Но что-то случилось и в самой Гяндже.
Возможно, ответ на это заключается в одной из приписок к поэме – приписка называется «Порицание завистников». В ней Низами обрушивается на придворных поэтов, на ханжей, окружающих правителя. Почему вдруг Низами, уже закончив поэму, начинает борьбу с завистниками? Почему он отчаянно доказывает, что поэма благопристойна и что ее автор имеет целью лишь восхваление пророка?
Причина тому – либо отказ, пришедший из Исфахана, либо, что более вероятно, отказ, полученный здесь, в Гяндже. Второй заказчик, Пахлаван, поэму не принял.
Поэт и царь – извечная проблема. Потомки, воспевающие Низами, поэты, подражающие ему, ученые, разбирающие по жемчужинке его строки, – все они еще не родились. А пока есть только пишущий под псевдонимом Низами горожанин Ильяс ибн Юсуф, которого можно увидеть на улице и оттеснить к грязной стене крупом коня. Мы порой забываем, что поэт всегда окружен людьми, которые не могут понять великого, – горько читать письма Пушкина, который сетует на критиков, что твердят на каждом углу: Пушкин исписался, Пушкин кончился.
Поэма Низами была революцией в литературе. Люди, о которых она говорила, не вписывались в рамки устоявшихся понятий. Низами написал неправильную поэму. Конечно же, сразу нашлись цензоры и блюстители нравственности, которые сделали все, чтобы о поэме забыли.
Низами пишет громадный роман, но в лучшем случае он может позволить себе снять с него одну-две копии. И все. Бумага страшно дорога, труд писцов – тоже. Как нанять писцов небогатому горожанину? Следовательно, пока поэма не куплена царствующей особой, она мертва.
Изображение Низами, вышитое на ковре
Идут годы. Кто-то поэму читает, у нее наверняка появляются поклонники. Может, ее обещают купить…
В очередной приписке к поэме Низами пишет, что ему обещаны кони в драгоценном убранстве, рабы и золото. Но тут же с горечью замечает:
В 1186 году Пахлаван умер. Трон в Гяндже перешел к его брату Кызыл-Арслану.
Низами уже давно не пишет: он беден, не может позволить себе бросить повседневные занятия ради поэзии. Может быть, и на бумагу денег нет.
И вдруг в дверь стучится посланец Кызыл-Арслана. Тот стоит лагерем в тридцати днях пути от Гянджи. Гонец привез письменный приказ поэту собираться в путь.
Когда Низами ввели в шатер атабека, Кызыл-Арслан предавался веселью под звуки музыки: певцы исполняли газели Низами – легкие и беззаботные стихи молодости. Низами остановился у порога. Повелитель приказал певцам уйти.
Кызыл-Арслан поднялся с ковра, подошел к Низами, обнял его и посадил рядом с собой. В долгой и милой сердцу поэта беседе – какой поэт в глубине души не мечтает так, попросту, поговорить с царем – Кызыл-Арслан вдруг спросил, нравятся ли Низами те две деревни, что ему подарены, хорошо ли ведут себя крестьяне, не нападают ли разбойники?
Никаких деревень Низами не получал и слыхом не слыхивал о такой милости. Пришлось в этом признаться.
– Ах, – воскликнул повелитель, словно и не подозревал о таком несчастье, – неужели ничего Низами не получил?
И тут же приказал выписать Низами грамоту на деревню Хамдуниан и вынести для него почетный халат.
Когда Низами собирался в обратный путь, кто-то из придворных с деланым сочувствием поведал о том, что деревня потому и дана поэту, что не приносит дохода, лежит она на границе и разбойники отнимают урожай у крестьян, как только те его соберут.
Так величайшая поэма Средневековья не принесла Низами дохода.
Но из этого не очень удачного визита родились легенды, которые упорно рассказывали современники, а затем, приукрасив, потомки. В них был шах, смиренно подходящий к хижине поэта, и мудрый старец, у которого всего-то добра – войлочная подстилка да Коран. И последующая дружба шаха с шейхом-поэтом. Такой образ был куда удобнее, чем вид скромного горожанина, над которым посмеиваются сытые вельможи.
Но поэма все же жила: ее переписывали, ее копии атабек дарил знатным гостям, слава Низами гремела, хотя до Гянджи докатывались лишь отзвуки ее. Умерла вторая жена Низами, которую он не любил, подрастал Мухаммед, доставляя отцу и радости и огорчения. Почти семь лет он ничего не пишет, если не считать короткой оды Кызыл-Арслану.
