— Не испугаешься тигра, а, Федька? Чего молчишь? На охоту-то вместе пойдем.
— Как… вместе? — прошептал Федька.
— А чего ж не вместе? Или ты баба — дома сидеть?
— А вы разве… ты и Клава…
— Что?
— Возьмете… меня с собой? — чуть слышно, сдавленным голосом решился вымолвить Федька. И весь замер.
— А как же иначе? — изумился Николай. — Чудачина! Постой! — сказал он испуганно и крепко стиснул широкой рукой Федькины плечи. — Ты что это себе думаешь? Ты мой братишка теперь, и я тебя оставлю? Глупая твоя башка! Ну, удружил, нечего сказать. Сидит на крыльце, как старушонка…
— А Любка сказала, вы меня в детдом отдадите, — все еще недоверчиво прохрипел Федька.
— Видать, придется на прощанье кое-кого за косенки оттрепать, — вздохнул Николай. — Но девчонки болтают — такая уж у них природа, а у тебя своего соображения, что ли, нет? Ты с Клавкой поцапался — да ходу! В избу ни ногой. Ну, что бы сестру спросить по-человечески как и что? Она бы тебе все объяснила.
Федька беспокойно заерзал на ступеньках.
— А как же мы узнаем?
— Что узнаем?
— Письмо-то мамка… сюда пришлет…
— Перешлют нам письмо! Моя-то мать здесь останется. Об этом не тревожься, все узнаем!
— А тигр уссурийский, он какой? — спросил Федька. — С лошадь ростом будет? — И в темноте доверчиво положил маленькую грязную руку на колено Николая.