться, а заодно повидать «просто Макса».
Однако, выйдя из ресторана, я обнаружила, что его нет на привычном месте — слева от стеклянных дверей, возле искусственной пальмы. Зато ко мне тут же подскочил Кирилл Степанович. Я машинально взглянула на часы — начало одиннадцатого. Неужели у администраторов рабочий день длится двадцать четыре часа? По-моему, это крайне жестоко — по отношению к постояльцам.
— Татьяна Александровна, а где же ваш спутник? Я видел, он пошел за вами? Вы что, поссорились? — засыпал он меня вопросами.
Интересно, а если я скажу, что поссорилась, мне предоставят отдельный номер? Я подумала и решила, что если и предоставят, то довеском к этому номеру будет Кирилл Степанович собственной персоной. А я на такой компромисс была не согласна. С бритоголовым у нас, по крайней мере, стабильные враждебные отношения, а с этим еще неизвестно как все сложится.
— Я просто хочу подышать свежим воздухом.
«И желательно в одиночестве», — продолжила я про себя и смерила администратора суровым взглядом, но он даже не заметил этого, потому что был поглощен созерцанием моего бюста.
И тут мне вспомнился один из вечных законов человеческого бытия, который звучит примерно так: «Из любой ситуации нужно извлекать выгоду». Так что я, руководствуясь этим правилом, а также порывами корыстолюбивой души, тут же узрела выгоду и в симпатиях Кирилла Степановича ко мне. Потому поспешила сменить гнев на милость и обворожительно улыбнулась.
— А вы, наверное, давно здесь работаете? — поинтересовалась я.
— Да, давно. Уже, можно сказать, заслуженный ветеран гостиничного бизнеса.
Для ветерана Кирилл Степанович очень хорошо сохранился, вероятно, близкое расположение ресторана поддерживало в его бренном теле жизнь и благополучно сохранило ее до сего дня.
— Потрясающе! — захлопала я в ладоши, но потом решила, что это перебор, и уже более спокойно спросила: — И наверняка постоянных гостей знаете чуть ли не по именам?
Я ожидала, что администратор разразится длинной тирадой, в которой непременно будет присутствовать перечень всех постояльцев за последние десять лет, но ничего подобного не произошло. Вместо этого Кирилл Степанович вытаращил на меня свои маленькие глазки, как если бы я сказала самую дикую непристойность, промямлил что-то нечленораздельное, а затем, кажется, и вовсе расхотел со мной общаться. Вот так я узнала о том, что и среди администраторов встречаются очень скрытные личности. И не могу сказать, чтобы это открытие меня порадовало.
— А знаете, у вас не так давно останавливалась моя подруга, — все еще надеясь на какой-то результат, продолжала я.
— Возможно, — Кириллу Степановичу было явно не по себе от этого разговора.
— Юля Разумовская. Я вам уже говорила о ней утром.
Он пожал плечами. Я поняла, что большего не добиться, по крайней мере сегодня, и решила перейти к следующему этапу раскрутки.
— Скажите, а у вас случайно нет знакомого ювелира?
— Ювелира?!
Кажется, уже ничто не могло вернуть Кириллу Степановичу хорошего настроения.
— Да, ювелира. Мне сделали подарок, а я… Ну, в общем, я хотела бы узнать, за какую цену в случае чего можно продать эту вещицу.
— Ясно, — коротко кивнул администратор, при этом его губы чуть скривились, то ли в усмешке, то ли в улыбке.
Что именно было ясно Кириллу Степановичу, я так и не поняла и уточнять не стала, дабы не возбудить ненужных подозрений.
— Думаю, я могу вам помочь. Не так давно у меня сломалась золотая цепочка от часов, и один мой приятель посоветовал обратиться к Ломовому Михаилу Павловичу. К сожалению, адреса его у меня нет, но телефон должен был остаться. Вы сможете позвонить и сами договориться о встрече.
Номер телефона ювелира Кирилл Степанович действительно нашел в своей записной книжке, тут же переписал его и вручил листок мне, рассчитывая на то, что наш разговор будет продолжен, но напрасно. Как только листочек оказался в моих руках, я тут же вспомнила, что собиралась в одиночестве подышать свежим воздухом, о чем незамедлительно напомнила Кириллу Степановичу.
Администратор строил жалобные гримасы, пытался начать какой-то разговор, даже ринулся следом за мной. В итоге мы сошлись на том, что возобновим нашу беседу, но только в следующий раз.
«В конце концов нужно искоренять в людях такую черту характера, как скрытность. Вот этим мы завтра и займемся», — решила я и, наконец-то отделавшись от назойливого администратора, распахнула стеклянные двери.
Ночная провинция радовала своей оригинальностью — ни одного фонаря, зато десятки неоновых рекламных щитов освещали запоздалым прохожим путь. А эпицентром этого неонового великолепия был игровой клуб «Джокер», расположенный точно напротив гостиничного крыльца. Уже через десять минут выяснилось, что просто дышать свежим воздухом, да еще в одиночестве, занятие совсем не интересное. Ничего особо впечатляющего вокруг меня не происходило, и если не считать небольшой компании у дверей игрового клуба «Джокер», то людей на улице практически не было.
