Накануне нового сезона-78 было введено еще одно революционное новшество, которое не имело аналогов в истории мирового футбола и было чистым ноу-хау советских футбольных функционеров: команды высшей лиги получали по очку только за первые восемь ничьих, последующие ничьи объявлялись «бесплатными» – очки за них не начислялись. Кроме этого, всех тренеров и футболистов команд мастеров предупредили, что участники договорных игр отныне будут сурово наказываться: результаты таких матчей будут отменяться, а участники – дисквалифицироваться.
Между тем в сезоне-78 в высшую лигу вновь вернулись «Спартак» и «Пахтакор» (в первой лиге они заняли соответственно 1-е и 2-е места). Однако если москвичи в группе сильнейших сумели совершить невозможное – заняли 5-е место, то ташкентцы довольствовались только 11-м. И снова есть серьезные основания предполагать, что скатились они туда не сами, а им явно помогли в этом. Скандал тогда вышел грандиозный. Все произошло во время матча с «Зарей», которую «Пахтакор» принимал на своем поле.
Главный судья матча, по мнению хозяев, судил игру предвзято, в пользу гостей. В итоге ворошиловградцы победили 1:0. Но сразу после матча пахтакоровцы устроили потасовку, напав на главного судью. Особым рвением при этом отметились два футболиста – Владимир Федоров и Константин Баканов. Их поведение стало поводом к разбирательству в Спортивно-технической комиссии. Вердикт был ошеломлющий, не имеющий аналогов в истории советского футбола: Федорова дисквалифицировали на рекордное количество матчей – 10. Судя по всему, сделано это было специально, чтобы ослабить «Пахтакор», где Федоров считался одним из лучших «забивал» (к тому времени он успел забить 6 голов – больше всех в команде и являлся игроком сборной СССР вместе с другим пахтакоровцем – полузащитником Михаилом Аном). Недруги «Пахтакора» не зря старались: в отсутствие Федорова «Пахтакор» занял всего лишь 11-е место. К слову, Федорова после этого случая вывели и из состава сборной Советского Союза.
Несмотря на неудачное выступление в сезоне-78, «Пахтакор» сумел-таки порадовать своего патрона Рашидова игрой против киевского «Динамо» в последнем туре (как мы помним, Рашидов находился в давнем клинче с хозяином Украины Владимиром Щербицким). Поединок был из разряда принципиальных. Если бы киевляне его выиграли, они досрочно взяли бы «серебро» первенства, поскольку стали бы недосягаемыми для двух своих ближайших преследователей – «Шахтера» и московского «Динамо». Но ташкентцы буквально костьми легли и свели матч к ничейному результату – 1:1. Однако это не помогло. Столичные динамовцы не смогли обыграть «Нефтчи», а «Шахтер» и вовсе проиграл ЦСКА. Как итог: «серебро» досталось киевлянам. Как потом будет утверждать народная молва, все это стало возможным благодаря закулисным манипуляциям. Бакинцев попросту купили, а «Шахтер» заставили проиграть, дабы не перебегать дорогу любимому клубу Владимира Щербицкого.
Сезон 1979 года «Пахтакор» начал очень даже уверенно. Уже во втором матче ташкентцам пришлось принимать у себя дома прошлогоднего серебряного призера киевское «Динамо». И хозяева победили 1:0. А в финальной стадии первого круга «Пахтакор» умудрился не проиграть подряд пять матчей. Лично я хорошо помню то лето и эйфорию узбекских болельщиков, поскольку в июле того года в очередной раз приехал в Узбекистан с отцом и застал весь тот ажиотаж вокруг успешной игры «Пахтакора». К сожалению, выступление самой команды мне воочию наблюдать так и не удалось, поскольку мы все дни пребывания в республике (а это целый месяц) находились не в Ташкенте, а в Бухарской области. Зато я впервые посетил прекрасный город Навои и сходил на игру тамошней футбольной команды.
Свою последнюю игру перед трагедией ташкентцы играли 8 августа после месячного перерыва (многие игроки команды участвовали в Спартакиаде народов СССР, выступая за сборную Узбекистана). Соперником «Пахтакора» была ворошиловградская «Заря». Стадион в Ташкенте в тот день, как всегда, был забит до отказа. Но, без сомнения, интерес к матчу прежде всего подогревал прошлогодний инцидент, наделавший много шума в футбольных кругах. Весь Узбекистан жаждал реванша, и он его получил.
Хозяева в тот день играли превосходно. Счет открыл Чуркин, после поданного Аном углового. «Пахтакор» повел 1:0. Спустя несколько минут Заваров сравнял счет, однако целеустремленных хозяев этот гол остановить не смог, даже подстегнул. В итоге Федоров (у которого был свой счет к ворошиловградцам) и Корченов довели счет до 3:1. Ташкент ликовал. Впереди у «Пахтакора» была игра в Минске с тамошним «Динамо» (13 августа), но узбекские футболисты были уверены в своей победе: всего лишь месяц назад они победили минчан со счетом 2:0. Никто даже не мог предположить, чем обернется поездка «Пахтакора» в столицу Белоруссии.
