– Ну что, едем на встречу? Чем быстрее с этим разберёмся, тем лучше для всех.
Мы спускались в гараж, я впереди, он за мной. Стараясь не вертеть головой, я внимательно осматривалась вокруг, сейчас была единственная возможность найти то, что мне нужно. В гараже мне повезло, мы проходили мимо рабочего стола, на нём я и увидела небольшой кусок проволоки. Тут же сделала вид, что споткнулась, налетела на стол и упёрлась в него рукой, накрыв проволоку ладонью. Садясь в машину, спрятала её в кроссовку. Олег снова застегнул на мне наручники и надел на глаза повязку.
Мы ехали минут тридцать, потом остановились. Я пыталась на слух определить, что происходит, похоже, он кому-то звонит. Так и есть, через несколько секунд Олег заговорил:
– Привет! Ещё не соскучился? Всё готово, Жанна с тобой? … Хорошо, сейчас, – толкнул меня локтем и включил громкую связь. – Скажи что-нибудь своему другу. Он хочет тебя услышать.
– Я в порядке!
– Ты понял, у нас всё хорошо! Марина мне нравится, я не собираюсь ей вредить. И если что-то пойдёт не так, это будет исключительно твоя вина. Вы готовы к встрече?
Глеб старался говорить спокойно, но сильное напряжение всё равно ощущалось в его голосе.
– Я готов с тобой встретиться, но один. Жанна боится, и я не могу её заставить. Не могу подвергать её жизнь опасности. Обещаю тебе, что приду без сопровождения и без оружия. Мы поговорим, я выполню все твои требования.
– Ты не понял меня! Я же сказал, без Жанны разговор не состоится. Ты должен её уговорить. Могу дать слово, если оно тебя интересует, что с ней ничего не случится. Я не собираюсь забирать её с собой или обменивать на Марину, она мне не нужна. Я хочу только поговорить с тобой в присутствии обеих женщин и всё. Если наше общение меня устроит, я отъеду и отпущу твою девушку. Если не устроит, мы уедем вместе и подождём, пока ты образумишься, не очень долго. Я перезвоню через полчаса. Если ты за это время не уговоришь Жанну, Марину больше не увидишь.
Снова открылось окно, и очередной телефон улетел на обочину. Машина тронулась с места. Мне показалось, что мы ездили кругами, впрочем, с завязанными глазами не очень удобно ориентироваться. Наконец, Олег остановился и опять сделал звонок.
– Ну что, вы готовы? Вот и хорошо, запоминай, где встречаемся. Учти, там всё отлично просматривается. Увижу чужую машину или человека, стреляю сразу, без предупреждения. Марина будет всё время рядом со мной, и я не промахнусь.
Он подробно описал место встречи, оно мне было незнакомо. Ещё через час мы приехали. Под конец нас так трясло, что нетрудно было догадаться – дороги здесь нет. Олег стянул с меня повязку, я огляделась.
***Наша машина стояла на крутом берегу широкой реки, вблизи ни деревьев, ни построек – спрятаться негде.
– Ну как, красивое место для развязки я выбрал? Долго думал, потом вспомнил, я здесь недалеко жил в детстве. Захолустье страшное, то, что сейчас нужно. Скоро они придут, давай приготовимся. Ты останешься в машине, окна я открою, чтобы тебе было слышно.
Олег открыл окна, отстегнул одну мою руку и прицепил наручник к ручке двери.
– Вот так, убежать ты не сможешь. Учти, в случае чего стрелять буду не в тебя, а в бензобак. Так что не дёргайся. Кстати, тебе будет интересно послушать мой рассказ. А потом мы с Глебом договоримся, и я тебя отпущу. По крайней мере, я на это надеюсь. Хоть ты мне и нравишься, но я уже готов избавить тебя от своего общества. А, вон и они.
Я повернула голову и увидела две фигуры, бредущие в нашу сторону. Олег вышел на улицу и ждал их, когда они приблизились, приказал:
– Всё, стойте там.
