— Присаживайтесь, — пригласил ее учитель.
Ася поняла, что присаживаться можно на одну из деревянных табуреток с прорезанным сердечком по центру совершенно непонятно для чего. Весь вид ее выражал недоумение, растерянность и брезгливость. Она чувствовала себя словно в дешевой скобяной лавке, а «учитель» напоминал клоуна в черных одеждах, щедро усыпанных по покатым плечам перхотью.
— Вы замужем? — спросил учитель.
— Я? — испугалась Ася. — Да! — тут же соврала она, словно это могло оградить ее от посягательств гуру.
— У вас есть дети?
— Двое. — Тут Ася сказала все честно, щурясь от яркого света и думая, слышит ли ее Яна со своей супераппаратурой.
— Квартира?
— Есть.
— И дети там прописаны? — уточнил Глеб Порфирьевич.
— Естественно. А в чем, собственно, дело?
— Извините, а какова ваша зарплата? — не мог угомониться учитель.
— Я так понимаю, вас интересует количество нулей? Смею разочаровать, но их не так много, как мне хотелось бы, — ответила Ася.
Учитель задумался, прикрыв глаза, и вдруг произнес каким-то утробным голосом:
— Милая леди, боюсь, что в нашем центре вам делать нечего.
— Что значит «нечего»? — не поняла Ася.
— Уходи! — закричал вдруг гуру таким истошным голосом, что Ася подпрыгнула на табуретке. — Немедленно уходи! Идет размагничивание полей из-за тебя! Магический кристалл все сказал мне! Покинь наш дом, дочь моя! Ты явно не из наших рядов!
— Но как же…
— Мне нахлестать тебя вразумляющим веником? — уточнил учитель.
— Нет! — быстро сказала Ася, вскакивая с табуретки.
— Так уходи скорее, а то мои руки сами тянутся к нему, то есть к венику! Не наших ты кровей и не наших мыслей, так что покинь эти стены! — Учитель начал покачиваться из стороны в сторону, щедро посыпая пространство вокруг себя перхотью и брызжа слюнями.
Ася быстро выбежала из комнаты и понеслась по коридору, думая о том, что Яна, должно быть, слышит, как у нее стучит сердце. Расстояние до «Пежо» она преодолела за одну минуту и поскорее впрыгнула в кабину, словно терпящий бедствие в бушующем океане на спасательный плот.
Яна сидела с самым отрешенным видом, погруженная в свои мысли.
— Меня чуть не убили каким-то вразумляющим веником, — пожаловалась Ася, пытаясь унять дрожь. — Более мерзкого типа и представить сложно. А он, по-моему, уверен в своих чарах. Яна, чего ты молчишь? Ты что, обиделась на меня? Ну, не смогла я…
— Да при чем тут ты! — махнула длинным хвостом Яна. — Это я просчиталась.
— В чем?
— В том, что идти туда должна ты — человек с нормальным восприятием действительности, здоровой психикой и отсутствием актерских данных.
— И что ты предлагаешь? — затаила дыхание Ася.
— Смотри, слушай и учись, — самодовольно заявила Яна, сняла наушники и водрузила их на голову Аси.
Она быстро направилась в сторону корпусов, словно сама только что там побывала. В темном коридоре Яна лоб в лоб столкнулась с бабкой, занимающейся уборкой, с той самой, с которой говорила и Ася.
— Расходились тут, — проворчала та и повела влажной вонючей тряпкой по кедам Яны ядовито-зеленой расцветки.
— Мне к учителю на поклон, — смиренно произнесла Яна, которую вывести из себя было невозможно, если она сама этого не хотела.
— Так иди! Что столбом-то стоять…
По едва уловимому жесту бабки Яна поняла, куда ей надо двигаться, и вскоре очутилась в той большой комнате, увешанной всякой нечистью и хламом.
Мужчина в черном копошился у стола, перекладывая камни.
— Здравствуйте, учитель! Вот я и увидела вас! Святой человек! — чуть ли не рухнула на колени Яна, восторженно глядя на него.
Мужчина в черном вздрогнул и несколько испуганно посмотрел на долговязую девицу в камуфляжном костюме, так не вязавшемся с ее ярким макияжем.
— Вы кто?
— Яна Карловна Цветкова, ваша большая поклонница, готовая пожертвовать любые деньги на развитие вашего таланта! — выпалила Яна.
Руки Глеба Порфирьевича тут же перестали перебирать камни. Толстые слюнявые губы расплылись в улыбке.
— А кем у нас Яна Карловна Цветкова работает?
— Я бизнес-леди. Но это сейчас не важно, я открыла в себе недюжинные способности, хочу научиться управлять ими, развить их под вашим чутким руководством.
— Интересно… — В темных глазах учителя загорелся алчный огонь.
