Наконец выбрали два места. – Поле возле реки, площадью наверное около гектара, и еще одно, чуть поменьше, примерно в полукилометре от берега, нужное скорее для эксперимента, чем для реальной работы.
(*нивелир).
По хорошему-то, нам на второе поле просто не хватило бы посадочного материала. – Ведь большую часть зерна, мы отдали Мордую и Леокаю. Так что на отдаленном поле я хотел развести огороды, просто показав как можно подводить воду на расстояние с помощью каналов.
Да и целый гектар земли, по местным меркам, был уже и так офигительно огромным полем. Обычно одна семья кормилась с десяти-двенадцати соток…Конечно попутно подкармливаясь за счет животноводства, собирательства и охоты.
И вовсе даже не потому что им хватало выращенного на таком участочке зерна, или не хватало земли. Просто с мотыгой, – которая была своеобразной вершиной тутошнего земледельческого инструментария, – особо не развернешься.
А как решал вопрос немалых земляных работ я? – Да как обычно, – с помощью баб и детей. – Благо у нас теперь в племени на каждого мужика приходилось в среднем по полторы бабы, и чуть ли не по три ребенка, вполне работоспособно возраста. (что означало, – могли ходить сами).
Потому как многие вдовушки, так и не нашедшие себе мужей среди ирокезов, – почему-то предпочли не возвращаться в родные деревни, а продолжать крутиться возле нас…Может их так наши причесоны впечатлили, или потому что они ушли из своих племен разорвав все прежние связи…, но так или иначе, – а женских рабочих рук у нас хватало. И их мужья, совсем даже не возражали, что эти руки, повкалывают вместо них на сборе и перетаскивании камней, или распашке земли. Благо, у самих мужей хватало дел на охоте, рыбалке, возле стада овцебыков, или на военных занятиях.
Да, правду сказать, – из мужиков, я реально мог рассчитывать лишь на подгорных, которым возня с деревом и строительство, как мне показалось, были только в радость, да на те два семейства "низших" что прислал Леокай.
Но худо-бедно хватило. – Реку мы уже почти перегородили, тем более что для перетаскивания камней, я сначала "изобрел" носилки, а потом даже целую тачку. Тачка правда была на редкость убогой, и ломалась постоянно. Но труд облегчала довольно основательно. Особенно когда я все-таки сумел уговорить Лга*нхи, задействовать для перетаскивания камней верблюдов, мотивировав это необходимостью для всего племени, – во-первых, научиться не бояться этих зверюг, а во-вторых, – использовать по прямому предназначению.
А то пока эти верблюды, у нас навроде павлинов были, – чиста для красоты и престижу, ходили вокруг лагеря, жрали траву, и нихрена ни делали.
Хуже было с изобретением сохи. – Кто вообще знает как выглядит эта соха? Я вот только помню картинку из учебника истории, на которой за хилой лошадкой, тащили какую-то малопонятную треугольную конструкцию. Так что пришлось опять кумекать, и наскоро изобретать заточенное бревнышко из железного дерева, закрепленное таким образом, чтобы вспарывать своим острым концом землю. Времени изготовлять не то что нормальный плуг, (будто я знаю как выглядит плуг), но даже и бронзовый наконечник для сохи, – уже совсем не было. – Весна в полном разгаре, и от меня активно требуют возможности засадить поле. Но даже подобная, убогая конструкция, сумела существенно облегчить нам жизнь. Особенно когда впереди нее бежал пяток самых мелких ирокезиков, и убирал с пути камни, а их матери, разбивали мотыгами тысячелетнюю целину.
Еще сложнее было выпросить у Лга*нхи привычных к волокушам бычков. – Сердце этого детинушки, видите ли кровью обливалось, при виде того как несчастное животное мучается, взрыхляя целину. Так что подолгу глумиться над одним и тем же бычком он не позволял, проводя частые замены игроков.
…По хорошему-то, – надо было затопить этот луг примерно так на годик. Дать возможность траве перегнить, и земле хорошенько пропитаться водой. Потом спустить воду и перепахать землю.
Но мне требовалось показательный урожай, для дальнейшего очковтирательства Царям Царей. Так что я торопился, как обычно лажая на каждом шагу, и совершая множество ошибок.
…Но тогда, нам всем было на это наплевать. – Слишком многие заразились энтузиазмом и готовностью вершить что-то новое. Старикан Ундай, как и в случае с протазаном, просто бредил новыми полями и плотиной, и потому работал ходячей рекламой. Он говорил только о них, обещая всем кто не успел от него убежать, огромные урожаи и небывалые запасы зерна…Всем нам предстояло стать очень толстыми, благодаря только одной лишь плотине.
