Ей хотелось все узнать о Марчлэндзе. Она изучала фамильные портреты Гринхэмов и задавала вопросы о них. Я знала очень мало.
— Вам надо расспросить моего отца, — сказала я.
— В такое время, как сейчас, он слишком занят, чтобы удовлетворять мое любопытство, — ответила Андрэ. — Кстати, что вы можете сказать об этом доме… кажется, Милтон Прайори? Я слышала разговоры слуг о нем. Мне бы хотелось на него взглянуть.
— Он находится примерно в двух милях отсюда, — сказала я. — Мы можем пойти и посмотреть на него. Уже несколько лет он пустует. Он из тех домов, про которые говорят, что в них водятся привидения.
— Именно это я и слышала от слуг.
— Что в нем раздаются странные звуки? — спросила я. — Плач, и стоны, и свет в окнах?
— Что-то вроде этого.
— Дом совершенно заброшен. Не знаю, кому он принадлежит. Там не на что особенно смотреть.
— Все-таки мне хотелось бы как-нибудь взглянуть на него.
— Тогда завтра. Давайте отправимся туда верхом. Не думаю, что мисс Каррутерс будет возражать.
На следующий день в конюшне Андрэ напомнила мне о моем обещании поехать в Милтон Прайори.
— Хорошо, — промолвила я. — Но приготовьтесь к разочарованию.
— Это тот старинный особняк, окруженный кустарником? — спросила мисс Каррутерс.
— Описание довольно верное, — ответила я.
Я не видела дом уже около двух лет. И сразу же заметила в нем перемену. Кустарник оставался таким же неухоженным, но строение потеряло нежилой вид. Может быть, причина была в вымытых окнах?
— Очаровательно, — сказала Андрэ. — Да, он похож на дом с привидениями. Вам известна его история?
— Нет, совершенно неизвестна, — ответила я, — Знаю только, что он уже долго пустует, и, похоже, никто не хочет купить его. Я не знаю, продается ли он. Я ничего не слышала об этом.
— Давайте подъедем поближе, — попросила Андрэ.
— Не возражаю, — сказала я.
Мы направили своих лошадей к кустам, и внезапно из них выбежала восточноевропейская овчарка и понеслась к нам. Она казалась свирепой и опасной.
— Ангус! — произнес чей-то голос, — Что случилось, старина?
К нам шел человек. Его поношенная одежда и неряшливый вид соответствовали дому. Мужчина был средних лет, с рыжеватой бородой, в руках он держал ружье.
— Сидеть, Ангус 1 — сказал незнакомец.
Ангус сел, но продолжал следить за нами с мрачным и угрожающим видом.
— Что вы здесь делаете? — спросил мужчина. — Вы знаете, что вторглись в чужие владения?
— Извините, — сказала я. — Мы этого не знали.
Ведь дом пустовал уже много лет.
— Вы не двинетесь с места, пока я не узнаю, что вам надо.
Меня поразили его слова.
— Я ваша соседка из Марчлэндза, — промолвила я.
— Ну и что? — ответил хозяин собаки.
— Мы просто хотели взглянуть на дом. Пожалуйста, скажите нам, кто вы.
— Я сторож, — ответил мужчина.
— Сторож Милтон Прайори!
— И буду им в дальнейшем.
— Дом продается? — спросила я.
— Думаю, да.
— Я не слышала об этом.
Охранник пожал плечами.
— Наверное, кто-то уже купил его, — предположила я.
— Вполне возможно.
— Понимаю. Извините. Дом так долго пустовал. Мы просто хотели рассмотреть его поближе.
— На вашем месте я бы оставил эту затею.
Ангусу это бы не понравилось, пес очень свиреп, должен вам сказать.
— Ну, теперь мы предупреждены, — сказала я. — Извините, Андрэ. Это все, что вы увидите.
— Какое разочарование! — сказала она. — Мне бы хотелось узнать историю этого места. Интересно, кто здесь будет жить?
