— Да, похоже, ты и впрямь только что открыла мне на это глаза… Хорошо, я расскажу тебе об Арсении Белкине всю правду. Только хочу тебя заранее предупредить: твой новый друг обречен. Ему осталось жить в симулайфе всего полмесяца. Ни минуты больше того срока, который отмерен самой Терра Нубладо. После этого Проповедник исчезнет, и, возможно, навсегда.
— Но папа… А как же Терра Олимпия! Я ведь знаю, что вы уже подключали Арсения к новому симулайфу!
— Ничего хорошего из этого не вышло: возникла масса технических проблем, большинство которых оказались неразрешимыми.
— Но так нельзя! Арсений — живой человек, а вы лишаете его последнего шанса на жизнь! Это бесчеловечно! Это даже хуже, чем эксперименты Эберта! Неужели вы не можете ничего придумать? У вас трудятся лучшие умы планеты! С переносом дубля Кассандры у вас никогда не было проблем!
— Здесь от меня ничего не зависит, Бель. Мне самому жаль Арсения. Я сделал для него все, что мог.
— Все, что мог? Все, что мог?! Ты подарил ему вторую жизнь, и теперь ты за него в ответе! В таком же ответе, как за меня!
— Успокойся, Бель, прошу тебя. Ты захотела узнать всю правду об Арсении Белкине, и я согласился рассказать тебе о нем. Будешь слушать или нет?.. Что молчишь?
— Рассказывай.
— Вот и хорошо. И незачем преждевременно обвинять меня во всех смертных грехах. После того, как ты узнаешь, кто на самом деле твой новый друг, вряд ли тебе уже захочется защищать его и вообще встречаться с ним. Кто здесь только что твердил о том, что давно повзрослел? А раз ты, моя девочка, называешь себя взрослой, значит, должна глядеть на вещи трезвым взглядом. А по-иному тебе во взрослой жизни придется тяжко…
Имя одержимым Величием было Легион. То шестое чувство, тот внутренний индикатор, каким я раньше безошибочно выделял из толпы ярых приверженцев Дисбаланса, буквально зашкалил, когда при входе в фуэртэ Кабеса мне навстречу высыпала толпа разгоряченных скитальцев.
— Локо! — завопил бежавший впереди парень, вскинув малокалиберное ружье и нацелив его на меня. — Эй, все сюда! Здесь еще один локо!
Мой «Экзекутор» мгновенно нацелился нервозному скитальцу в лоб, только парня это не слишком испугало — похоже, он истово верил в свою одержимость. Я не стрелял, лишь поспешно заслонил собой Кассандру, все еще пребывавшую в ипостаси покорной «самурайской жены». Однако вряд ли мне удалось бы защитить спутницу таким способом — количество вооруженных одержимых, на которых мы наткнулись, переваливало за полсотни.
— Конец тебе, локо! — продолжал злобно ликовать обнаруживший нас парень. Я догадался, почему он медлит с выстрелом: слишком молод и потому хочет, чтобы старшие товарищи обязательно засвидетельствовали его триумф. И какой триумф — ухлопать в упор самого Проповедника. Авторитет начинающего игрока сразу подпрыгнет на несколько пунктов.
Я не желал становиться зачинщиком бессмысленной бойни с одержимыми. Даже под давлением служебного долга. Во-первых, ситуация сильно напоминала крыловского «Волка на псарне», с той лишь разницей, что волк-Проповедник угодил в лапы заклятых врагов не один, а со спутницей. Во-вторых, следовало ли волку грызться с псами, когда вокруг них носились отары бешеных овец? Стоит ли сегодня вспоминать о внутриродовой вражде? Я до последнего надеялся, что угрожающий мне винтовкой парень сохранил в этом хаосе хотя бы каплю разума…
— Не стрелять!!! — рявкнул на всю улицу командный голос, столь зычный, что он без труда заглушил собой гомон толпы. Державший меня на прицеле парень принялся испуганно озираться. Конечно, новичок! Какой еще идиот станет вертеть головой по сторонам под дулом вражеского оружия? Только тот, кто еще никогда не получал в грудь пулю и продолжал считать, что перестрелки в симулайфе — всего лишь безобидное развлечение, вроде пейнтбола.
— Не стрелять! — уже тише повторил голос. Видимо, на всякий случай: трудно было поверить, что его не расслышали с первого раза.
Я не опознал главу скитальческого альянса по голосу лишь потому, что мне еще не приходилось слышать, чтобы этот скиталец говорил в таком тоне. Я и не ожидал встретить здесь респетадо Квинта — малознакомого мне игрока, которого я тем не менее относил к достойным людям.
Толпа скитальцев расступилась, пропуская вперед командира. Матерый скиталец сильно изменился с той поры, когда я виделся с ним в трактире «Посох пилигрима». С ног до головы обвешанный оружием, обмотанный патронташами, помеченный свежим шрамом на щеке, небритый и испачканный, Квинт отличался от себя самого месячной давности, как дикий лесной кот — от вылизанного домашнего сородича-лежебоки. Напяль на Квинта мою шляпу, которую я потерял вместе с плащом, убегая от оседлых три дня назад, вожак скитальцев напоминал бы Панчо Вильо. Лишь взгляд его остался прежним: проницательным и настороженным.
