- Она и не будет.
- На что я не буду смотреть? - подала голос Зара.
- На искусство Мигеля выбивать признания. Но начало я тебе посмотреть разрешаю, будем считать это практикумом по ведению допросов.
Фрегой, примерно одного возраста с Отолором, как и виденные ею в соотской пустоши его соотечественники,
блондин, был прикован на руки к стене узкой прямоугольной комнаты. Рядом с ним стоял мускулистый бородач, позвякивая ключами от низкой дверцы в торце комнаты. При виде герцога он низко поклонился и пнул кулаком под ребра пленника. Изо рта того не вырвалось ни звука, только злобный звериный взгляд скользнул по лицам вошедших, дольше других задержавшись на Рандрине.
Спрятавшись за спиной у отца, Зара со смесью любопытства, презрения и неприязни рассматривала фрегойя. Да, они все красивые, как эльфы, только эта красота исчезает, стоит гримасе злобы исказить их лица. Длинные волосы растрепались, пряди слиплись, свалялись от пота. На обнаженном до пояса теле - следы побоев, целый узор из красных и синих полос.
- Что, анторийская тварь приползла, чтобы поглазеть на меня? - прошипел фрегой, буравя глазами герцога. - А я думал, что ты сдох.
- Плохо просил свою хозяйку, жрец, - скривил губы Рандрин. - Ничего рассказать мне не хочешь? Тогда, так и быть, умрешь быстро и безболезненно. Ну же, твой дружок уже проболтался.
- Отолор? - рассмеялся пленник. - Лжешь, иначе, чем колдовством, ты из него показания не выудил.
- Значит, говорить ты отказываешься? - герцог подошел вплотную к фрегойю, будто дразня. Тот беспомощно дернулся, повис на цепях, до предела напрягая мышцы.
- Отказываюсь. Гнить твоим костям в земле, Рэнальд Рандрин.
- Уж не раньше, чем твоим.
Желваки заходили по вискам фрегойя, и он произнес какую-то фразу на темном наречии. Глаза Советника мгновенно стали чернее ночи, и, вырвав из-за пояса Мигеля плеть, он наотмашь ударил обидчика рукоятью по зубам. Кровь мгновенно брызнула из разбитого рта.
- Будешь следить за своим языком, шелудивый пес! - рявкнул Рандрин и кивнул Мигелю. Тот с готовностью отворил
низенькую дверь и скрылся в утробе освещенного только пламенем очага небольшого помещения.
- Что, значит, силу свою все-таки растерял, раз на палача надеешься, - сплевывая сгустки крови, злорадствовал фрегой.
- Как бы ты не просчитался! - усмехнулся герцог. - Любая пытка по сравнению с тем, что я могу сделать, может показаться тебе благом.
Сделав вернувшемуся с раскаленным прутом Мигелю знак отойти, Рэнальд обернулся к Заре:
- Уходи, побереги свои нервы.
- Что, девчонку свою жалеешь? Еще одна шлюшка растет, будет, кому...
Он не договорил, истошно закричал, задергавшись в судорогах. Тело будто растягивали на дыбе, все жилы ясно проступили под кожей. Фрегой рвался из своих оков, перемежая крики боли с проклятиями, а потом вдруг начал задыхаться.
Даже не видя глаз отца, девушка могла бы поспорить на что угодно, что сейчас он принял обличие э-эрри и с садисткой усмешкой терзает свою жертву.
- Ну, как тебе? Понравилось? По-прежнему желаешь молчать?
- Это и все, что ты можешь? - голос фрегойя стал тише. -Такую боль я смогу вытерпеть.
- Что ж, терпи. Я уважаю чужой выбор.
В пальцах герцога затеплилось заклинание - небольшой огненный шарик, пущенный создателем в грудь пленника. Тот завыл, прокусив губу. Запахло паленым мясом.
- Ты сдохнешь, жрец, это я тебе обещаю. Сдохнешь, как любой представитель твоего народа, которого я встречу. А твою душу я подарю Темной госпоже. Ты же ее так любишь, давай сделаем ей приятное? - елейным голоском предложил Рандрин, заготовив очередное заклятие, на этот раз боевое. После подпитки магией рода сил у него ощутимо прибавилось, хотя по-прежнему было недостаточно для прежнего
полноценного существования. Но герцог, казалось, не думал об этом, им овладел азарт охотничьего пса, наконец-то загнавшего добычу. Оставалось только растерзать ее.
Разряд молнии пронзил тело фрегойя, страшной судорогой сведя пальцы рук.
Безжалостный взгляд э-эрри вновь впился в глаза пленника, парализовав его.
