Это уже плохо, но в некоторых отношениях истинные патриоты были даже хуже. Они гораздо реже оказывались замешаны в зверствах, но их корабли обычно были больше и лучше вооружены. И они всерьез рассматривали себя как вспомогательные единицы флота. Это заставляло их идти на риск, который для нормальных пиратов-охотников-за-добычей был никак не приемлем. Вплоть, временами, до атаки на легкие боевые корабли тех, против кого они бунтовали на этой неделе. Это бы не слишком заботило Королевский Флот Мантикоры, если бы не то, что даже лучшие из каперов были все равно любителями и временами страдали несовершенной идентификацией своих целей.
Еще одним моментом было то, что некоторые каперы регулярно воображали, что атака на торговый флот могучей державы, вроде Мантикоры, каким-то образом может заставить эту самую державу вмешаться в их внутренние свары в попытке навязать внешнее решение с целью защиты своих коммерческих интересов. Звездное Королевство сделало за все эти годы предельно очевидным, что обрушится как гнев Господа на любое революционное движение достаточно глупое, чтобы преднамеренно атаковать мантикорских торговцев. Но постоянно появлялась очередная группа психов, уверенных что уж они-то смогут манипулировать Звездным Королевством, хотя все остальные на этом погорели. Флот в конце концов преподавал им тот же урок, что и их бесчисленным предшественникам, но в целом это была проигрышная стратегия. Данная конкретная группа сумасшедших после визита КФМ уже ни на кого не нападет, но до того успевало пострадать достаточно космонавтов мантикорского торгового флота. И каждый раз, через год-другой, находился еще кто-то, кто нарывался на подобный урок.
В настоящий момент Сектор Сагинау (в котором находилась система Мелкор) находился в еще менее спокойном, чем обычно, состоянии. Минимум две входящие в него системы — Звезда Кригера и Призма — были в состоянии открытого мятежа против центрального правительства. Еще полдюжины теневых правительств и освободительных движений бурлили не показываясь на поверхности. РУФ6 полагало, что некоторые мятежники сумели установить связь и добиться некоторой координации действий, что застало — в который уже раз — врасплох ту пародию на правительство, которое было у Конфедерации. Хуже того, достопочтенный Янко Вегенер, губернатор сектора Сагинау, был даже более коррумпирован, чем большинство его коллег. Для РУФ было очевидно, что он рассматривает беспорядки в зоне своей ответственности как еще одну возможность набить карманы. Вегенер доблестно сражался чтобы подавить восстания в своем секторе и, в то же самое время, брал деньги как минимум у трех освободительных движений за то что смотрел на их деятельность сквозь пальцы. Существовали убедительные свидетельства того, что он позволял каперам выставлять захваченные суда на публичные аукционы за процент от прибыли. Согласно непоколебимо правящих Конфедерацией законов кумовства то, что Вегенер был близким родственником министра внутренних дел нынешнего правительства, а через жену — еще и премьера, означало, что ему все подобное будет вечно сходить с рук (ну, как минимум пока игра политических партий Конфедерации “в кресла” не посадит в кресло премьера другого человека) и все шансы были за то, что в отставку он выйдет воистину богатым человеком.
Тем временем КЕВ “Воительница” и ее экипажу оставалось только делать все что в их силах, чтобы удержать крышку на котле, в котором губернатор столь усердно помешивал.
— Если бы мы только могли высвободить дивизион-другой кораблей стены и отправить их с визитом к губернатору Сагинау, может что-то в результате к лучшему и изменилось бы, — заметил Бахфиш через какое-то время. — А так как оно есть, мы просто пытаемся потушить лесной пожар писая в огонь. — Он посмотрел вдаль несколько секунд, затем встряхнулся и улыбнулся. — Что, в конце концов, для Силезии и является нормой, не так ли?
— Боюсь вы правы, сэр, — уныло согласился Лэйсон. — Хотелось бы только начать писать с того, чтобы заполучить на дальности действия ракет ублюдка, прикончившего “Гордость Грифона”.
— Мне тоже, — фыркнул Бахфиш. — Но согласитесь Абнер, нам уже и так повезло больше чем мы имели право рассчитывать, когда нам удалось захватить сам корабль. Если бы они не теряли время на… развлечение с экипажем и, вместо того, увели бы корабль — или даже хотя бы вырубили транспондер, чтобы не дать нам понять что происходить — они бы ушли вчистую. То, что нам достался корпус может и не так много, но все же больше чем ничего.
