– Простите, а кто руководитель экспедиции? Как нам его найти? – спросила Марина.
– Я руководитель, – сухо сказал Кудыкин. – Поэтому будьте добры – идите, погуляйте по перрону. Не бойтесь, без вас не уедем. Там скоро показательный брифинг будет… Слово-то какое поганое – брифинг. Сходите, хоть получите представление, что да зачем. Для больших начальников будут все доступно объяснять, как для имбецилов. Вот и вам там самое место.
Когда было нужно, Марина умела и помолчать. Коротко откланявшись, она первой вышла из штаба и сразу направилась в сторону перрона. Позади, едва поспевая, быстро шагали Костя с камерой на плече и майор.
– Если что-то нужно – можно получить на временном вещевом складе экспедиции, – бубнил на ходу майор, пытаясь догнать Марину и заглянуть ей в лицо. – Ботинки, там, с высоким берцем, полевую форму или сухой паек на двое суток. Только скажите – организуем в лучшем виде.
– А зачем нам ботинки и сухой паек, если мы едем всего на несколько часов? – удивился Костя.
– Да незачем, конечно, – немного подумав, сказал майор, – но ежели вдруг понадобится – не стесняйтесь, все сделаем в лучшем виде.
– Наталья Петровна! – раздался с перрона недовольный мужской голос. – Я тебе уже говорил сегодня, что ты непроходимая дура?! Тебе не секретаршей работать надо, а на панель идти! Где хочешь ищи теперь копир и делай две копии. Или будешь все от руки печатными буквами переписывать!
Рыдающая девушка буквально бросилась бежать по перрону в сторону здания вокзала. Стройные ножки на высоких каблуках, казалось, вот-вот подломятся и позорно завершат карьеру секретарши сокрушительным падением.
– Вот тварь, – выразительно сказала Марина, глядя в сторону коренастого мужчины в сером костюме, который, сделав разнос секретарше, принялся орать на телохранителя. – Как такого козла занесло из золотых сортиров в нашу обычную серую жизнь?
Крики скоро прекратились, но движение костюмов на перроне стало хаотичным: судя по всему большой начальник оказался недоволен организацией мероприятия. Рядом с большим навесом, устроенным по соседству со зданием вокзала, вдруг заиграл духовой оркестр. Туда со всех сторон потянулись люди. Движение костюмов на перроне тоже стало более упорядоченным.
– Брифинг начинается, – обрадовался майор. – Давайте, проходите, вот туда, там все готово. И стулья есть, и пожевать, и попить.
– Погодите! – взмолился Костя. – Дайте хоть пару кадров состава сделаю. И здание вокзала.
– Снимай, – сказала Марина. – Я пойду места занимать.
3
Когда Костя, отсняв все, что хотел, подошел к навесу, брифинг уже начался. Марина заняла места в третьем ряду, с самого края. Свободных стульев не осталось, а проходы заполнились желающими послушать даже стоя. Возле большой белой доски обосновался докладчик – интеллигентного вида мужчина, лет шестидесяти. Был он одет в простой тонкий свитер и старенькие, застиранные до белизны джинсы. Лицо его украшала маленькая аккуратная белая бородка и короткие усы. Коротко стриженная седая голова дополняла образ классического киношного ученого.
– Сильно опоздал? – тихо спросил Костя у Марины, осторожно садясь на стул и опуская камеру на колени.
– Да нет, по делу – только начал, – так же тихо ответила Марина. – А ты чего расселся? Снимать кто будет?
– Нельзя потише? – тут же зашикали на них сзади.
Костя послушно взял камеру на плечо, встал сбоку от Марины и направил объектив на мужчину у доски.
– За много лет наблюдений за процессами, происходящими в Зоне, – говорил тем временем докладчик, – а также согласно сведений, полученных от военных и, скажем так… мммм,.. хорошо осведомленных людей…
– От сталкеров? – внезапно громко «помогла» докладчику Марина.
Люди вокруг начали оборачиваться, чтобы посмотреть на возмутительницу спокойствия.
– От сталкеров, – чуть смущенно согласился докладчик. – Хотя упоминание об этом и считается дурным тоном в докладах о научных исследованиях. Но слов из песни не выбросишь. Итак, исходя из имеющихся данных, мы предположили, что отсутствие физических аномалий непосредственно на железнодорожных путях далеко не случайно. Оно полностью согласуется с одной из теорий, по которой аномалии неразрывно связаны с неоднородностями в геологическом разрезе…
– А можно попроще? – снова подала голос Марина.
