Разговор пошел о деле. Оказалось, Савелий Николаевич играл роль старшего фининспектора Наркомата финансов из Москвы, уже побывал в банке и осмотрел хранилище золота.
– Этих ящиков там сотни, – объявил он. – А еще мешки с золотыми монетами, которые мы можем вынести все до единого, золотые полосы и бруски, сложенные просто штабелем, как дрова. Зрелище, скажу я вам, весьма и весьма впечатляющее. Признаюсь, видеть подобного мне не приходилось. А за время своей… деятельности разного добра я повидал немало.
– Да-а, – протянул Ленчик. – Прямо Клондайк какой-то!
– И сколько того золота будет на деньги? – спросил Гриша, по своему обыкновению курящий одну папиросу за другой.
Яким помнил все до мелочей. Родионов обернулся к плавильному мастеру и, выдержав небольшую паузу, верно, для придания большего эффекта следующим словам, тихо произнес:
– Шесть с половиной миллиардов рублей, – он выдержал новую паузу и добавил: – И еще сто одиннадцать миллионов рублей ценными бумагами и векселями.
Мамай, выпучив глаза, закашлялся.
У Гриши свалилось с носа пенсне, и он прикурил новую папиросу от еще не потухшей старой.
А у Ленчика, верно, неожиданно ослабли ноги в коленках, и он плюхнулся задницей прямо на пол.
Все долго приходили в себя. Молчание продолжалось бы, наверное, еще, но его нарушила Елизавета Петровна, супруга Родионова.
– Может, вы не все золото будете… изымать и все-таки оставите им немного? – спросила она.
– Конечно, оставим, – ответил за всех Родионов. – Хотя бы даже потому, что вынести оттуда все золото у нас просто не хватит сил. Да и во времени мы ограничены.
Потом они обсуждали детали «операции» (именно такое слово подобрал Родионов для предстоящего дела), и Серый спросил об охране банка.
– Хороший вопрос, – повернулся к нему медвежатник. – Банк охраняют лучшие стрелки из латышского батальона. Но это не должно вас беспокоить, – добавил он.
– Почему? – спросил Серый.
В ответ Родионов указал на респираторные маски, горкой лежащие на диване:
– У нас есть вот это, – пояснил он. – А у латышей таких масок не будет. Мы зажжем волшебный порошок Ленчика, вот он, – с этими словами он достал из чемодана небольшой холщовый мешочек, – и порошок выделит усыпляющий газ. Охрана уснет и станет смотреть сладкие сны, а мы в то время проникнем в хранилище, возьмем золото, погрузим его в вагон и отбудем в направлении, одним нам известном. Транспорт на тебе…
Яким помнил, как посмотрел на него шеф после этих слов. Взгляд означал: расшибись, но сделай.
– Хорошо.
– Десять подвод, – уточнил Родионов. – Они должны ждать нас у конца узкоколейки, что идет от банка к Булаку.
Яким в то время еще не знал, что такое «Булак» и где кончается узкоколейка, но коротко ответил:
– Понял.
– Когда вы идете? – спросила супружница мужа.
– Сегодня ночью, – ответил Родионов и оглядел всех присутствующих. – Сбор вечером в десять.
Где-то далеко за Волгой раскатисто громыхнуло. Все повернулись к окну, но за ним вовсю светило солнце, а на небе не было ни облачка. Новым громовым раскатам никто не придал значения.
А зря.
* * *Яким вылил остатки водки в стакан, принял с громким кряканьем, закусил и снова посмотрел на сверток возле локтя. Луна сегодня светила так ярко, что если бы Яким был любителем чтения, то вполне можно было читать книжку, сидя возле окна. Ночь была тихой, и время от времени до его слуха долетал перестук вагонных колес, хотя железная дорога была от Бутырок далеко, и днем, имея даже самый тонкий слух, услышать звук поезда было просто невозможно. Днем вообще многое было невозможно. К примеру, вот так сидеть за столом наедине с самим собой и вспоминать, вспоминать, вспоминать…
ГЛАВА 6 Июль 2008 года
Город встретил их изнурительной жарой и хмурыми лицами редких прохожих. Несмотря на утро, было уже около тридцати градусов жары, асфальт плавился и вонял своими химическими составляющими. Лене в ее босоножках на шпильках нужно было все время смотреть себе под ноги, чтобы обходить мягкие места в асфальте, иначе очень даже просто можно было увязнуть в битуме, как застрял Шурик в цементной луже из кинофильма «Операция „Ы“.
Игорь поправил на спине огромный рюкзак с гидрокостюмами и прочими прибамбасами, необходимыми в чужом городе. У Лены багаж составляла перекинутая через плечо большая сумка с личными вещами, в которой заодно лежал «Excalibur».
– Куда мы идем? – после некоторого молчания спросила Лена.
