– Понятно, ну вы даёте! А Глеб вообще конспиратор, насочинял мне про сайт, я и купился. Так у вас что, всё серьёзно? Хочешь, объясню ему, как здесь оказался?
– Не вздумай!
– Смотри! Про плечо я не врал, будет нужна помощь – сразу звони.
– Ладно.
Выпив кофе, он попытался ещё что-нибудь узнать, и я его выпроводила.
Через несколько минут в дверь позвонили, я тяжело вздохнула, ну что ему опять надо? И не угадала – на пороге стоял Глеб. Я посторонилась, сняв пальто, он прошёл на кухню. Заметил на столе ещё не убранные чашки и поморщился.
– Что Игнат здесь забыл?
– Вообще-то я у него работаю.
– Ну да, одета ты как раз для работы. Кстати, выглядишь отлично.
– Спасибо, – у меня ещё хватило сил на сарказм. Я убрала чашки и спросила:
– Будешь ужинать?
– Ты успеваешь готовить в промежутках между работой?
Казалось, он хотел меня задеть, но в его глазах тоже была боль.
– Глеб, не надо так. Зачем всё это?
Он глухо произнёс:
– Я не знаю, зачем. И не понимаю, как всё так получилось. Что теперь делать?
– Прежде всего, вспомнить, что я тебе не враг. И хочу того же, что и ты – узнать правду.
– Думаешь, я не способен это выяснить? Почему не можешь просто мне довериться? Я забуду обо всём, если пообещаешь ничего больше не предпринимать и ни с кем не встречаться.
Что же это за любовь, если она требует перестать быть собой? Догадываясь, что последует за моими словами, я всё же сказала:
– Прости, я буду делать то, что считаю нужным. В том числе и встречаться с кем-то. Ты должен это принять, как и мои взгляды на месть.
Глеб невесело усмехнулся:
– Ну вот, ты всё сама и решила.
Поднялся и, не глядя на меня, ушёл. У меня не осталось сил даже на слёзы. Лишь ночью я дала себе волю переживать и плакать, сколько захочется. А утром взяла себя в руки, постаралась принять то, что произошло, и жить дальше.
***В конце следующей недели я позвонила Алле – дочери Дмитрия и попросила о встрече. Девушка уже вернулась из-за границы, мне показалось, она не поняла из моих объяснений, кто я и чего от неё хочу. Но произнесённое мной имя Глеба произвело магическое действие, и она пригласила меня к себе.
Алла оказалась невысокой миловидной блондинкой. Провела меня в гостиную, подождала, пока я устроюсь в кресле, и подтвердила мои догадки:
– Простите, я правильно поняла, вы от Глеба Николаевича? Слушаю вас.
– Не совсем от него. Я живу с ним, но пришла сама, от себя.
Она удивилась:
– Да? А что вам нужно?
– Не знаю, в курсе ли вы, но после гибели вашего отца вокруг Глеба тоже происходят подозрительные события. И он, и я считаем, что всё это взаимосвязано. Кстати, я была тем свидетелем, который опознал убийцу Дмитрия Павловича. Только заказчика пока так и не нашли. Полиция занимается этим не очень успешно, и нам приходится самим выяснять разные вещи, чтобы ускорить процесс. Вы мне очень поможете, если согласитесь ответить на некоторые вопросы.
Девушка нахмурилась.
– Вопросы будут касаться моей семьи?
– Да. Я понимаю, это нелегко, но думаю, вы заинтересованы в том, чтобы нашли заказчика убийства.
– Конечно! Но, простите, я больше доверяю полиции. А говорить с незнакомым человеком на личные темы не готова.
– Алла, может, хотя бы попробуем? Естественно, если вы не захотите отвечать – это ваше право.
– Не знаю… А что вы хотите услышать?
– Ну, например, замечали ли вы в последнее время в поведении Дмитрия Павловича странности?