– Можно, – улыбнулся докладчик. – Под железнодорожными путями образуются области повышенной плотности грунта. На границе уплотнения наблюдается избыток аномалий. Над областью уплотнения аномалий практически нет. Как их нет и там, где основные породы залегают неглубоко от поверхности земли.
– То есть, железнодорожные пути безопасны для перемещения? – снова громко уточнила Марина.
– Совершенно верно, – сказал докладчик. – Там, где физически пути не разрушены, а железнодорожная насыпь не размыта дождевыми и грунтовыми водами, аномалий практически не бывает. И опытные сталкеры часто пользуются этими дорогами, если уверены, что смогут найти с них безопасный выход. Как я уже говорил, по краям путей плотность расположения аномалий довольно высока.
По рядам прокатился легкий шум. Докладчик довольно улыбнулся, отпил воды из стакана и продолжил:
– Поскольку железнодорожных путей в Зоне отчуждения немало, мы имеем практически готовую инфраструктуру для тотального изучения феномена всей Зоны. Более того: благодаря тому, что это почти всегда, за редким исключением, полностью исправная железная дорога, мы можем проникнуть в большинство мест Зоны с полным багажом оборудования. Прошло время, когда физически крепкий аспирант нес на себе по опаснейшим местам два-три простейших прибора. В железнодорожный вагон помещается целая научная лаборатория, с питанием от мощного генератора тепловоза. А внутри этой лаборатории может находиться настоящий научный отдел!
После короткой паузы ряды буквально взорвались аплодисментами.
– Ну ладно, мы это в первый раз слышим, – буркнула Марина. – А остальные, ведь явно в курсе. Они же тут годами работают. Но хлопают, как будто услышали откровение.
– Торжественный момент все-таки, – примирительно сказал Костя. – Да и официально объявлено впервые. К тому же, начальство, наверное, не в курсе дел.
– Начальство как раз в курсе, – возразила Марина. – Иначе бы тут не сидело.
Шум аплодисментов стих, докладчик откашлялся и снова заговорил:
– Я не буду рассказывать о том, как появилась сама идея поезда специального назначения. И сколько времени и сил было потрачено на его создание. Но поверьте: без наших, по-настоящему талантливых и самоотверженных ученых, это было бы попросту невозможно!
– А скажите, – поднялась с места Марина, – это правда, что изначально замысел родился из слухов, будто бы на территории Зоны отчуждения иногда можно встретить призрак старого поезда, так и не сумевшего прибыть к станции назначения? Мы, готовясь к командировке, немало прочли об этом на здешних форумах.
– Простите великодушно, – хмурясь сказал докладчик, – но не могли бы вы все свои вопросы оставить на потом? Что касается поднятой вами темы… Нет и еще раз нет! Не существует никакого «призрака поезда», все это лишь досужие выдумки неграмотных жителей призонья! Я продолжу, если вы не возражаете?
Марина сделала извиняющийся жест и опустилась на свое место. Докладчик поблагодарил ее кивком и с внезапным подъемом, точно выступая на митинге, заговорил торжественно и пафосно:
– Сегодня мы совершим самый настоящий рейд по территории Зоны отчуждения. Но в отличие от упоминавшихся сегодня сталкеров, сделаем это в интересах науки, соберем массу полезных сведений и, ничем не рискуя, сегодня же вернемся обратно. Время таинственной и предельно опасной Зоны отчуждения безвозвратно ушло. Настала пора для самой загадочной территории планеты стать источником бесконечных знаний для человеческой цивилизации!
Бурные аплодисменты заглушили последние слова докладчика.
– По делу мизер, – недовольно сказала Марина, – зато лозунгов-то сколько!
Обеспокоенный майор пытался издалека привлечь внимание Марины и всячески демонстрировал свое недовольство.
– Ладно-ладно, – так тихо сказала репортерша, что ее услышал только Костя, и примирительно помахала майору рукой. – Не буду больше беспокоить официоз вопросами. Я лучше потом, на поезде, каждого начальничка лично достану.
– А сейчас я предоставлю слово нашему почетному гостю! – перекрикивая шум, возвысил голос докладчик. – Это Роман Андреевич Рывко, представитель Министерства энергетики.
Из первого ряда поднялся коренастый мужчина в сером костюме, медленно подошел к докладчику, повернулся и поднял руку.
– Надо запомнить кличку спесивого зверька, – сказала Марина. – Хотя «Замзам» ему больше подходит. Что-то я этого засранца раньше по ящику не видала.
– Надо запомнить кличку спесивого зверька, – сказала Марина. – Хотя «Замзам» ему больше подходит. Что-то я этого засранца раньше по ящику не видала.
