— Если позволят обстоятельства, — уклонилась от обещаний Кира.
— Храни тебя Господь, — перекрестил он ее и отошел.
М‑м‑да! Поселочек‑загадка! Каких только чудес у них здесь не навидаешься — клуб не клуб, а какой‑то дворец, и поп красавец, покруче любой голливудской звезды!
«Там чудеса, там леший бродит, русалка на ветвях сидит» — вот точно!
Кира вела урок и не переставая улыбалась.
От переизбытка ощущений, чувств исключительно превосходной степени, от удивлений бесконечных, чистого морозного воздуха она так переутомилась, что проспала всю обратную дорогу, и Крайнов, оставшийся у нее на ночь, прижав ее к себе в постели, приказал ей спать — просто спать!
И разбудил ночью поцелуями, и увлек за собой в любовь, а после снова приказал спать. И Кира так добросовестно исполнила приказание, что чуть не проспала работу. Крайнову пришлось даже немного понарушать правила дорожного движения, отвозя ее в колледж.
Все! Теперь они встретятся только тридцатого, когда он приедет за ней и отвезет к себе, встречать Новый год! Ждать целых пять дней! Пять!
Ну, ничего, у всех предновогодняя лихорадка, надо сдать кучу отчетов, раздать задание ученикам на каникулы, купить подарки, взять билет в Москву на пятое января, собраться заранее. И главное! Понять, что подарить Николаю на Новый год!
Никакой ерундистики типа галстуков, парфюмерии, аксессуаров — категорически нет! Вопрос: что?
Понять и приобрести это за пять дней! Представили реальность задумки?
Крайнов точно знал, что хотел бы подарить Кире, но… Это слишком серьезный подарок и слишком многозначительный, не новогодний, и в этой стадии отношений неуместный. Тогда он решил подарить ей нечто сопутствующее глобальной задумке, которую он обязательно осуществит позже!
Пять дней пролетели настолько стремительно, что Кире показались одним днем, но задачку с подарком она решила! И посему тридцатого в такой тугой узел завязалось завершение всех ста дел, что пришлось, извинившись перед Николаем, доделывать их в машине.
— Прости, — повинилась Кира, когда они, прихватив сумку с вещами, отъехали от ее дома, — мне надо поработать с партитурой!
— Это как? — заинтересовался он.
— Понимаешь, пятого вечером у меня самолет в Москву, а возвращаюсь я десятого, ну, я тебе уже говорила. Я раздала задание ученикам на каникулы, и для Миши надо сделать рабочие отметки в партитуре: какие и где акценты делать, паузы, как рука должна работать, чтобы он мог заниматься без меня. А до пятого я собираюсь отдыхать!
— Правильно! — поддержал решение Крайнов. — Работай, я не буду тебе мешать.
Новый год справляли у Генераловых. Когда Аглая провела для Киры обзорную экскурсию по дому и участку, то Кира возмутилась.
— Все! Больше нет никаких сил постоянно удивляться и восхищаться чем‑то в вашей «Метели», охать, ахать! У вас тут, оказывается, и малый дворец из «Тысячи и одной ночи» имеется! А филиала Зимнего дворца нет? Нет, — недовольно проворчала Кира, увидев, что улыбающаяся Глаша отрицательно покачивает головой, — как же так? Недосмотрели?
— Ну что ты разворчалась, — звонко смеялась Аглая. — Ты же знаешь, что Генералов востоковед, вот и имеет тягу к арабской экзотике.
— Востоковед — это как‑то расплывчато, — выказала сомнение Кира.
— А он расплывчатый востоковед! — совсем уж хохотала Глашка.
Высокая ель, украшенная щедро большими шарами, бегущими огнями и звездой на макушке, стояла возле дома на участке. Живая! Росла она там!
В доме праздничный антураж исполняли несколько елочек из серебряной и золотой мишуры, еловые венки и ветки, большие расписные стеклянные шары и многочисленные тематические поделки, сделанные своими руками, что и понятно при такой профессии хозяйки — одним словом, красота страшная!
Ну и, разумеется, стол!
Кира тоже внесла свою лепту, напекла фирменных пирожков, между прочим, по просьбе Николая, так они ему понравились.
И гости — дед Аглаи Григорий Павлович, отец Генералова Алексей Семенович и мама Мира Владимировна. Родители Аглаи находились где‑то за границей и приехать не смогли, так же как и Колины.
Новый год получился фан‑тас‑ти‑чес‑кий!!!