- Преступай, Мигель, только на меня не смотри, - приказал Рандрин. - А ты, Зара, иди. Не хочу, чтобы тебе потом по ночам кошмары снились. Можешь сказать Апполине, что еще один из народа убийц ее родителей отправился к праотцам.
Девушка и так хотела уйти, поэтому с радостью попятилась обратно в коридор. Едва за ней захлопнулась дверь, как замок потряс душераздирающий крик, который не смогли погасить даже толстые каменные стены.
Она быстро шагала, почти бежала прочь, стараясь не думать о том, что сделали с фрегойем, но воображение упорно рисовало перед мысленным взором сцены, одна страшнее другой. И везде была кровь. Потом кровь исчезла, и на смену ей пришли остекленевшие глаза. Почти как у Отолора, только на этот раз в них вовсе не будет жизни.
Помнится, когда-то девушка боялась того, что отец может тоже оказаться э-эрри и уметь убивать взглядом. Теперь она знала, что он им был, и он умел. И только сейчас Зара поняла, насколько это страшно. Убить без единого прикосновения, без единого заклинания, которое можно было бы попытаться отбить, нейтрализовать - просто посмотреть в глаза и приказать. Тот полуслепой маг из Соота утверждал, что э-эрри уничтожают душу, получается, что взгляд ее высасывает, или как? Может, растворяет? Или душа, повинуясь команде, просто покидает тело?
Наверное, э-эрри и убивать умеют по-разному, вызывая то сердечный приступ, то асфиксию, то инсульт. Благодарение богам, это поистине страшное умение дано единицам!
Апполина сидела в библиотеке и что-то старательно
переписывала из потрепанной книги в зеленой обложке. Девушка присела поодаль от нее и, не в силах чем-либо себя занять, уставилась на сложенные на коленях руки.
- Что-то случилось? - кузина, почувствовав ее беспокойство, оторвалась от своего занятия и пристально взглянула на нее. -И где дядя?
- Остался наблюдать за допросом. Вернее, даже не наблюдать, а активно участвовать. Он велел тебе передать, что фрегой умрет.
- Он с ума сошел! - всплеснула руками Апполина. - О чем он только думает?! В его состоянии занятия магией противопоказаны, да и раны не до конца зажили. Зара, как ты могла позволить ему...
- Когда он кого-то спрашивал? - вздохнула Зара. - Ему нравится, он с упоением мучил их обоих, обернувшись э-эрри. Я и не думала, что это может быть так... неприятно.
- Именно поэтому я не люблю присутствовать на допросах, только в случае крайней необходимости. Предпочитаю появляться только в суде. А вы, э-эрри, и вовсе можете натворить такое, что волосы встанут дыбом. Прости, но я не одобряю подобные методы и ту жестокость, к которой склонны некоторые маги. Где сейчас дядя? Я немедленно иду за Сианаленом и водворяю его в спальню. Взрослый человек -а ведет себя так опрометчиво!
- Он не так опрометчив, как ты думаешь, Апполина, он воспользовался энергией предков: ее пропитано все пространство подземелья.
- Резервный источник? - нахмурилась полуэльфийка. - Я ничего об этом не знала. Но все равно дядя и так перетрудился на сегодня. Приготовь ему укрепляющий настой, а я постараюсь воззвать к его разуму.
Зара пожала плечами, искренне сомневаясь, что кто-то может помешать Рэнальду Рандрину довести начатое дело до конца. Подождав, пока кузина выйдет, она встала, подошла к столу и взглянула на книгу, которую читала Апполина, - один из
вариантов Травника, только с дополнениями в виде заклинаний. Наверное, эльфийских: девушка не могла прочитать письмена. Пора снова браться за образование, заодно, и в работе пригодится.
- Интересуетесь эльфийским?
Зара вздрогнула и подняла глаза. На нее, чуть щурясь, смотрел Сианален.
- А я думала, Вы помогаете Апполине образумить герцога.
- У него есть своя голова на плечах, да и баланс сил и свободной энергии он хорошо чувствует. Что до уговоров, то я не смею указывать Его светлости, это чревато, - улыбнулся эльф, присаживаясь рядом. - Э-эрри опасны, когда сердятся, или их отвлекают от убийства.
Он знает???
Видимо, вопрос красноречиво отразился на ее лице, потому что Сианален ответил:
- Догадываюсь. Слышал крики этого несчастного. Вам бы выпить, а то выглядите не очень. Хотите?
Девушка удивленно уставилась на него.
- Я могу с Вами за компанию, тоже не люблю пыток. Вы на казнь не ходите, нервы поберегите, все равно сомнительное развлечение.
- Я и не собиралась, - пробормотала Зара, раздумывая над предложением эльфа. Может, и вправду выпить по глоточку, чтобы кошмары ночью не мучили? Нет, сначала нужно приготовить отцу настой, это важнее. - Сианален, а у Вас танерра есть?
