Я попытался прикоснуться к нему, но моя рука прошла насквозь. Я быстро отпрянул назад.
– А откуда ты здесь?
– Это моя планета.
– Могу ли я узнать, где очутился? Что за планета?
– Конечно. По межгалактической классификации наша Галактика называется Дантана, а это планета Свагура. Местные жители называют себя свагурами.
Вспомнив, как моя рука прошла сквозь этого свагура, я встрепенулся:
– А ты, похоже, голограмма?
– Думай, как хочешь. Это не просто объяснить, все равно не поймешь. Но, мне кажется, ты понял, зачем я здесь появился.
– Вообще-то да, – ответил я. Хотя, по правде сказать, зачем он появился, ума не мог приложить.
– Следуй за мной! – человекоподобное существо подпрыгнуло и зависло в воздухе. – Не задавай вопросов. Когда придем на место, тогда все и спросишь, у нас мало времени.
– Хорошо, – и я последовал за голограммой.
Дорога оказалась неблизкой. Я полз по скалам, как таракан по кухонному столу. Силы мои постепенно иссякали, и я останавливался. Тогда ко мне подлетала голограмма и пропускала сквозь меня лучи. Сначала мне это не нравилось, и я ругался. Но потом понял, что эти лучи, восстанавливали мои силы. Как оказалось, для свагуров они заменяли еду.
Я шел молча и, когда удавалось оторвать взгляд от скользких камней, поднимал голову и смотрел ввысь, не переставая удивляться происходящему. В вышине переливались, сменяя друг друга, все оттенки цветовой палитры – от синего до желтого. У нас на Земле таких красок не встретишь. Небо, если так можно выразиться, бурлило что-то где-то постоянно взрывалось. Бывало, меня оглушало, но незначительно.
Голограмма предупреждала меня о взрывах заранее, и я предусмотрительно закрывал уши ладонями. Смотреть вверх на все это было очень интересно, но небезопасно. И я временами опускал глаза, изучая то, что было под ногами. В тот момент мне совсем не хотелось домой. Почему? Не знаю. Я шел и догадывался, куда меня ведут. Мои догадки оправдались, когда мы подошли к скале.
– Мы пришли. Будь спокоен и уравновешен, и у тебя все получится, – произнесла голограмма и растворилась в воздухе.
– Эй, подожди! – закричал я.
Но все попытки удержать ее были тщетны.
– Да и фиг с тобой! – в сердцах промолвил я.
Больше я его не встречал. Как потом мне стало известно, это был агент-наблюдатель из Комитета по межгалактическим телепортациям.
* * *Я посмотрел вверх и увидел на скале надпись. Знаки были похожи на иероглифы. Я решил прикоснуться к скале и выяснить, в чем тут дело. От прикосновения ничего не произошло – одно разочарования. Скала, не распахнулась по мановению руки, как в сказке, вроде «Сим-Сим, откройся», и я стоял раздосадованный, совершая пасы руками. Так прошло минуты две, можетчуть больше, не помню. Вдруг скала бесшумно поднялась, внутри нее что-то дымилось. Я стоял, не веря своим глазам, а мой ученый ум бил дробной мыслью: «Вот ОНО! НАЧАЛОСЬ! СОБЕРИСЬ! СОБЕРИСЬ!»
Я зашел в пещеру, разгребая руками клубы дыма. Ничего не было видно. Я двигался, зажмурив глаза – опасался, однако, что дым разъест мои очи, и я останусь слеп, как муха, сидящая на стенке и не реагирующая на то, что ее вот-вот прихлопнут. Почему-то голову мою посещали именно такие аналогии, и в этой берлоге мне было очень даже неуютно. Я шел вслепую по длинному пещерному коридору, все дальше и дальше продвигаясь вглубь скалы. Но вот мои руки уперлись в стену, и я инстинктивно открыл глаза. Я посмотрел вверх и, к своему удивлению, понял, что нахожусь на дне колодца, выложенного из неизвестного мне камня. Хотелось закричать, но я сдержался, приложив невероятные усилия, чтобы совладать со своими инстинктами. В тот момент это было совершенно бессмысленным делом.
Я смотрел ввысь, чего-то ожидая. И не напрасно. Наверху в колодезном просвете замелькали странные создания, которые столпились поглазеть на меня, как детвора на клоуна из передвижного цирка. Их становилось все больше и больше. Да здравствует цирк! С моими глазами явно что-то происходило. С их помощью я мог увеличивать предметы с большой кратностью и видеть все, что только мог пожелать. Мне это так понравилось, что я даже закричал: «Ну, надеже, мать вашу так! Але-ап!» В ответ раздался дикий хохот, от которого у меня по спине поползли мурашки, и я ощутил себя в не своей тарелке. Лица этих созданий при увеличении напоминали маски краснокожих. Неожиданно все пропали. Их словно ветром сдуло, и надо мной в вышине остался только один.