Короче, повкалывать пришлось выше крыши. Я целыми днями бегал по полям, или торчал в воде, контролируя, замеряя, ругаясь и поправляя. И когда вечером приползал к костру, – даже лишнего доброго слова жене сказать сил не было.
А когда почти все уже было законченно, – она померла. И у меня словно бы руки опустились.
Нет. Все-таки надо пойти посмотреть в чем там закавыка…Если конечно этот недобитый доморощенный психолог Витек, не пытался вывести меня из стопора, придумав несуществующую проблему.
А то ведь и впрямь, – ирокезы подумают, что их шаман окончательно ушел в степь, и срочно выберут себе нового Великого Шамана. – Хреном по лбу этому недоучке, а не моя должность. – Азм есть Великий Шаман!
Встал, побрел к плотине. Судя по тому сколько народа толпится возле нее, и их громким воплям, – проблема действительно не выдумана.
Подошел, народ почтительно расступился. Ага. – Не знают как крепить ворота, которые будут закрывать-открывать вход для воды…Можно подумать, я знаю!
Эти ворота вообще были самым слабым местом всей конструкции. – Как в этом веке сделать дверку, которая не будет пропускать воду? Да еще и не сплошную, а подвижную.
…Учитывая что, как я узнал, – даже мои подгорные плотники нифига не знакомы с концепцией дверных петель. Единственные двери, которые я в этом мире видел, – были в Вал*аклаве, да в сокровищнице Леокая. Все остальное человечество, по видимому без особых проблем и забот, использовало пологи и занавесы. А поскольку мои подгорные дворцов не строили, то и с петлями особо не встречались.
Я им правда примерно показал что это такое, продемонстрировав в качестве образца сундучок Эуотоосика. Но даже там, петли были ременные, и представление о принципе своей работы, давали весьма приблизительное.
…Да. – По хорошему-то, петли надо было делать бронзовые. И когда-нибудь я их обязательно такими сделаю, но на это надо время. А сейчас, – подгорные, следуя моим рисункам и слепленным из глины образцам, вырезали нечто похожее из дерева. – Благо, примитивные пёрки входили в их комплект инструментов…Вот только как все это будет работать в реальности?
…Была у меня правда еще одна идея, насчет ворот поднимающихся и опускающихся на манер английских рам…Была, пока не одолели сомнения, что если сделать слишком свободными, – будут пропускать воду. А слишком плотными, – древесина разбухнет, и всю конструкцию нахрен заклинит.
Так что, – работаем с обычным дверным полотном, в обычной коробке, только подвешенном не вертикально, а горизонтально. Благо, и сама плотина не слишком-то высока, поднимает уровень воды примерно на метр двадцать. Да и особой ширины ворот, на такой речушке, не требуется, – полтора-два метра, – хватит с избытком
…Сбиваем обычный щит из колотых досок. Мажем варом из смолы и костей, секрет которого знают мои мастера. Потом набиваем новые доски перекрывающие щели, – опять мажем варом. И наконец самое сложное, – стесываем края ворот под углом примерно в 60 градусов. Таком же, как и в коробке. Проклеиваем посадочные места как на воротах так и на коробке кожаными полосами, промазанных все тем же варом. Теперь, если получится все так как я задумал, – течение реки и давлении воды, вдавит ворота в коробку, и закупорит их наглухо. Ну и на всякий случай, – кто-нибудь нырнет, закроет щеколды снизу и по бокам, и заколотит их клином. Дверь плотно войдет в раму, и, как говорится, – "враг не пройдет" – Такая теория, а что получится на практике, – только Духи ведают.
…И вот сейчас мои мастера яростно спорят с Ундаем, по поводу правильного нанесения узоров на правильную сторону ворот. Крики и напряженные выражения морд, показывают что дело это чрезвычайной важности…И стоили ради этого с холма слезать?!
Однако тут все серьезно. – Поскольку я перекрыл доступ к своей персоне, – мои гении сочли возможным для себя вырезать на полотне несколько значков, препятствующих доступу воды…Они видите ли всегда такие на лодках рисовали, и ни одна пока еще не утопла…, из-за просачивания воды сквозь шкуры…Насколько они знают.
Ундай же уверен что магия эта абсолютно неправильная, и с такими знаками, ворота надо вешать другой стороной к течению, да еще и вверх ногами, а иначе никак, – хана всей затее с плотиной.
…Нет, определенно, я когда-нибудь этого старого зануду пришибу. Мне вот сейчас только и забот, – решать на верхней или нижней части ворот, должны располагаться стилизованные изображения волн!
…Нет, определенно, я когда-нибудь этого старого зануду пришибу. Мне вот сейчас только и забот, – решать на верхней или нижней части ворот, должны располагаться стилизованные изображения волн!
