Лорд Пресинваль уже сидел за столом. На хозяйском месте.
— Итак? — я заняла место напротив без лишних церемоний, осмотрелась, потом перегнулась через стол и взяла с тарелки печенье.
При нем хотелось вести себя нагло.
Унылое помещение с тяжелыми шторами и мебелью темного дерева никогда не являлось одним из моих любимых мест в доме. Я забредала сюда редко. Очень редко. Только когда нужны были письменные принадлежности или бумага, а свои закончились.
— Упряма, нагловата, своевольна… — медленно бормотал опекун.
Да нет, не просто бормотал, он это зачем-то записывал!
— И что? — происходящее мне почему-то не понравилось даже больше, чем домашний арест.
Отчим посмотрел на меня через стол, прямо и недовольно.
— Тебе скоро восемнадцать, Милиан! Ты — взрослая девушка.
— Взрослая? — с коварной улыбкой протянула я, подловив его на слове. — Правда?
— Именно, — подтвердил ничего не подозревающий мужчина.
Какая наивность! А со мной надо следить за словами…
Склонившись над столом, я подпустила еще немного коварства.
— Так может, отдадите мне мое наследство на пару месяцев раньше? — и невинно взмахнула ресницами.
Почему бы и нет? Вполне разумное предложение, раз уж я взрослая и почти совершеннолетняя.
Опекун восхищенно крякнул и продолжил писать. Мне пришлось сильно напрячь зрение, чтобы разобрать слова. Сообразительная, хваткая…
— Не отдам, — заявил он, оторвавшись от своего занятия. — Ты его и через два месяца не получишь.
— А там есть варианты? — я не то чтобы испугалась, но насторожилась.
Маркус пошуршал бумагами, после чего протянул мне лист с подсвеченными магией некоторыми строчками. Если опустить юридические обороты и прочую воду, смысл был такой: если попечитель сочтет поведение наследницы недостойным, в целях сохранения фамильных богатств он имеет право отложить передачу состояния в мои руки на несколько лет. Я четыре раза перечитала, прежде чем смогла осознать всю степень катастрофы.
Мамочка, за что?!
— Так и знал, что ты умненькая, — с довольным видом кивнул Пресинваль, обозревая мое посеревшее лицо. — Сама разобралась или есть какие-то вопросы?
— Ты не сделаешь этого! — простонала я.
— Уже сделал.
В поединке взглядов победа осталась за врагом.
И ведь имеет право!
Долгое время тишину нарушали только царапанье пера по бумаге и тиканье часов. Я спрятала заледеневшие руки под стол и лихорадочно пыталась придумать какой-то выход, но в мыслях царил ступор. Вообще ничего!
— Что это вы там пишите? — я спросила, просто чтобы прервать эту жуткую тишину.
— Характеристику для Академии. Мы же собираемся что-нибудь сделать с твоей магией? — и он внимательно посмотрел на меня.
Раньше считалось, что это не срочно, но после представления, что я устроила у дворца…
— Наверное.
— Вот и умница, — отчим выдохнул с облегчением. — Иди собери вещи.
Вот тут я опять почуяла неладное.
— Вещи? Зачем? До столичной Академии двадцать минут в карете, я могла бы жить дома!
— А еще в этом славном учебном заведении учатся многие твои друзья, — понимающе улыбнулся опекун. — Нет, Мили. Я хочу, чтобы ты пересмотрела свое поведение, а для этого нужна подходящая обстановка.
— И? — уловить его мысль по-прежнему не получалось.
— Северо-Западный округ, Академия имени Шаяны Шагрисской.
Сглотнуть получилось с трудом.
— Я даже не слышала о такой…
— На месте осмотришься. Собирайся, Мили!
В один миг прострация сменилась взрывом гнева.
— Тебя не было десять лет! — я нависла над столом, опершись ладонями о столешницу, и бешено полыхала глазами на опекуна. — Думаешь, можно так вдруг заявиться и разыгрывать строгого воспитателя? А меня спросили, нужно ли мне это все?! Я еще могу стерпеть, что ты выставил меня дурой перед знакомыми и пытаешься захапать мое наследство, но сослать меня в какую-то дыру не позволю!
Поток слов иссяк, и над кабинетом тяжелым пологом повисла тишина.
Маркус выждал пару минут, прежде чем нарушил ее.
— Все сказала? — уточнил он меланхолично. — Через два часа прибудет карета из Академии. А теперь выбирай: ты пойдешь к себе и соберешь все необходимое или я отправлю тебя в Академию без вещей. Форму выдадут на месте.
