– Профессор, вы интригуете с каждой минутой все сильнее, – сказал Связист.
– Я оказался в эпицентре действия установки, – сказал Версоцкий. – И на себе ощутил все прелести перемещения во времени. Темпоральные пузыри надувались и лопали, таская меня за собой, а когда я уже смирился с мыслью о смерти, окончательно выбросили через много лет от времени, когда я жил. Год назад я оказался в Зоне, где про меня все давно забыли. Выбравшись наружу, но не афишируя свое появление, я выяснил, что давно считаюсь погибшим. А мой старший товарищ продолжает пожинать лавры и, что было очевидно мне, но почему-то никто не обращал на это внимания вокруг него, строил новую установку. Более мощную. Чтобы повторить свой ужасный эксперимент.
– Я ничего не понимаю, профессор, – сказал Связист. – А как все это связано с вашей работой над пси-аномалиями?
– Я решил, что должен любым способом попасть в Зону и разрушить планы этого человека. У меня было два преимущества. Во-первых, я знал, где он будет восстанавливать свою установку. На старом месте. Это в разы проще, чем затевать строительство нового проекта. К тому же, все можно провернуть в полной тайне. Все, что необходимо, просто доставить объемный и тяжелый груз в нашу старую лабораторию. Во-вторых, он не знал, что я выжил. И тогда я пристроился к исследовательской группе, которая собиралась идти в Зону для исследования пси-аномалий. Бандиты и плен неожиданно разрушили все мои планы. И теперь Фека-Лом, а если официально, то Феоктист Борисович Ломакин, совершенно безопасно везет детали своей установки прямо в наш старый научный центр. Ведь туда была проложена в свое время железнодорожная ветка. Точнее, не так. Уже довез, смонтировал и успел запустить, благо при современных технологиях сделать быстрый монтаж не сложно. Вы видели серебристый туман перед тем, как мы вошли в деревню? Я тоже видел его много лет назад, когда темпоральный удар пришелся прямо в ту точку пространства-времени, где я в тот момент находился!
Профессор устало опустил голову на руки. Наступила абсолютная тишина. Потрясенные Связист, Васильев и наемник во все глаза смотрели на Версоцкого, не в силах поверить в то, что он рассказал.
Звон упавшего на бетонный пол патрона словно привел всех в чувство.
– Наш Феоктист Борисович – это ваш старший коллега и маньяк по совместительству? – пораженный до глубины души Связист в этот момент просто мечтал, чтобы Версоцкий объяснил, что произошла ошибка и речь идет о совершенно другом человеке.
– Душевный дедулька, правда? – горько сказал Версоцкий. – Да, Феоктист Борисович Ломакин, по сталкерскому прозвищу Фека-Лом, и есть тот самый маньяк, готовый ради своего любопытства разрушить весь мир. А в бронепоезде он везет запчасти своей установки. Не знаю, как он планировал убедить руководство экспедиции перейти на другую железнодорожную ветку, но…
– Я знаю, – вдруг сказал Связист, осознавший, что все его странные сны, несмотря на непохожесть на реальных прототипов, удивительно точно показывали то же самое, о чем говорил профессор. – Мне Хантер хвастал, что ему нападение на поезд заказывал кто-то из организаторов экспедиции. Что сперва был разработан план увода бронепоезда на другую ветку, который бандиты и осуществили, а уже потом Хантер решил, что глупо будет не воспользоваться таким случаем и не прибрать все к своим рукам. Получается, это Ломакин все придумал, чтобы протащить свою установку по старым путям. А Хантер на нем руки решил погреть. Вор у вора дубинку отнял.
– Ну, вот теперь и мне все понятно, – с горьким удовлетворением сказал Версоцкий.
– И что теперь делать? – устало спросил Связист.
– Если вы понимаете, на пороге какой катастрофы мы стоим, то надо идти к заброшенному Исследовательскому Центру, где была наша старая лаборатория, – не поднимая головы ответил ученый. – Преодолеть сопротивление его сотрудников, после чего уничтожить маньяка и его приборы. Иначе никак.
– А при чем тут мы вообще? Это твои проблемы, – резонно заметил Васильев.
– Ошибочка. Если я правильно трактую признаки происходящего, установка уже запускалась и не один раз. И страшная вчерашняя гроза шла с типичными признаками темпоральных пузырей. Если он будет продолжать ее включать, до Периметра мы можем просто не успеть дойти. Не буду говорить про весь мир, энергии тут не настолько велики, но в пределах Периметра все будет перевернуто с ног на голову и обратно не один десяток раз.
– Получается, – сказал Связист. – Поезд все-таки ушел из ловушки и добрался до лаборатории. – Это все упрощает. Надо просто добраться до Центра, забраться в бронепоезд и рассказать все полковнику Кудыкину. А уж полковник обязательно что-нибудь придумает.