Глеб смотрел не на него, а на меня. Я кивнула ему, убедившись, что со мной всё в порядке, он повернулся к Олегу.
– Я выполнил твои условия. Чего ты хочешь?
Тот махнул головой в мою сторону.
– На всякий случай предупреждаю, она пристёгнута к машине. Бензобак я держу под прицелом. Первый выстрел будет туда, а не в тебя. Я буду говорить, ты просто слушай и держи себя в руках.
Пока он вещал, я не сидела просто так. Аккуратно достала свободной рукой проволоку, согнула её буквой Г и вставила в скважину замка на наручнике. Олег закончил вступление и перешёл к главному.
– Уверен, на ком-нибудь из вас есть микрофон. Я не прошу его отключить, мне это только на руку. А если его нет, Марина запомнит всё. Думаю, она не станет покрывать убийцу, даже если это будет близкий ей человек.
Его слова мне очень не понравились, по телу прошёл озноб – только теперь мне стало страшно. Олег продолжил:
– Твоя девушка о многом догадалась правильно. Я действительно подкупил Юрку, и он сливал мне информацию. Звонил условным сигналом, и мы встречались в определённом месте. Ничего личного, Глеб – просто бизнес. Наше сотрудничество меня вполне устраивало, мне незачем было его убивать, и Дмитрия тоже. Я этого и не делал. Только Юрка в последнее время трусил – стал бояться, что ты всё узнаешь. Не знаю, почему, но он считал, что ты его подозреваешь, и перестал встречаться со мной. Когда мне позвонили условным сигналом, я решил, что это он, и поехал на наше место. Я понятия не имел, что это за номер. А потом он погиб, и в его машине оказалась моя зажигалка. Мне пришлось долго гадать, где и когда она пропала. Но я всё-таки вспомнил – я оставил её в твоём кабинете после совещания. А теперь вопрос: ты всё узнал и убил его, подставляя меня?
Глеб мрачно смотрел на Олега, никак не реагируя на его слова. Я продолжала бороться с замком на наручнике, медленно давила на проволоку, передвигая зубья и постепенно ослабляя браслет.
– Я жду, – поторопил Олег.
– Чего ты хочешь? Чтобы я признался в убийстве Юры и Димы? Я их не убивал.
Олег посверлил Глеба взглядом и покачал головой.
– Хорошо, продолжим разговор. У меня есть ещё один подозреваемый, может с ним мне повезёт больше. Только сначала придётся рассказать о некоторых неизвестных тебе сторонах жизни твоей бывшей жены. Обещаю, будет интересно, хотя и несколько неожиданно…
Жанна жалобно перебила его:
– Нет, Олег! Не надо, пожалуйста!
Она протянула к нему ладонь, сделала пару шагов вперёд, как будто умоляла его остановиться. А когда достаточно приблизилась, резко подняла правую руку.
Грохнул выстрел, Олег упал с аккуратной дыркой во лбу. Глеб рванулся к нему, наклонился, потом ошарашенно посмотрел на Жанну:
– Ты молодец! Откуда у тебя оружие?
А я подумала, что он рано радуется, и оказалась права, она перевела пистолет на Глеба и глухо попросила:
– Не двигайся!
Глеб, потрясённый её словами, поднялся и замер на месте.
– Ты что, Жанна?! Что происходит? О какой твоей неизвестной мне жизни он говорил?
Женщина усмехнулась.