Субботним утром 11 августа футболисты «Пахтакора» приехали в аэропорт, чтобы самолетом Аэрофлота «Ту-134» с бортовым номером 65 735 вылететь в Минск. На борт поднялись 14 игроков команды: Юрий Загуменных (32 года), Владимир Макаров (32 года), Александр Корченов (30 лет), Сергей Покатилов (28 лет), Виктор Чуркин (27 лет), Михаил Ан (26 лет), Николай Куликов (26 лет), Константин Баканов (25 лет), Алым Аширов (24 года), Владимир Федоров (23 года), Владимир Сабиров (21 год), Равиль Агишев (20 лет), Шухрат Ишбутаев (20 лет), Сирожиддин Базаров (18 лет), а также второй тренер Идгай Тазетдинов (46 лет), врач Владимир Чумаков (46 лет), администратор Мансур Талибджанов (35 лет). Всего в самолете было 44 пассажира, из них 17 «пахтакоровцев». Самым молодым из погибших был вчерашний школьник 18-летний Сирожиддин Базаров, который должен был улететь в Минск накануне, вместе с командой дублеров, но из-за приезда отца опоздал к своему самолету и в виде исключения был взят на борт основного состава.
Похожая история произошла с Михаилом Аном. Он на тренировке получил повреждение и в Минск лететь не должен был. Но он приехал в аэропорт, чтобы проводить своих товарищей. Когда выяснилось, что к рейсу уже не успеет приехать игрок Анатолий Могильный, игроки стали уговаривать Ана полететь вместо него. И уговорили…
Старший тренер команды Олег Базилевич вылетел в Минск несколько раньше, поскольку поссорился с женой и не мог оставаться дома. Эта ссора спасла ему жизнь. Повезло и председателю Союза спортивных журналистов Узбекистана, который засиделся накануне в компании и опоздал на рейс.
Вспоминает вдова Владимира Макарова Алла: «За неделю-полторы до полета в Минск я и еще несколько жен футболистов с детьми отправились отдыхать в пансионат на озеро Иссык-Куль. Володя хотел второго ребенка и считал, что перед этим я должна хорошенько оздоровиться.
Но… Еще до поездки на Иссык-Куль и мне, и мужу приснились страшные сны. Мне привиделось, что к нам в квартиру идет моя мама, умершая 10 лет назад. Еще во сне я вспомнила, что это нехорошо, – покойник хочет кого-то забрать с собой…
Примерно в тот же день Володя увидел во сне свое отражение в зеркале, будто он лишается волос. Он знал, что это плохой сон.
Утром 11 августа мы с Элиной собрались на прогулку. Дочка бежала по лестнице, зацепилась ногой за ступеньку, и у сандалика оторвался каблук. Я еще пожурила Элинку за неловкость. А теперь мне кажется, что, может, в тот момент Володя думал о нас…»
Вспоминает вдова Сергея Покатилова Ирэна: «В тот жаркий летний день все шло, как обычно. Рутинные домашние дела, хождение в магазин, приготовление каши малышке… Баюкая ее, я хожу по комнате из угла в угол. Неожиданно глазами встречаюсь с Сергеем, глядящим на меня с фотографии, и тут же пронзительная мысль – почему ты смотришь на меня как неживой? (Потом я узнала, что он „смотрел“ на меня именно в те мгновения, когда погибал.) Ничего вроде бы не происходит, но подсознательно я словно чего-то жду…»
Были и другие мистические приметы этой трагедии. Так, футболист Виктор Чуркин, который раньше и гвоздя в доме не вбил, накануне поездки в Минск своими руками привел квартиру в полный порядок. А Владимир Федоров расстроился, когда жена положила ему в чемодан черную рубашку. Администратор команды Мансур Талибджанов, по воспоминанию супруги, провел беспокойную ночь: то просил заварить чаю, то порезать арбуз, принести фрукты. До рассвета рассказывал о детстве, юности, о том, как зарабатывал на свадьбу. Накануне разбился их сосед, летчик, и на похоронах Мансур вдруг сказал, что его смерть тоже придет с небес. Рано утром подъехала машина, и он осторожно закрыл за собой дверь, стараясь не разбудить детей. Однако спустя несколько минут он вернулся, чтобы поцеловать их на прощание. После его гибели жена обнаружила, что Мансур оставил дома полный список своих кредиторов.
