Депутаты парламентов не являются по сути своей политиками и в большинстве своем выглядят бесполыми. Это потому, что у депутатов нет власти, а политика — это власть. Но те, кто отвоевал власть сам, в огне заговора, революции либо войны, — страстные люди. Что римские императоры, что мужеубийца — некрасивая, но величавая немка Екатерина, что удивительный крестьянский император Мао. Таким людям от природы дана повышенная витальность и лошадиная страсть, утолить свою похоть они не могут и в старости. Дело в том, что необычная мощная энергия великих политиков включает в себя составной частью и повышенный плотский инстинкт — похоть неутолимую. На поприще похоти, на лугах, на полях похоти резво прыгают жеребцами и сатирами не только там поэт Пушкин или живописец Пикассо (в возрасте шестидесяти четырех лет он имел трех молодых любовниц!), но и великие политики. Неутолимая тоска плоти терзает их ежечасно, может быть, больше, чем поэтов. Множество жен имели китайский Мао, югославский Тито, Хуан Перон of Argentina, Муссолини of Italy, John Kennedy of USA… И каких жен! Тзян Цинь — бывшая актриса, политик-радикал, один из четырех злых гениев культурной революции, Йованка Броз — бывшая охранница Тито, офицер и актриса, Эвита Перон — актриса, Клара Петаччи — актриса, Жаклин Кеннеди…
В свою очередь женщинам до безумия нравится власть и мужчина, ее олицетворяющий. Клару Петаччи считали пустой, избалованной актриской, а она предпочла быть расстрелянной с Муссолини, хотя могла уйти. Но не ушла… Осталась в истории. Показывают дом и кровать, где они провели последнюю ночь.
Мне все эти адские парочки безоговорочно нравятся. Антоний и Клеопатра, Цезарь и Клеопатра, Мао и Тзян Цинь, Хуан Перон и Эвита Перон, Джон Кеннеди и Жаклин Кеннеди, Кеннеди и Мэрилин Монро, Тито и Йованка Броз с темными сросшимися бровями. Их связывала похоть. Я предпочитаю слово «похоть». Оно сильнее слова sex.
Смерть и любовь над миром царят
О тантризме в наше время, по-моему, не слышал только ленивый. Упрощенная суть тантризма сводится к тому, что просветления, или нирваны, или самосовершенства (в зависимости от степени откровения) можно достигнуть не только аскетизмом и воздержанием, но и, напротив, — избытком греха, излишествами плоти. В культе тантризма очень существенным элементом является половой акт, поскольку тантристы считают, что занятие любовью является мощным целительным и тонизирующим средством. Так как занятие любовью включает совместное использование и генерацию жизненной энергии человека. Сексуальная практика, согласно тантризму, тесно связана с физическим и умственным здоровьем, а еще помогает совершенствовать духовные способности.
По преданию, тантра пришла на землю Индии через танец бога Шивы на его свадьбе. В результате танец свелся к 84 тысячам эротических поз, но их можно выполнить только в измененном состоянии сознания. Потому во время тантрических практик употребление вина, мяса и наркотиков (имеются в виду традиционные растительного происхождения наркотические растения и травы) было широко распространено. Современные тантристы, в особенности европейские и российские, всячески открещиваются от наименования их практических занятий сексуальными оргиями. Я склонен верить, что подавляющее большинство тантрических школ не практикуют во время своих занятий половой акт. Однако судите сами: вся мифология тантризма покоится на любовных отношениях бога Шивы и влюбленной в него его вечной супруги богини Кали.
Начнем с Шивы. На священных изображениях тантр Шива представлен с рыжими волосами и рыжей бородой. Его голову украшает медный шлем с козлиными рогами, руки и ноги его в крови, а тело покрыто пеплом. В одной руке он держит человеческий череп, наполненный вином, а в другой — палицу с остатками человеческой головы на ней. Символ же Шивы, изначальное его тело (или его тонкая сущность) — это лингам (фаллос).
Теперь о возлюбленной Кали (она же богиня смерти). «Она… черна. Ее местопребывание — место сожжения трупов. У нее растрепанные волосы, иссушенное тело и устрашающий вид. У нее впалые красные глаза. Она держит в правой руке череп, наполненный вином, и в левой — свежеотрубленную голову. С улыбающимся лицом она постоянно жует сырое мясо. Ее тело увешано различными украшениями. Она нагая и всегда опьяненная вином. Обычное место для поклонения ей — это место кремации, где поклоняющийся должен совершать ритуалы, будучи обнаженным».
