неприхотливы, дёшевы в содержании и не имеют собственной воли. Они не
могут даже принять пищу без дозволения на то хозяина, но приказ выполняют
неукоснительно, и нет ничего, что могло бы остановить их. Они полезны как
простые слуги, часто использовались преступными магами как убийцы в Эпоху
Становления. Чтобы не разлагаться, нужна зомби живая – или очень свежая –
плоть. Как правило, лучшим и самым необременительным для хозяина
вариантом является кормление мясом животных. Однако зомби необходимо
вкусить человечины, чтобы в нём пробудилось сознание. Если смерть исходного
материала произошла недавно, то не обязательно давать человечины много, и,
как правило, хозяин для улучшения связи со слугой даёт ему немного
собственной крови в момент Подчинения – одного укуса довольно”.
Ларинна поёжилась. Значит, завтра какой-то мертвец будет кусать её руку
своими грязными зубами?..
Девушку передёрнуло, но, совершив гигантское усилие, она заставила себя
читать дальше.
“Сознание не равнозначно собственной воле, но “пробуждённый” зомби всё
ясно понимает. Однако и речи не может быть о выходе из-под контроля,
поскольку это противно не только природе данной нежити, но и Заклятию
Подчинения, которое накрепко привязывает слугу к господину узами
преданности, благоговения и восхищения. В основе Заклятия – любовь слуги к
господину как к источнику и подателю жизни. Слуга не может не любить
господина, и правило это едино как для зомби, так и для личей и вампиров”.
Щёки Ларинны чуть зарделись, а губы невольно расползлись в глупой
улыбке. Ну вот, хоть что-то приятное…
А Вир любит Фрей без всяких заклятий…
Девушка прерывисто вздохнула.
“Однако есть среди зомби исключения из общего правила, – прочитала она
далее и замерла. О чём это тут?.. – Очень редкие зомби могут обладать
собственной волей, могут сами найти себе пропитание и, подобно высшей
нежити, планировать свои действия, выполняя приказ. В отсутствие хозяина их
поступки непредсказуемы, как поступки любого существа, одарённого свободой
воли. Такие зомби очень редки, и некроманты спорят, от чего зависит их
появление. Возможно, дело в исходном материале, из которого создаётся
немёртвый. Однако и речи не может быть о неподчинении, если ритуал Заклятия
проведён правильно”…
Ларинну затрясло. Это что же получается? Нарвётся она случайно завтра на
какого-нибудь покойничка, обладавшего неведомыми чертами характера или
странными способностями… совершит какую-нибудь ошибку в ритуале – а
запросто! – и что? Вместо одного укуса он ею пообедает?
Девушка лихорадочно начала листать страницы. Где же они? Боевые
заклятия… А, вот!
Зажав уши руками и вся превратившись во внимание, Бессмертная
углубилась в чтение.
Она так и уснула над книгой, уронив голову на пожелтевшие страницы с
изображениями черепов и пентаграмм.
Снились скелеты.
Часа через два Ринн проснулась с ноющей шеей и, выключив свет,
перебралась на кровать, чтобы сразу провалиться в сон.
Остаток ночи ей виделись гниющие мертвецы, от которых она бегала по
всему университету… Боевые заклятья не действовали, или их принцип
забывался в самый последний момент.
Ларинна встала разбитая, с больной головой и в прескверном настроении.
Через силу запихнув в себя бутерброд и что-то буркнув матери вместо
приветствия, она без энтузиазма начала собираться на практическое занятие.
Мысль, что какой-то лежалый покойник станет её кусать, вызывала тоску и
тошноту.
Раздумья, что Заклятие может выйти из-под контроля или пойти не так, она
гнала подальше. В конце концов, чего ей бояться, если рядом будет Иккон?
“А потом меня спрашивают, почему я не люблю некромансию!” – шипела
она, запихивая в сумку магический жезл, сырую говядину в пакетике и
купальный костюм. Ещё на озёра эти сегодня тащиться после практики…когда
хочется упасть на кровать и спать, спать…спать!!! Ну почему, скажите
пожалуйста, она должна служить буфером между этими чокнутыми
влюблёнными?
Натянув чёрные мешковатые штаны и простую чёрную куртку, злая на весь
свет, девушка отправилась в университет.
День стоял омерзительно, тошнотворно ясный и радостный. Мимо неё,
оживлённо чирикая, бегом проносились к корпусам юные соискательницы –
разряженные в пух и прах, чуть ли не с белыми бантами в причёсках. Проходили
собранные, важные соискатели, одетые торжественно и аккуратно, и в самой их
важности сквозило нервное напряжение. Мальчики, пожалуй, больше
нервничали из-за своей, непривычной многим парням, отутюженности.