– Ты собираешься ему помогать? – наемник встал с койки и подошел к столу. Оперся ладонями на столешницу. – Он же с этим Ломакиным заодно был. И скромно умалчивает, сколько сам людей погубил.
– Он хотя бы пытается это исправить, – вступился в защиту ученого Васильев. – А сколько людей загубил ты, наемник? Тем более у нас нет выбора: ты же его слышал. К Периметру идти может и бесполезно уже, не дойдем.
– А если он брешет? – с вызовом спросил наемник.
– Даже если я вру, – быстро сказал Версоцкий, – вы ничего не теряете. Можно идти к Периметру через наш Центр. Это почти по пути, если я правильно определил расположение водохранилища.
– И как мы это сделаем? – скептически усмехнулся наемник. – У нас ни оружия, ни одежды, ни дозиметров.
– Ты в моем схроне, не забывай. Подыщем что-нибудь. Ученый, – проводник посмотрел на Версоцкого. – На карте сможешь указать этот свой Центр?
– Д-думаю, что да. – Версоцкий часто закивал. – Я помню, где он…
– Хорошо.
Васильев поднялся и подошел к широкому, выкрашенному в зеленоватый оттенок, шкафу. Положил руку на ручку цифрового замка и принялся крутить ее. Несколько делений влево. Потом вправо. Снова вправо и два раза влево. Раздался щелчок. Проводник присел на корточки и приоткрыл дверцу шкафчика. Просунул в образовавшуюся щель руку. Спустя миг на средней полке покоилась граната, снятая с растяжки. Связист этому даже не удивился.
Между тем проводник открыл самую первую дверцу и, порывшись в ворохе бумаг, извлек оттуда карту.
– Что у тебя там? Документы? – спросил наемник.
– Не твое дело, наемник, – огрызнулся Васильев и захлопнул шкаф.
Расстелив карту на столешнице, проводник махнул рукой ученому.
– Показывай где, – потребовал Васильев, подсвечивая бумагу керосиновой лампой.
Версоцкий склонился над картой и долго разглядывал, что-то шепча себе под нос. После нескольких минут раздумий, растянувшихся, казалось, в вечность, ученый уверенно тыкнул пальцем в зеленый массив, окруженный целой сеткой ручьев. Словно черное лезвие, лес рассекала тупиковая линия железнодорожной ветки.
– Здесь.
– Точно? – решил перестраховаться наемник. – А то заведешь нас хрен знает куда. Ты там когда в последний раз был?
– Для вас – много. А для себя… Для меня прошел всего год после того, как я взорвал установку Фека-Лома. Для работы установки нужна была вода, и мы специально выбирали место рядом с ручьями.
– Далековато, – мрачно пробубнил Связист. – Километров пять, не меньше. За сегодня дойдем?
– Не знаю, – в тон сталкеру ответил проводник. – Еще решить надо, где идти. Я предлагаю в обход поселка. – Васильев постучал патроном по светлому пятну вверху карты, – Через гаражи.
– Ты больной? – не то серьезно, не то с сарказмом спросил наемник. – Там же мутантов обычно до черта. Рота не пройдет, не то, что четыре голодранца.
– Не паникуй, наемник. – Васильев прочертил патроном невидимую линию, связывающую его схрон и Центр. – Это самый короткий путь. На два километра меньше топать придется. Если повезет – к вечеру будем на месте. А насчет мутантов, подумай сам: только что была гроза, перед ней – гон. Все мутанты у Периметра пасутся, а новых Зона еще не наплодила. Местность чистая, успеем проскочить.
– А если не успеем? – засомневался Связист. – Вдруг они уже там? Ты мне лучше скажи, что здесь? – Сталкер постучал ногтем по темному пятну, чуть выше и правее схрона.
– Там бывшая пилорама, – ответил проводник. – Не вариант однозначно: аномалий выше крыши. В прямом смысле этого слова, между прочим. Прохода нет, поэтому и места гиблые. Риск еще больший, даже если и пройдем, то времени потеряем чертовски много. Гаражи – самый близкий и безопасный вариант. Кто «за»?
– Гаражи так гаражи, – пожал плечами Связист. – Какая разница, где шкурой рисковать?
– Я «за», – кивнул ученый.
– Фиг с вами, – оглядев всех недобрым взглядом, выдавил из себя наемник. – Пойдем там.
– Вот и ладушки, – сказал Васильев, сворачивая карту и убирая ее в карман. – Сейчас экипируемся, пожрем и двинем.
Хозяин схрона подошел к другому краю шкафа, из которого достал карту, порылся во внутреннем кармане и извлек из него ключ от навесного замка, что запирал дверцы шкафа. Вскоре раздался щелчок и замок отлетел в угол, а Васильев уже вытаскивал сталкерские комбинезоны, кидая их прямо на стол.