К сожалению, по опыту знаю, что убеждать тут кого бы то ни было в собственном взгляде на вещи, – абсолютно бессмысленное занятие. -…Что такое параллельные прямые, они возможно и не знают, но вот в магию верят беспрекословно. – Для них геометрия это полный бред, если конечно она только не привязана к какому-нибудь колдовству.
А вот Магия!!! – это не просто часть жизни, это сама Жизнь и есть. Без правильной магии ни родиться, ни умереть, ни за дело взяться, ни бездельем помаяться, ни пожрать ни посрать…Да-да, и насчет последнего есть свои ритуалы, заклятья, и предрассудки. Посрешь как-нибудь неправильно, – и кранты, – духи обиженны, фен-шуй испорчен, карма обгажена, злые демоны торжествуют, и тыща лет сплошных неудач тебе обеспеченны. Мне помнится, еще в племени Нра*тху, попервоначалу пару раз морду били…, за незнание правильной технологии.
…Короче, – проще принять их правила, чем убеждать что все дело выеденного яйца не стоит, тем более что петли далеко не стандартные, и каждая половинка подгонялась к другой строго индивидуально. Так что взять и просто перевесить заслонку хрен получится учитывая что на самой плотине, они уже закреплены наглухо.
Так что внимательно выслушиваю доводы обоих сторон. Ужасаюсь тому бреду что они несут, и по привычке делаю умное задумчивое лицо.
Без умного лица тут действительно никуда. – Потому как одни утверждают что изображение волн не позволяют воде попасть внутрь лодки, и поэтому должны быть нарисованы с внешней стороны. А другой, – орет что дверь не просто должна не пускать воду. – Нет, совсем даже наоборот. – время от времени, она должна воду пропускать, и потому… – Короче, – все надо перерисовывать совсем по-другому!
…"Пропускать – Не пропускать", "С какой стороны волнистые полоски калякать?". – Неужели именно об этом и должна сейчас болеть у меня голова? Или это все-таки козни Витька, и весь спор придуман чтобы стащить меня с облюбованного холмика?
…А Ундай и плотники получается, достигли такого уровня в искусстве лицедейства, что чуть ли не пену изо ртов пускают, и друг друга за грудки хватают?! Нет, – для них это все серьезно. А дверка эта не какой-то там элемент конструкции, а чуть ли не мистический лаз из одного мира в другой…Как тут не вспомнить римлян, у которых для дверей специальный бог был. – Тот самый старина Двуликий Янус.
…Да и чего удивляться кажущемуся идиотизму спора, – успокаиваясь, убеждал себя я. – Ведь вся эта плотина, воспринимается ими как нечто мистическое и невероятное, а в мистике мелочей не бывает. – Помню как все они ходили охреневшие, когда я показал им принцип плотины на маленьком ручейке. Ундай так тот вообще не мог оторвать взгляда от границы, где одно широко и внезапно раскинувшееся плоское зеркало воды, вдруг переходило в совсем даже другое, – старое и узкое, расположенное примерно на ладонь ниже. Он даже ухом ложился на мокрый песок, чтобы лучше рассмотреть все это с близкого ракурса.
Все-таки что ни говори, а Ундай эстет. И слова "редкий для этого мира", тут не уместны. – Не надо думать, что если человек ходит в шкурах, и украшает себя скальпами своих врагов, – то он не способен чувствовать красоту. Способен, и еще похлеще нашего, поскольку привык видеть, слышать и ощущать куда более глубоко и тонко, чем большинство моих современников. – Тут без этого никак. Просто использует он эти способности немного для другого.
Без умения Видеть, не разглядеть прячущегося в траве тигра или кролика. – Зато едва уловимый оттенок цвета камня, воды или травы скажут о многом опытному взгляду. Изменившийся звон насекомых или шорох травы в ночи, предупредят тебя об опасности если ты умеешь Слушать. А если не сумеешь почувствовать на подсознательном уровне, изменение обстановки, – быть беде.
А чем отличается художник от обычного человека? – В первую очередь, вот этой самой способностью видеть…А музыкант, слышать…Когда часами сидишь в студии и рисуешь гипсовое яблоко и коричневую вазочку на фоне серой тряпки, – постепенно начинаешь замечать разные оттенки цвета, цвета теней, отблески прямого света, и рефлексы, – что бросают отраженным светом одни предметы на другие. И с удивлением понимаешь, насколько же тупым (другого слова трудно подобрать), был твой взгляд, и сколь многого ты не замечал раньше.
А большинству моих соплеменников, – эти многочасовые сидения в студии не нужны. – Они и так все это видят, потому что те кто не способен был Слышать, Смотреть, и Чувствовать, – до совершеннолетия просто не доживают.