– Прости, Глеб, у нас мало времени, так что я коротко. Как я понимаю, скоро подъедут твои люди. Думаешь, сейчас они нас слышат? Ошибаешься, не зря же я попросила прикрепить микрофон к себе. К сожалению, он испортился, и то, что я скажу, узнаешь только ты. У нас было всё хорошо с тобой, но недолго. А дальше ты занялся этим бизнесом, стал зарабатывать большие деньги, и всё сломалось. Я перестала быть важной для тебя! Всё, что угодно, кроме меня – твоя работа, твои друзья, твои девки, только не я. А мне что было делать? Сначала я переживала, а потом решила – ты заплатишь за это. Я придумала свою игру, и жить стало интересней. Ты даже не догадываешься, со сколькими твоими друзьями и партнёрами я спала. Вот с ним тоже, – она кивнула на Олега, – тяжелее всего было с Димкой, но и он не устоял. Только уж сильно мучился бедный, стыдился перед тобой, даже решил покаяться. Ну и пришлось его убрать. Правда, киллер попался неудачный, с Димкой справился, но засветился. И девку твою не смог убить, зато денег всё время требовал. Тогда я помогла вам его найти. А потом мне всё это надоело! Я решила, хватит, пора избавляться от тебя и брать фирму в свои руки. Скоро приедет наш сын, вот пусть и управляет ей. Я пообещала Юрке место директора, и он тоже предал тебя. Он давно уже работал на Олега, но просто сливал информацию. А я предложила засадить тебя в тюрьму или убить, и он согласился. Тюрьма была предпочтительней, очень мне хотелось, чтобы ты мучился, так же, как и я когда-то. Попутно надо было разобраться с твоей новой пассией, тем более Юра сказал, она беременна. А зачем нам другие наследники? Но тут твои детективы начали активно копать. Я немного напряглась и решила разом убрать всех лишних, подставив Олега тебе, а Юрку – Олегу. Пока вы все выясняли, что происходит, я думала, как это удачно закончить? Олег сам мне помог. Сейчас я застрелю тебя, а потом её и буду всем рассказывать, как вы тут друг друга перестреляли. Прощай дорогой.
Не дожидаясь последних слов, Глеб бросился на неё, она дёрнулась назад, выстрелила и попала ему в плечо. Глеб остановился, зажимая рану рукой, Жанна снова подняла пистолет.
Во время её длинной тирады я прикидывала, что буду делать, когда освобожусь? Оружия у меня не было, единственное, что я могла – сбить её машиной, ключи Олег оставил в замке зажигания. Проблема была в том, что женщина стояла на краю обрыва, я не успею затормозить и улечу вместе с ней и машиной в реку. Но когда она подняла пистолет, выбора у меня не осталось.
Во время её длинной тирады я прикидывала, что буду делать, когда освобожусь? Оружия у меня не было, единственное, что я могла – сбить её машиной, ключи Олег оставил в замке зажигания. Проблема была в том, что женщина стояла на краю обрыва, я не успею затормозить и улечу вместе с ней и машиной в реку. Но когда она подняла пистолет, выбора у меня не осталось.
Моя рука, наконец, выскользнула из браслета наручников, я быстро перебралась на водительское сиденье и вдавила педаль газа. Автомобиль, взревев, рванулся с места. От сильного удара тело Жанны взлетело в воздух и упало с обрыва, а моя машина, описав дугу, свалилась в воду далеко от берега. Последнее, что я слышала – полный боли крик Глеба.
X
Удар был очень сильным, я стукнулась головой о переднее стекло и ненадолго потеряла сознание, но скоро пришла в себя от холодной воды. Все окна были открыты, и машина быстро заполнялась ей. Я успела вдохнуть последние остатки воздуха под крышей, и она полностью погрузилась под воду. Помогая себе руками, я пролезла в окно, но моя одежда зацепилась за что-то. Я дёргала ногой и не могла освободиться, железный монстр тащил меня за собой на дно.
Наконец, после очередного рывка я почувствовала свободу и устремилась вверх. Отчаянно работая руками и ногами, из последних сил ненадолго вынырнула и успела глотнуть воздух. Мокрая одежда и обувь мешали мне, сковывая движения. Течение здесь было сильным, оно увлекало меня, и я снова погрузилась в холодную темноту.