— В свое время мы это узнаем. Обитатели дома будут избирателями моего отца, и он придет сюда, чтобы их агитировать.
Мисс Каррутерс сказала, что дом ей понравился. По ее мнению, похоже на эпоху ранних Стюартов.
— Но, по-моему, он нуждается в реставрации.
Сколько, вы говорили, он пустовал, Люсинда?
— Не знаю точно. Но долго.
В конце недели, как это часто бывало, приехал отец. Маме не терпелось сообщить ему, как продвигаются дела в госпитале.
Помню, за обедом он сказал нам, насколько непопулярен становится премьер-министр.
— Война все еще продолжается, и они ищут козла отпущения. Бедный Асквит! Он самая подходящая фигура. Ллойд Джордж только и ждет, чтобы занять его место. Марго Асквит в бешенстве.
Если кто-то м способен удержать его от ухода в отставку, то это его грозная жена.
Доктор Эджертон в тот вечер обедал с нами. Он сидел рядом с мисс Каррутерс.
— Я считаю Ллойда Джорджа очень талантливым человеком, — сказал доктор.
— Возможно, этот огнедышащий уэльсец проявит всю ту энергию, которой так недостает Асквиту, — предположила мисс Каррутерс.
— О, я в этом не уверен, — ответил доктор, и между ним и мисс Каррутерс разгорелась дискуссия о достоинствах Ллойда Джорджа и Асквита.
— Мне жаль старика, — промолвил отец, — но начинают поговаривать, что не лучше ли ему уступить свое место Ллойду Джорджу.
— А Черчилль? — спросила мама.
— О, он в опале из-за Дарданелл. Он слишком уверен в правильности взятого курса. Думаю, сейчас, эта уверенность поколебалась.
— Дела обстоят очень плохо? — спросила я.
— Не настолько плохо, как это освещают газеты. Они считают сенсационными только плохие новости. И если можно кого-нибудь обвинить, репортеры это сделают. Людей всегда больше интересуют плохие новости, чем хорошие. Сформулируем это так. Дела могли бы обстоять лучше.
— Мы на днях говорили о Милтон Прайори, — сказала мама, — Люсинда рассказала, что там появился сторож со свирепой собакой.
Мне показалось, что отец насторожился.
— Милтон Прайори? — сказал он. — Что такое с ним?
— Похоже, что кто-то продает его. Люсинда пошла туда посмотреть на дом… вернее, показать его Андрэ.
— Я была с ними, — сказала мисс Каррутерс. — Сторож довольно настойчиво попросил нас держаться подальше от этого места.
Я подробно рассказала отцу, что произошло.
— Собака вела себя очень агрессивно. Казалось, ей достаточно приказа хозяина, и она разорвет нас всех на куски.
— Надеюсь, что этот человек умел обращаться с ней. Ты решила, что дом собираются продать?
— Очень похоже.
— В свое время мы это узнаем, — сказала мама. — Интересно, кто будет новым владельцем?
— Надеюсь, они окажутся добрыми либералами, — сказала я. — Иначе нам придется обращать их в свою веру.
Отец улыбнулся.
— Какие изменения произошли в Милтон Прайори? — спросил он.
— Думаю, окна вымыли… ну и, конечно, появился сторож. Думаю, владельцам надо будет привести дом в порядок, если они надеются его выгодно продать.
— Подождем и посмотрим, как будут развиваться события, — вставила мама.
— На вашем месте я бы держался от него подальше, — сказал отец. — Мне не нравится, что там сторожевая собака.
— Мы обязательно услышим о его продаже, — добавила мама. — Здесь такие вещи не сохранить в секрете.
Потом разговор снова переключился на коалиционное правительство и вероятность того, что мистер Асквит уступит пост премьер-министра мистеру Ллойду Джорджу.