– Я жила отдельно от отца и встречалась с ним не так уж часто. Учёба в институте, друзья, личная жизнь – ну, вы понимаете. А когда приезжала, ничего особенного не замечала.
– Секретарша говорила, что перед смертью его что-то сильно беспокоило. Не знаете, что это могло быть?
– Нет. Он не обсуждал со мной свои проблемы, если они и были.
Она давала формальные ответы, похоже, ничего более откровенного я от неё не добьюсь. Что же придумать, чтобы её разговорить? У меня оставался ещё один вопрос, очень болезненный, и я подозревала, что Алла меня сразу выгонит. Впрочем, терять всё равно было нечего, и я его задала:
– Простите за этот вопрос, не появилась ли у вашего отца женщина?
Девушка дёрнулась и бросила на меня возмущённый взгляд.
– Об этом я вообще не собираюсь говорить. Вам какое дело?!
– Ещё раз простите, но здесь всё может иметь значение. Я понимаю, вопрос очень щекотливый…
Она не дала мне закончить:
– Что вы понимаете?! Разве можете знать, что я чувствовала, когда и года не прошло после смерти мамы, а он…
– Что он? – тихо спросила я. Конечно, не очень хорошо пользоваться эмоциональным состоянием человека, но похоже иначе от неё ничего не узнать. Алла молчала.
– Начал встречаться с другой? – сама продолжила я.
– Не знаю. Я ничего не видела! – упрямо сказала она.
– Не видели, но чувствовали? Или не было никакой женщины?
– Да?! А на кого же он тогда тратил все деньги? – возмущённо выкрикнула девушка.
– Наверное, на себя и вас?
– Ага, на меня! Я как раз просила у него, он обещал добавить на новую машину. Приехала, и вдруг говорит, что не может дать – потратил их. А я уже продала старую! Стала выяснять, на что потратил, он отвечал какую-то ерунду. Просто врал мне! Я тогда прямо спросила: у тебя кто-то есть? Отец всё отрицал, но его взгляд – у него всегда был такой взгляд, когда он чувствовал себя виноватым.
– Но с женщиной вы его не видели?
– Нет. Как-то раз я проезжала мимо его офиса в машине своего друга и там, в переулке, заметила отца. Он садился в серебристый вольво. Потом пыталась аккуратно выяснить, оказалось, у заместителя отца машина такого цвета. Правда, не вольво, а что-то другое, я уже забыла. В неё он и садился.
Алла замолчала, уставившись в пространство, эмоции вымотали её. Я попрощалась, и она проводила меня к двери.
***Добравшись до дома, я не сразу пошла к себе, решила погулять в сквере – на ходу мне лучше думалось. Итак, вторая женщина подозревает, что у Дмитрия была любовница. Причём такая, на которую ему пришлось тратить много денег. Может, поэтому он был сильно обеспокоен перед смертью? Или его вообще убили из-за денег? Интересно, сколько таинственная женщина смогла из него вытянуть, не влез ли он в долги? Как бы мне это узнать? И опять эта серебристая машина – помнится, о похожей упоминал бывший шофёр.
Я подумала: что, если пообщаться с заместителем Дмитрия? Вспомнив имя, которое назвала Алла, покопалась в интернете и выяснила название дочерней фирмы Глеба, которой руководил Дмитрий. Нашла её сайт и узнала фамилию его заместителя. Впрочем, сейчас он был уже не заместителем, а занимал должность своего погибшего шефа.
Набрав номер, указанный на сайте, я попросила секретаршу записать меня на приём. Девушка долго выпытывала, по какому я вопросу. Похоже, мой ответ «по личному» её сильно напряг. Но, в конце концов, она всё же внесла меня в список посетителей через два дня после обеда.