– Мы идем в какую-нибудь гостиницу, – отозвался Игорь, в руке которого была только что купленная на вокзале красочная буклет-карта города с ресторанами, маркетами, центрами отдыха, а главное – с отелями и гостиницами, помеченными на ней красными кружочками.
– Только давай обойдемся без всяких вип-номеров и прочих шикарных апартаментов с саунами и джакузи, – предупредила Лена. – Бессмысленные траты денег нам не нужны.
– А может, я хочу на тебя потратиться? – возразил ей Игорь. – Такое вот у меня желание.
– Зато я этого не хочу, – парировала Лена. – Нам просто нужно место, чтобы перекантоваться несколько ночей.
– Ну, если ты такая привиреда… – с притворным вздохом ответил Игорь и стал рассматривать карту города. – Смотри, вот гостиница «Биляр». Идти нам до нее, судя по карте, – он взглянул на номера домов, – всего ничего. Три звездочки. Номера со всеми удобствами, номера бизнес-класса и номера люкс. Пойдет?
– Ага, – ответила Ленка. – Исключая люксы и бизнес-класса. Веди, Сусанин!
* * *Несмотря на разницу в возрасте, – а когда женщина старше мужчины на два года – это разница, – инициатором всего, что происходило в жизни обоих, был Игорь. Инициатором их знакомства явился тоже он.
Дело было в Сочи, куда Игорь приехал с группой аквалангистов.
Неделей раньше на той же турбазе обосновалась еще одна такая же группа из Москвы. И если у Игоря «практика» по подводному нырянию только начиналась, то у Лены она уже заканчивалась. Знакомство произошло случайно: проходя как-то мимо симпатичного бунгало (симпатичного тем, что возле входа в него висел ансамбль из бюстгальтера и крохотных трусиков черного цвета), он едва не столкнулся с выпорхнувшей из него девушкой, которая явно куда-то торопилась. Улыбнувшись друг другу, они разошлись в разные стороны, но у Игоря внутри что-то екнуло, и он оглянулся, встретившись при этом с лукавым взглядом девушки.
С этих глаз все и началось. Господь или Провидение свою миссию выполнили: свели Игоря и Лену в одном месте и в одно время. Далее все зависело от них самих, так как постоянно заниматься только этой парой у Бога, конечно, не имелось времени. Он же не сваха, в конце концов. К тому же Бог только указывает пути и не собирается еще и подталкивать кого-то в спину, приговаривая:
– Вот, дорогой, твой путь. Ступай по нему – не пожалеешь.
Такое не в его правилах.
Но Игоря и не надо было подталкивать. На Бога он где-то в глубине души, пожалуй, надеялся, но и сам старался не плошать. Он стал искать встречи с девушкой, и вскоре она состоялась, причем совершенно независимо от его поисков. «На солнечном пляже, в июле», как пел некогда очень известный шансонье. Правда, это был не пляж, а лодочная станция, откуда отплывали и куда возвращались аквалангисты. Игорь как раз отплывал, а Лена (тогда он даже не знал, что ее зовут Лена) как раз возвращалась. Оба были в гидрокостюмах, тонкие, стройные – идеальная пара!
Если бы он тогда на мгновенье замешкался, засмущался, не нашел нужных слов – не видать бы ему Лены как своих ушей. Проскочил бы он мимо своей судьбы! Потому как это была их последняя встреча в Сочи – Лена, как выяснилось минуту спустя, этим же вечером улетала обратно в Москву.
Что именно он тогда сказал, ни он сам, ни Лена не помнили. Игорю махали с катера: скорей, скорей! Как бы то ни было, она дала незнакомому мужчине свой телефон – никогда прежде она такого не делала. Значит, и она услышала поступь судьбы…
А Игорь с лету его запомнил.
В следующий раз они встретились уже в Москве, у памятника Пушкину. В черном, обтягивающем гидрокостюме она выглядела, конечно, стройной и привлекательной, но в коротенькой юбочке и туфлях на каблуках!.. Игорь просто поплыл.
Когда они шла по Тверской в сторону ресторанчика «Вернисаж», где он предварительно заказал столик, он то и дело замечал, что на его спутницу мужики просто пялятся. И это в самом центре Москвы, где, прямо скажем, есть на ком остановить взгляд!
Да, это определенно была Его Женщина.
И именно поэтому Игорь не торопился, хотя обычно с девушками, которые встречались на его тернистом холостяцком, после развода, пути он обычно не слишком церемонился – благо, условия позволяли. Приводил их в свою «берлогу» – и все. Как правило, «берлога» на Большой Дмитровке, которую старожилы называли особняком Родионова, производила впечатление.