Ринн тяжело вздохнула. Ну да, сегодня же вступительные экзамены. О
Мортис, дай, чтобы никто не шарахался по подвалам, потеряв дорогу в
аудиторию…
У крыльца уже толпился возбуждённый народ.
Ларинна бросила взгляд на университетские часы. Без четверти девять.
Скоро начнутся экзамены.
Протолкавшись через шумную толпу поступающих, Ринн взбежала на
крыльцо.
Естественно, вход был заперт!
Раздражённо фыркнув, она прислонилась к тёплому дереву дверей.
Придётся ждать либо Иккона, либо когда откроют.
Виски ломило.
Ну как же всё бесит! Околачивается тут с начинающими, как
соискательница…
Она почувствовала на себе взгляд. В толпе, на ступенях лестницы, стоял
синеглазый юноша с золотистыми волосами. Стоял и, улыбаясь, смотрел на неё,
Ринн!
Ларинна прикусила губу, чтобы не сорваться. Чего он пялится? Ну ладно,
пусть бы себе пялился… чего он лыбится-то?
“Пришибу, чёрт побери…”
Она ещё раз взглянула на него, холодно и высокомерно. Смерила взглядом с
головы до пят.
Улыбка блондина стала ещё шире.
Ринн затрясло. Что же за невежа… Ну что за невежа?! Как он смеет,
свинопас вшивый… Одет хуже всех, а туда же!
Где же Иккон, чёрт бы его подрал?!
Тут, словно отвечая её мыслям, дверь приоткрылась – толпа соискателей
жадно подалась вперёд, – но их ждало разочарование. На крыльцо выглянул
Иккон в своей куртке военного покроя и поманил к себе Ларинну.
Бросив полный презрения взгляд на белобрысого парня и задрав кверху
нос, она, преисполненная сознанием собственной значимости, скрылась за
дверями.
Если бы она только видела, как Эет покачал головой, глядя вслед…
В сумеречном главном холле Иккон с озабоченным видом развернулся к
Ринн.
– Ларинна, придётся немного подождать. Возникла небольшая накладка…
– Что случилось? – спросила она. Сердце бешено застучало и замерло.
“Что-то с пламенем на Алтаре…” – пронеслась паническая мысль.
Поняв её состояние, жрец улыбнулся.
– Ничего страшного, девочка, просто в данный момент университет
отказывается предоставлять для практикантов запасы своего материала. Он
только для экзаменов. Придётся подождать, когда они закончатся. Нам разрешат
использовать то, что осталось.
– А когда они закончатся? – ахнула Ларинна.
– Ну, это же вступительные. Так что часа в два… Не дольше, – ободряюще
улыбнулся Иккон.
В сердцах девушка топнула. Да что же это такое? С минуты на минуту
явятся Вир с Фрей, что она им скажет?
Решение пришло мгновенно, злое и неотвратимое. Какого чёрта? Ей же для
учебных нужд, сиречь – нужд университета…
– Подождите меня, Иккон, – бросила она, толкая дверь.
– Куда вы, Ринн?..
– За материалом! – коротко ответила Бессмертная. – Вон сколько его
толпится, на выбор!
– Но, Ринн… – маг невольно сделал движение, чтобы удержать её. – С
девяти ноль-ноль вступает в силу экзаменационный иммунитет!
– Девять ещё не било!
Дверь за спиной Ларинны захлопнулась.
Она вылетела на крыльцо, белая от лихорадочного возбуждения. Взгляд
скользнул по толпе соискателей, метнулся на башенные часы.
Без трёх минут.
Зажмурившись, почти без сил, девушка прислонилась к дверям. Голова
раскалывалась, словно кто-то давил на виски ледяными ладонями.
“О Мортис, за что мне это, за что?..”
Галдёж соискателей доносился до неё, как сквозь толстенное одеяло.
Может, чёрт побери, плюнуть и вернуться домой? Придёт в два часа, не
переломится…
Ринн открыла глаза.
Во двор заворачивали Вирлисс и Фрери, одетые попроще, для похода. За
спиной у Вира громоздился рюкзак. Конечно, с палаткой… чего они туда ещё
напихали…
Внутри что-то надломилось. Ну как им объяснить?
Фрей, завидев её, помахала рукой.
Ларинна отвернулась, сделав вид, что не заметила однокурсников.