Яна плюхнулась на табуретку и заломила руки в умиленном жесте, словно перед иконой. От ее внимания не ускользнул сверхвнимательный, цепкий и даже какой-то липкий взгляд мужчины, брошенный на ее дорогие золотые часы с ярко блиставшими кристаллами, на обилие эксклюзивных золотых колец на пальцах (бесчисленные подарки бывшего мужа и чешского князя). Одно только фамильное золотое кольцо последнего с сапфирами, брильянтами и жемчугом могло при продаже потянуть на стоимость земли, на которой располагался «Путь к звездам», вместе со всеми старыми корпусами строений. По несколько оторопелому лицу Глеба Порфирьевича было понятно, что в драгоценностях он прекрасно разбирался и понял цену побрякушек неожиданной посетительницы.
— Почему вы так странно одеты? — спросил учитель.
— Я сбросила свои наряды от «Шанель» и «Гуччи», чтобы быть поближе к лесу, к природе, чтобы постичь высшее наслаждение! — воскликнула Яна, брякнув золотыми браслетами.
Учитель даже не смог оторвать алчного взгляда от ее запястий, скрытых украшениями, как у индийской танцовщицы.
— Да, да, Яночка, за высшим наслаждением — это к нам, — поспешно согласился он, закашлявшись от обилия выделившейся слюны при виде несметного богатства. — Извините за нескромный вопрос, вы замужем?
— К сожалению, нет, — вздохнула Яна.
— А друг? Мужчина? — допытывался учитель.
— Мне стыдно об этом говорить, но тоже нет, — опустила глаза Яна.
— Почему же стыдно? Просто не нашлось человека, способного оценить такую шикарную женщину, — заблестели глаза у Глеба Порфирьевича, словно у хищника, почуявшего добычу.
— Вы правда так считаете? — смущенно заулыбалась Яна, и ей даже показалось, что она покраснела. — Я стесняюсь своего роста и вообще полна комплексов. — А про себя она подумала: «Все-таки во мне погибла великая актриса».
— Я вижу вашу ауру: она прекрасна, она создана для того, чтобы мужчины летели на вас, как на мед, — нес околесицу Глеб Порфирьевич, а Яна внимала ему, счастливо улыбаясь. — Просто коварная соперница наложила на вас проклятие.
— Да что вы? — сделала испуганные глаза Яна.
— Точно говорю! Очень коварная блондинка, — прикрыл глаза учитель. И добавил: — Крашеная.
«Ну, с такими определениями не ошибешься, — усмехнулась мысленно Яна. — Каждая женщина имеет в своем окружении крашеную блондинку, так что можно начать подозревать ее черт знает в чем…»
— Я даже знаю, кто это! — возбужденно воскликнула она вслух. — Это Люська с восьмого этажа! Она на всех моих мужиков глаз кладет, точно! Вы просто ясновидящий!
— Да, ее зовут Людмила, — приоткрыл один глаз учитель, — и она навела на вас очень сильную порчу, на могильной земле.
— Вот стерва! — покачала головой Яна. — Но вы мне поможете? — Для пущей убедительности она выложила перед ним две бумажки по сто долларов.
Зрачок Глеба Порфирьевича мгновенно расширился.
— Конечно, поможем! Снимем венец, почистим карму: вот, вижу, нижняя чакра у вас вообще закрыта.
— Да что вы? Она у меня уже давно закрыта, я уже говорила вам — комплексы! Откроете?
— Без проблем! — заверил учитель и подбежал к ней, обогнув стол. — Мы раскрепостим вас снизу вверх и сверху вниз, — проговорил Глеб, и Яна на мгновение потеряла дар речи.
Дело в том, что свои слова, а вернее сказать — направления, учитель сопроводил весьма ощутимыми действиями, облапав, как говорят в народе, Яну с ног до головы. Первым ее желанием было вмазать мужику в челюсть что есть силы, но она смогла взять себя в руки и мило улыбнуться.
— Я прямо чувствую, как от вас волной идет энергия… чакры уже готовы. Какой же вы мужчина!
— Но вы должны полностью довериться мне, — предупредил учитель.
— Я готова!
— Вы уже знаете, чем мы занимаемся?
— Не очень четко, — покачала головой Яна, сгорая от омерзения и в то же время от любопытства.
— Я маг десятой гильдии в двадцатом поколении, — важно сообщил учитель, — и вот настало время передавать свой опыт и талант ученикам. У каждого уважающего себя мага должны быть последователи и ученики. Я набираю только способных к магии людей. В данный момент у меня небольшая группа женщин в количестве пяти шт… э-э-э… человек.
— Только женщины? — уточнила Яна, глядя совершенно серьезно.
— Женщины более способные и податливые ученики, — ответил Глеб Порфирьевич и протянул руки к Яне. Она еле удержалась, чтобы не отшатнуться в сторону. — Вот в вас я чувствую способности, вы приняты в наши ряды!