– Подойди ко мне! – произнес Незнакомец, да так громко, что у меня в ушах затрещало.
И тут я понял, что сила притяжения меня больше не удерживает, и полетел вверх, как космонавт в космическом пространстве, ощущая полную невесомость и чувствуя, что могу легко управлять своим телом. Вращение мне понравилось больше всего. Я кувыркался, как хотел, благо пространство позволяло и подъем был долог. Наконец, я завис перед зовущим меня субъектом и уставился ему в глаза. Выглядел он как землянин. Он поманил меня рукой, и я подлетел к нему очарованно-заколдованный.
– У тебя есть закурить? – обратился он.
– Нет, – сухо ответил я, плохо понимая происходящее. Такого идиотского вопроса я никак не ожидал, и мою физиономию слегка перекосило.
Он улыбнулся, я ответил тем же.
– Не воспринимай все так остро!
– А как тебя прикажешь понимать?
Я приземлился рядом. Он взял меня за плечо, и мы направились к двери, которая вела в сердце необычной пещеры. Вопросов почему-то у меня больше не возникало. Складывалось впечатление, что я и так получаю от этого субъекта всю интересующую меня информацию.
И, действительно, я получил важные сведения в виде кодов, которые смог расшифровать только тогда, когда остался наедине с собой. Пока я не понимал, как у меня возникли такие способности.
Мы прошли множество дверей. Все они были разные, и на каждой из них висели таблички с какими-то надписями.
– А что на них написано? – обратился я к своему конвоиру-попутчику.
– Это коды, необходимые для распознания объектов или субъектов, которые собираются войти внутрь.
– Что-то я плохо понимаю, для чего это надо.
– У нас много врагов, которые пытаются ликвидировать наш народ. Мы мешаем им в осуществлении их планов. Инопланетяне захватили Свагуру и теперь пытаются нас уничтожить. Поначалу мы были друзьями, но наши гости занесли вирус, который отправил к праотцам большую часть местного населения. А другую половину они просто зомбировали.
Мы подошли к последней двери и остановились. Сердце мое забилось в учащенном ритме, на лбу выступил пот. Я не вытерпел и захотел задать вопрос.
Но Незнакомец моментально прикрыл мой рот своей рукой и шепотом произнес:
– Все вопросы потом.
Я кивнул.
Двери открылись, я последовал за Незнакомцем. Мы вошли в большую, нет, громадную комнату, стен которой мне так и не удалось увидеть. Мои глаза от удивления становились все больше и больше. Темно-синий свет стелился по полу. Вверх над синей полосой света поднималась темно-голубая, еще выше чисто-голубая c переходом в светло-голубую и, наконец, в белую. Я поднял голову и не увидел перекрытий, на моем лице непроизвольно образовалась улыбка.
– Что-то не так? – спросил Незнакомец.
– Хороший вопрос! Да тут все не так, но я постепенно привыкаю, – воскликнул я.
– Отлично! Это меня радует.
Он взял меня за руку, и мы полетели вверх по воздуху, набирая скорость.
– Куда мы направляемся? – спросил я.
– Всему свое время. Не надо задавать вопросов – все сам увидишь. Главное, олимпийское спокойствие – и все будет в порядке.
– Конечно, – ответил я, не веря ему.
Пока мы поднимались все выше и выше, у меня почему-то шумело в голове, сознание готово было меня покинуть. Только внутренняя борьба с самим с собой заставляла меня находиться в равновесии. Незнакомец держал меня за руку, повторяя: “Все будет в порядке”.
* * *Разглядеть, куда мы направляемся, было невозможно. Все пространство пребывало в разноцветном тумане. Неожиданно туман исчез, и я увидел радугу. Она манила, притягивала, как магнит. У меня сложилось впечатление, что каждый из радужных цветов дышит по-своему. И это дыхание, преобразуясь в излучение, источало нежный ласкающий взгляд. От таких впечатлений я забыл, где нахожусь. Помню, что меня все время охватывала эйфория, да с такой силой, что я ощущал себя частью того, что видел.
Подлетев к радуге в виде полусферы, мы опустились на неожиданно твердую поверхность. На самом деле, это была вершина скалы, переходившая далее в огромное плато. Не переставая удивляться, я ощутил себя очевидцем необычайного зрелища. Радуга, казалось, была живая, ее краски переливались и подмигивали мне, излучая энергию счастья.
– Это наш Создатель! – произнес Незнакомец, поднимая руку вверх. – Это наше начало и наш конец. Все, что ты видишь и всё, что тебя окружает, создано им.
Я был полностью согласен с этим.
– Это наш Создатель! – произнес Незнакомец, поднимая руку вверх. – Это наше начало и наш конец. Все, что ты видишь и всё, что тебя окружает, создано им.