Даже этих сведений хватит, чтобы понять, что боги тантризма — боги жестоких оргий. Даже если отвлечься от черепов и принять их за символические выражения любовных страстей, действительно стоящих близко к смерти (как лучшие из нас знают). Европейский и российский тантризм, конечно, выхолощенный вариант, практикуемый бледнолицыми и хладнокровными братьями у себя на Севере.
«Махамудра-Тилака» рекомендует выбирать для тантрических упражнений девушек не старше двадцати лет, так как старше они уже лишены «тайной силы». Чем младше, тем лучше — советует «Махамудра-Тилака». Интересно, согласны ли с этими советами современные индийские законодатели? «Махамудра…», впрочем, была написана во тьме веков.
Любовь в своей неевропейской нехолодной версии, безусловно, связана с большим количеством мистического насилия, впрочем, редко доходящего до кульминации. Козлиные рога Дьявола видятся женщине на голове любимого, может, и не каждого любимого, но бывает. «Ее» красные глаза я видел под собою во тьме не единожды, у нее — нагой, и всегда опьяненной вином. Некоторые и жевали, как жуют сырое мясо. Подчинить себе чужой дух — более или менее ярко выраженное желание яростных мужчин и женщин. Любовь — поединок, а также акт грязный и кровавый тоже. Не гигиеничный, как бы ни старались американцы. Но исполненный жестокой трагедийности и пронзительных прозрений.
В заключение — стихотворение:
Прекрасные еврейки
На вкус да цвет товарищей, как известно, нет. Первый же «вкусораздел» — это деление орды мужчин на фанатов либо блондинок, либо брюнеток. Помимо этих двух категорий есть меньшая: экзотические женщины. Так, однажды на одну ночь со мной осталась (дело было в Нью-Йорке) женщина — потомок ацтеков. Она была явственно краснокожей, все части тела у нее были как тыквы: две тыквы грудей, две тыквы (и очень крупные) — ягодиц, странная и красивая тыква лица, изумительно узкие ноготки. Она была, скорее, красивое экзотическое животное, чем человек, помню, что с ней было страшно.
В России самыми близкими экзотическими были женщины из племен евреев и цыган. Но цыган еще где там иди найди, либо в таборе, либо в ресторанном хоре, а вот дочери еврейского народа всегда были рядом. Русский человек — человек северный, по натуре хмурый и невеселый. Поэтому его так и тянуло и тянет еще к цыганам — горячему индийскому племени, выселившемуся в незапамятные времена из Индостана и пришедшему возмущать и веселить русские и европейские души. Мальчиком на окраине города Харькова я познакомился с оседлыми цыганами, а чуть позже приятель мой Толик Толмачев долгое время встречался с юной цыганкой Машей (он вскоре женился на ней — поступок для русского человека, скорее, опрометчивый) и хотел, чтобы я встречался с ее младшей сестрой, но что-то у нас тогда с сестрой не сладилось.
Еврейское племя притягивает и возмущает русского человека уже многие столетия. Эти выходцы из Египта, а вероятнее всего, самые что ни на есть стопроцентные древние египтяне, невозможно экзотичны. Даже те их женщины, которые оевропеились, всё равно брызжут в глаза Древним Востоком. Они и на ощупь иные и пахнут по-иному. У них все инстинкты иные, чем у женщин моего, русского племени. Если в русской женщине преобладающий психотип — трогательная беззащитность, которую одним мужчинам хочется защитить, другим — обидеть, то дочери еврейского народа чаще всего требовательно агрессивны. (Юные еврейки также бывают трогательно беззащитны, но куда реже русских.) Экзотическая, тенистая бездна эти девочки и дамы, надо сказать. Некоторые из них замечательно развратны.
В меня, на протяжении моей жизни, бывали влюблены красивые и страстные еврейки. Чем-то я им нравился. Возможно, тем, что был разительно иной, чем мужчины их племени. Надо сказать, что своим успехом у дочерей еврейского народа я гордился. Перефразируя и переворачивая известное из Бабеля, восторженное о русских женщинах, похвалюсь: «Я мог провести целую ночь с еврейкой, и дочь еврейского народа оставалась мной довольна».