«Это не город, а высохшее болото. Удивительно, как здесь вообще могло произойти убийство», — подумала я и тут же вспомнила про свое не слишком удачное знакомство с дачником и еще менее удачное знакомство с его мотыгой. Бывают же такие экземпляры!
Вместе с мыслью об «экземплярах» пришла еще одна: а не пора ли навестить моего дорогого и горячо полюбившегося охранника стоянки?
И что самое интересное, я действительно направилась к стоянке, причем вовсе не из вредности, а просто потому, что в машине осталась сумка с вещами. Переодеться мне не мешало бы.
И что самое интересное, я действительно направилась к стоянке, причем вовсе не из вредности, а просто потому, что в машине осталась сумка с вещами. Переодеться мне не мешало бы.
Я медленно шла по тротуару, курила и готовилась к нелюбезной встрече. На небольшой скорости мимо меня проехала синяя «девятка» и свернула как раз в серые ворота автостоянки, к которым держала путь и я.
У ворот я отчетливо различила два мужских голоса. Один был мне знаком и принадлежал престарелому охраннику, а второй, без сомнений, приехавшему на синей «девятке» господину.
— Добрый вечер, — проговорил сторож.
И откуда бы взяться такой любезности?!
Я уже хотела войти в ворота, но фраза, произнесенная приехавшим мужчиной в ответ на приветствие, заставила меня остановиться.
— Судя по количеству машин, наших сегодня много, — то ли вопросительно, то ли утвердительно произнес он.
— Как всегда.
Кто это «наши»?
И вообще, помнится мне, сторож был глухой и сонный. Или он к вечеру избавляется от всех недугов, одолевающих его днем? Чудеса да и только!
А чудеса я люблю. И не переношу, если они происходят в тот момент, когда я стою за дверью или, как в данном случае, за воротами.
Я быстро огляделась по сторонам. Единственным местом, где можно укрыться, были кусты сирени, начинающиеся от ворот и заканчивающиеся у сторожки. Да, что-то меня последнее время тянет к природе. Но иного выбора не было, разговор хотелось дослушать до конца и узнать, кто такие «наши», поэтому пришлось плюхнуться на четвереньки и лезть в кусты.
Пока я решала свои проблемы, господин из синей «девятки» успел заполнить журнал регистрации и, как раз когда я удобно, насколько это было возможно, устроилась под кустом, отложил ручку и выпрямился. Я даже подумала, что напрасно проделала все эти манипуляции и сейчас он просто отгонит свою машину на свободное место, но господин явно никуда не спешил. Я видела его упитанную фигуру у окошка, за которым скрылся сторож.
— Ты сделал то, о чем я тебя просил? — наконец-то спросил водитель «девятки», понизив голос.
Ответа я не услышала, судя по всему, сторож просто кивнул.
— Ну?..
— Ничего. С тех пор прошло много времени.
— А ты спрашивал у горничных? Возможно, они нашли, когда утром убирались в номере?
— Может, и нашли, но кто же теперь в этом признается?
— Вот черт! А кто именно убирал в номере, можно узнать?
— У нас горничные долго не задерживаются — неделя — и уже новая.
— Черт! Черт! — Мужчина несколько раз топнул ногой.
В этот момент моего плеча коснулось что-то мокрое и холодное. Я не заорала, не выскочила из кустов, но какая-то часть моей души отвалилась и булькнула на дно желудка, где ей предстояло раствориться в джин-тонике.
Я медленно повернула голову — из темноты на меня смотрели два круглых карих глаза.
— Пес… — выдохнула я шепотом.
Я явно вторглась в чужие владения, и теперь законный хозяин явился, чтобы навести порядок. А я не понаслышке знаю, что в таких ситуациях и с человеком-то трудно договориться, а с собакой тем более. Так что перспектива дальнейшего развития событий рисовалась мне самыми черными красками.
Однако, как оказалось, я плохо думала о животных. Пес просто ткнулся носом в мое плечо, после чего вздохнул и лег рядом, положив облезлую голову на передние лапы.
— Хороший пес, — в знак благодарности, что тот не стал меня разоблачать, прошептала я, но погладить зверушку не решилась, а вернулась к своему прежнему занятию — подслушиванию и подсматриванию.
— Если я что то узнаю, — заговорил сторож, — то сразу же вам скажу.
— Да, непременно. Дело в том, что это печатка не так уж и дорого стоит, просто это подарок моей матери.
Тьфу ты! У мужика всего-навсего украли побрякушку. Я действительно плюнула от досады.
— Я понимаю, — говорил между тем сторож.
— Ладно, — мужик из «девятки» достал из кармана брюк кошелек, вытащил несколько купюр и бросил в окошко сторожа. — Вот возьми и помни — получишь больше, если узнаешь, кто украл печатку.