Я был полностью согласен с этим.
– Но почему я удостоен такой чести?
– Потому что ты не есть тот, кем себя представляешь. Твое сознание в твоем теле имеет всего лишь начальное развитие. А вне своего тела – ты накопитель знания, которое находится в этом сосуде, – он достал из-под плаща сосуд и протянул его мне.
Я взял это «наше начало и наш конец» в руки. На самом деле никакого сосуда не было. Была только форма голубоватого цвета без днища и без горлышка. То, что я держал в руках, напоминало расплавленное стекло, которое каждое мгновение преобразовывалось то в тягучую жидкость, то в застывший кварц. Я был поражен. Очевидно, это была плазма. При сильном сжатии этот сосуд пропадал из поля зрения, и я даже не ощущал его в руках.
– Не надо так сильно его сжимать, – обратился Незнакомец, – не причиняй ему боль, ты ведь не любишь, когда тебя бьют.
– Да, похоже, он живой, – ответил я.
И сосуд вновь появился у меня в руках.
– Тебе необходимо выпить его содержимое. Поднеси горлышко ко рту.
Я сделал то, о чем меня попросили. Но ничего не изменилось.
– А почему ничего не происходит? – обратился я к Незнакомцу.
– Потому что ты делаешь это бессмысленно, неосознанно, не даешь себе труда вложить душу в это таинство. Направь добрую силу своей мысли – сосуд преобразуется в жидкость, и она потечет, как оливковое масло.
Я пытался сконцентрировать мысли на объекте, который находился перед моими глазами, но ничего не происходило. И вдруг меня осенило.
– Я – частица тебя, ты – частица меня! – воскликнул я.
Сосуд начал растворяться у меня в руках, превращаясь в густую жидкость. Я открыл рот, и она медленно потекла внутрь меня. Сначала я ощутил вкус виноградного сока, потом апельсинового, керосинового, пшеничного, кирпичного, мясистого, и всякого истого, что предавало необычайное многообразие заглатываемому объекту.
Тепло растекалось по жилам, и от такого удовольствия мне захотелось выплеснуть свои ощущения наружу, но я сдержал себя.
Незнакомец стоял рядом со мной и внимательно смотрел на происходящее. От его взгляда мне становилось не по себе. Наверняка, он знал, чем должен закончиться этот процесс, и молча ждал результатов. После приятных ощущений я почувствовал себя как-то нехорошо. Появилась слабость в нижних конечностях, густая белая пелена окутала сознание. Повернувшись вокруг своей оси, я упал, как подкошенный.
* * *Когда я пришел в себя, то почему-то уже стоял и что-то говорил на непонятном языке. Незнакомец, стоявший напротив, внимательно слушал. Когда я замолчал, рядом никого не было. И тут я почувствовал, что вся информация, неосознанно вылившаяся только что из меня, стала вдруг автоматически переводиться на мой родной язык и воспроизводиться, как в визуальном режиме, в виде бегущей строки, так и в звуковом.
Чем больше я вникал в происходящее, тем больше понимал, кто я ЕСТЬ теперь и кем стал. Или, может, кем меня здесь хотят видеть?
Дайте зеркало! Скорее! Зеркало для Героя! Кто Я? 2.12 – Тюкин! Полубог?! Герой?! А может и САМ…? – мои мысли гудели, как пчелиный рой, и голова напоминала улей. – «На этом месте должен быть Я!» О, Семен Семеныч! А может, я уже перенесся в наше далекое будущее – в эпоху ЛЬВА (по земным меркам до нее людям шагать еще не одно тысячелетие). Тогда все человечество поднимется на вершину мудрости и духовности, и люди сами станут БОГАМИ, но, возможно, уже не на планете Земля. ВОТ ОНО! А Я УЖЕ ЗДЕСЬ!
Я поднял руки вверх и прокричал:
– Ом мани падме хум! – что на санскрите означает: «О, жемчужина, сияющая в цветке Лотоса!»
Для чего я вспомнил санскрит – не знаю сам до сих пор. Здесь этот язык был совершенно бесполезен.
Потом мы с Незнакомцем подняли головы и уставились на радугу, которая нас окружала. Радуга начала уменьшаться, и мне удалось поймать ее руками. Теперь она была продолжением моих рук и источала энергию в виде электрических разрядов. Я понял, что могу управлять процессом и постепенно начал сокращать расстояние между радугой и моей головой. Остановив руки на уровне плеч, я надел радугу, как шлем, на голову. Помню только гигантскую вспышку перед глазами.