Еврейское племя притягивает и возмущает русского человека уже многие столетия. Эти выходцы из Египта, а вероятнее всего, самые что ни на есть стопроцентные древние египтяне, невозможно экзотичны. Даже те их женщины, которые оевропеились, всё равно брызжут в глаза Древним Востоком. Они и на ощупь иные и пахнут по-иному. У них все инстинкты иные, чем у женщин моего, русского племени. Если в русской женщине преобладающий психотип — трогательная беззащитность, которую одним мужчинам хочется защитить, другим — обидеть, то дочери еврейского народа чаще всего требовательно агрессивны. (Юные еврейки также бывают трогательно беззащитны, но куда реже русских.) Экзотическая, тенистая бездна эти девочки и дамы, надо сказать. Некоторые из них замечательно развратны.
В меня, на протяжении моей жизни, бывали влюблены красивые и страстные еврейки. Чем-то я им нравился. Возможно, тем, что был разительно иной, чем мужчины их племени. Надо сказать, что своим успехом у дочерей еврейского народа я гордился. Перефразируя и переворачивая известное из Бабеля, восторженное о русских женщинах, похвалюсь: «Я мог провести целую ночь с еврейкой, и дочь еврейского народа оставалась мной довольна».
Меня всегда возбуждали еврейки. В них есть какая-то тайна. Я же говорю, на самом деле эти выходцы из Египта и есть древние египтяне. Разве не зовут их пророка Мозес (сравните: Рамзес, Тутмос)? Египтяне они, египтяне. Иная крупноглазая, с гористым профилем, белая, как козье молоко, девица, как будто только что освободилась от бинтов мумии, ожила, налилась соками и мерцает сильными страстными глазами из-под крупных век. Тайна есть, а ведь именно тайна необходима как условие для сильного влечения и возбуждения.
Еврейские девочки немало помогли мне в моей жизни. В тяжелые для меня времена непризнания и лишений мои экзотические подруги давали мне в дар свои загадочные тела. Если вы читали «Дневник неудачника», то вы знаете об этом.
«Ты можешь отложить очередь кого хочешь из них…»
В прекрасной Франции идут общественные баталии по поводу ношения фуляра, он же хиджаб, — головного платка французских мусульманок. Французское правительство намеревается запретить ношение хиджаба в школах и в общественных учреждениях. Мусульман во Франции далеко не горстка, но девять с половиной миллионов, и они постоянно высказывают свою непокорность (уже несколько лет мусульманская молодежь сжигает ежегодно сотни автомобилей, протестуя против полицейского насилия), потому фуляр — это большая проблема. Запрет на его ношение грозит волной насилия. Между тем этот черненький скромный платочек — лишь светская версия полного наряда мусульманки — знаменитой паранджи. Паранджа покрывает всё тело от лица до щиколоток. У бедных женщин она бедная и пыльная, у богатых — поражает изысканностью. Паранджу российские туристы могут наблюдать в Арабских Эмиратах и в Саудовской Аравии.
В русской литературе хиджаб и паранджа известны со времен покорения Кавказа, то есть уже несколько столетий, и, как правило, и полный, и усеченный вариант объединены под словом «чадра». Есенин писал: «незадаром мне мигнули очи, приоткинув черную чадру», помните? Словари пишут, что женщины в мусульманских странах носят свою чадру-паранджу-хиджаб «из культурно-религиозных соображений». На самом деле цель ношения этих одежд — скрыть тело женщины от взглядов других мужчин. В современной же Франции платочек-фуляр, конечно, не имеет целью скрыть тело, но является отличительным религиозным признаком мусульманки. Запрещать его, по-моему, не нужно, европейцы уже давно одичали и в погоне за якобы толерантностью стали нетерпимыми варварами. Например, история с датским художником-остолопом, позволившим себе оскорбить карикатурами пророка Мухаммеда, поражает беззастенчивой наглостью этого жалкого европейца. Он что, не мог избрать других тем для своих карикатур, ему понадобилась фигура великого пророка и проповедника, которого почитают едва ли не полтора миллиарда человек?
Но вернемся к хиджабу-парандже-чадре. За «мигнувшие очи» алкоголик-поэт Есенин мог (это было в Баку в начале двадцатых годов) заплатить жизнью, случись это в суровом Иране, куда его фантазия поместила чайхану, чайханщика с толстыми плечами и обладательницу мигнувших очей. В Иране adultéré наказывался и наказывается смертью. Без чадры женщина может появляться только перед близкими родственниками. В суре «Сонмы» сказано: «Делаете вы что-нибудь открыто или скрываете это, не имеет значения, ибо, поистине, Аллаху всё известно. Не совершат греха жены пророка, если будут появляться открытыми перед своими отцами, сыновьями, братьями, сыновьями братьев, сыновьями сестер, прислуживающими женщинами и своими невольниками». И только; от всех иных взоров женщина обязана скрывать себя. На прогулку и в магазины она отправляется только в сопровождении родственников.