– Я «за», – кивнул ученый.
– Фиг с вами, – оглядев всех недобрым взглядом, выдавил из себя наемник. – Пойдем там.
– Вот и ладушки, – сказал Васильев, сворачивая карту и убирая ее в карман. – Сейчас экипируемся, пожрем и двинем.
Хозяин схрона подошел к другому краю шкафа, из которого достал карту, порылся во внутреннем кармане и извлек из него ключ от навесного замка, что запирал дверцы шкафа. Вскоре раздался щелчок и замок отлетел в угол, а Васильев уже вытаскивал сталкерские комбинезоны, кидая их прямо на стол.
– Примеряйте, короче. Я в своем пойду, – приказал проводник, роясь в оружейной пирамиде.
– На всех не хватит, – заметил Связист, держа в руках по комбинезону. – Их только два.
Васильев отвлекся от своего дела и повернул голову к сталкеру.
– А вот об этом я не подумал, – задумчиво изрек проводник. – И что делать?
– Один из комбезов Версоцкому отдадим, – протягивая ученому одежду, сказал Связист.
– Допустим, – с неохотой согласился наемник. – А со вторым что делать будем? Как делить? Только не говори, что для Зюзи он. Психу и так хорошо.
– Сейчас, – свободной рукой сталкер похлопал себя по карманам и достал из нагрудного монетку. – Разыграем?
– Издеваешься? – криво улыбнулся наемник.
– А что ты предлагаешь? Можем, конечно, набить друг другу морды – я выиграю и заберу комбез. Ну так как: орел или решка?
– Орел, – мрачно выдавил наемник, казалось, даже не раскрыв рта.
Щелчком пальца сталкер подбросил монетку. Та сделала в воздухе несколько оборотов, упала на стол, покрутилась на месте и завалилась на бок решкой вверх.
– Не судьба, наемник, – расстегивая грязный и вонючий китель пожал плечами Связист.
– Значит, наемнику отдаем противогаз и дозиметр, – вытаскивая из шкафа двадцатилитровую бутыль с водой, протянул Васильев. – Идет он в центре колонны, будем прикрывать его. Я с Версоцким впереди, а ты, Связист, сзади.
Сталкер коротко кивнул и принялся переодеваться в почти новый сталкерский комбинезон. Модель его Связисту была знакома: ЛПК-2, обновленный. Помимо того, что сам комбинезон был сделан из противорадиационного, не пропускающего влагу и не выпускающего тепло материала, в нем имелись вшитые бронепластины, способные остановить пистолетную пулю. Не экзоскелет, конечно, но на безрыбье…
– Я все, – подпрыгивая на месте, чтобы быстрее привыкнуть к комбинезону, сообщил Связист.
– Я тоже, – через минуту сказал Версоцкий.
– Хорошо, – осматривая бойцов, кивнул проводник. – Теперь умывайтесь и хавайте, я пока вытащу оружие и патроны. Не парьтесь, этого добра всем хватит.
На помывку и перекус ушло без малого сорок минут, после чего Васильев принялся распределять оружие.
– Ну что, выходим? – спросил сталкер, глядя на товарищей.
– Да, пора, – ответил Васильев и затушил керосинку.
С открытием двери проблем не было: с внутренней стороны бункера штурвал запорного механизма крутился без всяких проблем. После нескольких несложных манипуляций проводник потянул на себя тяжеленную дверь, и в лицо людям хлынул поток свежего воздуха. Следуя за внимательно осматривающимся Васильевым, ходоки вышли из подвала. Зюзя шел последним и снова выглядел то ли больным, то ли сонным.
В Зоне наступало утро. Алые облака, подсвеченные восходящим солнцем, простирались от самого горизонта. По осеннему прохладный ветерок гонял по земле желтые листья, обрывки бумаги и прочий мелкий мусор, который, попадись на пути аномалия, закручивался в причудливые узоры, вытворяя невероятные пируэты. Капельки росы на пожухлом травяном ковре, что устилал бо2льшую часть зараженной территории, влажно блестели в свете косых солнечных лучей. Связисту с трудом верилось, что всего несколько часов назад в Зоне царил настоящий ад, спровоцированный всплеском аномальной энергии. Да и вообще с трудом верилось, что вокруг Зона, а не территория за Периметром. Все-таки правы те, кто говорит, что даже после самой страшной и ужасной ночи наступает светлое утро.
– Идиллия какая-то, – словно прочитав мысли напарника, пробурчал наемник. – Пошли, чего встали?
Напоследок оглянувшись в мрачный зев подвала, который прошлой ночью сослужил отличную службу, Связист стащил с головы ненужную больше «мочалку», бросил ее на холодные бетонные ступени.