* * *Я очнулся в прекрасной комнате в очень странной позе – я висел на высоте полуметра над кроватью. Стены комнаты переливались разными красками. Поверхность, на которой я лежал, была невидима. Опустив руку, я потрогал покрывало на кровати. На ощупь оно напоминало ворсистый шелк. Я подумал, что в таком состоянии (параллельно плоскости кровати) могу находиться, где угодно и как угодно. Но как только я покинул пределы кровати, тут же упал навзничь. Как ни странно, поверхность, на которую я попал, тоже была мягкой, как губка для мытья посуды.
– Однако! – сказал я.
Звук начал колебаться, как язык в колоколе.
Представляете, где я очутился? Этот мир казался нереальным, но он был, уверяю вас. Но в данную минуту меня это не интересовало. Как ни нравилось и ни удивляло меня происходящее, чувство самосохранения не давало покоя. Мысли мои были заняты только тем, как выбраться отсюда и вернуться домой. Да ну ее, эту эпоху Льва. Оглянувшись по сторонам, я не нашел дверей, и это меня сильно озадачило.
Я подошел к стене. Она вибрировала и дребезжала. Прикоснувшись пальцем, я увидел, что палец вошел внутрь нее. И тут же почувствовал боль, как от ожога. Отпрыгнув назад, я схватился за руку и начал дуть на палец. Боль быстро прошла. Подойдя к противоположной стене, я сделал то же самое, но на это раз мой палец заморозился, и я начал его отогревать. Кричать было бесполезно, я сел на пол (если его можно так назвать) по-турецки и заставил себя думать спокойно. Думать пришлось недолго.
Из стены, что была напротив, вышли трое, по-видимому, свагуров. Почему-то свагуры имели человеческое обличье.
Потом я понял, что таким образом они выражали уважение к моей персоне.
Того, кто был в центре, я узнал сразу – это был тот самый Незнакомец, который привел меня к радуге. Остальные, очевидно, были его охраной. Они появились словно из другого измерения. Приложив ладони к груди, свагуры поклонились мне. Я сидел неподвижно. Первым завел разговор тот, кто был в центре:
– Надеюсь, ты узнал меня?
– Да, – сухо ответил я, слукавив, хотя смутные сомнения мурашками уже поползли по моей спине.
Мне захотелось пить. Как по мановению волшебной палочки, Незнакомец откуда-то достал бутылку, наполнил стакан и протянул мне. Я отпил четверть содержимого и поставил стакан. Стакан завис в воздухе перпендикулярно полу. У меня сложилось впечатление будто я поставил его на табурет, причем, я его видел, а гости нет. Двое свагуров, стоявших по обе стороны от Незнакомца, упали на колени. Незнакомец стоял неподвижно.
– Подыми их, пожалуйста! – попросил я Незнакомца.
Свагуры встали по стойке смирно, как на параде. Я хотел произнести фразу, касавшуюся этих двоих, но меня перебил Незнакомец.
– Не стоит беспокоиться на их счет, они все равно ничего не поймут, – ответил он, снимая шлем.
И тут я понял, кто стоял передо мной, и слез своих сдержать уж был не властен. Душа моя возликовала. То был мой братец Теодоро, с которым мы провели беззаботную юность, и который играл на гитаре так, что ему мог бы позавидовать любой инопланетянин. Когда я, позабыв обо всем на свете, мучил в лаборатории клетки мозга, отец наш, по фамилии Шмидт, тогда еще в чине лейтенанта, послал на Мальту сына, Теодоро, племянника великого магистра. И с той поры никто о нем не слышал.
Я подскочил к нему.
– Глазам не верю! Узнаю! Узнаю брата Тео! Мой дорогой! Как я тебя давно не видел! Так вот где она, твоя Мальта! Сенная ты собака! Да у тебя, небось, и имя-то тут другое? – из меня сыпались вопросительно-восклицательные предложения.
Радости моей не было предела. Со мной была родная душа! Мы сжимали друг друга в объятьях, и слезы счастья душили нас.
Но, несмотря на мое восторженное возбуждение, Тео перешел к делу быстро, без промедления, что, впрочем, было в его характере.
– Дела наши плохи. А ты здесь потому, что только ты один знаешь ключ к спасению! А величают меня здесь 1БМ.
Такие ответы меня несколько озадачили, я почесал в затылке, вспомнив военную приемку в своем НИИ. Если честно, ничего ни о каком спасении я не знал.
– Как это? – спросил я.
– А вот так! – ответил Теодоро-1БМ, проходя в центр комнаты и предлагая мне сесть в прозрачное кресло. – Начнем все по порядку. Для того, чтобы доставить тебя сюда, нам потребовалось очень много времени.
– Получается, обратного пути нет? – смекнул я, пристально глядя ему в глаза.
– Все зависит от того, как будут складываться обстоятельства, – ответил Теодоро, кладя ладонь мне на плечо. – Уверяю тебя, беспокоиться нечего, у нас «ситуация под контролем». Правда, Рафик Нишанович?