- Что же Вы ее в той лавке не купили? - насмешливо поинтересовался собеседник.
- Забыла. Не хотите давать, я кого-то в город пошлю.
- Зачем же напрасно людей беспокоить, когда у меня все есть. Пойдемте на кухню, леди, приготовим Вашему отцу очередное лекарство. Я, - он улыбнулся, - положу туда сонной травы, чтобы Его светлость хоть немного отдохнул, позволив телу спокойно восстанавливать свои силы, а не изнурял себя
очередными бесполезными разговорами и допросами, будто, не сделай, займись он этим, рухнет мир! А для Вас, леди, у меня припасено успокаивающее средство.
- Я бы предпочла вино, - честно призналась девушка, вспомнив вкус этого успокоительного.
- Как Вам будет угодно, леди, выпьете вина с травами.
- Если там и будут травы, то только те, что я сама положу. Между прочим, я дипломированная магиня, и мой конек -травология.
Сианален промолчал, встал и протянул ей руку.
- Благодарю, но я не нуждаюсь в опоре. И в обморок падать не собираюсь.
- Это было всего лишь банальным проявлением вежливости, но если леди не желает, я не стану настаивать. Надеюсь, мне будет дозволено помочь Вам в приготовлении лекарства? Я сплету над ним особую нить заклинаний, которая сделает его в разы эффективнее.
Девушка кивнула, улыбнулась, извиняясь за грубость, и первой вышла из библиотеки. В таком порядке они дошли до лестницы, где эльф взял на себя роль проводника.
Уже через час приготовленный отвар, перелитый в стеклянную колбу, медленно остывал, а его создатели сидели за кухонным столом и пили вино.
Начавшийся с трудом разговор, перетек в непринужденную дружескую беседу. У Зары и Сианалена были общие интересы - травы и лечебные заклинания, - и теперь эти двое активно обсуждали свойства какого-то растения.
Глава 13.
Первое, о чем подумала Зара, переступив порог своей комнаты во дворце Рандрина в Айши, было сожаление по поводу пропущенного ежегодного новогоднего бала. Она так
ждала его, они с Ариланом так долго обсуждали оформление зала - и вот все прошло без нее. Нет, разумеется, можно было бы попросить отца открыть портал, но девушка находила неправильным веселиться, оставив пережившего покушение Рэнальда Рандрина одного. Да ко дню, на который был назначен бал, герцог уже выздоровел, но Сианален настаивал, чтобы тот на время не пользовался магией без жизненной необходимости. Допросы не лучшим образом сказались на его физическом состоянии, замедлив восстановление энергетического запаса. И Зара промолчала, ни словом не обмолвилась о своем желании оказаться в Айши, хоть и знала, что отец не отказал бы ей в просьбе.
Пока Рандрин выздоравливал, девушка вновь всерьез занялась самообразованием, на этот раз эльфийским языком. Это оказалось гораздо более трудным делом, чем она предполагала вначале, а носители языка, вместо того, чтобы помогать, только мешали своими замечаниями. Им не нравилось ее произношение, то, что она не могла сходу запоминать слова и сразу же строить из них предложения. В конце концов, Зара не выдержала и в традициях посетителей гостиницы матери послала обоих так, что у Апполины покраснели уши. Эльф отреагировал иначе - хмыкнул и выразил восхищение ее словарным запасом, тут же просветив, как можно было сказать то же самое на эльфийском. Ругательства у остроухих были аристократичные, для ценителей: вроде все вежливо, красиво, а под элегантной оберткой завуалировано оскорбление.
После этого случая обучение пошло по-другому: во-первых, кузина обиделась и наотрез отказалась помогать, зато снабдила толковым самоучителем, во-вторых, Сианален перестал придираться и сидеть над душой во время сложного процесса поглощения гранита науки. Отныне с утра Зара занималась самостоятельно, вникая в структуру и грамматику языка, а по вечерам вела с эльфом беседы на простенькие житейские темы, шлифуя произношение.
Сианален оказался так любезен, что согласился подыскать ей учителя в Айши, если Апполина не изменит своего решения. Но после разговора с сородичем кузина пошла на попятную, так что теперь девушке предстояло выслушивать порции долгих гласных и согласных в исполнении полуэльфийки.
По приезду Рэнальд Рандрин сразу же отправился во Дворец заседаний; судя по цвету его глаз, кого-то сегодня ожидал разнос. Сам факт того, что он даже не переоделся, ни на минуту не задержался дома, свидетельствовал о многом.