Вскоре после этого к нам приехал Роберт Дэнвер. В форме он выглядел очень красивым. Он был по-прежнему худым и казался еще выше, чем раньше, но уже не соответствовал утверждению Аннабелинды, что у ее брата «все части тела плохо подогнаны друг к другу».
Я пришла в восторг и с благоговением рассматривала Роберта.
— О, Роберт, тебе присвоили офицерский чин! — воскликнула я.
— Да, — подтвердил он. — Я чувствую себя настоящим мужчиной.
— И ты больше не подчиняешься этим грубиянам сержантам?
— Думаю, это было необходимо.
— Значит, прощай, Сэлисбери Плэйн, и теперь…
Поле сражения, — мое лицо омрачилось.
— Отъезд на континент придется отложить на месяц или больше. Меня посылают на курсы.
— Курсы? Я думала, ты уже закончил свою подготовку.
— Я прошел ее. Но это другое. Я придумал метод запоминания азбуки Морзе, и меня отобрали для курсов.
— Это означает, что ты будешь посылать сообщения… на поле сражения.
— Наверное.
— О, Роберт, я горжусь тобой!
— Я пока не сделал ничего, чем можно гордиться.
— Уже сделал и сделаешь еще больше.
— О, я человек не героического склада. Оставляю это таким, как майор Мерривэл. Кстати, ты видела его в последнее время?
— Нет. Он в Галлиполи.
Роберт помрачнел.
— И дядя Джеральд тоже, — продолжала я. — Мы очень беспокоимся.
Роберт понимающе кивнул.
Мама и тетя Селеста, часто приезжавшая в Марчлэндз и с удовольствием помогавшая в госпитале, очень обрадовались Роберту.
Потом к нам присоединились мисс Каррутерс и Андрэ, и мы вместе повели Роберта взглянуть на Эдварда.
— Как он растет быстро! — заметил Роберт.
Андрэ с гордостью смотрела на малыша.
— Он обещает стать крупным мальчиком, правда, Эдвард?
Эдвард что-то проворковал и ласково улыбнулся.
Эдвард что-то проворковал и ласково улыбнулся.
Мы съели обед, и мама сказала:
— Почему бы вам с Робертом не совершить небольшую прогулку верхом, Люсинда?
— — Мне эта идея нравится, — сказал Роберт. — А тебе, Люсинда?
— Мне тоже, — сказала я.
Скоро мы уже скакали по знакомой местности, как в те времена, когда я еще не уехала в школу и не началась война.
Мы продолжали вспоминать прошлое.
— Ты помнишь, как мы нашли на дороге птенца черного дрозда?
— О да. Он выпал из гнезда. И ты влез на дерево, потому что мы догадались, что гнездо там… и положил его обратно. А на следующий день пришли взглянуть, все ли с ним в порядке. — — Помнишь, как твоя лошадь споткнулась в лесу о поваленное дерево и ты упала на груду листьев?
Мы смеялись, вспоминая это. У нас было столько общих воспоминаний.
— Это кажется таким далеким, — сказала я, — потому что все изменилось.
— Война кончится, и нормальная жизнь вернется.
— Ты так думаешь?
— Да. Я возвращусь в Каддингтон Мэйнор, и со временем покажется, что войны никогда не было.
— Я думаю, что, когда происходит нечто подобное, люди становятся другими и уже никогда не будут прежними.
— Но ведь ты не изменилась, Люсинда?
— Я чувствую себя другой. Я заметила это… катаясь вот так с тобой и вспоминая прежние времена. Случай с птенцом и падением в лесу. Это перенесло меня в прошлое, и на мгновенье я снова стала такой, как тогда… а потом поняла, что существует огромная разница между мной сегодняшней и той, которой я была.
— Думаю, мы все стали умудренней, но я спрашиваю, осталась ли ты прежней Люсиндой, моим близким другом?
— Надеюсь, я всегда буду им, Роберт.
— Моя сестра называет меня предсказуемым.