— Только женщины? — уточнила Яна, глядя совершенно серьезно.
— Женщины более способные и податливые ученики, — ответил Глеб Порфирьевич и протянул руки к Яне. Она еле удержалась, чтобы не отшатнуться в сторону. — Вот в вас я чувствую способности, вы приняты в наши ряды!
— Как я счастлива! — воскликнула Яна, восторженно смотря на учителя.
— Вы же и сами сказали, что отметили в себе какие-то способности…
— Да! Знаете, учитель, я чувствую в себе дар ясновидения. У меня была подруга, особа весьма домашняя и миролюбивая. Такая домашняя наседка, муж и четверо детей. Я приходила к ней домой и отогревалась душой. Понимаете, дети… муж… у меня-то этого ничего нет… Не могу утверждать, что я ей завидовала, но какое-то подобное чувство несомненно испытывала… В общем, не знаю, как так получилось, но ее муж Семен положил на меня глаз. Сами понимаете, я женщина видная, работающая, не то что его домашняя курица, все время находящаяся в состоянии беременности, вот он и решил отдохнуть от семейного быта. Я же очень одинока, а ведь ласковое слово и кошке приятно, вот я и расслабилась… В общем, произошла у нас с Сеней интимная связь, и об этом стало известно его жене. Дружба наша с ней закончилась, а мужа она своего простила. Да и куда ей деваться с четырьмя детьми-то? А вот я прямо-таки кожей чувствовала волны ненависти, исходящие от моей бывшей подруги. Тогда-то я и поняла, что могу стать магом, то есть магиней…
Яна закончила нести этот бред и вопросительно посмотрела на Глеба Порфирьевича. Большей чепухи Цветкова не несла уже давно, но похоже, что ему она нравилась. Понятное дело, чем тупее женщина, тем податливей у нее «чакры» и тем больше денег у нее можно выкачать.
— Я думаю, у нас все получится. Вы должны полностью отрешиться от своей земной жизни и поселиться с нами, развивать свои магические способности. Но вы же понимаете, что мы можем существовать только на добровольные пожертвования, — отвел глаза учитель.
— Я все поняла! Конечно! У меня свой бизнес, и я не буду здесь никого стеснять. Я прямо сейчас выпишу чек и буду все время давать их вам…
Яна оторвала от чековой книжки листок и положила перед учителем.
— Его можно обналичить в банке.
Глеб Порфирьевич скосил глаза и остался вполне доволен пожертвованием новой ученицы.
— Я прямо чувствую вашу энергию, которой вы не научились управлять, но я вам помогу. — Чек исчез у него в кармане. — А сейчас пойдемте, я познакомлю вас со своими ученицами, они сейчас занимаются йогой, совершенствуют душу и тело.
Сразу из его кабинета они вышли в небольшой спортивный зал, чему Яна удивилась. Стены здесь были обшиты специальным материалом, что давало звуконепроницаемость и мягкость при ударе, если кому-то придет в голову упасть на стенку. На мягком татами сидела, приняв причудливой формы позы, группа женщин в количестве пяти человек. При появлении учителя на их лицах засияли улыбки, а во взглядах, которыми они одаривали Яну, сквозило неприкрытое недовольство и ревность.
Женщинам было лет тридцать пять — сорок, все не очень красивые и явно состоятельные, судя по дорогим спортивным костюмам, ухоженным прическам и наращенным ногтям.
— Представляю: наша новенькая Яна Карловна Цветкова, — объявил учитель и обвел присутствующих тяжелым взглядом. — Я надеюсь, вы поняли, девочки? Эта девушка должна быть принята в нашу веселую, дружную и талантливую семью.
Яне послышалась легкая угроза в его голосе с нажимом на слова «должна быть принята». Женщины дружно закивали головами и приклеили на лица дежурные улыбки, только глаза их остались злыми и недружелюбными.
«Все понятно, беззубый учитель окучивает богатых, одиноких женщин, открывая им чакры и внушая мысль о собственной неповторимости, а попросту всякую чушь», — пришла к выводу Яна.
Посмотрев на неуклюжее освоение йоги, она отпросилась от неустанного ока учителя в туалет. А там, проверив, что он пустой, отчетливо сказала в микрофон:
— Меня приняли в семью! Не маячь на своей, вернее, моей машине. Уезжай, я позвоню, когда сочту нужным. Скажи моим, что я снова… нет, скажи, что я срочно улетела в командировку.
С чистой совестью Яна приступила к знакомству с женщинами и выяснению нюансов работы учителя. Она отдавала себе отчет, что действовать надо осторожно, не вызывая подозрений. «Девочки» отнеслись к ней как к чужаку, что было неудивительно, и Яне пришлось из кожи вон лезть, чтобы расположить их к себе.