ГЛАВА 2
С такой скоростью собираться мне еще не приходилось. Прежде я вообще не выезжала из столицы и сейчас весьма смутно представляла, что может понадобиться в поездке и в самой Академии. Сколько нам предстоит ехать? Как там одеваются? Маркус обмолвился про форму, но мне же разрешат носить свою повседневную одежду? В общем, я просто распихивала все, что попадалось под руку, по сумкам, не задумываясь, надо оно мне или нет.
Активная деятельность помогала немного отгородиться от мыслей о том, что меня вышвырнули из родного дома.
Ехать не хотелось. Вообще. Мне было страшно и почему-то обидно.
Но не сбегать же! Окно и дверь лорд Пресинваль опечатал магией. Она у него светлая и не очень сильная, как у мамы. Но, в отличие от меня, он умеет пользоваться своим даром.
Я как раз утрамбовывала четырнадцатую сумку в надежде запихнуть в нее еще пару платьев, когда под окнами прогрохотала карета.
Все, время вышло.
Несколько лихорадочных действий я еще успела совершить, прежде чем замерла посреди комнаты, прижав руки к груди, будто так можно было унять часто стучащее сердце.
Внизу послышались голоса: лорда Пресинваля и женский. Вскоре прозвучали шаги на лестнице, и опекун возник на пороге.
— Мили, ты готова?
Его взгляд скользнул по комнате, и… челюсть попыталась дезертировать на пол. Ну да, я немного увлеклась… Кругом валялись вытащенные из шкафа вещи, которые я все же решила оставить. Отдельно на кровати высилась гора того, что Эли должна будет прислать позже. Пара флакончиков с духами разбилась, и комнату заполнила просто убийственная смесь запахов. Бусы порвались в спешке, румяна рассыпались.
О да, чудовищный вечер определенно стоил того, чтобы увидеть перекошенную физиономию опекуна и его округлившиеся слезящиеся глаза. И хваленое самообладание ему ни чуточки не помогло!
— Мили, здесь была война? — простонал лорд Пресинваль и на всякий случай ухватился за косяк. — Что за погром?!
— Я собиралась!
Нет, ну какой он непонятливый все-таки!
Отчим недобро покосился на мои четырнадцать сумок, вздохнул, но ничего говорить не стал. Не сказал он ничего и пока лакей выносил сумки, а я поправляла прическу перед зеркалом и брала светло-кремовый плащ. Сейчас конец лета, днем погода держится достаточно жаркая, но за окном глубокая ночь… Да и кто его знает, как там, в этой Академии!
Когда с вещами было покончено, лорд Пресинваль жестом указал на дверь. Вздернув подбородок, я прошла мимо него… и вдруг поняла, что злить его мне нравится! Очень нравится!
Жаль, из Академии делать это будет проблематично…
— Идем, я познакомлю тебя кое с кем, — отчим взял меня под руку, и мы начали спускаться по лестнице.
Обида на всех и вся казалась такой сильной, что мне совсем не было интересно, кто прибыл в карете.
— Кстати, ты уже знаешь, что Лекси приняла предложение? Через полгода свадьба.
— Врешь!
Я пропустила ступеньку и, если бы не поддержка Маркуса, имела бы все шансы кубарем выкатиться навстречу гостю.
— Больше никаких развязных вечеринок, — это был удар под дых. А Пресинваль еще и подмигнул!
Привычный для меня мир не просто пошел трещинами, он рухнул.
Но обдумать случившееся времени не хватило, лестница закончилась, и мы оказались в просторном холле, залитом золотистым светом, где нас ожидала гостья. Ею оказалась женщина лет сорока с мышиного цвета волосами, облаченная в дорогой, но старомодный дорожный костюм. Глаза и брови у нее были почти бесцветные, а взгляд цепкий, неприятный.
В общем, я сразу сообразила, что в этой их Академии мне не понравится.
— Мили, это Тайс Шель, она отвечает за воспитание студенток Академии, — начал представление отчим. — Мы с ней давно знакомы, как и с ректором, так что в случае чего всегда можешь обратиться к кому-то из них за помощью или советом.
Решив для себя конкретно от этой особы держаться подальше, я кивнула.
— А это и есть моя воспитанница, Милиан Бладерс, — сказал Маркус уже Тайс. — Позаботьтесь там о ней.
— Сделаем, — женщина натянуто улыбнулась и ловко перехватила у Маркуса мой локоток. — Поверь, дорогой, через три месяца ты не узнаешь свою девочку!
Прозвучало многообещающе. Что-то мне нехорошо стало…
— А что будет через три месяца? — уточнила опасливо. От них же всего можно ожидать!
— Две недели каникул, — просветила меня противная тетка. — Каждые три месяца Академия делает двухнедельный перерыв между занятиями.