– Уважаемые господа, – хорошо поставленным, сильным голосом, сказал чиновник. – Разрешите поприветствовать вас от имени нашего министерства и передать привет от министра. Он внимательно следит за вашей работой и высоко ценит ваш вклад в дело развития науки нашей страны.
– Еще бы денег давал! – задорно крикнул парень, сидевший через пару мест слева от Кости. А когда Марина с улыбкой посмотрела на него, весело подмигнул ей в ответ.
Под навесом раздались хорошо слышимые, несмотря на отсутствие акустики, смешки.
– Многие из вас, – не обращая внимания на выкрик, продолжал чиновник, – вероятно, задаются вопросом: а какой интерес имеет Министерство энергетики в этом, абсолютно высоконаучном проекте? Ответ прост: наши гениальные ученые предложили сразу несколько проектов по извлечению энергии из аномальных образований. По предварительным подсчетам, энергии здесь можно добыть столько, что наша страна навсегда откажется от сжигания угля и мазута, а может быть даже, и от развития атомной энергетики. Зона отчуждения способна обеспечить энергией половину земного шара на протяжении тысячи лет.
– Или всего земного шара на протяжении пятисот! – выкрикнул тот же задорный парень, подбадриваемый одобрительной улыбкой Марины.
– Я тоже приму участие в сегодняшней экспедиции, – торопливо скомкал свое выступление чиновник и, уже возвращаясь на место, едва слышно добавил: – До встречи после нашего возвращения.
– А начальничек того – празднует труса, – злорадно сказала Марина. – Костя, снял этого придурка?
– Марин, ну чего ты заводишься? – мягко попенял ей Костя. – Работа такая у человека. И наверняка непростая работа.
– Да уж. Не оскотиниться на такой работе трудно, – согласилась Марина и, наклонившись так, чтобы задорный крикун ее услышал, сказала:
– Молодец. Давай еще, подбрось угля. А то совсем расслабились руководители.
– А нельзя потише? – спросил сидевший сзади мужчина в легкой серой ветровке и с большим блокнотом в руке. – Ведете себя, как… как желтая пресса.
– А ты откуда такой смирный? – моментально «на-ехала» на него Марина. – Районная газета «Покорный селянин»?
– Я продолжу, если вы позволите, – подал тем временем голос первый докладчик.
– А что так мало выступал представитель министерства? – громко спросил поддержанный Мариной парень.
По рядам прокатился шум, люди снова поворачивались, чтобы посмотреть на бестактного крикуна. В этот момент рядом материализовался давешний майор.
– Срочное дело, – быстро сказал он Марине, делая приглашающий жест за пределы навеса. – Не терпит отлагательств! И вы – тоже пойдемте.
4
Костя позволил себя увлечь вслед за недовольной Мариной. В нескольких десятках шагов от навеса, когда голос докладчика перестал отчетливо различаться и превратился в невнятный бубнеж, майор повернулся и просительно сказал:
– Вас же предупреждали, чтобы вы не лезли, куда не надо. Ну зачем устраивать эти дешевые провокации?
– Так вы за этим нас позвали? – нахмурилась Марина и повернулась, готовая идти обратно.
– Приказ начальника экспедиции, – аргументировал майор.
– Или что? Откажется нас покатать по чудесной Зоне?
– По-всякому может сложиться, – туманно ответил майор.
Костя умоляюще посмотрел на Марину. Экспрессивная напарница запросто могла сорвать один из самых интересных репортажей. Кроме того, это поставило бы под удар все задание. Со всеми неприятными вытекающими последствиями. Марина верно истолковала этот взгляд и остановилась в нерешительности.
– Давайте, я покажу вам подвижной состав экспедиции, – засуетился майор. – Только не возвращайтесь туда, пожалуйста. От греха подальше.
– Ведите, – коротко сказала недовольная Марина. – Нам как раз надо крупные планы поснимать и побольше всего узнать об этом чудо-поезде.
– Экспедиция, – тут же принялся вещать майор, – будет иметь в своем распоряжении тепловоз, четыре вагона, один из которых оборудован обзорной площадкой, и две грузовые платформы. Вагоны и тепловоз – бронированные. Платформы – разумеется, нет. Как их забронируешь – они же открытые.
Майор сам же хихикнул, но его никто не поддержал, и смех новоиспеченного гида быстро увял.
– Открывает состав легкая буферная тележка. У нее особая конструкция замка крепления, поэтому, если вдруг что случится – она легко отцепится от основного состава. Ее задача предотвратить внезапный сход с рельс прочих вагонов. На ней закреплена дрезина. Если что, сбросить дрезину можно прямо из кабины машиниста. Во как!