Только одна из женщин дала слабину, и Яна этим сразу же воспользовалась, подсев к ней за столик во время обеда.
— Здесь прямо как санаторий… — начала разговор новая ученица.
— Здесь место, где мы духовно совершенствуемся, — ответила женщина, которую звали Алла.
— О, конечно! Учитель — большой талант! — уверила ее Яна.
— Учитель — наш бог! — воскликнула Алла. — Он выводит нас на ступени познания магии. Один раз я лежала в стоге сена, смотрела в небо и не могла обуять свою силу, с ужасом понимая, что двигаю звезды. «Что же я делаю?» — со страхом тогда подумала я. Учитель пришел мне на помощь и расставил звезды на свои места, — похвасталась Алла. При этом щеки ее лихорадочно горели, глаза блестели, а на губах играла блаженная улыбка.
«Господи! Да они здесь все вдобавок еще и помешанные, раз дело доходит до галлюцинаций», — поняла Яна и, прокашлявшись, спросила:
— А в каких личностных отношениях вы состоите с учителем?
— А то ты не знаешь? — усмехнулась Алла. — Тоже небось почувствовала на себе его чертовское обаяние? Он — наш учитель, наш наполнитель, он имеет право быть с каждой из нас, и мы принимаем это за счастье, за радость, потому что заряжаемся энергией. Это не банальное сексуальное удовольствие, не удовлетворение животных инстинктов, а именно что зарядка энергией.
«Ясненько, — усмехнулась про себя Яна. — Значит, ощущение, что я попала в гарем, сразу возникшее у меня, не было ложным».
— Не думайте, что это разврат, — быстро добавила Алла. — Учитель женат и любит свою жену. Интимные отношения с нами — как бы необходимость, способ освободить нижние чакры для высших сил.
— Я поняла, — поспешно добавила Яна, — учитель воспринимает это как работу.
— Точно! Он должен влить нам свою энергию!
«Какой бред…» — ужаснулась Яна и спросила:
— А как же любовь? Вы же влюблены в него? Как же ревность и все такое? Ну, я имею в виду, что он чистит чакры и жене, и ученицам.
— Ревность — недостойное чувство, так говорит учитель. Конечно, мы все любим его, но понимаем, что такой мощный талант не может принадлежать одной женщине. Мы смирились и довольствуемся тем, что имеем, — опустила глаза женщина.
— Поэтому вы сначала приняли меня в штыки? — уточнила Яна.
— Ну конечно… — смущенно улыбнулась Алла. — Каждая новенькая вызывает особый интерес учителя.
«Ага, пока он не откроет ей нижние чакры и не выкачает все деньги», — поняла Яна.
В принципе механизм действий Глеба Порфирьевича был ей ясен. Она не понимала одного — как ему, имея такую заурядную внешность, удается влюблять в себя богатых дам.
«Неужели они настолько одичали от одиночества? А может, учитель — сексуальный гигант?» — думала Яна, которую проводили в отведенную ей комнату, довольно-таки милую и по-домашнему обставленную. Окно было закрыто занавесками веселой расцветочки, возле него располагался небольшой стол со стулом. Односпальная кровать, пара полок на стене и небольшой деревянный шкаф для одежды, которой у Яны не было с собой, — вот и вся обстановка. После сытного обеда и разговора с Аллой Яна растянулась на кровати и умиротворенно закрыла глаза. Покой ее нарушил внезапный стук в дверь — к ней пожаловал сам учитель.
— Каково ваше первое впечатление? — улыбаясь, спросил он, но все равно Яна почувствовала какие-то перемены, и не в лучшую сторону, произошедшие с ним.
— Очень хорошие впечатления, — ответила Яна, вставая с кровати. — Ваши ученицы очень милые женщины, и я думаю, что мы подружимся.
— Я в этом уверен, — ответил учитель, присаживаясь на стул. — А теперь бы я хотел выпить с вами за знакомство и принятие в семью.
Словно фокусник, он вытащил из-за пазухи бутылку шампанского и два фужера. Яна не могла отказать, желая окончательно втереться к нему в доверие и опасаясь обидеть радушного хозяина. Глеб Порфирьевич разлил шампанское и поднял бокал. Сквозь пузырящееся стеклянное пространство он похотливыми глазами смотрел на Яну.
«Уже предвкушает заряжение энергией, чертов мошенник и бабник!» — мелькнула мысль у Яны, никак, впрочем, не отразившаяся у нее на лице. Она в ответ подняла бокал, они чокнулись и выпили.
— Ну, а теперь, Яна Карловна, я хочу знать истинную причину вашего присутствия на моей территории, — вдруг совсем другим тоном произнес учитель, вовсе и не улыбаясь больше.