Они писали желания на маленьких бумажках, жгли, ссыпали пепел в бокалы с шампанским и выпивали под бой курантов. Поздравляли друг друга, хохотали, когда Аглая спохватилась, что надо каждому зажечь индивидуальные свечи, и тоже обязательно под бой курантов! В результате чего все заспешили пуще прежнего, роняя эти свечки в закуски, пока Глашка спокойненько не заявила:
— Да и Бог с ними, можно и потом зажечь!
А ближе к часу ночи началась раздача подарков.
К сожалению, Киру никто не предупредил, что будут еще гости, и она не приготовила даже маленьких милых «комплиментиков» для них, и, улыбаясь, просто смотрела, как все обмениваются подарками, поздравляя друг друга.
Когда дошла очередь до нее, Кира получила от Генералова уникальную партитуру Рахманиновского концерта, в кожаном тиснении. И где только нашел такой раритет! Она аж расчувствовалась. В ответ девушка вручила ему тяжелый фолиант, в котором были собраны легенды и предания арабского мира по странам, городам и районам и племенам, каждый из рассказов сопровождался небольшими картинками, изображавшими интригу повествования.
На этом ее презенте мероприятие по обмену дарами застопорилось, все с интересом принялись рассматривать в книге миниатюры, выполненные с поразительным изяществом.
— Какая красота! — восхищалась Аглая. — А что он тут делает?
— Подсматривает за соседями. Кира, где ты это раздобыла? — поражался Генералов.
— Наверное, там же, где и ты партитуру, — рассмеялась Кира.
Аглае Кира подарила миленькое английское платье для беременных — когда увидела в магазине, не смогла удержаться, настолько оно подходило по цвету Глаше.
Охи, ахи! Глашка прикладывала платье к себе и пребывала в полном восторге.
— Спасибо! — расцеловала она Киру. — Мне ужасно нравится!
Пока остальные благодарили друг друга и рассматривали подарки, Крайнов преподнес Кире большую плоскую коробку в упаковочной красивой обертке.
— Это пазл с картинкой рояля? — пошутила она, принимая подарок.
— Почти, — усмехнулся он.
Присутствующие тут же отвлеклись от своих даров и заинтересованно ожидали, когда Кира вскроет подарок. Она все посмеивалась, пока распаковывала бумагу и поглядывала на загадочно улыбавшегося Крайнова, и, открыв крышку, замерла, увидев содержимое.
— Ты же обещала, что дашь еще концерт, — прокомментировал Коля.
Кира достала из коробки дивной красоты концертное платье. Насыщенного винного цвета, из тафты, длинное, в пол, с открытой спиной и мягким, уложенным волнами лифом, из‑под которого начиналась широкая полоса, переходящая в пояс и завязывающаяся сзади, плотно обхватывая талию и оставляя длинные широкие концы.
— Коля‑я… — не то попеняла, не то поблагодарила Кира, завороженно разглядывая платье.
— Офигеть! — оценила Глашка. — Это носить‑то можно, или только смотреть?
— Тебе — только смотреть, — сказал Коля, и спросил Киру: — Тебе нравится?
— Нет! — серьезно ответила она и, увидев, как меняется выражение его лица, объяснила: — Это слишком слабое слово! Но весь свой словарный запас превосходных степеней я у вас тут уже исчерпала!
Кира осторожно положила платье обратно в коробку, обняла и прижалась благодарно к Крайнову.
— Спасибо! — заглянула в глаза.
— Ночью померяешь, — прошептал он ей интимно на ушко.
— Не шепчитесь! — потребовала Аглая. — Давайте за стол, отметим подарки!
Все согласились со своевременным предложением, начали рассаживаться на свои места, разливать шампанское в бокалы. Мужчины предпочли Колину наливку, а Григорий Павлович принялся объяснять Кире:
— Коленька делает необыкновенную наливку, по каким‑то своим тайным рецептам, но Глашуня отдала из любопытства ее на анализ в лабораторию, так они сами не поверили, что у спиртного напитка может быть столько полезных составляющих.
— Кира, а ты что подарила Алтаю? — спросила непосредственная Глашка.
— Я еще не подарила, — ответила Кира и начала вставать из‑за стола. — Сейчас!
— Ты, как всегда, тактична, дорогая, — «похвалил» Генералов весело жену.
— М‑да, — опечалилась Глашка, — это я под впечатлением от подарков.
Кира тем временем нашла свою сумочку, достала из нее упакованный в подарочную обертку, с маленьким бантиком в углу, плоский, размером с большой конверт пакет. Вернулась, села на свое место, положила подарок рядом с собой и, поскольку дальше уже невозможно было интриговать — шесть любопытствующих пар глаз с нетерпением смотрели на нее, пояснила:
— Я прочла в Интернете сообщение вашего «Губернатора» о том, что «метелевцы» на общем собрании решили, что поселку нужен легкий самолет для облета заповедной территории, транспортировки пострадавших или тяжело больных в областной центр. И что средства на этот самолет уже собираются, и в инвестициях могут принять участие все желающие. Это правда?