Майор махнул рукой, как бы демонстрируя, что ничего интересного тут нет, и двинулся дальше. Марина зашагала следом, а Костя задержался, снимая крупные планы.
– Далее, грузовая платформа. На грузовой платформе запас рельс и шпал. Сегодня они вам не пригодятся. Но по штату всегда иметь с собой – положено. Эта платформа идет вслед за буферной и страхует следующие вагоны. Несмотря на то, что дороги считаются исправными, это, конечно, не совсем так. Во многих местах рельсы опасно повреждены, а шпалы сгорели, сгнили или даже рассыпались в труху. Поэтому, прежде чем по всей Зоне можно будет безопасно кататься «с ветерком», нам предстоит огромная работа по восстановлению путей. Видите? На платформе есть лебедка и кран с телескопической стрелой. Таким образом, экспедиция может быстро чинить дорогу. А вот эти черные трубки – это передние камеры видеонаблюдения. Всепогодные. И даже ночью действуют. Специально для этого – отсюда не видно – установлены инфракрасные прожектора. Мониторы находятся в лабораторном и штабном вагонах, а также в кабине машинистов тепловоза. Им больше не надо высовываться наружу или смотреть в окно – всё как на ладони, видно по специальному телевизору. А чего вы не записываете? Если нечем – так сказали бы. У меня вот есть карандаш и блокнот.
Костя включил камеру и начал снимать.
– Это грузовая платформа, – неожиданно появилась в кадре Марина. – Сегодня она нам не понадобится. Но запас рельс и шпал на ней позволит совершить небывалый рывок в изучении Зоны отчуждения.
Дождавшись, пока она закончит, довольный майор поспешил дальше.
– Спасибо, – сказал Костя Марине. – Было бы обидно не съездить в такую поездку.
– Да я и сама хочу покататься, – усмехнулась Марина. – Так что, «спасибо» можешь оставить себе. Еще пригодится.
– Эта орудийная башня, – принялся издалека кричать майор, не дождавшись, пока Костя с Мариной подойдут поближе, – в первую очередь нужна совсем не для того, о чем вы подумали!
– Да что тут думать, – с интересом разглядывая бронеколпак с артиллерийским стволом, торчащим в небо, и обшитый какими-то модулями коридор, ведущий к следующему вагону, сказала Марина. – Бронепоезд без пушки – все равно, что мундир без пуговиц. Должна быть пушка по штату и все тут! Вы можете нам открыться – мы никому не скажем, что она деревянная.
– По-моему, это уже не смешно, – строго сказал майор. – Но мысль ваша мне понятна. И она абсолютно не соответствует действительности!
– Значит, все-таки в Зоне есть опасности, против которых нужны артиллерийские системы? – отвлекаясь от камеры, спросил Костя.
– Ваши опасения не имеют оснований, – с превосходством улыбнулся майор. – Да, это орудие может стрелять осколочно-фугасными унитарными снарядами. Но!
Он торжественно поднял палец:
– Главное назначение – это стрельба специальными снарядами. Научными!
– Вы нас просто интригуете, – повела бровью Марина.
– Наши ученые, – с гордостью поведал майор, – разработали особые снаряды, которые не взрываются, а разведывают обстановку!
Видя, что его не поняли, майор тяжело вздохнул и попробовал объяснить подробнее:
– В канал ствола помещается стальной цилиндр, внутри которого находятся малые приборы для регистрации всяких, нужных ученым, параметров. Следом помещается небольшой заряд, позволяющий бросить снаряд на дистанцию до километра. В месте своего падения цилиндр раскрывается и передает полученные сведения по радиоканалу в лабораторный вагон. Видите, какая антенна на крыше лаборатории? Пойдемте, самое время поговорить о нашей гордости. А бронеколпак все равно на камеру снимать нельзя – не снимайте, молодой человек!
– Конечно, – успокаивающе буркнул Костя, заканчивая только что отснятый видеоряд крупным планом артиллерийского ствола.
– Рядом с бронеколпаком, – продолжал майор, – на той же платформе расположена бытовка для рембригады. Это не совсем полноценный вагон, поскольку ремонтников у нас не так уж и много, но внутри все сделано с комфортом, как и везде, а снаружи она, разумеется, так же бронирована.
– Ну вот и гвоздь программы. Этот бронированный сейф на колесах, – сказал майор, останавливаясь у покрытого металлом вагона, – на самом деле мощнейшая научно-исследовательская лаборатория.