Также известно, что за год до трагедии «Пахтакор» летел на встречу с венгерской командой и самолет попал в страшную воздушную яму. Игроки уже прощались с жизнями, когда пилотам удалось спасти машину. Один известный маг позже скажет, что этот случай был предупреждением всей команде: бойтесь самолетов. Но как футбольной команде было обойтись без полетов на самолете? Поездом ведь добираться куда дольше.
Также известно, что за год до трагедии «Пахтакор» летел на встречу с венгерской командой и самолет попал в страшную воздушную яму. Игроки уже прощались с жизнями, когда пилотам удалось спасти машину. Один известный маг позже скажет, что этот случай был предупреждением всей команде: бойтесь самолетов. Но как футбольной команде было обойтись без полетов на самолете? Поездом ведь добираться куда дольше.
Трагедия произошла в небе Украины, недалеко от города Днепродзержинска. В тот день полетами управляли диспетчеры Харьковского районного Центра единой системы управления воздушным движением 30-летний Владимир Сумской (четыре года работает диспетчером) и 20-летний Николай Жуковский (два с половиной месяца). Начальником над ними был Сергей Сергеев, но он от контроля за работой диспетчеров почему-то самоустранился, занимаясь какими-то своими делами. Более того, именно он назначил старшим Жуковского, а не Сумского, хотя последний сам его просил доверить руководство полетами ему. Но Сергеев от него отмахнулся. Был еще контролер диспетчеров Томилов, но и он от своих прямых обязанностей устранился. Короче, в диспетчерской в тот день царил бардак либо случайный, либо закономерный.
По роковой случайности, в тот день один из высокопоставленных руководителей летел то ли с официальным визитом за рубеж, то ли еще куда-то (по одной из версий это был секретарь ЦК КП Украины, по другой – руководитель монгольских коммунистов Цеденбал, который летел к Брежневу в Крым) и поэтому несколько эшелонов (высот) зоны были перекрыты. Эти высоты были «расчищены», а другие, соответственно, были уплотнены, что значительно повысило риск возможных аварий. Харьковская зона и по сей день считается одной из самых тяжелых, а в те годы она вообще была страшнее некуда. Например, в тот роковой день 11 августа 79-го на связи с диспетчерами было 12 самолетов, хотя даже для автоматики предел не должен превышать 10 бортов.
Между тем около часа дня в небе на участке Жуковского летели навстречу друг другу два самолета: ташкентский «Ту-134» и его близнец с бортовым номером 65816, следовавший по маршруту Челябинск – Кишинев. На борту последнего находился 121 человек. Молодой диспетчер вычисляет расчетный временной интервал, в течение которого каждый из этих двух самолетов может пройти теоретическую точку пересечения их трасс. Она находится в районе Днепродзержинска. Диспетчер высчитывает, что расстояние между самолетами позволяет им занять один эшелон и в 13 часов 30 минут 46 секунд отдает команду ташкентскому борту занять эшелон полета 8400 метров. Это была роковая команда, поскольку расчеты молодого диспетчера оказались неточными и самолеты оказались в одном коридоре. Проверить действия Жуковского при царившем в диспетчерской бардаке никто не удосужился. А сам Жуковский тоже не стал заниматься расчетами дважды.
Только за четыре минуты до катастрофы Сумского внезапно пронзает мысль, что дело нечисто. Он кинулся проверять расчеты коллеги, нашел ошибку и тут же взял управление полетами в свои руки. Но ситуация усложнилась тем, что в том же районе появился третий самолет – «Ил-62», летящий в эшелоне 9000 метров. Сумской командует ему освободить свой эшелон и направляет туда ташкентскую машину. Но тут в ситуацию вмешались силы природы. Из-за помех в радиоэфире ташкентский борт не смог принять последнюю команду диспетчера. Зато ее принял «Ил-62», отнес на свой счет и изменил маршрут в сторону эшелона 8 400. Сумской же посчитал, что ему ответил «ташкенец», и выключил радиосвязь. Это было ошибкой: он должен был убедиться в позывных и потребовать повтора ответа.
Столкновение произошло в 13 часов 35 минут 38 секунд. В те самые минуты, когда по Узбекскому телевидению шел спектакль Театра оперы и балета имени А. Навои «Бессмертие», ташкентский борт столкнулся со своим челябинским «близнецом» лоб в лоб. В катастрофе погибли 178 человек. По одной из версий, столкновение было не лоб в лоб, а иначе: «челябинец» отсек «ташкентцу» хвост и тот стал плавно снижаться. У него был шанс спастись, но в этот момент в баках вспыхнуло горючее.