— Ну да, страховые фирмы будут счастливы, — вздохнул Лэйсон, затем собрался и встряхнул головой. — Простите, сэр. Я знаю, что вы не это имели в виду. И знаю, что страховщики были бы счастливы не меньше нас, если бы нам удалось спасти и команду. Просто…
— Знаю, — сказал Бахфиш отмахиваясь от извинений. Капитан сделал последний круг по кабинету и снова уселся в кресло за столом. Подобрал планшет Лэйсона и нажал на экран, чтобы пробежаться самому по краткому отчету. — Как минимум МакКинли и ее люди очистили корабль на ходу, — заметил он. — И я вижу, что даже Дженис не забыла на этот раз взять оружие!
— С небольшим напоминанием, — согласился Лэйсон и они улыбнулись друг другу. — Полагаю проблема в том, что она рассматривает все что меньше ракеты или бортового орудия как нечто недостойное офицера-тактика, — добавил старпом.
— Еще хуже, — сказал Бахфиш слегка кивнув. — Она выросла в центре Лэндинга, и не думаю что она и ее семья провели больше пары дней на природе пока она была ребенком. — он пожал плечами. — Она не умела обращаться с оружием до Академии, и с тех пор оно ей так ни разу не пригодилось по настоящему при исполнении своих обязанностей. Для этого есть морская пехота.
— Сержант Таусиг упомянул, что миз Харрингтон в этом отношении выглядела вполне компетентной, — заметил Лэйсон тщательно не делая акцентов.
— Славно, — отозвался Бахфиш. — Конечно, у ее семьи милое маленькое поместье в Медностенных горах. Это вотчина гексапум и, я так понимаю, она выросла с привычкой брать оружие отправляясь в поход. Полагаю, она и правда справилась неплохо. Во всяком случае, не рассталась с обедом пока они подбирали и упаковывали тела.
Лэйсон сумел не дать своим бровям поползти вверх. Он знал что Харрингтон выросла на Сфинксе, естественно, но не знал про Медностенные горы, так откуда тогда узнал капитан? Он секунду посмотрел на Бахфиша, а затем сделал глубокий вдох.
— Простите, сэр. Я понимаю, что это никоим образом не мое дело, но я знаю, что у вас должна была быть причина специально потребовать, чтобы миз Харрингтон была назначена к нам.
Фраза была утверждением и, в то же самое время, вопросом. Бахфиш откинулся в кресле и уставился на старпома.
— Вы правы, причина была. — сказал он после задумчивой паузы. — Вы случайно не знакомы с капитаном Раулем Курвуазье, Абнер?
— Капитаном Курвуазье? — Лэйсон наморщил лоб. — А, конечно! Он глава факультета тактики на Саганами, так?
— В настоящее время, — произнес Бахфиш. — По слухам он получит контр-адмирала в ближайшее время. Перепрыгнет звание коммодора и, вероятно, возглавит Военный Колледж, как только получит звание.
— Я знаю, что у него хорошая репутация, сэр, но неужели он и правда так хорош? — Лэйсон, задавая вопрос, был немало изумлен. Даже при нынешних темпах расширения получить в КФМ повышение сразу на два ранга было… необычно как минимум.
— Еще лучше, — ровно сказал Бахфиш. — На деле, он вероятно лучший тактик и один из трех лучших стратегов, под чьей командой я имел честь служить.
Это больше чем просто удивило Абнера Лэйсона. Особенно поскольку именно такими словами он сам бы охарактеризовал капитана Томаса Бахфиша.
— Если бы происхождение Рауля было лучше — или он бы изъявил больше готовности играть в игры жополизов — он был бы коммодором годы назад, — продолжил Бахфиш не подозревая о мыслях старпома. — С другой стороны, полагаю, в Академии он принес больше пользы, чем дюжина коммодоров. Но когда Рауль Курвуазье наедине поведал мне, что одна из его курсантов продемонстрировала, по его мнению, потенциал стать самым выдающимся офицером ее поколения и попросил приютить ее в моем Салажьем Уголке, я и не подумал отказать ему. Кроме того, ей и так нелегко будет делать карьеру.
— Прошу прощения, сэр? — Вопрос вырвался практически автоматически, поскольку Лэйсон все еще переваривал столь неожиданную оценку возможностей Хонор Харрингтон. Безусловно, он и сам был достаточно приятно впечатлен ею, но выдающийся офицер ее поколения?
— Я сказал, что ей нелегко будет делать карьеру, — повторил Бахфиш и фыркнул при виде изумления Лэйсона. — Что? Вы решили, что я был достаточно глуп чтобы запросить Элвиса Сантино на должность офицера-воспитателя? Помилуйте, Абнер!
— Я сказал, что ей нелегко будет делать карьеру, — повторил Бахфиш и фыркнул при виде изумления Лэйсона. — Что? Вы решили, что я был достаточно глуп чтобы запросить Элвиса Сантино на должность офицера-воспитателя? Помилуйте, Абнер!