Кызыл-Арслан требует к себе поэта Низами. Фрагмент рукописи
Мир Сеид Али. Вечерняя жизнь дворца. Фронтиспис к «Хамсе» Низами
Весной 1188 года к Низами прибыл гонец из Шемахи от ширваншаха, того самого деспота, который заморил в тюрьме Фалаки и терзал Хагани. Это был большой ценитель поэзии и не менее известный губитель поэтов. Одно другому не мешало. Как знаток и ценитель, он предложил Низами переехать к нему. Низами, естественно, не согласился. Тогда ширваншах заказал поэму, причем обозначил не только тему, но и сюжет. Низами должен был описать в стихах судьбу несчастных возлюбленных Лейли и Меджнуна, героев легенды, которая уже своей известностью сковывала поэта. Сам Низами в предисловии к поэме пишет, что тема эта его не увлекла и, если бы не бедность, он бы не принял заказа. А уговорил его сын, которому уже тринадцать лет, он почти мужчина. Мухаммед недоволен тем, что Низами отвергает выгодные заказы, а сейчас намерен отказать ширваншаху. Мухаммеду надоело жить в бедности. Он уговаривает отца не только написать поэму, но и добавить специальную главу, восхваляющую сына. Низами написал эту главу – обращение к наследнику престола с просьбой приблизить к себе сына, но честно признал, что склонность сына к блестящей жизни ему не нравится и он пишет эти строки лишь из любви к своему мальчику, ибо каждый волен избирать себе судьбу.
Правда, наследник престола сына Низами не приблизил.
Начав писать, Низами постепенно увлекся. Он создал не очередной пересказ грустной истории о том, как Меджнун, которому родители Лейли отказали в руке любимой, становится безумцем, удаляется в пустыню и в конце концов погибает, а психологически тонкий роман в стихах. Поэма Низами родила целую литературу. Более сорока «Лейли и Меджнунов» было с тех пор написано именно в подражание Низами.
Поэма была закончена и отправлена заказчику. Доходов она не принесла, сын ко двору не попал. Низами продолжает жить в Гяндже. Проходит еще восемь лет. По тогдашним меркам, Низами уже почти старик – ему за пятьдесят. Жизнь завершается. И приходишь в отчаяние от того, что не осталось никаких свидетельств, даже слухов о том, как же шла эта удивительная жизнь, для нас озаряемая лишь раз в десятилетие, когда Низами заканчивал новую поэму. Между поэмами – тьма, забвение. И беды. Во вступлении к следующей поэме Низами намекает на них:
И вот в 1195 или 1196 году из города Мараги, от тамошнего правителя, ценителя поэзии, которому посвящено несколько произведений других поэтов, пришел заказ. На этот раз заказчик либеральнее предыдущего. Он просит написать на любую тему, какую изберет поэт. А за наградой не постоит.
Султан Мухаммед. Лейли и Меджнун в школе. Миниатюра
Гибель Лейли и Меджнуна. Миниатюра
Впервые за много лет Низами может писать, что пожелает.
Он начинал с философской поэмы, размышляя о смысле жизни. Достигнув зрелости, Низами пишет о неладной любви, протянувшейся на годы. Затем «Лейли и Меджнун», поэма о роковой страсти, о Ромео и Джульетте Востока. Не зная, в какой последовательности написаны поэмы, никогда не догадаешься, что «Сокровищница тайн» на много лет предшествует «Лейли и Меджнуну».
И вот под шестьдесят, больной, так и не разбогатевший Низами снова берет калам. Он подводит итоги жизни?
Ничего подобного – он пишет светлую, озорную, приключенческую, сказочную поэму «Семь красавиц». Он пишет о приключениях царя Бехрама Гура и его любовных утехах. Помимо истории о самом шахе в поэме есть и вставные рассказы семи красавиц, возлюбленных шаха. Любопытно, что среди возлюбленных Бехрама есть и русская княжна. Она живет во дворце красного цвета, и ее рассказ тоже связан с этим цветом.
В своих поэмах Низами – реалист, насколько можно быть реалистом человеку Средневековья. Все действия и события в жизни героев имеют рациональное объяснение. Даже Ферхад, круша горы, не обходится без помощи Евклида. Но в «Семи красавицах» Низами откровенно сказочен.