И именно поэтому Игорь не торопился, хотя обычно с девушками, которые встречались на его тернистом холостяцком, после развода, пути он обычно не слишком церемонился – благо, условия позволяли. Приводил их в свою «берлогу» – и все. Как правило, «берлога» на Большой Дмитровке, которую старожилы называли особняком Родионова, производила впечатление.
Устроила ему эту «берлогу» Мария Сергеевна, его «маман». Разведясь в 2003 м году со своим мужем, Савеловым Вячеславом Ивановичем и получив долю в его бизнесе, она спустя три года вторично вышла замуж. Игорь, будучи студентом последнего курса МГУ, не пожелал проживать вместе с новым папочкой, который ему решительно не нравился, и в конце концов мать уступила ему квартиру. Сама она с новым мужем купила шикарные апартаменты в триста с лишним квадратов в доме, где проживали три эстрадные звезды, два известных кинорежиссера и один замминистра – в средствах супруги стеснеы не были: он промышлял по линии «Газпрома», а она владела в Москве сетью парикмахерских и салонов красоты. А когда Игорь закончил университет, мать преподнесла ему в качестве подарка еще и студию загара «Мария» недалеко от метро «Кузьминки». Там Игорь кое-что поменял в духе времени и вскоре стал вполне успешным хозяином неплохого бизнеса, имеющим полное право отдохнуть с какой-нибудь приглянувшейся ему девушкой в родной «берлоге».
Однако Лена – и он это сразу понял – совсем другой случай, и с нею все должно идти отнюдь не по наезженному пути. Поэтому ухаживание (таким старинным словом Игорь определил то, чем он занимался) шло по полной программе. Прогулки по Москве, кафе, рестораны, концерты… И цветы, цветы – казалось, Игорь просто собрался утопить в них Лену.
Лишь спустя два месяца после их знакомства (невиданный рекорд!) он пригласил ее на Большую Дмитровку.
Но и здесь он проявил выдержку и терпение. Сначала они пили легкое вино под тихую музыку. Потом целовались. Даже расстегивая на ней блузку, он не торопился, хотя держал себя из последних сил. Долго и нежно целовал ее в шею, одновременно лаская грудь, твердевшую под его руками. Потом поднял на руки и, не отрывая от нее губ, понес на кровать. Но и здесь, слыша ее стоны и ощущая, как женские ногти буквально впиваются ему то в спину, то в плечи, он не давал себе войти, все целовал и ласкал ее, обнаженную – везде, всюду. И лишь когда уши совсем перестали что-либо слышать, даже ее крики, а тело просто перестало быть – тут он вошел в нее.
И это было такой дайвинг, такое погружение и такой клад их ожидал обоих на самой-самой глубине, что никакое золото в мире не смогло бы с ним потягаться.
Но про клад в Дальнем Кабане Игорь тем не менее не забыл. И в один из вечеров в той же самой «берлоге», когда они отдыхали после очередного бурного соития, он Лене про него рассказал.
Сначала она рассмеялась: дескать, что за бредни! Но когда возлюбленный показал ей заветную папку, сильно заколебалась, а потом и вовсе сделалась энтузиасткой поиска клада.
Одноместный номер гостиницы «Биляр», который они сняли не без труда («Мест нет, молодые люди, остались одни номера „бизнес-класса“), встретил их сумраком из-за зашторенных окон, спертым воздухом, двуспальной кроватью, выключенным холодильником, кабельным TV, душевой кабиной – номер как номер. Игорь сбросил с плеч тяжелый рюкзак и сразу включил кондиционер, от чего через несколько минут в номере стало если не свежо, то уж точно не жарко.
Самая та атмосфера, чтобы заняться любовью. Они бросились друг к другу, будто не делали этого тысячу лет.
Игорь тоже разделся, оставшись в одних плавках и ожидая, когда выйдет Ленка.
Когда дверца душа отъехала в сторону, из кабинки вначале вырвалось облако пара, а затем появилась… она. Богиня, с чалмой на голове из полотенца и набедренной повязкой, которую захотелось тут же сдернуть. Призывно покачивая бедрами, она прошла мимо Игоря, не замечая его, словно была одна в комнате. Игорь с недоумением следил за ней, чувствуя себя человеком-невидимкой, прокравшимся в жилище хорошенькой женщины с не совсем чистыми намерениями. Тем временем, Лена принялась вытирать голову, повернувшись к большому зеркалу, и Игорю было видно, как раскачивались в такт ее движениям великолепные груди с вишенками сосков, которые хотелось тут же взять в рот и, прижав между небом и языком, ощутить их вязкую сласть. Он поднялся с дивана и тут же сел, потому что его проснувшаяся плоть приобрела максимальную твердость и оттягивала плавки так, что между резинкой и животом образовалось пространство. Молча он подошел к ней сзади и, тоже глядя в зеркало, обнял, прижавшись плавками к ее телу и обхватив ладонями яблоки грудей.
