— А чего мне делать? Отпуск взять, на Маврикий уехать с женой? Так я не против.
Ага щаз-з-з…
— Сейчас идешь к Станиславскому, поступаешь в его полное распоряжение. Полное, слышал? И отрабатываешь имеющуюся у тебя информацию по враждебной активности МОССАДа и ЦРУ в городе. Больше ничем не занимаешься, понял?
Станиславский, он же Музыкант — серьезный дядя, он еще в Ставропольском УФСБ работал, в период 96–99 годов вел разведывательную работу против независимой Чеченской Республики Ичкерия, пленных вытаскивал, об обменах договаривался, агентов забрасывал. Это на него — в свое время вышел Ахмад-хаджи Кадыров, когда понял, что дальше — край и надо договариваться на любых условиях. С тех саамы времен — он и приговорен Исламской Шурой моджахедов к смерти. А кличка Музыкант у него потому, что он и в самом деле музыкальное заканчивал, в армии в оркестре служил. Потом в органы пошел и бандитам такой оркестр устроил… С таким дядечкой поработать — в уважение будет.
— Он — что знает?
— Все. Создана опергруппа, ты в ее составе. Дальше он доведет.
Павел Константинович мнется
— Ты чего там про свадьбу говорил. Шо — реально? С этой — ваххабиткой твоей
— Что значит — ваххабиткой? — возмущенно говорю я — во-первых, она моя жена, попрошу с уважением. Во-вторых — она не ваххабитка, ее ваххабиты на прицеле держат, как и нас всех, она им как кость поперек горла. Она — из дружественной разведки.
— Ох… нарвешься. Дружественных разведок не бывает. Лишат допуска и таких бздей навтыкают! И мне заодно. За потерю бдительности и развал работы с личным составом. Тут уже какой-то… Пушкин, бля…. Телегу написал, что у нас тут беспредел полный, эскадроны смерти действуют. И ты еще со своей…
— Пусть на улицу пойдет, поработает. Эскадрон смерти…
В нашу сторону — начинает двигаться москвич, Павел Константинович замечает это
— Все… иди с глаз…
Вот тебе и медовый месяц. С поздравлением заодно.
Станиславский — который вел работу по Аль-Малику, ока мне не удалось его завалить на сирийской границе — был и в самом деле человеком очень серьезным.
Он не подчинялся даже резиденту — а выходил напрямую на АТЦ-Москва. Для неразумеющих — Антитеррористический центр — Москва, управление ФСБ, реорганизованное из управлений А и В, которые, в свою очередь — берут начало от легендарных советских групп Альфа и Вымпел. В отличие от подразделений многих других стран — они начинались «с противоположной стороны». Не к аналитическим отделам набирали боевые подразделения — а боевые подразделения обрастали аналитическими и обеспечивающими службами. После нескольких провалов — стало понятно, что эффективно — с терроризмом может бороться только герметичная структура с минимум межведомственного и даже внутриведомственного взаимодействия. В первую чеченскую — все это взаимодействие превращалось в противодействие — спецназ, забрасываемые в тыл оперативные группы элементарно и цинично сливали противнику. А тут недалеко и до невыполнения приказа — никто не пойдет за линию фронта, если знает о том, что за спиной — враги. Решение — нашли в объединении аналитики и действия, причем а аналитике — было немало бывших, неспособных больше ходить в поле по возрасту или по ранению спецов. Таких, которые в принципе не сдадут — это будет значит для них предать товарищей и навсегда отрезать себя от братства спецназа. Это принесло результат — в течение пяти лет, даже без особых технических ухищрений, таких как американские БПЛА — вся верхушка банддвижения была ликвидирована, человек за человеком. А АТЦ стали развиваться, и теперь — они уже инструмент политики, то есть действуют в Ираке по договоренности. Антитеррористический полк в Аль-Азизии, который мы подготовили — это наш силовой блок. А аналитика — генерал-майор Станиславский, он же — Музыкант.
Станиславский — встретил меня в своем кабинете — они сидели с отдельной охраной и в отдельном блоке. Был он совсем не героического вида — полный, ниже меня ростом, в очках, с усами и небольшой, как у арабских шейхов бородкой. Мы поздоровались — по местному, не по-русски, коснувшись губами щеки друг друга.
— Ас саламу алейкум
— Ва алейкум ас салам…
Генерал показал на стул.
— В связи с последними событиями — сказал он — я пробил через Москву создание ВСОГ.[27] Назовем ее Самум. Группа создается с целью… для начала вопрос. Вы верите в гибель Аль-Малика? Вы, лично.