Я всё ещё боролась, но сил уже не хватало. Лёгкие разрывала боль, мучительно хотелось вдохнуть. Я тянулась к спасительному свету над головой и не могла справиться с потоком воды. И вдруг поняла – время пришло! Судьба выполнила всё, что обещала, и даже больше, а теперь просит плату. Я должна принять свою смерть. И я смирилась, мысленно попросила «прости, малыш» и перестала бороться.
Не было ни длинного туннеля, ни яркого света, а вот ощущение вселенской любви и гармонии присутствовало. Оно окутывало меня со всех сторон, я плавала в нём, как в тёплом океане, и не желала его покидать. Я поглощала и испускала любовь. Мощный поток проходил через меня, и я теряла свои границы, растворяясь в нём. Меня больше не было – я была всем, и всё было мною.
Я существовала одновременно во всех точках пространства и времени. И достаточно было одного лишь желания, чтобы оказаться там, где мне хотелось. Очень просто заглянуть на пять лет вперёд: я увидела деревянный дом в два этажа с большими окнами и светлой террасой, зелёную лужайку перед ним. Глеба в лёгкой футболке и шортах, держащего за руку четырёхлетнего мальчишку со смешным ёжиком волос и немного оттопыренными ушами. Я сидела в раскладном кресле, рядом коляска с розовым одеялом. Мои мужчины шли ко мне, в глазах обоих – обожание и любовь…
Только это будущее было не единственным, параллельно существовало много других. Я заглянула ещё в одно. Поздний вечер, Глеб с холодным, потухшим взглядом на заднем сиденье своей машины, за окном мелькают огни города. Он поворачивает голову и брезгливо смотрит на размалёванную девицу рядом. Отворачивается к окну, закрывает глаза и видит высокий берег реки, поросший травой, а на его краю мраморный крест с моей фотографией. Глеб вздрагивает и открывает глаза, судорожно стискивая зубы. Пусть эта девица, пусть любая другая, только бы не оставаться ночью одному, не кричать от боли, не видеть этот крест…
Я могла посмотреть и другие варианты будущего или заглянуть ещё дальше, но не захотела. Здесь, в пространстве любви, я не чувствовала боли и ужаса Глеба, обе картинки были равнозначными и имели право на существование.
Что-то привлекло моё внимание – маленькая точка пульсировала в безбрежном океане безвременья и любви, которым я была. Приглядевшись, я увидела – это билось сердце моего ребёнка. Ещё немного, и оно тоже исчезнет, станет частью единой гармонии. И я воспротивилась этому, воссоздавая себя заново. Теперь я ощущала не только любовь, но вместе с ней испытывала и боль. Эта боль выкинула меня на поверхность, и я открыла глаза.
***Мне не сразу удалось сфокусировать взгляд, наконец, расплывчатое пятно перед глазами приняло форму человеческого лица. Мужчина в белом колпаке и халате смотрел на меня и открывал рот. Вдруг резко вернулся слух, и я поняла, что он задаёт вопросы:
– Вы слышите меня? Если да, закройте глаза.
Я на секунду опустила ресницы. Он улыбнулся.
– Вот и отлично, я очень рад. Теперь вы пойдёте на поправку. Вы в больнице, с вами ничего страшного не произошло. Ребёночек тоже жив.
Я это знала, маленькая пульсирующая точка всё ещё жила во мне.
– Помните, как вас зовут? – продолжал спрашивать доктор. Он обрадовался моей реакции и сказал, что мне надо отдыхать. К кровати подошла медсестра, что-то вколола, и я уснула.
Через два дня меня перевели из реанимации в общую палату. Доктор не мог нарадоваться, как быстро я прихожу в нормальное состояние. Сердобольные бабушки, лежащие со мной, объяснили, что я нахожусь в больнице небольшого населённого пункта. Его название мне ничего не говорило, я даже не знала, что такой существует на карте.