…Собственно к чему я это все? -Да к тому, что как художники могут вести абсолютно бессмысленные, с точки зрения "нормальных" людей, споры о цветах и оттенках. И даже в запале бить морды друг другу обсуждая мазки кистью. – Так и для моих работяг все эти "магические каляки", – очень и очень серьезно. И если я не вмешаюсь в спор со своим авторитетным мнением, – они так могут проспорить до самой осени, когда уже про урожаи и думать будет нечего. – Даже несмотря на личное горе, – приходиться быть чутким и внимательным к бедам и нуждам сотоварищей.
– Ах вы *** ****** хреновы. Да я вас ***** ***** уродов ******** ***********, через колено поперек ****** морды и **** ********* ********** ** * ********* козлов! – Произнес я страшное заклинание, чтобы разрешить начавшийся спор.
Народ радостно зашевелился. – Заклинание было новое, но судя по многочисленным "магическим" словам, с которыми они раньше уже были знакомы по моему прошлому…, творчеству, – должно было обладать немалой силой.
– Раз уж взялись не за свое дело, – так теперь рисуйте свои волны по всем четырем углам, с каждой стороны! А вон ту здоровенную каменюку на берегу видите? – Ткнул я пальцев в здоровенный обломок скалы, лежащий не берегу. – Витек, выдолбишь на ней вот такой вот знак, – "***". Наискосок. Слева направо. Крупно как только сможешь, чтобы издалека видно было.
…Ага, – пусть археологи будущего, поломают головы над тем, чтобы это значило. Будет им над чем на ученых спорах копья поломать. А моему чересчур ретивому ученичку, – будет к чему руки приложить, чтобы шибко умным себе не воображал. И пусть не думает что от всех других шаманских дел, я его на это время освобожу! Пусть сволочь, по ночам работает. -…А мне, – будет приятная ностальгия о московских заборах.
…А может даже и хорошо, что Ундай всю эту бучу поднял. – Если ничего не получится, – свалю вину на всяких там безграмотных рисовальщиках. А чтобы не кому не было обидно, – свалю на обе стороны.
Да. – Мат, подлянки ученику и будущим потомкам, это все-таки мощная магия. – Выматерился, напакостил, и вроде как даже полегчало. Вместо унылой тоски, в душе кипит какая-то радостная злоба…Мне бы сейчас очередное нашествие аиотееков очень бы даже не помешало, – чтобы было на ком эту злобу выместить.
…А еще я жрать хочу! – Несколько дней почитай ничего и не жрал, от тоски этой дебильной. Тоже мне, – шаман Великий, – разнюнился как гребанная институтка, о потерянной невинности.
…В самом подходящем настрое подошел к своему костру и рявкнул на Улоскат. – Ноль внимания. Кажись, в нашем семействе распространилась эпидемия безумия, – у этой тоже шарики за ролики закатились.
Ну да, припоминаю о чем говорила Осакат перед тем как начать со мной ругаться. – "Эта Твоя, забрала ребенка и из рук не выпускает. Своей титькой сухой кормить его пытается. А откуда у этой пустоцветки молоку-то взяться?!?!…Вели Дебил, ей ребенка мне отдать, у меня молока на двоих хватит".
Разумное предложение. Только вот видать Улоскат, всю жизнь о своем ребеночке мечтавшая, заполучив нашего с Тишкой, – окончательно спятила. Решила судя по всему что он ее, и отказывается из рук выпускать. Вон, с повязкой на башке сидит. – Это ее сестренка палкой промеж ушей приголубила, чтобы нормально сынишку моего покормить.
Так и живут теперь, – три-четыре раза в день, – драка, как по расписанию. Только с боем и удается из рук этой ополоумевшей, младенца забрать, покормить, а потом она опять его выкрадывает, потому как сестренке за двоими детьми, мужем и мной, никак не уследить…Сдается мне, – если я немедленно не вмешаюсь, – все эти не в меру ретивые родственники, мне ребенка угробят, так сказать, – в припадке излишнего чадолюбия!
– Дай сюда! – Рявкнул я вплотную подходя к старшей женушке, и требовательно протягивая руки.
Она бросила на меня затравленный взгляд, и попыталась поплотнее запихать ребенка куда-то под мышку, одновременно отворачиваясь от меня. – Точно. Совсем крыша съехала! Я пнул ее куда-то по повернутому ко мне боку…Чиста, чтобы кровь отхлынув от воспаленного мозга, к месту удара, ослабила давление на больную головушку…
Она охнула и заскулила как убиваемое животное, а я вдруг вспомнил Тишку и как мы учились налаживать внутрисемейный диалог, без применения мордобоя!