Хороший вопрос.
— Сомневаюсь, товарищ генерал.
— Почему? Вы же стреляли в него.
Да уж. Вот это-то — мне и не дает покоя.
— Стрелял, но не попал, товарищ генерал, он среагировал быстрее. Сел в машину, она взорвалась — но секунд пять — семь была вне моего поля зрения.
— То есть, вы хотите сказать, что Аль-Малик мог и выпрыгнуть из машины?
— Мог, товарищ генерал.
— Даже с учетом того, что машина находилась под прицелом вашей… гм… сопровождающей?
— В такой ситуации можно чего-то и пропустить, товарищ генерал. Паника, крики, перестрелка, быстрое движение машины…
Генерал открыл ящик стола — перед этим набрав код. Достал какую-то папку.
— Сегодня утром получил. Заключение из Центрального военного госпиталя по образцам ДНК, найденным в сгоревшей машине. Один из этих образцов — имеет прямое родственное сходство с образцом ДНК, присланных нами из Москвы. Вероятность совпадения — более девяносто процентов. Вы все еще настаиваете на своем утверждении?
— Так точно. Можно быть уверенным, что Аль-Малик мертв, только если увидишь его труп. Да и то, не до конца.
— У вас с ним личные счеты? — прищурившись, спросил генерал.
— Так точно.
— Какие именно?
— С Сирии, товарищ генерал… — мне хотелось встать и уйти — он вычислил и взорвал нашу оперативную базу в Дамаске. Я вышел за продуктами, и только потому остался в живых.
— И вы хотите отомстить.
— Так точно.
Генерал смахнул папку обратно в стол
— Что ж, в таком случае, мы с вами сработаемся… — констатировал он
Вот это номер.
— Первое, что мне нужно от людей — сказал Музыкант — это наличие четкой мотивации. В условиях, когда идеологии нет как таковой — месть наиболее сильная из возможных. Второе — это несогласие со мной. Мне не нужны те, кто будет стараться угадывать, что я хочу услышать. Это не разведка, а…
Слово было таким, которое от генерала никак не ожидаешь услышать
— Единственное, что вы должны помнить — мне нужен результат, а не нужны никакие оправдания. Оправдания — для проигравших, ясно?
— Так точно.
Для генерала, тем более его возраста и тем более российских спецслужб — мысли на удивление здравые. Будь таких побольше — глядишь, не мы, а Вашингтон проиграл бы холодную войну. Большинство у нас — шаркуны с Арбатского округа. Хотя есть и зубры — тот же Шаманов.
Генерал вышел в соседнюю комнату, оставив меня одного в думах тяжких. Вроде бы — то, что я и хотел. Дело, а не шарканье и интриги. Вот только остаться бы в живых. Такие как Музыкант — пошлют в самую мясорубку, не дрогнув.
Бог не выдаст, свинья не съест, в общем.
Генерал — вернулся со старинным подносом, на котором было все приготовлено для чаепития. Даже сахар — правильный, тростниковый, коричневый.
— Кубинские друзья прислали — пояснил генерал — к счастью, не всех друзей растеряли…
— Это так…
Генерал разлил чай по чашкам. Первую — в знак уважения предложил мне, что в общем то не положено. Если даже не принимать во внимание разницу в званиях — он старше меня по возрасту. Видимо — как хозяин угощает гостя…
— Рахмат…
— Мне тоже не нравится эта история с Аль-Маликом — сказал генерал — какая-то она незавершенная. Террорист такого класса — просто так не погибает.
Я пожал плечами
— И на старуху бывает проруха. Тот же Аль-Заркави[28] — выскочил из кольца в Рамади, но погиб от удара бомбардировщика вскоре после того, как его родственники отреклись от него и скорее всего — выдали его местонахождение иорданскому Мухабаррату. Всякое бывает…
— Теперь вы противоречите и мне и даже самому себе — сказал генерал — для Аль-Малика здесь могла быть только одна достойная его внимания цель. Саммит глав государств. И он погибает, причем погибает очень странно. Какого черта он полез в тот район? Какого черта он связался с этими, можно сказать детьми? Он же подставил себя.
— Чтобы умереть? — предположил я — или чтобы все так думали?
— Вот именно. Чтобы все так думали. Возможно, это был запасной план, который он активировал после того, как вы едва не взяли его на вокзале. Возможно, он импровизирует.
— Возможно. И одновременно с этим — резко активизируются ЦРУ и МОССАД, И почему то — выходят на вас. Почему?