В тот день, в первой его половине, я была занята своими делами. Ночью плохо спала, проснулась поздно и едва не опоздала, даже пожертвовав завтраком. Закончила встречи и еле успела через пробки доехать в офис Дмитрия к назначенному времени. Оказалось, я зря торопилась, у кабинета была очередь, пришлось ждать больше часа. За всё время с самого утра мне удалось лишь выпить пару чашек кофе и съесть один бутерброд. И сейчас меня мутило от голода. Когда меня, наконец, пригласили войти, я надеялась, что мучилась не напрасно, и узнаю что-нибудь полезное.
Бывший заместитель Дмитрия произвёл не очень приятное впечатление, его тоже насторожила личная цель моего визита. Я начала с тех же слов, что и в разговоре с Аллой, но, ещё не закончив вступление, поняла, что ничего не выйдет. Этот человек не станет со мной не то, чтобы откровенничать, даже минимальной информацией не поделится. Я уже приготовилась к тому, что меня попросят покинуть кабинет, но он удивил, предложив кофе. Ещё больше потрясло, что мужчина не вызвал секретаршу, а извинившись, вышел ненадолго и через пять минут собственноручно принёс поднос. Правда, кроме обещанного напитка и нескольких печений, там больше ничего не было.
Собеседник усердно поил меня кофе, расспрашивал, где я работаю, горевал о потере шефа. Наш разговор был совершенно бессмысленным и бесполезным, и я начала беспокоиться, почему такой занятой человек тратит столько времени впустую? Я пыталась задать несколько интересующих меня вопросов. Но он отвечал так, что извлечь из его речей хоть какой-то смысл было невозможно.
Единственный раз ответил прямо, наверное, потому, что не ожидал подобного вопроса:
– У вашей машины ведь серебристый цвет?
– Да, а что? – было заметно, что он немного растерялся.
– Вы оставляете её в переулке рядом с офисом?
– Почему вас это интересует?
– Вашу машину однажды там видели.
– И что? – не понял он. Я пожала плечами, действительно, и что? Но говорить о том, что поведала Алла, не захотела. Не дождавшись моих разъяснений, он с напряжением произнёс:
– И что? – не понял он. Я пожала плечами, действительно, и что? Но говорить о том, что поведала Алла, не захотела. Не дождавшись моих разъяснений, он с напряжением произнёс:
– Не понимаю, к чему вы клоните, но те, кто это говорят, ошибаются. Я никогда не оставляю машину в соседних переулках, это опасно для неё! И вообще там не останавливаюсь, в них довольно неухожено и грязно. А у нас хорошая охраняемая стоянка.
Даже после этих слов он не выпроводил меня, а опять начал распространяться о какой-то ерунде. Я уже решила сама прекратить бессодержательный разговор, как дверь открылась, и до меня, наконец, дошло, почему бывший заместитель Дмитрия тянул время. В кабинет зашёл Глеб, мельком глянул на меня и кивнул мужчине.
– Да, это она. Спасибо, что позвонил.
– Рад быть полезным, – ответил тот и пожал руку Глебу. Последний не стал задерживаться и сразу же покинул помещение, сухо бросив мне:
– Пошли!
***Мы в молчании вышли из здания. На улице я повернула к своей машине, но Глеб крепко схватил меня за локоть и потащил в другую сторону. Не было сил сопротивляться и спорить. Я чувствовала себя не очень хорошо, меня тошнило, немного кружилась голова. Мой спутник довёл меня до своей машины, затолкнул на переднее сиденье и захлопнул дверь. Сел за руль и повернулся ко мне.
– Похоже, ты не успокоишься. Может, мне тебя запереть?
Он ещё что-то говорил злым, раздражённым тоном, но я его почти не слышала, в ушах стоял звон, голова кружилась всё сильнее. Испугавшись, что опять упаду в обморок, я попросила воды. Глеб замолк на полуслове, пригляделся ко мне, повернулся и быстро достал с заднего сиденья бутылочку. Я сделала несколько глотков, откинула голову на подголовник и закрыла глаза, стараясь глубоко дышать.
