Московский клуб - Вадим Панов 20 стр.

— Хороший кофе, — похвалил Кирилл, ставя на стол опустевшую чашечку. — Ты наконец-то научилась его варить.

— Я научилась не отвлекаться в это время на другие дела, — улыбнулась в ответ Мамаша.

— Это и значит: научиться варить.

Внутреннее убранство спиритического салона производило на клиентов нужное впечатление, дизайнер постарался создать в помещении атмосферу мистическую и загадочную. Стены главного зала были задрапированы плотными портьерами, между которыми изредка попадались неярко горящие светильники. В одном углу стояла жаровня, на углях которой умирала ароматная травка, другой занимала странная бронзовая конструкция, украшенная знаками зодиака и алхимическими символами. Еще в одном углу, на специальной кафедре лежала толстая книга в белом кожаном переплете, украшенном золотом и камнями, казавшимися драгоценными. Книга была заперта на маленький золотой замочек, и Мамаша открывала ее только для самых сложных клиентов: ни во что не верящих денежных дамочек, зашедших в спиритический салон от скуки. Заведению гадалки было сложно конкурировать с приходящими прямо в «балалайку» прогнозами аналитиков, выдаваемыми компьютерами гороскопами и полуграмотными поднебесными обманщиками, оккупировавшими все углы Анклава. В эпоху небоскребов, толп на улицах и поднимающихся на сотни метров мостовых человеку трудно поверить в свою уникальность, а между тем в таком тонком деле, как предсказание, личный подход играет важнейшую роль.

— Клиентов на этой неделе было много?

Кирилл сидел за большим круглым столом, установленным посреди главного зала салона. Сидел чуть вальяжно, откинувшись на спинку удобного кресла, и медленно перебирал черные четки, заставляя голову дракона неспешно путешествовать вверх-вниз.

— Ни одного нового, — пожаловалась Даша. — Приходятт только те, кто уже знает, остальные шарахаются.

Она сняла шляпку: уникальную конструкцию из ткани, спиц и перьев, выглядевшую не менее странно, чем остальные предметы в салоне, и осторожно водрузила ее на специальную болванку.

— Ты пугаешь посетителей.

— Я говорю правду.

Грязнов вздохнул, неспособность Мамаши к правильному ведению дел была непонятна антиквару. Зачем говорить человеку все, что видишь в его будущем? Улыбнись, завуалируй ответ, намекни на возможную удачу, и ободренный клиент проложит к тебе тропинку. А не сбежит, услышав, что завтра вылетит с работы. Но учить гадалку было бесполезно, и Кирилл решил сменить тему разговора:

— Олово сказал, у тебя образовалась родственница?

— Матильда, — кивнула Мамаша. — Несчастная девочка потеряла мать и осталась совсем одна в этом страшном, полном опасностей мире…

— Олово сказал, она работает на тебя. Привлекает клиентов?

Грязнов говорил негромко, размеренно, и в обычном случае перебить бурный поток Дашиных слов таким тоном было бы невозможно. Но едва антиквар открывал рот, гадалка тут же замолкала, внимательно прислушиваясь к собеседнику.

— Пока да, — поколебавшись ответила Мамаша. — Но Мата чувствует.

— На самом деле?

Даша кивнула.

— Познакомишь нас?

— Сейчас ее нет дома, — развела руками гадалка. — Молодость! Девочка работает только утром, а после обеда я разрешаю ей погулять. Она ведь лишь недавно приехала в Анклав, ей многое в диковинку. К тому же Матильде надо развеяться, забыться после смерти матери. Моя несчастная сестра…

— На Болоте надо быть осторожнее.

— Я ее предупреждала, — заверила Кирилла Даша. — Мата — умная девочка и понимает, что к чему.

— Олово рассказал о твоей шутке, — продолжил Грязнов. — Ты поступила правильно. Местную шпану это отпугнет, но Матильда может наткнуться на людей, которые не знают о ее… — Антиквар улыбнулся. — О ее родстве с Олово.

— Я попросила Мату не уходить пока далеко от Сретенки.

— Разумно. — Кирилл накрутил четки на ладонь и неожиданно жестко, по-деловому посмотрел гадалке в глаза. — Займемся нашим делом?

— Насколько далеко ты хочешь заглянуть? — Мамаша молниеносно сосредоточилась.

— На сутки.

— Хорошо.

Даша отошла к стене, покопалась на маленькой полочке, спрятанной за одной из портьер, и, вернувшись к столу, поставила перед Грязновым плошку тончайшего белого фарфора. Антиквар, хорошо знающий, что должен делать, протянул левую руку, гадалка сделала небольшой надрез на запястье и выдавила в плошку несколько капель крови. Прикасаться к рунам, изображенным на тыльных сторонах ладоней Кирилла, Мамаша избегала. Едва кровь окропила дно, Даша выхватила из складок одежды небольшую треугольную бутылочку и наполовину наполнила плошку прозрачной жидкостью. Грязнов, лизнув порез на руке, достал из кармана стопку золотых монет и бросил одну из них в плошку. Динар растворился без следа. Не было шипения и пузырьков, свидетельствующих о химической реакции. Монета мягко ушла в прозрачную жидкость, опустилась на дно и исчезла.