— Да, — подтвердил Николай, — у нас бывает много туристов и отдыхающих летом, целыми компаниями на выходные приезжают, и территория заповедника очень большая. Вот мы и решили, что самолет нам необходим, тем более мест для посадки и взлета предостаточно.
— Ну вот тогда это тебе, — преподнесла ему конверт Кира.
— А что там? — исходила нетерпением Аглая. — Коль, открывай скорей!
Но Николай не спешил, затягивая со вскрытием, — снял сначала бантик, изучающе и весело посмотрел на Киру, начал разворачивать бумагу.
— Да что там? Не томи! — не выдержал Алексей Семенович.
Крайнов извлек из упаковки конверт, достал из него сложенный вдвое документ на каком‑то официальном бланке, быстро пробежал глазами содержание, тряхнул головой и посмотрел на Киру:
— Я что‑то не очень понял?
Она забрала у него из рук бланк и пояснила:
— Просто я подумала: а кто, кроме тебя, может быть пилотом этого самолета? По‑моему, здесь нет вариантов. Ну вот, отец одного моего ученика заведует летной школой в нашем городе, и теперь ты туда зачислен. Это официальный сертификат — уведомление, что ты числишься курсантом летной школы малой авиации, по курсу пилотирования сверхлегких и легких летательных средств. И твои занятия начинаются с февраля месяца. По окончании курса ты получишь летные права и лицензию, позволяющую тебе перевозить людей и грузы на какие‑то там определенные расстояния, там еще что‑то про мощность и габариты самолетов упоминалось, но это я совсем не поняла. Я попросила, и тебя зачислили, без медкомиссии и каких‑то еще необходимых документов. Правда, справку о состоянии здоровья тебе все равно придется предоставить. Все официально оформлено и оплачено. Учись летать, Николай Крайнов!
— Да ладно! — не поверил Николай, выдернул у нее из пальцев бумажку и принялся перечитывать. — О‑пу‑петь! — по‑мальчишески восхитился он.
— Ни фига себе! — одновременно с ним высказался Генералов. — Коль, дай посмотреть! — протянул через стол руку и, глядя на Киру восхищенным азартным взглядом, спросил: — А мне такое можно? Я тоже хочу научиться летать!
— Вы как пацаны! — оценила мужской азарт Глашка.
— Я подумала об этом, — улыбнулась Кира, — одного пилота для вашей «Метели» явно недостаточно, и попросила придержать еще одно вакантное место для тебя, Глеб Алексеевич, хотя в школе набор уже окончен, но карандашом они вписали твою фамилию в списки. Только тебе придется все документы и справки собрать и позвонить начальнику курсов до пятого января, я объясню кому и куда, если ты действительно хочешь.
— Да ты что? — восхитился он. — Конечно хочу, да еще как! Ну, Кира, нет слов!
А у Крайнова вместо слов нашлись действия: отдав Генералову бумагу, он заграбастал Киру в объятия и поцеловал в губы с большим энтузиазмом.
— Спасибо! — оторвался он от нее. — Это обалденный подарок!
Они собрались уходить уже под утро, их провожали Аглая с Глебом, старшее поколение отправилось спать еще час назад.
— Завтра мы вас не тревожим, — напоминала праздничную программу Аглая. — Ленитесь‑отдыхайте, но чтоб второго в десять утра были на ярмарке!
— На какой ярмарке? — спросила Кира.
— А что, Алтай тебе не рассказывал? — И возмутилась, увидев, что Кира отрицательно покачала головой: — Ну, Крайнов! — и принялась объяснять: — У нас же народные гулянья! Здесь живет писатель, историк, лет десять назад он предложил возродить народные праздничные гулянья, а теперь это превратилось в традицию. Ярмарка открывается второго января и работает до десятого — народные промыслы, местные продукты, дары природы, угощение готовят прямо на улице — горячие пирожки и каши по традиционным рецептам, медовуху. Девичьи хороводы вокруг костра, бой городков на льду, катание с горок на больших санях, соревнования всякие, а апогей разгуляева — бойцовская свалка. Это когда стенка на стенку на реке мужики сходятся и мутузят друг друга, принимают участие все желающие. Потеха ужасная!
— Слушайте, вы, — возмутилась окончательно Кира, — народец сказочной страны! Сколько можно удивлять и поражать? А русалки у вас на ветвях не сидят?