Вспоминает Н. Гладкий (в то время он был главным государственным санитарным врачом Днепропетровской области и заместителем председателя Чрезвычайной противоэпидемиологической комиссии при облисполкоме):
«В субботу 11 августа 1979 года на службе остался я один. Около 13.45 позвонил дежурный облисполкома и сообщил, что под Днепродзержинском упал самолет и надо выезжать. Через час я уже был на месте трагедии, где встретил начальника УВД Днепропетровской области генерал-майора Михалькова. Генерал был очень бледный и встревоженный. Увидев меня, передал на хранение свой пистолет, объяснив, что боится не справиться со своим состоянием и расстрелять мародеров, которые тащили с полей вещи, чемоданы и авиадетали.
К тому, что предстало перед нашими глазами, никто не был готов. Вспаханное поле в радиусе 30 км было густо пробито воронками глубиной 20—50 см, сами же тела лежали не на дне, а по краям углублений – с такой силой они врезались в землю. Ходили слухи, что несколько человек умерли от инфарктов, когда под их ноги стали падать куски тел. Несколько трупов залетело на подворье. Один, пробив крышу, упал в кухне перед хозяйкой. Убирать его милиционер отказался, сказал: „Ваш труп, вы и убирайте, а мы со своими не справляемся…“
„Пахтакоровцы“ сидели в переднем салоне, сразу за пилотом. И, по всей видимости, пристегнутыми. Поэтому упали в одно место. Фрагменты тел пристали к горящему алюминию намертво. Из полка гражданской обороны тут же пришлось удалить узбеков, так как они прекратили работы, встали кружком и стали молиться, не реагируя на команды. Вместо них Днепродзержинский горисполком прислал человек 20 рабочих с предприятий. Часть их приехала уже пьяными, пили и там…»
Так получилось, но в тот день, когда погиб «Пахтакор», в Москве на Центральном стадионе имени Ленина игрался финальный матч Кубка СССР по футболу. В присутствии 65 тысяч зрителей силами мерились два динамовских клуба – Москвы и Тбилиси. Основное время игры закончилось нулевой ничьей и все решили одиннадцатиметровые пенальти. Героем стал вратарь тбилисцев Габелия, который взял штрафной, пробитый лучшим игроком матча – нынешним тренером ЦСКА Валерием Газзаевым. В итоге гости выиграли 5:4. Говорят, матч еще шел, а по стадиону уже пошел слух о том, что на Украине случилась трагедия – разбился «Пахтакор». Причем народная молва чуть ли не в первые часы после трагедии «пристегнула» к этой трагедии Брежнева: дескать, он куда-то летел, ему открывали воздушный коридор и в спешке направили два пассажирских самолета не туда, куда нужно. И теперь уже трудно установить, как родился этот слух: то ли случайно, то ли преднамеренно, чтобы лишний раз бросить тень на престарелого генсека.
Вспоминает вдова Владимира Макарова Алла: «12 августа к нам в пансионат неожиданно приехал работник Госкомспорта Узбекистана. Он сообщил, что случилась неприятность: во время обеда вся команда якобы чем-то отравилась и попала в больницу.
Мы все быстро собрали вещи. Но в самолете я почувствовала неладное. В большом лайнере находились только мы! Когда мы прилетели, мне показалось, что сотрудники аэропорта смотрят на нас слишком напряженно. Я подошла к одной женщине и попросила сказать, что случилось. Она взяла меня за руку и тихо сказала: „Они разбились“…»
Вспоминает вдова Сергея Покатилова Ирэна: «Утром 12 августа – телефонный звонок. Я кормлю ребенка, из трубки голос: „А разве ты не знаешь?..“ Кровь бешеными скачками забилась в голове. Дальше все, как в тумане, непослушные ноги и руки, рваные мысли и решения… Ребенка соседке, сама еду в Спорткомитет. Кто-то заслонил солнце гигантским фильтром, в ушах вата – почти нет звуков. Но нет, скорей, скорей, сейчас все выяснится, сейчас наше футбольное начальство развеет страшную новость… Стоп. Выбрасываю себя из машины. Почему так беспомощно стоят у дверей Толик и Ахмат? Преодолеваю последние метры, пытаюсь поймать их взгляд, шепчу: „Это правда?“ Но… Чьи-то руки подхватили сразу ослабевшее, чужое тело… И все, ночь…»
Рашидов узнал о трагедии одним из первых – уже спустя час. Ему сообщил об этом сам руководитель Спорткомитета Узбекистана Мирза Ибрагимов. Сказать, что Рашидов был в шоке, значит ничего не сказать – он был просто раздавлен. «Пахтакор» был его детищем, родной командой, многих игроков из которой он по-человечески искренне любил. Они ковали славу Узбекистана на спортивных аренах многих континентов и были настоящими любимцами не только Рашидова, но и всей республики. И вдруг всего в одну минуту нацию лишили ее кумиров. И Рашидов никак не мог понять, за что Провидение так поступило с его родиной. Говорят, больше часа Рашидов сидел в своем кабинете в ЦК и никого к себе не впускал – не хотел, чтобы кто-то посторонний видел его состояние.