— Но… — начал было Лэйсон, но остановился и посмотрел на Бахфиша прищурившись. — Я полагал, — очень медленно начал он, — что Сантино представляет собой превосходный образчик способности Бюро по кадрам затыкать круглые отверстия квадратными пробками. Вы говорите, что это не так, сэр?
— Не могу этого доказать, но и ставить против не стану. О, все может быть достаточно невинным. Именно поэтому я не стал ничего говорить вам раньше времени… и именно поэтому я был так рад, когда он дал вам достаточное основание обрушится на него. Сплетни поползут, каковы бы ни были его мотивы, но никто не сможет оспорить, что он был отставлен за дело, прочитав ваш рапорт и доклады Шелтона и Фланагана.
— Но зачем кому бы то ни было оспаривать это решение?
— Вы встречались с Дмитрием Юнгом?
На этот раз, несмотря на все усилия, Лэйсон заморгал от удивления не видя связи.
— Э, нет, сэр. Не думаю, чтобы это имя было мне знакомо.
— Не удивительно, и вы ничего не потеряли, — сухо заметил Бахфиш. — Он служил задолго до вас и вышел в отставку примерно в то время, когда стал коммандером, чтобы продолжить карьеру в политике унаследовав титул от отца.
— Титул? — осторожно повторил Лэйсон.
— Сейчас он граф Северной Пустоши, и судя по тому, что я о нем слышал он все тот же пустой человечишка. Плохо то, что он оставил потомство и его старший сын, Павел, учился на Саганами на курс старше Харрингтон.
— Почему мне кажется, что мне не понравится то, что я сейчас услышу, сэр?
— Потому что у вас хорошее чутье. Похоже у мистера гардемарина Юнга и миз гардемарин Харрингтон вышла маленькая… ссора однажды вечером в душе.
— В ду… — резко начал было Лэйсон, но тут же остановился. — Бог мой, — продолжил он мгновением позже совершенно другим тоном, — как же она, должно быть, отпинала его задницу!
— Так и было, — сказал Бахфиш, заинтересованно глядя на старпома.
— Чертовски ожидаемый исход, — продолжил Лэйсон со злой усмешкой. — Миз Харрингтон работает в полный контакт с сержантом Таусигом, сэр. И временами пробивает его защиту.
— Да ну? — медленно улыбнулся Бахфиш. — Ну что ж. Полагаю это объясняет кое-что, не так ли? — он отстраненно уставился на подволок, пару секунд улыбался чему-то, что Лэйсон видеть не мог, затем вернулся в настоящее.
— В любом случае, — сказал он более живо, — Харрингтон отправила его в лазарет с достаточно серьезными повреждениями и он так и не смог объяснить, что же он делал в душе наедине с ней такое, что побудило ее выбить из него дерьмо. Но и она, к сожалению, не выдвинула против него обвинения. Нет, — произнес он покачав головой прежде чем Лэйсон успел задать вопрос, — я не знаю почему она так поступила, и я не знаю почему Хартли не смог переубедить ее. Она не выдвинула обвинений и этот хрен выпустился вместе со своим курсом, попав прямиком в объятия системы покровительства.
— И другим концом этой системы попытался разрушить карьеру Харрингтон. — На этот раз радости в голосе Лэйсона не было и Бахфиш кивнул.
— По крайней мере так полагает Рауль, — подтвердил капитан, — а я доверяю его чутью. Кроме того, в отличие от вас я знал отца Юнга и очень сомневаюсь чтобы он мог стать лучше со временем. Это одна из причин, заставляющих меня сомневаться каким именно образом нам достался Сантино. Северная Пустошь может быть больше и не служит, но у него чертовски сильная позиция в Палате Лордов, а сам он заседает в Комитете по делам Флота. Так что, если он хочет наказать ее за “унижение” его драгоценного сыночка, то он имеет все возможности для этого.
— Понимаю, сэр. — Лэйсон откинулся усердно размышляя. Происходившее было даже сложнее, чем он сперва подозревал. Краткий момент беспокойства посетил его при мысли о весе и калибре врагов, против которых по-видимому выступал капитан. Но, хорошо зная Бахфиша, он прекрасно его понял. Во многих отношениях Королевских Флотов на Мантикоре было два: один, к которому принадлежали Павел Юнг и Элвис Сантино, превыше всего ставил кто с кем в родстве; и второй, породивший офицеров вроде Томаса Бахфиша и — он надеялся на это — Абнера Лэйсона, в котором единственным основанием получения ранга была готовность поставить долг и ответственность впереди самой жизни. И, так же как Флот покровительства и невидимых струн присматривал за своими, так и Флот преданности и способностей защищал и пестовал своих.