Конечно же, в подобных условиях европейский флирт не имеет места быть вовсе. Ни в городских кварталах Эмиратов, ни в чеченской либо ингушской деревне, ни в афганской деревне, ни в суданском каком-нибудь Хартуме. Это не плохо и не хорошо, это иные обычаи. Нас они считают распущенными, развратными язычниками, я полагаю, погрязшими во грехе. А мы, разводя руками и хихикая, рассуждаем о четырех женах, которых пророк Мухаммад разрешил иметь правоверному мусульманину, точнее, передал им волю Аллаха по этому поводу. Более того, Аллах установил и очередность принятия мусульманином на его ложе его жен, и случаи отступления от правил предусмотрел. В той же суре «Сонмы» приводятся слова младшей жены пророка Аиши: «После ниспослания того айята, в котором сказано: «Ты можешь отложить очередь, кого хочешь из них, и можешь принять кого хочешь, а что касается той, которую пожелаешь ты из тех, кого ты удалил, то не будет в этом греха для тебя», посланник Аллаха обычно спрашивал разрешения у той жены из нас, очередь которой была в тот день, если хотел пойти вместо нее к другой». Всё предусмотрено, как видите. Варвары — это мы.
Dark energy
Познакомился я с ней в книжном магазине, куда меня позвали представлять мою новую книгу. Она подошла, представилась, я подписал ей книгу. Она обратила на себя мое внимание тем, что была очень тщательно одета и накрашена. Все мои подруги того времени носили джинсы и ограничивались умыванием утром. На этой была шуба (!), а под расстегнутой шубой — вечернее платье. Я подумал, что ей лет тридцать.
В один из скучных вечеров я позвонил ей. Мы договорились, что она приедет на выходные, потому что она жила в Петербурге. Она приехала. Мало накрашенная и в джинсах. Баз особых проблем, рассчитанно «отдалась» «любимому» писателю. Оказалось, ей на семь лет меньше, на семь лет затягивали шуба, платье и окраска. Каждая новая женщина — это новая тайна, которую нужно разгадать. Не следует только влезать в тайну так, что уже не выберешься. Я знаю, что не следует, но порой увлекаюсь. В два приема она переехала ко мне. Оказалась холерического темперамента юной пиковой дамой, то есть натуральной ведьмочкой, которая работает ведьмой по призванию, а не по желанию причинять зло. После нескольких месяцев скорее счастливой и удовлетворенной совместной жизни я вдруг обнаружил, что нет мне от нее ни сна, ни отдыха. Что она не нуждается даже во сне, и круглые сутки качает из меня жизненную энергию. Ясно было, что ведет она себя так не со зла, но иначе она не может. Если в первый раз, когда она скреблась в двери моего кабинета ночью, я был свеже поражен, обнаружив ее в белом парике, белых чулках, белых трусах, за дверью, то впоследствии, в черт знает какой полусотый раз обнаруживая ее там, я стал ее бояться. Если я не платил ей вниманием, она плакала, ссорилась и скандалила. На помощь ей приходил алкоголь.
Думать тут было не о чем. Она хотела каждую минуту присутствовать в моей жизни. Я же был не против того, чтобы она присутствовала в моей постели, но превращаться в муху, высосанную she-пауком, я не хотел. Будь я молодой человек, я, может быть, оттягивал бы неизбежное решение, колебался бы. Но такой продукт тяжелой жизни, как я, понял, что есть только один выход.
Я вызвал ее, дал ей две недели сроку, после которого она должна была покинуть общее наше жилище. Затем я пригласил старшего моего охранника, огласил при нем мое решение, назвал дату и попросил выбросить ее, если она вздумает замешкаться.
Вначале она сделала вид, что ищет себе квартиру. Однако день эдак на десятый она, эпатируя меня, пролежала в ванне полдня, а выйдя, заявила, что не уйдет и что, мол, сделаешь?! Тут она встала в своем кокетливом пеньюаре ведьмочки и дергала одной ногой, улыбаясь. Я сказал ей, что я ей всё сказал, отныне ею займутся охранники. Жесткие снаружи, добрые внутри, парни мои собрали ей ее вещи, и ровно на четырнадцатый день ей пришлось отбыть.