Я покачал головой
— Ошибка. Это я вышел на ЦРУ. После того, как погиб мой агент. Выхода у меня не было, надо было заставить их действовать. И я заставил. МОССАД — послал человека, который ходил со мной в один класс. Может, другого не нашли.
— Или искали под вас? — предположил генерал
— Может, и так.
— Ваш агент. Назовете?
Я назвал. Генерал присвистнул.
— И вы вели его? Один?!
— Так точно. Вспомните Потеева, товарищ генерал. Сколько еще может быть таких?
В этих стенах — это, конечно, было наглостью.
— Как вы проводили полученную от него информацию?
— Как полученную от агентов с улицы. На самом деле — это была информация глобальных систем перехвата. Американцы скармливали ее нам на реализацию.
— Скармливали? Кто первый пошел на контакт? Вы или он?
— Трудно сказать, товарищ генерал. Я давно присматривался к американцам. Но на контакт первым, в общем-то пошел он. Точнее — первым предложил помочь.
Генерал взял паузу, подлил чая в мою чашку. Я в ответ — подлил ему.
— Все правильно — сказал он — американцы давно не знают, что им дальше делать. Для кого-то враг есть враг, и уничтожать его надо любыми методами и любыми средствами, пусть даже и нашими руками. Для кого-то — нет врагов, и нет друзей — а есть лишь интересы. И дестабилизация всего евроазиатского континента чужими руками — приз очень даже существенный, чтобы продолжать игру. Тем более, если это приносит еще и деньги.
Откровенно говоря, тут я в душе не согласился с генералом — хотя и промолчал. Мотивация американцев — представляется нам именно так — но на мой взгляд, нельзя подходить так упрощенно. Нем надо забывать, что Америка — прежде всего, страна разнообразия. Разные люди — и у них разные интересы. И что самое скверное — американский образ и стиль жизни дает им эти интересы проводить в жизнь. Практически любой высокопоставленный разведчик, любой руководитель крупной корпорации, имеющий возможность нанять наемников, любой влиятельный генерал Пентагона или руководитель предприятия ВПК — имеет свою долю влияния во внешней политике. Долю, которую в свое время отобрал у коминтерновских товарищ Сталин — просто физически их уничтожив. А вот в Америке — этого не было, и каждый — способен и готов действовать так как считает нужным. И считает, что это правильно. А если тут еще и деньги… Джейк говорил о том, что в спецслужбах существует группа людей, давно и плотно завязанных с исламистским движением.
— Джейк говорил о том, что в спецслужбах существует группа людей, давно и плотно завязанных с исламистским движением. Он представлял группу с противоположными интересами.
— И вы вышли с ними на контакт.
— Так точно.
— А МОССАД?
— Они ждут информацию.
— Какого рода?
Я сказал — какого.
— Губа не дура…
Генерал прищурился, прикидывая варианты
— А что сами планируете делать? — вдруг выдал он
Да… наверное, завтра снег пойдет, не иначе. В Ираке кстати бывает снег — зимой, в пустыне. Но летом. Это когда это начальство интересовалось у подчиненного что он собирается делать? Это как так можно? Ведь из начальственного кабинета виднее что делать, верно?
Я сказал, что собираюсь делать.
— Рискованно — оценил генерал
— Но иного выхода нет. Ведь такой пакет информации, который просит МОССАД я не получу, верно?
— Тоже верно. Что же, это можно принять за основу — генерал поднял трубку, набрал короткий, в четыре цифры номер, буркнул «зайди» — я дам человека в помощь для координации действий. Пока, в интересах операции, а так же для удержания контакта с иноразведками я так же считаю, что вам разумнее действовать в одиночку…
К вечеру — я чувствовал себя как выжатый лимон.
Нам выделили отдельное помещение в блоке, предназначающемся оперативной группе и отдельно от всего остального здания охраняющемся и дали доступ к информации высокого уровня. Все это время мы пытались сводить в одну игру всех — американцев, израильтян, иракцев. Пока получалось скверно — но хорошо и не получается…
Мой запрос относительно личностей Борика-еврея вместе с его украиноговорящими ухарями — переподписали цифровой подписью самого Музыканта и отправили по назначению в Главный информационный центр, созданный для преодоления межведомственной раздробленности. Я отправлял этот же запрос за собственной подписью — но до сих пор ответа не получил. В этот раз — ответ пришел через два часа.