— А Харрингтон знает? — спросил он. — Я имею в виду, знает ли, что Юнг и его семья пытаются навредить ей?
— Не знаю. Если она настолько наблюдательна, насколько я думаю, — или хотя бы на четверть так же хороша в анализе межличностных отношений как в тактическом симуляторе, — то можно уверенно ставить на то, что знает. С другой стороны, она же не выдвинула против него обвинений, что оставляет вопросы, не так ли? В любом случае, я не думаю, что гардемаринский рейс посреди Силезии представляет собой наилучшие место и время, чтобы мы принялись ей что-то объяснять. Как полагаете?
— У вас дар преуменьшения, сэр.
— Скромное дарование, но находящее себе применение. — признал Бахфиш. Затем подобрал планшет и протянул его назад Лэйсону. — Но хватит пока о миз Харрингтон, — сказал он. — Прямо сейчас нам с вами надо решить куда мы направимся. Я тут подумал, что стоило бы на какое-то время застрять здесь, в Мелкоре и использовать систему как приманку для пиратов, поскольку в настоящий момент она как магнит притягивает наши транспорта. Но если мы сделаем это слишком открыто, местные пираты — и, вероятно, Вегенер — только посмеются. Так что я полагаю…
* * *
Коммодор Андерс Дунецкий пересмотрел краткое сообщение и сжал челюсти, чтобы не выругаться.
— Это подтверждено? — спросил он курьера, не поднимая глаз от дисплея.
— Так точно, сэр. ФС7 сделал официальное заявление на прошлой неделе. Согласно их коммюнике, они уничтожили “Лидию” несколько недель назад, а коммандер Пресли задерживается почти на месяц, — невзрачный человек в гражданской одежде грустно хмыкнул. — Согласно ФС, они взяли его у Геры, а именно там он планировал крейсерство “Лидии”. Конечно, у нас нет абсолютной уверенности в том, что это был именно он, но все отрывки информации совпадают слишком хорошо, чтобы предположить что-то ещё.
— Но согласно этому, — Дунецкий дернул подбородком в сторону голографического экрана, где ещё отображался конец сообщения, — его поймал тяжёлый крейсер. — Он остановился, выжидающе смотря на курьера, и его собеседник кивнул. — Что я хочу знать в таком случае, — сказал Дунецкий, — это то, как к дьяволу, ФС смог отправить такой мощный корабль, так чтобы мы не услышали об этом? Джон Пресли никогда бы не повёл себя так беспечно, чтобы его подстерёг тяжелый крейсер, если бы он с самого начала знал о его присутствии. И он, чёрт побери, должен был бы знать!
Ярость, которую Дунецкий стремился скрыть, вырвалась наружу на последней фразе и курьер замер. Андерс Дунецкий был ужасен в гневе, и курьер вынужден был напомнить себе, что он только принёс новости, но никак не отвечает за их содержание.
— Я не знал коммандера Пресли так хорошо, как Вы, сэр, — после долгого молчания сказал курьер. — Или так долго. Но я знаком с его послужным списком в Совете и, основываясь на нём, я должен согласится, что коммандер, конечно, принял бы все необходимые меры предосторожности, знай он об увеличении угрозы. На самом деле, насколько мы можем судить, как минимум два, а возможно и три тяжёлых крейсера были переведены в Сагинау за последние полтора месяца. Ясно, — он позволил себе хищную улыбку, несмотря на напряженность царившую в каюте Дунецкого, — что потери в секторе стали настолько серьезными, что флот увеличил своё присутствие здесь.
— Что вероятно хорошо. Или, по меньшей мере, сигнализирует, что мы по настоящему начали беспокоить их, — согласился Дунецкий, но его ясные зеленые глаза были ледяными, и улыбка курьера увяла. — В то же самое время, — холодно продолжил коммодор, — если они увеличили свои силы в секторе, это значит, что риск для нас всех возрастает… как для коммандера Пресли. Что, в свою очередь, делает своевременное получение сведений об их перемещениях ещё более важным, чем раньше. И, по этой причине, я особенно заинтересован выяснить, почему Вегенер не смог своевременно предупредить нас, чтобы “Лидия” знала, что стоит быть более осторожной.
— Он мог не знать сам, — предположил курьер, а Дунецкий яростно фыркнул.
— Бог ты мой! Этот человек племянник министра внутренних дел Вегенера! И, в придачу, шурин премьера Столара, не говоря уже о том, что он глава правительства и главнокомандующий сил сектора. — Коммодор скривился. — Ты действительно думаешь, что они послали бы столько тяжёлых кораблей в его зону ответственности, даже не упомянув об этом?