От медсестры я узнала, что меня подобрал рыбак, вытащил из реки и привёз сюда. Десять дней я пролежала в коме, пережив клиническую смерть. Самое интересное, что полиция мной не заинтересовалась, хотя из больницы туда позвонили. На мне не было признаков насилия, только шишка на голове, решили, что я споткнулась и упала в воду, потеряв сознание. Документов при мне не было, и установить мою личность не могли. «Или не захотели», – подумала я. А меня ведь искали, интересно, сколько им понадобилось времени, чтобы поднять машину и увидеть, что в ней никого нет?
Я чувствовала себя вполне сносно и хотела домой, больница была настолько убогой, что, казалось, могла развалиться в любую минуту. Её спасал только персонал – внимательный доктор и душевные медсёстры. Жаль, что им приходилось работать в тяжёлых условиях.
Я попросила телефон и позвонила брату, обрушивать на родителей такую новость сразу побоялась, пусть он сам им аккуратно сообщит. Услышав мой голос, Пашка потерял дар речи, ему понадобилось несколько минут, чтобы прийти в себя. Потом он просто кричал от радости, усиливая мою головную боль. Пришлось отодвинуть трубку подальше от уха. Я объяснила, где нахожусь, и он пообещал быстро съездить к родителям, заехать ко мне домой за вещами и примчаться в больницу.
Пока я его ждала, попыталась прислушаться к себе. Стало интересно, какие изменения во мне произошли? Они были, я ощущала что-то новое в себе, но пока не могла дать ему определения. Какая-то часть меня осталась в том океане, а сила мощного потока любви, что проходил через меня, теперь жила во мне. Посмотрим, как это будет проявляться в обычной жизни.
Внезапно я поняла первое изменение – фраза про тридцать лет больше не имела надо мной власти, никак не отзываясь в душе. Она растворилась вместе со мной. Той меня, которая произносила её, больше нет. А мне новой, которой я стала теперь, будет и тридцать, и сорок лет, и столько, сколько захочу. Я почувствовала колоссальное облегчение и рассмеялась, старушки переглянулись и озабоченно посмотрели на меня.
Я тепло попрощалась с врачами и сёстрами больницы и села в Пашкину машину. Сначала он долго меня обнимал, смахивая слёзы, потом всю дорогу радостно поглядывал и иногда хватал за руку, словно удостоверяясь, что я не привидение. Брат сказал, что родители меня ждут, сначала мы заедем к ним.
Я спросила, не слышал ли он что-нибудь о Глебе?
– Разве ты ему не звонила? – удивился он.
– Пока нет. Хочу заехать к нему после родителей.
– А куда заехать? Коттедж выставили на продажу, я не знаю, где он сейчас живёт. В больнице Глеб пробыл недолго. Я приезжал туда через несколько дней, хотел поговорить, узнать подробности. Но когда увидел его, не стал подходить. Решил, что это уже не важно, а ему надо прийти в себя, на него было страшно смотреть.
– Кто вам сообщил?
– По-моему, кто-то из охраны. Позвонили и сказали, что машина с тобой упала в реку. Автомобиль достали, а тебя пока не нашли. Не хочу даже вспоминать, что я чувствовал и как сообщал об этом родителям. Я помню, что не верил, кричал, чтобы дали трубку Глебу. А парень сказал: «Он не может подойти, его увезли на скорой». Я потом узнал, он, раненный, нырял за тобой, пытался достать до машины. Его вытащили из реки еле живого, он много крови потерял.
Я попросила:
– Паш, позвони ему, спроси, где он сейчас? Только не говори пока ничего, я сама.
Брат остановился, набрал номер, ждать пришлось очень долго, наконец, ему ответили.
– Здравствуй, Глеб, это Паша. Ты где находишься? Я хочу подъехать, – кивнул, отключился и повернулся ко мне. – Он там, на берегу реки. Это нам по дороге. Заедем?
– Конечно!
Вид у меня был ещё тот, я хотела принять душ, вымыть голову, в несчастной больнице не было горячей воды. Сёстры нагрели мне немного, но я даже волосы не до конца промыла, они всё ещё пахли речной водой. Ну да ладно, не это сейчас главное. Думаю, Глеб обрадуется любому моему виду.