Глядя на отца из окна одной из выходивших на улицу комнат, на то, как он садится на коня (значит, намерен нанести еще несколько визитов в городе), Зара почему-то подумала о том, как эффектно будут смотреться его крылья на фоне белого снега.
Россыпь бриллиантов замерзшей воды покрывала мостовые, тончайшим кружевом укрыла деревья и дома. Зима. И Шин, наверное, замерз, вскоре ребятишки будут с визгами рассекать ледяное зеркало на лезвиях с деревянными колодками. А вечерами их место займут парочки с легкими новенькими коньками. Сама девушка кататься не умела, поэтому наблюдала за забавами молодежи со стороны. В деревне дети катались на санках, коньки - удел горожан.
Девушка выпила чаю, разобрала вещи и с тоской покосилась на дверь гардеробной. Хочешь - не хочешь, а на работе сегодня придется показаться, хотя бы за тем, чтобы рассказать о подробностях покушения на Советника. И новогодние каникулы закончились...
Среда, целых три дня до выходных...
Усилием воли Зара заставила себя надеть форменное платье и жакет. Ничего, она на минуточку, попросит дать ей выходной и вернется домой.
Дворец Заседаний бурлил, гудел, словно развороченный улей. Говорили о предстоящем суде над изменниками и, как само собой разумеющимся, о казни. При виде сеньориты Рандрин замолкали, начинали кланяться, просить уделить им
минуточку. Странно все это, будто она уже не обычная служащая, пусть и дочь герцога С'Эте, а принцесса. Или на экстренном заседании Совета Рандрин уже успел провозгласить себя Его величеством? Вряд ли, он слишком осмотрителен и не пойдет на столь рискованный поступок, разве что произойдет открытый конфликт с правящей верхушкой. Такового не намечалось, посему о коронации не могло быть и речи.
Ограничиваясь вежливыми приветствиями, Зара поднялась наверх и прошла в крыло, занимаемое Департаментом иностранных дел.
Квадратный вестибюль тоже был полон народу, причем, что неудивительно, все толпились возле стола Аделины. Сама секретарь деловито беседовала с кем-то по пространственному зеркало. Заметив Зару, она быстро оборвала разговор: 'Извини, она пришла, потом все во всех подробностях расскажу' и предупредительно улыбнулась сеньорите Рандрин.
- Сеньорита Зара, - зазвенел ее голос, - сеньор Эрш просил Вас зайти. Очень, даже настоятельно просил зайти к нему, как только Вы появитесь. Честно говоря, - Аделина не удержалась от шпильки, - он предполагал, что Вы появитесь несколько раньше, так что Вам теперь придется подождать.
- Хорошо, - пожала плечами девушка, уже предчувствуя, о чем пойдет разговор. - Я буду у себя в отделе.
- Я бы советовала Вам обождать в приемной.
- Я бы с удовольствием посидела на одном из диванчиков и выпила чашечку приготовленного Вами мятного чая, но, увы, мне есть, на что потратить время вынужденного ожидания. Будьте так любезны, Аделина, сообщите, когда вернется сеньор Эрш.
Секретарь открыла рот, чтобы что-то ответить, но передумала, в полголоса пробормотав: 'Разумеется, сеньорита Рандрин'.
Несколько раз вдохнув, чтобы подавить себе раздражение, вызванное поведением Аделины (отношения у них с самого
начала не заладились, хоть никто и не шел на открытую контрактацию, соблюдая все положенные правила приличия), Зара быстрым шагом направилась к комнате, занимаемой их отделом. Похоже, отпроситься сегодня не получится, не приведи боги, еще совещание соберут. А что, произошедшее косвенно, но касается Департамента иностранных дел. Хуже всего, конечно, начальнику Апполины - ему влетит так, что мало не покажется!
- Идет! - коридор огласил взволнованный голос Ри.
Приглядевшись, девушка убедилась, что ее высматривала не
только бывшая соседка по комнате, но и все остальные служащие Третьего отдела в полном составе. И, как дети, поняв, что их заметили, быстро юркнули за дверь. Только Ри осталась.
- Зара, мы все так за тебя волновались! Как ты? Тебя сильно ранили? - коллега буквально засыпала ее вопросами.
Зара хотела что-то раздраженно ответить, но передумала. Лицо Ри действительно выражало беспокойство - кто бы мог подумать!
- Спасибо, со мной все в порядке. У отца великолепный врач. Ри, можно я войду?
Та смущенно посторонилась, пропуская дочь Советника.
За дверью девушку ждали четыре пары возбужденных глаз и многозначительное молчание, которое, впрочем, продлилось не дольше минуты. Теперь Зара была не рада, что не воспользовалась язвительным предложением Аделины: сосредоточиться на чем-то в этом гвалте голосов было просто невозможно, даже собственные мысли не слышно.