Борек — активный участник израильской бизнес-активности, занимался и занимается самыми разными проектами, что указывает на вероятность отмывания денег. С момента алии он, загибайте пальцы — торговал недвижимостью, принимал туристические группы из России, занимался торговлей продуктами питания, тоже с Россией, совершал сделки по купле-продаже драгоценных камней. На него было два сигнала: первый это когда в пятом его имя фигурировало в деле об организованном сутенерстве в Тель-Авиве: группа предприимчивых репатриантов из СССР устроили сеть проституции, в которую вербовали как бедствующих соотечественниц, так и завозили с Украины группы под видом туристок (отдохнешь и заработаешь заодно). Второй раз еще серьезнее — его имя всплыло в расследовании ФБР, связанном с алмазами из Анголы, это был две тысячи одиннадцатый. Причем, алмазы эти — предназначались не кому-нибудь — а группе дубайских предпринимателей, связанных с Хавалой. Ни в том ни в другом случае — Борек не пострадал. В первом случае — он проходил по уголовному делу как свидетель, несмотря на то, что все бабско-б…ские группы въехали в Израиль через его турагентство, во втором случае — уголовное дело даже не возбуждалось. Оба этих случая — дали нам, циничным, основание выстроить гипотезу, что в первом случае Борю завербовал Шабак, а в другом случае — к нему подкатились уже американцы. ФБР — просто так свои жертвы не оставляет, тем более — если речь идет о связях предполагаемых фигурантов с финансированием Аль-Каиды. Значит — согласился стучать на американцев. И в связи с этим — возникает резонный вопрос: а кого он представляет сейчас? Американцев? Или израильтян? Может, и тех и других разом? И кого конкретно — в этих странах? Что Америка что Израиль сейчас сильно расколоты, и именно по вопросам внешней политики, терроризма, друзей и врагов. Америка — всегда лезла в этот регион ради двух вещей: ради нефти и ради обеспечения безопасности Израиля, причем непонятно, что для нее было главнее в тот или иной период времени. Сейчас — Америка обеспечивает энергоресурсами себя сама, на всякий случай под боком есть Венесуэла, Бразилия с ее большими глубинами, Мексиканский залив, Аляска и канадские битуминозные пески. И у многих в США возникает резонный вопрос: а что, у США еще есть интересы на Ближнем Востоке? И какие же? Может, Израиль должен сам позаботиться о себе? А у других людей возникают вопросы: если Америка уйдет из региона, с кем мы тогда будем воевать…
Что же касается его сподручного — он единственный, кого я мог опознать — после перебора возможных вариантов я опознал его как Птуха Василия Владимировича, восемьдесят шестого года рождения, сержанта украинской армии. Его биография — дальше ехать некуда. Проходил службу в Первой аэромобильной дивизии Украины, в ее составе был направлен в Ирак, затем, после возвращения из Ирака и расформирования дивизии — перешел в отряд специального назначения Беркут, откуда его уволили в десятом. А уже в одиннадцатом — украинская прокуратура объявила его в розыск по подозрению в заказном убийстве. Убили мэра одного небольшого курортного городка, небольшие раскопки в Интернете сразу вывели на дело. Профессиональный почерк — выстрел из снайперской винтовки по цели, катающейся на водном мотоцикле. Быстрая проверка по базе данных Интерпола показала, что Птух — до сих пор числится в розыске.
Дальнейшее — не составляло труда додумать. Из Одессы в Хайфу ходят теплоходы, немного денег — и здравствуй, Земля обетованная. Возможно — обзавелся еврейской женой, которая как известно не столько жена, сколько средство передвижения — а может и так приехал. Там, в Израиле — наверняка и вышел на Борька, с его грязными алмазными и прочими делишками. Нужен такому солидняку как наш Борян бодигард? Вопросов нет — нужен. Птуху — тоже деваться было некуда. Возможно, даже через него Борян подключился каким-то криминальным делам. Украинцы на них горазды, есть поговорка: где прошел хохол, там двум евреям делать нечего. В Ираке украинцы если чем и запомнились, так это безудержным ченчем,[29] воровством всего чего можно и чего нельзя, торговлей с местными и тем, что во время большого ваххабитского наступления в пятом — бросив позиции, побежали. Даже без боя. Иракцы до сих пор помнят это.
И когда встала задача навести шорох в Багдаде — Птух скорее всего подобрал или даже вызвал в Израиль нужных людей и быстро сколотил нелегальную группу. Проблем с этим нет — украинская армия представляет собой нечто такое, что в большей степени существует на бумаге. При том, что они очень активны и в миротворчестве и в наемничестве. Проблем подобрать людей — у Птуха не было.