Прозвучало многообещающе. Что-то мне нехорошо стало…
— А что будет через три месяца? — уточнила опасливо. От них же всего можно ожидать!
— Две недели каникул, — просветила меня противная тетка. — Каждые три месяца Академия делает двухнедельный перерыв между занятиями.
Значит, я попаду на свадьбу Лекси? Если меня вообще пригласят…
От прощания с опекуном я уклонилась, набросила плащ и выскочила из дома. Мы ведь не настолько близки, чтобы обниматься, правда?
Накрапывал мелкий дождик, а холодный пронырливый ветер так и норовил пробраться за шиворот и облизать чувствительную кожу, заставив ее покрыться пупырышками. Несмотря на это, я минут пять простояла, запрокинув голову к черному, беззвездному небу. Прощалась с домом. Еще с нянюшкой надо было бы, но вернуться внутрь не хватило сил.
Вернуться в реальность заставило тихое пофыркивание. Я отогнала мрачные мысли прочь, долго киснуть вообще было не в моем характере, и оглянулась. Карета. Ну да, естественно. Простая, черная, неприметная и не слишком большая. Наверняка внутри неудобно и всю душу вытрясет на колдобинах. Поборов желание скривиться, я обошла транспортное средство вокруг и заметила на дверце полустертый герб. Кажется, там был силуэт дамы в старомодном платье с каким-то мелким зверьком повышенной пушистости в руках.
Решив, что все это не стоит моего внимания, я остановилась возле лошадей и осторожно погладила ближайшую по черной морде. Красавица… Коренастое животное с расчесанным хвостом и большими влажными глазами одобрительно фыркнуло в ответ. Вторая тоже потянулась за лаской.
Ну хоть лошади у них там дружелюбные…
— Обижает вас эта мышь, да? — моя ладонь стерла мелкие дождевые капельки с лошадиного бока. — Заставила под дождем тащиться в такую даль. Как только добрались за два часа?
Ответить лошадь, конечно, не могла.
Поэтому, когда прямо над ухом прозвучал въедливый голос, я натурально подпрыгнула:
— Леди Бладерс, в нашей Академии не принято обсуждать воспитателей с лошадьми, — просветила меня неприятная особа. — Если вы закончили любезничать с животными, садитесь в карету, пора двигаться.
Вот как-то даже не сомневаюсь, что мы не поладим.
Я старалась держаться. Одарила ее взглядом из серии «я стану твоим кошмаром, дорогуша» и полезла в карету. Та почти сразу тронулась с места. Я только удивилась про себя, куда они запихнули все мои сумки. Наверное, здесь какая-то магия.
Когда мы отъезжали, опекун стоял на крыльце, тонко улыбался и даже махнул разок на прощание.
Внутри оказалось не так уж плохо: мягкие сиденья, обитые темной, немного потертой тканью, запах персиков и тепло. Тайс сразу же показала, где лежит фляга с водой и бутерброды, после чего откинулась на спинку и прикрыла глаза. Видимо, дорогу до Академии она намеревалась проспать.
— Долго нам ехать? — поторопилась спросить я, пока она не отключилась. — Академия же далеко…
— Мы пойдем через цепь порталов, — нехотя поделилась информацией женщина. — Когда окажемся в Северо-Западном округе, останется чуть меньше пары часов пути.
Вот и ответ на вопрос, как ей удалось прибыть за мной так быстро.
Больше мы не разговаривали. Воспитательница тихо сопела, а я смотрела в темное окно, вслушивалась в стук кареты и редкие выкрики кучера и думала, как жить дальше. То есть это как раз решили за меня, не спросясь. Самостоятельности и свободы лишили, наследство отобрали, о праве выбора даже не заикнулся никто. Зачем мне та Академия? Я — светская дама, наследница, я не хочу становиться магиней!
Что же делать, что делать?!
Бежать прямо сейчас — глупо. Куда я денусь одна в лесу?
А иных вариантов и нет…
Хотя… Очень к месту мне вспомнилось, что лорд Пресинваль — не единственный мой родственник. А значит, не единственный возможный опекун.
Точно! Есть еще тетушка Виола, папина сестра.
Почти в каждой семье есть что-то, о чем не говорят. Так вот у семейства Бладерс запретной темой были Виола и давний скандал. Все это было еще до моего рождения, и подробностей я не знаю, но мама, а потом и Эли рассказывали, будто ей просто не повезло. Не повезло родиться в семье влиятельных магов без малейших зачатков дара. Отец ее почти возненавидел за такую «подлость» и только и искал, к чему бы придраться.