— Мало, — прошептала гадалка.

Кирилл бросил еще одну монету, затем еще и еще, и только на седьмом золотом в плошке заработали законы физики: монета осталась на дне, прекрасно видимая сквозь прозрачную жидкость.

— Семь, — произнесла Мамаша. — Хорошее число.

— Лучше была бы девятка, — буркнул Грязнов. Он был абсолютно серьезен и сосредоточен.

— Хорошее число, — отрезала гадалка. — Я знаю.

Во время работы Мамаша говорила резко, твердо и так посмотрела на подавшего голос антиквара, что тот прикусил язык.

Несколько секунд Даша сидела в кресле, закрыв глаза и бормоча себе под нос неразборчивые фразы, затем выудила из-под стола кинжал, не тот, маленький, которым она надрезала запястье Грязнова, а настоящий — слегка изогнутый клинок, покрытый золотыми письменами, с крупным черным бриллиантом на рукоятке. Гадалка положила кинжал на стол, открыла глаза и посмотрела на Кирилла:

— На крови?

Словно хотела услышать подтверждение. Антиквар молча кивнул.

— На крови, — повторила Мамаша, вновь закрывая глаза. — На крови.

Грязнов с силой сжал руками подлокотники кресла и старался не шевелиться. От его вальяжности не осталось и следа, наоборот, можно было подумать, что он опасается происходящего.

Бормочущая заклинания гадалка поднялась, с закрытыми глазами прошла по комнате и бросила в жаровню пригоршню трав. На мгновение вспыхнул огонь, жар которого лизнул Кирилла, затем над углями поднялось плотное белое облако, и по залу растекся терпкий аромат. Вместе с дымом вползал он в Грязнова, принося горечь и вкус крови на язык. Ноздри Кирилла раздулись. Плошка, стоящая точно посреди стола, неожиданно растеклась, словно расплавился фарфор, превратилась в белую лужицу, которая тут же забурлила. Мамаша читала заклинания громко, нараспев, но Грязнов не улавливал слов, во все глаза глядя на то, как лужица превращается в маленького белого ягненка.

— На крови! — выкрикнула Даша, одним ударом отсекла жертве голову и вспорола живот.

Стол окрасился кровью. Пребывающая в трансе гадалка выронила кинжал и запустила руки в теплые внутренности.

— О чем ты хочешь знать, Кирилл?

— Чем все закончится. И как все будет.

Грязнов подался вперед, внимательно наблюдая за движениями Мамаши и вслушиваясь в каждое ее слово. Гадалка по-прежнему не открывала глаза, но ей это и не требовалось: она видела иначе.

— Будет трудно! Планы будут нарушаться постоянно, но ты справишься. Тому, кому ты не доверяешь, и не следует доверять. Те, кому ты веришь, тебя не подведут. Веди себя как обычно, ибо никто не преподнесет сюрприз. Но есть темное пятно. Предательство. Тебя попытаются обмануть.

— Обманут или попытаются?

— Те, кому ты веришь, тебя не подведут, — повторила Даша. — Твои враги рядом, они не забыли, они ищут. Они видят твой след в каждом шорохе. Они ждут. Они терпеливы. Они не верят, что ты умер. На этот раз ты укроешься от взгляда орла, но дашь ему пищу для размышлений.

Белое облако над жаровней рассеялось окончательно, Мамаша выдернула руки из внутренностей жертвы и медленно осела на пол. Сеанс закончился. Кирилл медленно поднялся, посмотрел на лежащую без сознания женщину и вышел из комнаты. Позже, когда гадалка очнется, она сможет больше рассказать о своих видениях, возможно, уточнить некоторые детали, но главное Грязнов уже услышал.

АНКЛАВ: ФРАНКФУРТ ТРАНСПОРТНЫЙ УЗЕЛ ИМ. КОНРАДА АДЕНАУЭРА ЕСЛИ ЧТО-ТО ИДЕТ НЕ ТАК, ВОЗМОЖНО, У ВАС ПРОБЛЕМЫ

Перед Франкфуртом «суперсобаки» не притормаживали. Между Анклавами не существовало таможенных барьеров, и везти нелегально имело смысл только «поплавки», «синдин», биоресурсы и прочую запрещенную корпорациями продукцию. СБА же не собиралась облегчать жизнь контрабандистам, и безы зорко следили за тем, чтобы пилоты подводили экспрессы к контрольным зонам на полной скорости.