Через несколько минут звон в ушах прекратился, стало немного легче. Я открыла глаза и убедилась, что головокружение прошло, осталась лишь лёгкая тошнота. Повернула голову и натолкнулась на встревоженный взгляд.
– Тебе лучше? Что случилось? Отвезти тебя в больницу?
– Нет, не надо. Я просто голодна, не успела сегодня пообедать. Уже всё прошло.
Он завёл мотор и тронулся с места, но не повёз меня домой, а остановился у ближайшего ресторана.
Всё время, что мы в молчании ждали заказа, я ёжилась от пристального взгляда. Глеб попросил официанта принести еду как можно быстрее, так что довольно скоро я, наконец, утолила голод. Мой спутник так и не проронил ни слова, лишь в конце уточнил:
– Ты приехала туда на своей машине? Давай ключи, кто-нибудь из моих ребят вечером её пригонит.
Я попыталась отказаться, но он настоял, пришлось отдать ему связку.
В таком же напряжённом молчании мы доехали до моего дома. Попрощавшись, я повернулась к подъезду и увидела, что Глеб вышел вслед за мной. А на мой вопросительный взгляд пояснил:
– Провожу тебя до квартиры, мне так спокойней.
Но у двери он тоже не остановился, прошёл на кухню и спросил, хочу ли я ещё есть? Заглянул в холодильник и недовольно произнёс:
– И где твоя еда?
Пришлось покаяться, что не успела сегодня заехать в магазин. Тяжело вздохнув, он бросил:
– Я скоро вернусь, – и вышел.
Мне не хотелось даже раздеваться, не то, что обдумывать сегодняшнюю неудачную встречу. Я прилегла на диван и незаметно задремала. Мне успел присниться прекрасный сон, в нём мы с Глебом опять были вместе. Почувствовав его губы на своём лице, я открыла глаза.
Оказалось, это вовсе не сон, он сидел совсем близко. Протянул руку, нежно коснулся пальцами моих губ, наклонился и поцеловал меня, крепко держа и не давая отвернуть голову. Через несколько секунд я уже сама ухватилась за него. Сердце стучало, как бешеное, желание огненным клубком разгоралось внутри. Опомнилась я лишь когда почти лишилась части одежды. Было очень трудно, но я оторвалась от него и выдохнула дрожащим голосом:
– Нет!
Пришлось повторить ещё дважды, пока он услышал. Тяжело дыша, он смотрел на меня, и желание в его глазах постепенно сменялось злостью. Я тихо прошептала:
– Уходи.
Глеб встал, поднял рубашку и, на ходу надевая её, направился в коридор. Я шла за ним, у двери он повернулся и зло сказал:
– Разбери продукты, я оставил их на столе. И смотри, не угробь моего ребёнка! Или он тебе больше не нужен?
Опередив мысли, рука взметнулась вверх, громкий звук пощёчины отрезвил меня. Его глаза вспыхнули яростью, он ушёл, со всей силы хлопнув дверью. А я пошла спать, давясь слезами.
Через пару дней, немного успокоившись и придя в себя, я вспоминала разговор с заместителем Дмитрия. Прокручивая его в голове, пыталась вычленить крупицы полезной информации. Но единственным достойным обдумывания фактом было то, что исходя из его слов, Алла не могла видеть отца садящимся в переулке в машину своего заместителя. Чей же это был тогда автомобиль?
Жаль, что девушка не запомнила номер, теперь установить владельца невозможно. Наверное, стоит поспрашивать у заинтересованных лиц, не встречал ли кто похожее авто. Вот только кого спросить? Глебу звонить я не собиралась, а к кому ещё пристать со своими вопросами пока не придумала.
К тому же я чувствовала дискомфорт, словосочетание «серебристая машина» меня смущало, как будто я упустила что-то важное. Весь день ломала голову, пытаясь вспомнить, и к вечеру меня, наконец, осенило. Перед глазами возникла конная база, моя прогулка верхом вдоль законсервированной сейчас стройки Глеба, и машина, спрятанная в кустах.