Потом он обернулся к машине, оставленной на достаточно большом расстоянии от сторожки.
— Ирочка, идем!
Задняя дверца машины тут же открылась, и на асфальт ступила точеная ножка в туфле на умопомрачительном каблуке, а затем появилась и сама обладательница этой ножки — высокая шатенка в коротеньком салатовом платьице, эффектно оттеняющем загорелую кожу.
Вот это да! А я и не догадывалась о присутствии еще и этой особы — за тонированными стеклами машины ничего не было видно. Остается надеяться, что и она не догадывается о наблюдательном пункте в кустах, но Ирочку, судя по всему, ничего не интересовало, кроме себя самой.
— О чем можно так долго разговаривать со сторожем?! — с наигранным недовольством упрекнула она владельца «девятки».
— Ну, не дуйся, детка.
Они прошли в нескольких шагах от меня.
Я пригнулась к земле и на всякий случай зажмурилась, но меня никто не заметил.
Пес все это время тоже лежал тихо, с пониманием относясь к моей работе, и даже не выказывал особого удивления или недовольства, что я, бесспорно, оценила.
Дождавшись, когда высокая шатенка удалится со своим низкорослым кавалером, а сторож отлучится, чтобы отогнать машину, я выбралась из кустов.
— Спасибо за гостеприимство, — пробормотала я псу. — Но на двух ногах я чувствую себя несколько привычней, чем на четвереньках.
Как я и думала, сторож особой радости при виде меня не испытал, но как будто и не удивился.
— Сумку с вещами в машине забыла, — пояснила я.
Он ничего не сказал, а просто прошел в свою сторожку, хлопнув дверью.
Действительно чудеса — он был опять глух! Ну и черт с ним!
И все-таки, уже возвращаясь к гостинице, я подумала, что все это более чем необычно. Конечно, все странности можно было списать на женоненавистничество отдельных товарищей, но ведь дело было не только в стороже. В этой гостинице определенно происходит что-то странное. Взять, к примеру, фразу господина из синей «девятки»: «Наших сегодня много?» Кто такие эти «наши»? И вообще, если он потерял ценную печатку в гостиничном номере, то почему обращается за помощью к охраннику стоянки? Он должен был сообщить об этом администратору или вообще заявить в милицию.
Когда я поднялась в номер, то обнаружилось, что мой бритоголовый товарищ еще отсутствовал. Это позволило мне спокойно разобрать вещи, умыться, переодеться, осмотреть туфли, сделать неутешительный вывод, что они безнадежно испорчены, и расстроиться по этому поводу.
Совершив все эти грандиозные дела, я взглянула на часы — начало второго. Где мог быть бритоголовый до этого времени, я не знала, но объявлять его в розыск тем не менее не собиралась. Вместо этого я взяла листок бумаги и написала: «Кровать моя, кресла и стол — ваши, шкаф и ванная являются совместным имуществом и дележу не подлежат».
Прицепив эту записку на самом видном месте, я с чистой совестью легла спать. Однако уснула не скоро и потому могла слышать, как явился бритоголовый. Через приоткрытые веки я видела, как он удивленно разглядывает оставленную мной записку. Затем он вздохнул, скинул с кресла на пол подушки, увалился на них и почти тут же уснул. Я поняла это по громкому раскатистому храпу.
А еще я поняла, что покушаться на мою девичью честь никто не собирается. А ведь мог бы, гад! Хотя бы ради приличия!
ГЛАВА 4
Поскольку я не принадлежу к тому типу людей, которые следуют поговорке: «Кто рано встает — тому бог подает», то проснулась я, когда за окном уже вовсю жарило полуденное солнце. У моего бритоголового товарища явно было иное мнение на этот счет, так что в номере его уже не наблюдалось.
Я прищурилась и блаженно потянулась. Вот за что я люблю свою работу, так это за то, что рабочий день может начаться, когда я пожелаю. Но здесь была и оборотная сторона — я никогда не знаю, когда этот рабочий день закончится.
Стоп! Утром нельзя о плохом.
Однако, открыв глаза, я поняла, что в моем случае только о плохом и можно думать, поскольку я находилась в маленьком, дешевом гостиничном номере, где в июльскую жару не работали кондиционеры.
— Кошмар! Катастрофа!.. — недовольно бормотала я, выбираясь из постели.
Побегав по номеру, я наконец-то смогла собраться. Проверила содержимое сумочки — губная помада, пудреница, сотовый, сигареты, пистолет и ожерелье, для которого я пока так и не смогла найти тайник, — все было на месте. Убедившись в этом, я выскочила за дверь.
Спустившись в холл, я незаметно проскользнула мимо Кирилла Степановича и вошла в ресторан и первым делом убедилась, что бритоголового здесь нет. Вздохнув с облегчением, я подошла к бару. И вот тут меня ждало разочарование. Вместо розововолосого Эрнста за стойкой стоял щупленький улыбчивый парнишка с вполне нормальным цветом волос.