АНКЛАВ: ФРАНКФУРТ

ТРАНСПОРТНЫЙ УЗЕЛ ИМ. КОНРАДА АДЕНАУЭРА

ЕСЛИ ЧТО-ТО ИДЕТ НЕ ТАК, ВОЗМОЖНО, У ВАС ПРОБЛЕМЫ

Перед Франкфуртом «суперсобаки» не притормаживали. Между Анклавами не существовало таможенных барьеров, и везти нелегально имело смысл только «поплавки», «синдин», биоресурсы и прочую запрещенную корпорациями продукцию. СБА же не собиралась облегчать жизнь контрабандистам, и безы зорко следили за тем, чтобы пилоты подводили экспрессы к контрольным зонам на полной скорости.

— Внимание! Вы прибыли в Анклав Франкфурт, расположенный на землях Баварского султаната Европейского Исламского Союза. Просим вас с пониманием отнестись к проверке идентификационных чипов, которую проведет СБА перед тем, как вы покинете терминал. Женщины, не имеющие в своем багаже хиджаб, должны приобрести его в магазинах транспортного узла. В некоторых районах Анклава Франкфурт появляться без хиджаба не рекомендуется. Спасибо.

В континентальных странах Исламского Союза: в Баварском султанате, Франции, Великой Турции и Большой Албании, к правилам относились куда ревностнее, чем в Британском халифате. В Анклаве Эдинбург, например, подобных предупреждений не делали. Но до Шотландии далеко.

Франкфурт стал первой точкой, намеченной Ритой Север для отступления из Москвы. Самый большой из европейских Анклавов, самый населенный и самый знакомый. Рита, прекрасно понимающая, что поучаствовала в ОЧЕНЬ серьезной операции, планировала уходить долго, петлять до последнего, чтобы сбить со следа ищеек Мертвого. Благо аванс Ассоциация выплатила сказочный. Во Франкфурте Север собиралась изменить лицо, припрятать до лучших времен «раллер», после чего перебраться в Цюрих, забрать новые документы…

— Вашу «балалайку», пожалуйста.

Рита спокойно повернула голову, позволяя сканеру считать идентификационную информацию. Еще на Болоте Север сменила свою настоящую «балалайку» на резервную, более простенькую и подходящую ее нынешней легенде. Использование фальшивого чипа несло в себе некоторый риск, и менеджеры Ассоциации прямо запрещали своим ломщикам отступать под таким прикрытием, но Рита считала ниже своего достоинства уходить контрабандными тропами, а за качественную подделку выложила в свое время небольшое состояние. С ней Рита проходила проверки едва ли не во всех Анклавах и государствах мира и не сомневалась в ее надежности.

— С возвращением домой, фрау Север. Надеюсь, командировка прошла успешно?

О том, что сотрудница корпорации «Хеклер&Кох» ездила с деловым визитом в «Науком», без прочел в «балалайке».

— Благодарю вас, все в порядке, — с достоинством кивнула Рита.

— Вас встречают или поедете на такси?

А вот этот вопрос был лишним! Он прозвучал спокойно, безмятежно, сопровождался подходящей случаю доброжелательной улыбкой, но задавать его не следовало. Ни один без не задаст подобный глупый вопрос, если только не хочет потянуть время или подать сигнал группе наружного наблюдения.

— К сожалению, мое положение в корпорации «Хеклер&Кох» не настолько высоко, чтобы меня встречали, — улыбнулась Рита.

«Где я прокололась?!» Выдержка не изменила ломщику, внешне Север осталась абсолютно спокойной, но внутри похолодела: «Где я ошиблась?!»

ГЛАВА 4

* * *

«Мне странно и непонятно, как жили люди прошлого. Я счастлива, что родилась сейчас, в Эпоху Цифры. В эпоху ЧЕЛОВЕКА, ИЗМЕНЯЮЩЕГО МИР.

Люди прошлого… Недалекие и несчастные. Одинокие. Они придумывали себе помощников, покровителей. Они верили в демонов и богов, в магию и колдовство. И в этой наивной, чистой вере мне видится надежда. Неспособные изменять мир, люди прошлого верили, что это возможно. Надеялись, что когда-нибудь это станет возможным. И их усилия приближали Эпоху Цифры, время, когда ум сделает человека подобным Богу…»

Подобен ли я Богу?

А что есть Бог?

Если Высшая Сила заключается в умении управлять миром, то да — подобен! Я могу вызывать смерчи и ураганы, потопы и землетрясения. Я могу строить города и разрушать их. Я могу.

Я — Бог?

Если Высшая Сила спрятана в вере и почитании людьми, то да — подобен! Люди знают обо мне, знают о моих возможностях, боятся и уважают меня. Люди обращаются ко мне за помощью и спрашивают, что ждет их в будущем. И люди не видят меня.