И снова натолкнулась на взгляд этого парня, одетого как бродяга. На сей раз
юноша глядел внимательно и чуть ли не участливо, словно спрашивал себя, что
такого могло с ней случиться…
Слишком! Это слишком! Чтобы какой-то смертный охламон смел её
жалеть!..
Ларинна вскинула подбородок, метая взглядом чёрные молнии. Парень
снова улыбнулся ей – на сей раз с несмелым ободрением. Что он себе
позволяет?.. Понравилась, да? Понравилась?..
Разум захлестнуло волной безумного гнева. Ах, понравилась? – так и служи
мне вечные времена!..
Рука её вскинулась – и с губ слетело боевое заклятие.
Вся нерастраченная сила Бессмертной, помноженная на ярость и гнев,
устремилась зелёной вспышкой на юношу. Парень упал как подкошенный, а
толпа соискателей, ахнув как один человек, отшатнулась назад. Через мгновение
на крыльце уже никого не было, все разбежались, попрятавшись за скамейки и
деревья.
В оглушительной тишине Ларинна одиноко стояла на крыльце, и тёплый
ветер шевелил завитки её чёрных волос.
А у её ног лежало тело юноши в дорожной серой куртке…
Будто во сне слышала она испуганный вскрик Фрей, видела, как Вирлисс
одним движением скинул с плеча рюкзак и гигантским плавным прыжком
перелетел на ступени.
– Чёрт, это ж Эет…
Эет? Какой Эет? Что Вир говорит? Это всё происходит на самом деле, или
кошмары продолжаются?..
– Эет… Эет! – Вампир бил её мертвеца по щекам, потом хлестал, потом
тряс тело за плечи. Голова убитого моталась из стороны в сторону, и
удивительные, сияющие волосы цвета светлого золота мели пыльные ступени.
– Ты же прикончила его, идиотка! Ты же прикончила его!.. – орал Вирлисс,
глядя на неё снизу вверх, бережно держа тело Смертного. – Ты что натворила,
дура?!
Ларинна вскинула голову ещё выше, хоть это и казалось невозможным.
– Я просто обеспечила себя материалом для опыта.
– Материалом для опыта?.. – Вир аккуратно положил мёртвого на ступени и
поднялся, с прищуром глядя на неё. Нехорошая вкрадчивость появилась в его
голосе. – Ты чокнулась?
– А что такого? – презрительно скривила она губы.
– Да ты права не имела! – потеряв терпение, рявкнул Вирлисс. – Он почти
студент!..
– Я была вправе!.. – заорала ему в лицо Ларинна, сжав кулаки. – У него нет
иммунитета, и до девяти я могу делать, что захочу!.. Я права по закону, и ты не
смеешь на меня кричать!..
– А о неписаных законах ты не слышала?! Он был почти студент!.. Он на
экзамен пришёл, а ты, со своими куриными мозгами… Да у этого парня в одном
мизинце было больше таланта, чем у тебя под бигудями ума!..
– Я Бессмертная, а он Смертный – вот и всё, что тебе надо знать, вампир! –
фыркнула Ларинна. – Мне нужен был материал для эксперимента, и я его взяла!
– Ты… – взгляд Вирлисса обжигал презрением. – Какая же ты… Я раньше
думал, что ты всего лишь пустоголовая бездельница, а ты… Ты – просто мразь!
Ларинну захлестнула волной бешеная злость.
– Как ты смеешь так со мной разговаривать? – негромко отчеканила
девушка. – Ты, Нежить по рождению, со мной, Живой Рождённой? Твои предки
были в услужении у таких, как я. И только благодаря милости своих хозяев
получили свободу. Потомок рабов не смеет повышать голос на меня, дочь хозяев
Атариды!
Вирлисс побледнел и отступил на шаг. Глаза его расширились.
– Мои родители… никогда не были ни в чьём услужении… – вытолкнул он
из себя, словно не веря, что всё это происходит на самом деле. – Они были
Смертными… они добились Бессмертия сами…они всего добились сами, они…
А такие, как ты… всё на готовеньком… Да если бы у нас была возможность не
охотиться…
Ларинна усмехнулась ему в лицо.
– Ты – нежить, Вирлисс. Ты никогда не сравнишься с такими, как я.
– Да уж, до тебя мне далеко… – прошептал молодой вампир и, резко
развернувшись, сбежал вниз по ступеням крыльца.
Он молча прошагал через двор, молча вскинул на плечо рюкзак и пошёл
прочь.
Проходя мимо, он бросил лишь один взгляд на замершую Фрей.
“Ты с ней или со мной?”
Девушка резко развернулась и пошла рядом с вампиром.
– Я с тобой, Вир!