— Аннабелинда говорит обо мне то же самое и считает, что именно поэтому я так скучна. Она всегда знает, как я собираюсь поступить.
— Ну, Аннабелинда считает, что она всегда права. В этом она достаточно предсказуема. Но в самом деле, в большинстве случаев можно заранее сказать, что я сделаю, и думаю, что общение со мной нельзя назвать волнующим.
— Я была взволнована, увидев тебя сегодня утром в форме офицера.
— Ты первая, кому мне хотелось ее показать.
— Ты поедешь к твоим родителям?
— Да, сегодня вечером.
— А я увижу тебя перед отправкой на курсы?
— Я планирую провести дома два дня. А потом приехать на день в Марчлэндз, если ты ничего не имеешь против.
— Конечно, нет, но сначала ты должен поехать домой.
— Должен. Моему отцу надо так много рассказать мне о поместье. Я рос с сознанием, что оно станет когда-нибудь моим… в далеком будущем, я надеюсь. У меня те же чувства к нему, что и у папы. Как ты знаешь, мы с отцом всегда были лучшими друзьями.
— Моя мама часто говорит, что ты его точная копия.
— Это общее мнение. Мои мать и сестра совсем другие.
— Странно, когда в одной семье такие разные люди. Говорят, я похожа на маму, но она утверждает, что во мне есть много от отца. Не знаю, в кого Чарльз. По-моему, он займется политикой.
Сейчас он единственный известный мне человек, который молится, чтобы война продолжалась, пока он не станет достаточно взрослым, чтобы вступить в армию.
— Настоящий патриот!
— Думаю, он больше думает о своей славе. Он видит себя вступившим в битву и выигравшим войну за неделю.
— Он повзрослеет.
— Я рада, что тебя посылают на эти курсы, Роберт… потому что это задержит твою отправку… на фронт.
— Со мной все будет в порядке, Люсинда. Я предсказуем. Я просто буду выполнять приказы своих командиров. Я из тех, кто с грехом пополам доводит дело до конца.
— Не меняйся, ладно?
— Я не смог бы, даже если бы захотел. Могу я попросить тебя о том же?
— Конечно… А, вот посмотри! — сказала я. — Это старый Милтон Прайори.
— Какая перемена! Что с ним сделали?
— Там теперь живут новые люди.
— Они купили его?
— Наверное, да. Теперь там сторож со свирепой собакой, чтобы держать всех на расстоянии. Раньше люди иногда забредали сюда. Несколько окон было разбито, и через них проникали в дом. Думаю, у новых владельцев есть много причин, чтобы нанять сторожа.
— Они привели особняк в порядок. Будем надеяться, что они окажутся приятными людьми и внесут вклад в светскую жизнь Марчлэндза.
— Мои родители надеются, что они добропорядочные либералы.
— Ну, теперь у либералов нет монополии на власть, не правда ли? При коалиционном правительстве у консерватора столько же шансов войти в кабинет министров.
Вечером Роберт уехал.
— Мы увидимся через два дня, — сказал он. — Постарайся выкроить денек.
— Я могу даже попросить мисс Каррутерс освободить меня от занятий.
— Я всегда забываю, что ты школьница, Люсинда. Но ведь это уже ненадолго?
Когда он ушел, я стала думать о Маркусе Мерривэле. Он, как и Роберт, с нетерпением ждал, когда я вырасту.
Я чувствовала себя польщенной, но в то же время мне становилось не по себе: находясь с Робертом, я точно знала, что хочу быть с ним, но будоражащее общество Маркуса Мерривала совершенно опьяняло меня.
Снова наступило Рождество, а потом новый, 1916 год. Он не принес ничего хорошего. Пришлось признать, что план захвата Дарданелл потерпел неудачу.
Некоторые соглашались с Черчиллем, что сама идея была блестящей, но ее бездарно воплотили в жизнь.