А через несколько дней на этом объекте был пожар. Интересное совпадение, только, причём тут Дмитрий и стройка Глеба? Что-то я мешаю всё в кучу. Я ощутила досаду, казалось, истина где-то рядом, а я никак не могу её увидеть и даже не догадываюсь, в какую сторону смотреть.
***Пока у меня не возникло новых идей, я решила выполнить то, что давно собиралась – навестить бывшего шофёра Дмитрия в больнице. От той истории в душе осталось очень неприятное чувство. Я никак не могла избавиться от ощущения вины, словно была причастна к приключившейся с ним трагедии. Собравшись с духом и отгоняя от себя плохие предчувствия, я позвонила жене Валерия, с облегчением услышала, что её муж пришёл в себя и сейчас долечивается дома. Я напросилась в гости и, получив согласие, записала адрес.
Валерий жил в небольшом пригородном посёлке, расположенном почти сразу за кольцевой дорогой. Оказалось, нужный мне дом находился в той части посёлка, где ещё остались частные строения. И хотя он явно был построен давно, выглядел очень даже неплохо. Глядя на добротный свежевыкрашенный забор и ухоженный двор, сразу чувствовалось, что с хозяином этому дому повезло.
Встретил меня сам Валерий, шёл навстречу, прихрамывая, с палочкой, но всё-таки на своих двоих. Я обрадовалась, а он смущённо улыбнулся.
– Спасибо! Я живучий, быстро оклемался. Не могу долго в больницах лежать, попросил выписать меня поскорей. Ну а дома потихоньку начал ходить. Сначала на костылях, потом вот, с палочкой. Дом, он заботы требует, присмотра. Я даже забор помаленьку покрасил, стоя на одной ноге. Тяжело совсем без дела сидеть, чувствую, скоро завою!
Жена Валерия накрыла стол к чаю, выставила пироги и закуски, а сама ушла в другую комнату. Глядя, как она спокойно оставила мужа с незнакомой ей молодой женщиной, я удивилась, чего они с Валерием ссорились? По-моему, его жена совершенно неконфликтная.
Мы немного поговорили о здоровье и лечении, потом перешли на сам несчастный случай. Я не могла не поинтересоваться, что думает о нём Валерий. Сначала он обходился уклончивыми фразами. А когда я прямо спросила, нет ли у него другой версии событий, взглянул пристально и ответил:
– Ладно, скажу правду, вы же не следователь. Толкнул меня кто-то, в спину, сильно. Помню тот толчок хорошо. И ещё помню, как за несколько секунд до этого почувствовал опасность. Да только сделать ничего не успел.
– И вы не видели того, кто толкал?
– Нет, он же сзади был.
– А полиции, получается, не рассказали? Дело ведь так и не завели?
– Не рассказал и не собираюсь.
– Почему? – искренне удивилась я.
– Не знаю, как объяснить. Думал я, конечно, долго и надумал только одно. Дело это тёмное, наверняка, с шефом моим связано. Перестраховались они. Испугались, вдруг я видел или слышал то, чего не надо было.
– Кто они?
– Да кто ж их знает, убийцы конечно.
– Получается, пока сидели тихо, вас не трогали. А когда со мной встретились, то…
– Ну, вы себя-то не вините. Может и не в вас вовсе дело, а в том, что я к Глебу Николаевичу сунулся.
– Всё равно, значит, я зря сегодня приехала. Вдруг они опять захотят перестраховаться.
– Ничего не зря. Если бы я не хотел, не стал бы встречаться. И вообще, я не из пугливых. Осторожный, это да. И лезть никуда не буду. Но бояться всякую шваль тоже не стану.
– Хорошо, со следователем вы говорить не хотите, а с Глебом Николаевичем?