* * *Продвигался отряд медленно: сменившие свое местонахождение аномалии попадались удивительно часто, из-за чего Васильеву несколько раз пришлось возвращаться назад, чтобы обойти скопления смертоносных ловушек, раскинувших свои цепкие лапы на несколько десятков метров вокруг себя. Все были на взводе, в том числе и Связист. Как ни старался сталкер сохранять спокойствие, столь медленное продвижение изрядно раздражало. Шутка ли, за час с лишним не пройти и полкилометра! Сталкер постоянно оборачивался, присматривая за тылом, и каждый раз цеплялся взглядом за серый прямоугольник подвала, который будто бы не отдалился ни на йоту. Это бесило.
В сердцах Связист сплюнул на сырую землю, зябко поежился и сказал:
– Этак мы в Центре примерно послезавтра будем.
– Не утрируй, не время, – отозвался Васильев, который, выставив руку вперед, шаг за шагом удалялся от подвала. – Впереди опушка леса, там аномалий поменьше должно быть.
– Не боишься, что мутанты к гаражам вернутся, пока мы к ним дотопаем? – не отрываясь от наблюдения за местностью, произнес наемник.
– Боюсь, поэтому не нагнетай.
На этом разговор сам собой закончился. Повисла тревожная тишина, нарушаемая лишь шелестом зарослей кустарника справа и карканьем ворон где-то вдалеке.
– Кабан на три часа! – заорал наемник и первым открыл огонь по выскочившему из ближайшего кустарника мутанту.
Связист тут же сместился вбок, опустился на одно колено и поймал в прицел тушу кабана. Не поймать было трудно: мутант был ошеломляющих размеров. Огромные, торчащие в разные стороны клыки напоминали бивни доисторического мамонта, ростом животинку Зона не обделила: метра полтора-два в холке минимум. В узеньких щелочках глаз было столько злости и ненависти, что хватило бы, наверное, на тысячу наемников, да еще бы и осталось чуть-чуть. В общем, ничего хорошего встреча с внезапным гостем не сулила.
– В сторону! – крикнул Васильев, оттолкнул в сторону ученого, и сам отпрянул за дерево.
Связист ждать не стал и, ведя стволом автомата вслед за мутантом, потянул спусковой крючок. Расчет сталкера был прост: перебить кабану ноги, тем самым обездвижив его. И это был единственный шанс выйти живым из схватки, поскольку огромную тушу просто так вряд ли удалось бы завалить, даже израсходовав весь магазин.
Пули прошли мимо, только одна с глухим чавканьем впилась в бок мутанту, не причинив особого вреда.
Пока Связист лихорадочно размышлял, что делать, кабан крутанулся на месте, хрюкнул и, «вычислив» обидчика, посмевшего поцарапать ему бок, понесся на сталкера. Наемника, Версоцкого и Васильева, что тут же открыли огонь, равно как и Зюзю, мутант попросту игнорировал. То ли знал, что ничего ему не будет, то ли решил оставить на закуску.
Вариант быть разорванным на множество маленьких сталкеров Связиста никак не устраивал, поэтому он, выпустив две не прицельные очереди в морду кабана, принял единственно верное решение: бежать. Бежать со всех ног. До ближайшего дерева, дома, аномалии в конце концов!
Аномалия!
Раз уж силой монстра взять не выйдет, оставалась хитрость. Громко крича, чтобы кабан вдруг не передумал и не бросился на товарищей, сталкер рванул в сторону «пресса», что раскинулся в полусотне метров правее. Крик человека мутанта лишь раззадорил, и он, громко хрюкнув, заметно ускорился.
Моля всех богов, чтобы не поскользнуться на влажной от росы траве, сталкер преодолел бо2льшую часть пути. Аномалия, судя по всему, почувствовала приближение добычи: зашумела, издала громкий хлопок и притаилась. Совсем как живая! Когда до спасительной ловушки оставалось метра три, сталкер оттолкнулся и отпрыгнул в сторону, приземлившись аккурат на ушибленное во время падения с бронепоезда плечо. В глазах мгновенно потемнело, руку сковала невыносимая боль. Но кабанчику было в сто крат хуже. Не успев затормозить, мутант, отчаянно перебирая всеми четырьмя копытами, по инерции проехал на брюхе оставшиеся три метра и, громко визжа, влетел прямо в аномалию. «Пресс» не заставил себя ждать: хруст переламываемых костей и разлетевшиеся в стороны кровавые брызги вперемешку с кусками фарша поставили точку в неравной схватке.
Связист лежал на земле, раскинув руки в стороны, и тяжело дышал, все еще не веря, что жив. Сердце бешено колотилось в груди, голова шла кругом, а перед глазами задорно скакали разноцветные пятна, будто бы подначивая сталкера подняться и пуститься в пляс вслед за ними. Над Связистом нависла чья-то тень. Он поднял глаза и увидел Васильева, протягивающего ему руку. Воспользовавшись предложенной помощью, сталкер поднялся.