Памятник Низами Гянджеви в Риме
Памятник Низами Гянджеви в Риме
Вот, например, Черная сказка. Жил-был индийский царь, милейший человек. Однажды он увидел путника, одетого во все черное. Царю стало интересно, что это значит. Но чем дольше он расспрашивал путника, тем упрямее тот уходил от ответа. Царь распалился от желания узнать тайну, но путник поведал лишь, что в Китае есть многолюдный город, который прозвали Городом Смятенных. Все его жители ходят в черном. Побывав там, путник тоже облачился в черное. Тут уж царю просто невтерпеж – так хочется разгадать тайну.
Разумеется, царям многое дозволено – вот и наш царь поехал в Китай, нашел Город Смятенных. Поселился у одного юноши, сдружился с ним. Сдружившись, царь начал осыпать юношу дарами, чтобы узнать, почему же все ходят в черном. Юноша жалел царя, долго сопротивлялся, но все же устоять перед ним был не в силах. И вот однажды ночью он привел его на окраину города, к полуразрушенной башне, к которой на канатах была привешена корзина. Как только царь залез в корзину, та поднялась на вершину башни. Там было пусто. Царю стало страшно. Дул ветер – корзина не спускалась. Появилась громадная птица. Она села рядом с царем и заботливо прикрыла его крыльями от холодного ветра.
Бехрам Гур сражается со львами. Миниатюра
На рассвете птица собралась улететь, но царь уже осмелел. Он ухватился за лапы птицы и полетел неизвестно куда.
Наконец птица опустилась в прекрасном саду. Вечерело. В сад вышли очаровательные девушки с факелами в руках. И не успел царь налюбоваться ими, как появилась их повелительница – царевна умопомрачительной красоты. Царь тут же влюбился.
Царевна угощала царя вином и фруктами, царь млел, да и царевна захмелела. Царь понял, что настало время любви. Он начал страстно лобзать царевну, та отвечала на его поцелуи и со вздохом призналась, что такого мужчины ей еще встречать не приходилось. Разумеется, она готова ему отдаться. Только не сегодня.
– Прошу тебя, – сказала она царю, – возьми на сегодняшнюю ночь одну из моих девушек, не обижайся, есть у меня причины отложить нашу любовь на завтра.
Царь покорился. Он проследовал в роскошную опочивальню с прекрасной девушкой, и та услаждала его до утра.
Проснулся царь поздно. Сад был пуст, светило солнце, пели птицы, настроение было чудесное. К вечеру в сад снова пришла царевна с девушками, и все повторилось. На этот раз царю было еще труднее подчиниться прихоти царевны, но он понимал, что на пути к их счастью стоят какие-то важные причины. И провел ночь с другой подругой. И так, страшно подумать, двадцать девять дней!
На тридцатый вечер царь не выдержал: сегодня или никогда!
– Хорошо, – ответила царевна. – Пожалуй, ты прав, я была слишком жестока. Зажмурься. Я сама распущу пояс и сниму с себя одежды.
Царь зажмурился и стал считать секунды.
И тогда подул прохладный ветер, исчезло благоухание сада.
Царь открыл глаза. О, лучше бы он их не открывал!
Корзина опустилась к подножию башни. У корзины стоял печальный юноша, весь в черном.
– Прости, друг, – сказал он. – Ты бы мне не поверил, пока сам не испытал. Теперь ты понимаешь, почему мы все тут ходим в черном?
Царь не ответил. Он был человеком деликатным и понятливым. Он даже не стал интересоваться, каким образом целый город смог побывать в том волшебном саду. Разве это так важно? Он попросту пошел в ближайшую лавку – там торговали только черными одеждами. И купил себе все черное-черное.
Легенда о царе Бехраме приведена у Фирдоуси в «Шахнаме», но Низами, как и прежде, смело отвергает легенду, если она противоречит правде характеров.
У Фирдоуси есть такой эпизод. В восемнадцать лет шах Бехрам потребовал, чтобы ему подарили рабыню. Он выбрал Азадэ, музыкантшу и певицу. Девушка пришлась Бехраму по душе, и он взял ее с собой на охоту. Там он решил похвастаться перед ней меткой стрельбой из лука.
– Куда ты хочешь, чтобы я попал? – спросил он.
– Преврати самца газели в самку, – сказала рабыня. – Пришей ногу к уху газели.
И засмеялась.
Но Бехрам не смутился. Двумя стрелами он срезал самцу рога, а еще две всадил в голову самке. Так что самец стал безрогим, а самка – с рогами. Потом он дождался, пока другая газель подняла ногу, чтобы почесать ухо, и пришил ее ногу к уху стрелой.