— Нет, — серьезно ответил Генералов, прижал жену к боку и погладил ее по животику, — они временно не работают, беременны. Ты разве не знала, что я ее из реки выловил?
Они отметили свой Новый год любовью и никак не могли нацеловаться, даже уснули обнявшись. Проснулись поздно, и, после неторопливого, сладкого соединения выбрались из кровати только потому, что проголодались страшно.
Коля убрал столик у камина, они расстелили на полу скатерть, накидали подушек на пол, как в прошлый раз, принесли и расставили вкусности новогодние, шампанское в ведерке и приступили к самому приятному проведению первого января — никуда не спеша, расслабленно сибаритствовать, поедать угощения новогоднего стола, пить шампанское и разговаривать.
— Расскажи про травму, — попросила Кира спустя приличное время после начала ленивых посиделок, — и как тебе удалось восстановиться.
— Это Григорий Павлович меня вытащил.
Двадцатичетырехлетний, амбициозный и перспективный дальше некуда Николай Крайнов считался ведущим гимнастом страны. Не без основания! Годы побед на соревнованиях и чемпионатах различного уровня, олимпийская серебряная медаль! Крайнов находился на пике великолепной спортивной формы.
Даже не обладая богатым воображением, можно представить, каковы были реалии его жизни. Известность, море разливанное женщин, сменяющихся в его постели, — известных, талантливых красавиц, расталкивающих локтями друг друга в борьбе за столь значимый приз! Фанатки, не дающие прохода, заоблачные гонорары, квартира в центре Москвы немереных квадратных метров, «Бентли» у подъезда, бесконечные интервью на телевидении и в прессе, орден, врученный в Кремле президентом за заслуги перед Отечеством, — хорошая порция цинизма, еще более добротная — самолюбования, череда женщин…
Это — поверхностное и публичное, обязательное в жизни известного человека.
А настоящее, истинное — один‑единственный друг Аглая и друг, учитель, человек наивысшего для Коли авторитета и уважения, ее дед Григорий Павлович. И восемьдесят процентов всей каждодневной жизни занимали тренировки, тренировки, тренировки до крови, до глюков перед глазами! Ноющие старые травмы, жесточайший режим, жесткий контроль всего, что он ест, пьет, чем моется в душе, и тщательная проверка любого человека, вступающего с ним в контакт!
Режим, контроль, самодисциплина, и пахота каторжная!
И все закончилось за три секунды — жизнь сломалась вместе с его позвоночником!
Он отрабатывал программу на брусьях — стойка на одной перекладине, подскок из стойки и переход на вторую, переворот и выход с упором на две руки у края одной из перекладин, соскок, переворот… Он мощно оттолкнулся, вошел в виток, успев услышать странный звук и каким‑то десятым интуитивным чувством понять, что опора не там, где должна быть, — почему‑то прогнулась вниз! Но остановить движение уже было невозможно, и он «пришел» на эту перекладину, услышал резкий звук и, падая, успел‑таки сгруппироваться, что спасло ему жизнь.
Если бы он просто шлепнулся, то сломавшаяся мощная стойка брусьев, утяжеленная силой его тела, рухнула бы ему на голову! Однозначно — финита, Коля Крайнов! А так стойка хряснулась ему на спину, повредив позвоночник. Как позже выяснилось, сломал он при падении и ударе не только позвоночник.
Без сознания Крайнова доставили в институт Склифосовского, и несколько часов шла сложнейшая операция. Первых дней после травмы Николай не помнил, находясь сутками под обезболивающими и снотворным. А когда начал приходить в себя и осознавать, что с ним произошло, вот тут и появилась та черная наползающая туча нежизни, затягивающая неотвратимо его в себя!
Склизкая, холодная, она казалась ему осязаемой, постепенно вползающей в тело, в мозг!
Родители, Аглая и Григорий Павлович дежурили возле него, сменяя друг друга, неотлучно. Повалили посетители — представители Олимпийского комитета и министерства спорта, руководство спортклуба, тренеры. Все произносили лживые бодрые слова поддержки, пряча глаза, и, отмучившись посещением минут десять, торопливо исчезали.
По телевидению активно освещали происшествие с Николаем Крайновым, даже парочку ток‑шоу провели с громким, но пустым вопросом «кто виноват?!» и еще более пустым обещанием разобраться и взять на контроль. Состряпали наскоро и показали по двум каналам документальный фильм о его жизни и достижениях, с нарезкой из Колиных интервью разных лет, со слезой в голосе комментатора и печальной музыкой фоном. В прессе появились многочисленные интервью спортивного руководства, клянущегося, что все сделают для его выздоровления и денег никаких и сил не пожалеют и что будет он обеспечен всем необходимым и даже сверх того!