Нашел, когда Виоле исполнилось шестнадцать. Она влюбилась в купеческого сына, не ровню, и когда отказалась разорвать отношения, ее просто выставили из дома и вычеркнули из семьи. Лишили наследства и приданого, передав все единственному сыну, моему отцу. И даже драгоценности, передававшиеся по женской линии, старый Бладерс собственноручно отдал моей маме. Вроде бы даже заставил подписать какую-то бумажку, что его неблагодарная дочь не получит ничего.
Впрочем, все это — дела давно минувших дней. К моменту, когда я появилась на свет, деда уже не было среди живых. Единственная память о нем — большой портрет в каминном зале. Там изображен иссохший старик с желтоватой кожей и пронзительным взглядом серых глаз. Признаюсь, в детстве я до смерти боялась его портрета и старалась даже не заглядывать в тот зал. А нянюшка смеялась и говорила, что, будь старик жив, души бы во мне не чаял, потому что дар у меня почти такой же сильный, как у него, еще и двойной.
Виолу я видела всего дважды. Когда была совсем маленькой, они приходила к отцу. Долго стояла у ворот и в конце концов добилась, чтобы ее пустили. Эли мне шепотом сказала, что эта простоволосая женщина в некрасивом платье — моя тетка. Но тогда меня это совершенно не интересовало.
И второй, когда встал вопрос об опекунстве. Я просто не узнала элегантную даму в модном костюме и шляпке с небольшим перышком. А она, кажется, даже судилась с Пресинвалем за опеку надо мной. Но корона была на его стороне, так что у Виолы не осталось шансов.
Но теперь я взрослая! И если меня не устраивает опекун, вправе потребовать себе другого. Наверное.
Решено, надо написать Виоле и попросить о помощи. Если она согласится, я снова смогу жить дома, а магия… с магией всегда можно что-нибудь придумать.
Но как ее найти, если я знаю только имя? Ни фамилии по мужу, ни адреса…
А все равно наличие хоть какого-то плана подбодрило. Я уже не чувствовала себя такой беспомощной. Пусть Пресинваль наслаждается своей властью, недолго ему осталось жить в моем доме. Я вернусь, обязательно вернусь…
— Когда кто-то из студенток вот так улыбается, дело обычно кончается наказанием, — меланхолично отметила Тайс.
И умеет же она момент подгадать!
Я вздрогнула и прижала ладонь к губам. Точно, улыбка! Фу ты…
— Что вы, я просто замечталась, — ответила как можно беззаботнее и подавила зевок.
Дело к утру уже, в это время я привыкла ложиться спать.
— Ну-ну.
Похожая на мышь особа была настроена ко мне враждебно. Не то чтобы это имело значение… Но что со мной не так? Пресинваль чего-то наговорил? А он подумал, каково мне будет на новом месте? Сдаюсь, я не была образцом для подражания в последнее время, но это ведь не повод!
Почему было не подыскать учебное заведение поближе?
Вдруг они в той Академии все такие недружелюбные? А мне там хоть некоторое время, но жить…
Затосковать окончательно помешала дернувшаяся карета. Нас подбросило, как на большущем ухабе, и я ощутимо приложилась локтем о дверцу.
— Наверное, из цепочки порталов вышли, — не слишком уверенно предположила моя сопровождающая. — Держись крепче.
А в следующий миг карету затрясло с утроенной силой, и за окнами замерцали вспышки заклинаний.
— Что происходит? — растерянно всхлипнула я.
Логичного и нестрашного ответа у Тайс не нашлось.
— Гони! — крикнула она кучеру и несколько раз стукнула кулаком в потолок.
Оценив обстановку, которая не предвещала ничего хорошего, ответственная за мое воспитание согнулась, вытащила из-под сиденья сумку и принялась рыться в ней в поисках нужного амулета. А я еле удерживалась от ядовитого замечания.
Еще и не маг! Ну совсем отлично!
Карета неслась с сумасшедшей скоростью, нас мотало из стороны в сторону, подбрасывало, за окнами грохотал дождь вперемешку с заклинаниями. Нужный амулет Тайс все-таки нашла, но в тот самый момент, когда она выпрямилась, карету на миг окутал странный звенящий звук. Он исчез почти сразу, оставив после себя неприятное склизкое ощущение, будто что-то не так.
— Ну и?.. — чувствовать себя единственной, кто ничего не смыслит в происходящем, было неприятно, поэтому неудивительно, что мой голос звучал резко и отнюдь не дружелюбно.
— Пробелы в образовании налицо, — буркнула противная особа. Но потом все же просветила: — Защитные заклинания полетели.
Зря она так, про защитные заклинания я знала. Ими окутывают экипажи при изготовлении, чтобы с драгоценным пассажиром не случилось чего, если лошадь понесет или кареты столкнутся.