Военный министр лорд Китченер отправился на Дарданеллы, чтобы предложить эвакуировать оттуда войска. Надежды на победу иссякли, и продолжать операцию означало напрасно губить людей и тратить боеприпасы. И теперь, в январе нового года, войска с Галлиполи начали возвращаться в Англию.
В конце месяца нас посетил дядя Джеральд. Он выглядел постаревшим. Он сказал, что эту кампанию вообще не надо было затевать.
Он разыграл сражение за Дарданеллы перед нами на столе за обедом.
— Операцию обрекли на провал с самого начала, — сказал он. — Прежде всего, отсутствие внезапности. Они послали туда территориальные части. Нам не хватало опытных людей, а это, уж поверьте мне, то, что необходимо в подобной ситуации. Острая нехватка снарядов, недостаток ресурсов. Асквит должен уйти!
— Черчилль уже ушел, — напомнил ему отец.
— Идея Черчилля была хороша. Она могла сработать. Нас погубил способ ее осуществления. Вот посмотрите, это мы, — сказал дядя Джеральд. И мама опасливо посмотрела на его стакан с вином. — А это, — он придвинул графинчик, — турки.
Мы наблюдали, как он двигает тарелки и блюда по столу. По моему мнению, это нисколько не напоминало поле боя. Мне не терпелось узнать новости о Маркусе Мерривэле.
— Эта операция не пошла на пользу престижу Англии. Это конец для Асквита. Подумай о наших потерях, Джоэль… почти четверть миллиона человек. Это катастрофа, Джоэль. Катастрофа. Думаю, ты слышал обо всем этом в палате.
— Там почти ни о чем другом не говорят после решения Китченера.
— Полетят головы, Джоэль. Наверняка полетят головы.
— Думаю, вы рады снова оказаться дома, Джеральд, — сказала мама, — А как майор Мерривэл?
Он вернулся вместе с вами?
— Да, вернулся, но Мерривэла ранили.
— Ранили! — воскликнула мама. — Тяжело?
— Гм. Его сразу отправили в госпиталь.
— Он мог попасть и сюда, — сказала мама.
— Моя милая Люси, я думаю, что он действительно довольно тяжело ранен.
Мама расстроилась, и дядя Джеральд несколько смягчился.
— В подобных случаях, — сказал он, — их увозят в один из лондонских госпиталей.
— Насколько тяжело ранен Маркус? — спросила я.
— О, он с этим справится. Не сомневайтесь в майоре.
— В каком он госпитале? — спросила мама.
— Точно не знаю.
— Что с ним случилось?
— Не знаю подробностей… Знаю только, что рано достаточно серьезна. Маркуса несли на носилках.
Я представила все это себе… Мне стало страшно. Что с Маркусом? Мне захотелось увидеть его.
— Мы очень переживаем за майора, Джеральд, — сказала мама. — Он почти член семьи после того, как привез Люсинду, — Эдварда и остальных из Бельгии.
— О, я знаю. Великолепный малый. Но он не стоит на пороге смерти. Просто нуждается в небольшой починке.
— Ты должен узнать подробности и известить нас. Думаю, если майор Мерривэл в лондонском госпитале, самое меньшее, что мы с Люсиндой должны сделать, это навестить его, Джоэль, и я не забыла, чем ему обязана Люсинда. Только Богу известно, что могло случиться, если бы он не позаботился о ней, и мы всегда будем благодарны тебе, Джеральд, что ты послал его.
— Я считал, что это наилучший выход. Майор очень находчивый малый.
— Ну, так разузнай о нем, Джеральд. Мы хотели бы навестить его, правда, Люсинда?
— Да, — подтвердила я. — Хотели бы.
Со свойственной ему пунктуальностью дядя Джеральд через несколько дней проинформировал нас о Маркусе Мерривэле.
Мама сказала, что ей нелегко оставить наш госпиталь, но в данных обстоятельствах она считает это необходимым.