Их взгляды встретились. Игорь, поглаживая ладонями грудь, стал целовать ее шейку с пушком в ложбинке, все плотнее прижимаясь восставшим естеством. Дыхание сбилось. Он что-то хотел сказать, но изо рта вырвалось лишь шипение и хрип.
– Что ты сказал? – насмешливо спросила она.
– Я сказал, что ты чудо, – откашлявшись, произнес Игорь.
– Ну, положим, это я сама знаю, – ответила ему Елена.
– Зато теперь это знаю и я.
– Поздравляю.
– Елена прекрасная, – прошептал он.
– Слышали уже.
– Я так тебя хочу, – еле слышно вымолвил Игорь.
– Вот как? – она обернулась к нему, слегка отстраняясь.
– Да, так.
– Ничего у вас не выйдет.
– Почему?
– Потому что… – она рассмеялась, и на ее щечках образовались две ямочки, которые просто свели его с ума. – Потому что тебе надо принять душ.
– Что? – не сразу врубился Игорь.
– То! – щелкнула она его по носу и скомандовала: – В душ, молодой человек, в душ…
Когда мало-помалу пришли в сознание, Лена, запрокинув голову к потолку, спросила:
– Ну и что ты будешь делать с этим золотом, когда найдешь?
– Мы будем делать, и мы найдем, – поправил ее Игорь, нажимая на местоимение.
– Я не возражаю.
Некоторое время он молчал, затем повернул к девушке лицо:
– Не знаю.
– А почему городские власти сами не хотят поднять золото со дна озера? Они-то ведь наверняка знают, что оно там есть. – Лена тоже повернулась к нему лицом.
– Я сам не раз задавал себе этот вопрос.
– Ну, и как ты на него ответил?
– Мне кажется, здесь все очень просто, – ответил Игорь. – От этого золота господам из мэрии нет никакого коммерческого навара. Ведь при подъеме будет присутствовать пресса, много людей, и ухватить кусочек от этого пирога вряд ли кому из них удастся. Это тебе не финансы контролировать себе в карман!
– Какой ты… Прям, как моя мама рассуждаешь.
– Значит, твоя мама очень мудрая.
Они пообедали в гостиничном ресторанчике – в Москве они выложили бы за обед раза в три больше – и отправились на озеро. «Надо провести рекогносцировку», – так выразился Игорь.
Озеро Дальний Кабан встретило их развалинами двух лодочных станций, превращенных в общественные туалеты и места свиданий страждущих немедленного секса подростков. Берега озера, в подпалинах костров, были сплошь завалены пластиковыми пивными бутылками, окурками и смятыми сигаретными пачками. Правда, берег недалеко, настроение от этой прогулки у Игоря и Лены осталось гнетущее. Вернувшись в номер, они какое-то время молчали, потом без всякого интереса посмотрели телевизор, сходили поужинать в ресторан. Потом снова вернулись в номер.
– Нам надо купить лодку, – сказал вдруг Игорь.
– Может, лучше взять напрокат? – спросила Лена.
– Хорошо, если в этом городе он есть. А еще, – он посмотрел на Лену, – я думаю, нам надо сообразить какую-нибудь культурную программу на сегодняшний вечер.
– Интересное предложение! Что ты имеешь в виду? – спросила Лена.
– А пошли в кино!
– Пошли, – согласилась она. – А то мы как-то закисли, правда?
– Точно, – кивнул головой Игорь. – Именно, закисли. И забыли, зачем мы здесь.
– А мы зачем здесь? – спросила она и поймала его взгляд.
– Мы здесь по делу, – ответил он. – А еще…
– Что еще? – удержала она его взгляд.
– А еще, чтобы быть вместе, – ответил Игорь, целуя ее в затылок и расстегивая пуговичку сзади.
ГЛАВА 7 ИЮЛЬ 1949 ГОДА
Полночи Степан ворочался. А сон, зараза, не шел.
– Вот ведь, светит, как оглашенная, – прошептал сам себе Степан и осторожно, чтобы не разбудить Клаву, поднялся с кровати.
Вышел в сени, нащупал коробок и чиркнул спичкой, прикуривая коротенькую папиросу «Север». Ладно, хоть не «Прибой». Тот еще табачок… Он с удовольствием курил бы «Беломор», но Клава с завидным постоянством покупала ему этот паршивый «Север», который был дешевле «Беломора». И – делать нечего – приходилось курить эти «гвоздики», отдающие пылью и кислятиной.
Степан вышел на крыльцо и затянулся. Луна действительно светила так, словно хотела превратить ночь в день. Каждое яблочко видно, каждую вишенку! Урожай нынче богатый. Клавдия даже замутила два ведра настойки, что в иные времена, как выразился бы его сынок Леша, ныне постигавший науки в Москве, было бы нонсенсом. А нынче вот, не нонсенс…