Я — Бог?

Становясь великим, поднимаясь по ступеням мастерства, познавая Цифру, ломщик все чаще и чаще обращался к девятой, самой спорной главе «Чисел праведности». Кто может постигнуть замысел Поэтессы? Кто может понять, что именно пыталась сказать она в этой части романа? Когда-то Чайке казалось, что он понимает.

Мы изменили мир, но не будем останавливаться на достигнутом. Вселенная бесконечна, и с помощью Цифры мы познаем ее, научимся управлять, изменим, как сочтем нужным. Эпоха Цифры выведет нас за пределы возможного, разрушит горизонты. Управляя Цифрой, мы будем управлять всем.

«Бог есть Разум. Человек — сосуд, вместилище духа. Мир управляется Разумом, а сейчас, в Эпоху Цифры, мир управляется человеком. Мы Боги!

Тысячи лет мы изменяли мир, чтобы добиться этого. Тысячи лет мы учились управлять огнем и водой, заставляли холодное железо оживать и исполнять наши пожелания, служить нам. Мир изменился. Мир стал послушным. Мы стали Богами.

Древние культы сыграли свою роль, подарили нам надежду, заставили нас верить, что мы МОЖЕМ. И стали ненужными. Глупо верить в то, чего нет, если каждый из нас может стать Богом…»

Но люди приходят к Богу не только за тем, чтобы попросить дождь или остановить ураган. Люди ищут нечто большее. Есть ли это у машинистов? Являются ли власть и могущество, даже полученные с помощью Разума, проявлениями истинной Высшей Силы? Казалось, что Поэтесса отвечает утвердительно, но так ли это? Снова и снова перечитывая «Числа праведности», Чайка находил в словах Эммануэль намеки и недомолвки, дававшие пищу для сомнений. Вера Поэтессы была тверда, размышления логичны и последовательны, выводы однозначны. Но в этой крепости ощущалась недоговоренность. Словно где-то, в самой глубине души, пророк машинистов скрывает неуверенность в своих словах.

Что делает Бога Богом? Сила или…

АНКЛАВ: МОСКВА ТЕРРИТОРИЯ: БОЛОТО «КАНТОРА БРАТЬЕВ БОБРЫ» НАЗВАЛСЯ ГРУЗДЕМ, ПОЛЕЗАЙ В КУЗОВ

— В общем, так, братья, я посмотрел все, что известно о базе Звиада, и скажу откровенно: забраться туда будет непросто. — Николай Николаевич активировал голографический макет логова Зузинидзе и взял в руку лазерную указку. — Звиад занимает бывший промышленный комплекс на Омарском проспекте, неподалеку от станции метро «Тэкс». Расположение удачное: с севера его прикрывает Восточный Рукав, с юга — жилой массив с верными мингрелами. Там нам точно не пройти, засекут мгновенно, и каждый урусский канторщик будет знать о нашем появлении.

— Нам нигде не пройти, — пробурчал Митроха. — Славянские морды в Урусе — большая редкость.

— Может, через Восточный Рукав? — предложил Тимоха. — Оттуда Звиад точно никого не ждет.

— Без меня, — отрезал молодой Петруха. — Говорят, «МосТех» там пять контейнеров с радиоактивными отходами закопал…

— Брехня! Верхолазам больше нечего делать, только гадить в родном Анклаве, они радиоактивную дрянь отвозят русским.

— Все равно через Рукав не пойду, — замотал головой Петруха. — Там и без радиации заразы достаточно. И людоеды шастают!

Жители Анклава избегали посещать гнилые зоны, зато историй об этих территориях хватало. Петруха перечислил далеко не все страшилки, которые рассказывали о Рукавах, только самые распространенные, зато с искренней верой в глазах. Остальные Бобры скептически переглянулись.

— Людоед бы нам не помешал, — скривился Тимоха. — А то дураков в семье развелось.

— Вот я в эту чушь не верю, — поспешил заявить Митроха, преданно глядя в глазки старшего брата. — Все знают, что в Рукавах только бомжи бегают да недоделанные генавры, которых туда Мутабор выпускает для экспериментов.

Николай Николаевич всхлипнул. Или кашлянул. Смотреть на Петруху и Митроху самый младший Бобры избегал. Тимоха побагровел.

— Все! Через Рукав пойдем, вашу!.. Без оружия пойдем! Без респираторов! Или я сам вас убью сейчас!!

— Не надо нервничать, — негромко произнес Николай Николаевич. — Через Рукав мы не пойдем. Есть способ получше.

— В паранджах пойдем, — несмело улыбнулся Митроха, обрадованный тем, что младший Бобры погасил зарождающуюся вспышку гнева Тимохи. — Прикинемся тетками из Аравии…