Юноша крепко обнял Фрери за плечи, и пара завернула за угол, скрывшись
из глаз Ларинны.
Над двором висела мёртвая тишина, и в этой тишине, заскрипев, натужно
начали бить университетские часы.
Девять…
– Ты! Да, ты! – ткнула Ринн пальцем в первого попавшегося на глаза
смертного соискателя. – Бери его, – она кивнула на тело своего мертвеца, – и
иди со мной!
Парень беспомощно оглянулся на других.
– Иди, – шепнул кто-то рядом. – Скажи, как тебя зовут, мы на перекличке за
тебя ответим… Иди, а то тоже шандарахнет…больная!
Мальчишка кивнул, шёпотом назвал доброй душе своё имя и, оглядываясь,
несмело пошёл к Ларинне.
– Что ты еле шевелишься?! – взвизгнула она. – Бери его и быстро в
Лаборатории! Иди за мной!..
Парень почти бегом сорвался с места, схватил убитого и двинул за
Ларинной, которая, не дожидаясь более, резко развернулась и скрылась в дверях
университета.
В холле её ждал Иккон. Завидев свою ученицу во главе столь живописной
группы, жрец только покачал головой, но ничего не сказал, а просто направился
к лестнице в подземелья, указывая дорогу.
Ларинна догнала его и несмело дотронулась до руки. Иккон отстранился.
– Учитель… – прошептала она. – Я до девяти… я до первого удара часов
убила его.
– Знаю, – сухо ответил жрец. – Я почувствовал заклинание. Ты думаешь, я
позволил бы тебе всё ещё разгуливать на свободе, если бы ты нарушила закон об
иммунитете?
– Я…
– Ринн, ты совершила убийство, – остановившись и повернувшись к ней,
просто сказал жрец. – Тебя спасает простая формальность: две с половиной
минуты до вступления в силу иммунитета. Знаешь, с моральной точки зрения
твоё оправдание – чистой воды софистика. Мне жаль твоих родителей… В
вашей семье никто не нарушал закон до сей поры.
– Я его тоже не нарушила! – сдавленно выпалила Ринн со слезами на
глазах. – У него не было иммунитета!..
– Это наш последний практикум, Ларинна. Я больше не желаю заниматься
с тобой. Как ты сдашь осенью, меня не волнует. Будь уверена, ректора после
этой истории репутация твоей семьи тоже волновать не будет.
– Я же не нарушала… Да что я такого сделала… Иккон, вы лицемер! –
крикнула она, забегая вперёд и ища его взгляд. – Сами отправляете на смерть
людей… хладнокровно подписываете приказы и отдаёте связанных, пленников,
своему личу… Сами для нужд университета убили не одного Смертного… из
тех, что документы подавали, или пришли в универ по какой-то надобности… а
на меня решили клеймо убийцы поставить? Вы же хуже! Я, по крайней мере, не
придумываю себе высокопарных оправданий, а прямо говорю, что – да, я убила,
но я сделала это в учебных целях и до первого удара часов! Кстати, это ваша
идея была… если бы не вы, я бы сейчас спала у себя дома!..
Ларинна разрыдалась, закрыв лицо руками.
– Нужен мне этот зомби, как шестой луч пентаграмме, а вы!..
Иккон остановился.
– Ну хорошо, ладно… Не спорю, тут есть и моя вина. Я мог бы тебя
удержать… Мы продолжим занятия, а сейчас иди, подними своего красавца.
Ведь не зря же ты его убила…
Он распахнул перед Ларинной и её носильщиком тонкие и лёгкие створки.
Открылась угрюмая тёмная комната с низким сводчатым потолком и одиноко
стоявшей кушеткой, рядом с которой высился небольшой постамент – очевидно,
для мага.
– Кладите его, юноша, – велел Иккон белому как мел соискателю, который
старался вести себя тише воды, ниже травы во время бурного диалога
Бессмертных. – И бегите скорее на экзамен. Если у комиссии будут какие-то
вопросы по вашему опозданию, сошлитесь на меня. Моё имя Иккон.
Парень кивнул, аккуратно уложил тело убитого на кушетку и, бросив
благодарный взгляд на Иккона, убежал прочь.
– Я выйду, – сказал Ларинне жрец. – Ты всё будешь делать сама. Но я жду
снаружи, и, если что-то пойдёт не так, крикни. Хотя я не думаю, чтобы что-то
могло пойти не так…
С этими словами он закрыл за собою двери лаборатории.
– Ба!.. – тут же донёсся до Ларинны его радостный голос. – Арит! Ты за
материалом? Ну что, явилась твоя знаменитость?..