Азадэ испугалась.
– Наверное, в тебя вселился злой дух! – воскликнула она в ужасе.
Бехрам пришел в ярость, сбросил девушку с седла и растоптал конем.
А вот как эту же историю рассказал Низами.
Во время охоты любимая певица Бехрама Фитнэ замечает, что стрелять, как он, может научиться любой, было бы время и желание.
Бехрам оскорблен. В гневе он подзывает к себе одного из воинов и велит ему увести в лес и убить оскорбительницу.
Воин с девушкой идут в лес.
Фитнэ говорит воину:
– Давай отложим расправу надо мной на несколько дней. Ты пока на глаза шаху не попадайся, а оттяни встречу. Когда эти дни пройдут, подойди к шаху и доложи, что ты меня убил. Если он скажет тебе: «Вот молодец!» – тогда приходи и убивай меня. Но если он к тому времени раскается, то спасешь себя от греха, а меня – от смерти.
Аргументы Фитнэ показались воину убедительными. Через неделю он сказал Бехраму, что девица убита. Шах пришел в отчаяние. Он бросился на землю и горько зарыдал.
Успокоенный воин отвез Фитнэ в деревню. Там она отдала воину свои драгоценности, чтобы он построил для нее высокую башню… В тот день в деревне родился теленок. На последние деньги Фитнэ купила теленка и отнесла на вершину башни, а вечером спустилась с ним вниз.
Бехрам Гур на охоте. Исфаханская миниатюра
Это удивительное восхождение она повторяла каждый день в течение шести лет. За шесть лет теленок вырос в громадного быка, а хрупкая девушка потеряла изящество, но красота ее на свежем воздухе и при обилии упражнений не померкла.
Однажды, узнав, что Бехрам охотится где-то поблизости, Фитнэ попросила воина, с которым давно уже подружилась, чтобы он пригласил шаха к себе в деревню. Тот так и сделал.
Воин с шахом взобрались на башню, куда вели шестьдесят крутых ступеней. Там был накрыт стол, и благодарный гость пировал, любуясь прекрасным видом с высоты. Потом не без ехидства заметил, что, пока воин молод, он может забраться на башню. А что он будет делать, когда ему стукнет шестьдесят лет?
– Как-нибудь справлюсь, – ответил воин. – У меня добрый пример перед глазами.
– Какой же?
– А разве вы не слышали, что у нас здесь в деревне живет девица, которая может подняться на башню, неся быка?
Посмеявшись над такой нелепицей, Бехрам все же согласился поглядеть на чудо.
Появилась Фитнэ, лицо ее было закрыто чадрой. Она подхватила быка и легко поднялась с ним на вершину башни. Шах не мог скрыть изумления. Наконец он нашел подходящие моменту слова:
Не скрывая злорадства, Фитнэ ответила:
Ты за долг великой платой должен мне воздать.
Шах узнал голос Фитнэ. Она еще не кончила говорить, как он бросился к ней, сорвал чадру и обнял девушку.
– Женюсь, тут же женюсь! – заявил он и наградил воина, который не выполнил его повеления. Затем шах женился на Фитнэ.
Бехрам Гур в жёлтом дворце. Миниатюра
Бехрам Гур в Зеленом павильоне. Миниатюра
Много веселых и поучительных историй Низами рассказал читателю. Поэма близилась к концу. И тут в ней наступил какой-то перелом. Словно Низами надоело шутить и рассказывать сказки, словно собственная близкая смерть взмахнула над ним крылом. Последняя часть поэмы резко отличается от всего, что было написано раньше.
Обнаруживается, что, пока Бехрам развлекался со своими красавицами, на него напал китайский император, казна пуста и не на что набрать войско. Везир предлагает ввести новые налоги. Шах соглашается. Чтобы отвлечься от печальных мыслей, Бехрам едет на охоту. Он отстает от спутников и останавливается у бедной хижины. Старик, хозяин хижины, предлагает шаху отдохнуть, но тот замечает, что на суке повешена собака. Старик объясняет, что как-то из его стада начали пропадать овцы. Он заподозрил своего верного друга и помощника, выследил его и понял, что тот полюбил волчицу, которая повадилась к стаду, и за ее ласки дает ей таскать самых жирных овец. Если тот, кому положено сторожить добро, закончил рассказ старик, оказывается предателем, то его надо покарать.