— Респетадо Проповедник — не локо! — во всеуслышание заявил Квинт, без опаски приблизившись ко мне и протягивая ладонь для рукопожатия, на которое я не мешкая ответил. — Кто из вас, отморозков, считает обратное, может проваливать в альянс Мстителей прямо сейчас!
И осуждающе посмотрел на скитальца, который собирался в меня стрелять. Тот потупился, виновато закашлялся, но с точкой зрения командира согласился и ряды собратьев не покинул.
— Кажется, догадался, кого вы называете локос, — понимающе кивнул я. Что в городе идет самая настоящая война, я понял еще на подходе к столице. Полторы недели назад я оставил фуэртэ Кабеса цветущей и спокойной, а вернулся в революционный Париж, ни больше ни меньше. Охваченная пожарами и беспорядками, столица за короткий срок изменилась до неузнаваемости. Причина этих изменений была предсказана мной еще три дня назад, едва мы с Кассандрой отбились от навязчивых обитателей той жуткой деревеньки. За это время оседлые успели не только превратиться для скитальцев в заклятых врагов, но и получить презрительное прозвище локос, или локо, что по-испански вроде бы означало «сумасшедший».
Пробираясь в фуэртэ Кабеса, мы с Кассандрой старались избегать нахоженных троп, благо заблудиться в пригородных лесах было сложно. Я не хотел рисковать доверенным мне бесценным дублем прорицательницы, и потому эти последние трое суток мы больше отсиживались в кустах, пережидая опасность, нежели продвигались вперед. Далекую канонаду и клубы дыма мы впервые расслышали вчера вечером, а до этого пришлось разминуться с несколькими шумными компаниями, шастающими по лесу с неопределенными целями. Я резонно полагал, что это были обезумевшие группы оседлых, гонявшие подвернувшихся им под горячую руку скитальцев. Однако сейчас стало очевидно, что в роли охотников с той же вероятностью могли выступать и скитальцы. Скорым на расправу бродягам достаточно было только прознать о чем-то таком, во что вляпались мы с Кассандрой, и они не мешкая отправились бы восстанавливать попранную справедливость. В этом я лишний раз убедился, как только переступил городскую черту. Правда, не предполагал, что геноцид оседлых всего за три дня разросся до таких масштабов. Хотя кто здесь над кем учинял геноцид, еще следовало выяснить.
— Вы, похоже, не в курсе, что у нас творится, респетадо! — удивился Квинт моей неосведомленности.
— Да вроде бы все ясно, — ответил я. — Великая оседло-скитальческая война. И если она еще не прекратилась, значит, Дисбаланс, по всей видимости, продолжает править бал.
— Вы правы, респетадо, — подтвердил глава альянса. — В Терра Нубладо действительно восторжествовал Дисбаланс: локос охотятся за нами, мы — за локос. После «лошадиного бунта» эти ублюдки просто обезумели. Представляете, винят нас в том, что это мы стали причиной гибели их семей! А сами ни одной бешеной лошади не пристрелили, даже когда те у них на глазах женщин и детей копытами затаптывали. Баланс совершил катастрофическую ошибку, респетадо Проповедник, и похоже, ее не так-то просто исправить. Хочешь не хочешь, приходится воевать. Мои ребята метко прозвали эту смуту Времена Большой Охоты. Правда, закон Мертвой Темы пока в силе, поэтому, как видите, кое-что все-таки «балансирует». Но от прочих старых порядков остались только воспоминания. Баланс бросил нас на произвол судьбы, вот мы и выживаем как умеем. А вы случайно не знаете, зачем ваши покровители санкционировали весь этот беспредел?
— Я знаю о новых порядках не больше вас, респетадос, — признался я. — Сказать по правде, мне они самому не по нраву.
Ответ скитальца прозвучал для меня довольно неожиданно:
— Да не-е-ет, вы нас неправильно поняли, — отмахнулся Квинт. — Разве мы жалуемся? Может, силы Баланса и впрямь чего-то напортачили, но, если будете с ними говорить, передайте, что мы — простые скитальцы — не в обиде. Все отлично получилось: жестко, динамично, интересно и даже весело. Только надо заранее предупреждать о таких сюрпризах, а то ребята понастроили планов на будущее, а тут вдруг война, да еще такого масштаба… Эй, кого это я с вами вижу, респетадо Проповедник! Да это же Кассандра — та девчонка, которая якобы предсказывала будущее! Как странно видеть вас вместе… Вы избавили ее от одержимости?
— Она не была одержимой. Чересчур болтливой — да, но не одержимой, — сказал я и с недовольством добавил: — В отличие от некоторых ваших бойцов. Удивляюсь, как вам удается поддерживать среди них дисциплину.
— Вас беспокоит, что среди нас столько отъявленных одержимых, не так ли? — Квинт обернулся на свое разношерстное воинство. — Но таковы правила этой войны, респетадо. Слишком жесткие правила. Они хороши для бойцов моего и вашего уровней, а вот молодым скитальцам в этой войне вообще ничего не светит. Тех из них, кто опоздал принять одержимость, локос разорвали на части еще в первый день бойни. И никто из погибших не вернулся назад.
— Почему? — настороженно прищурился я. Разговор начинал балансировать на грани Мертвой Темы.
— Храмы Огненной Птицы, — просветил меня Квинт. — Проклятые локос наглухо блокировали их, и теперь никто не может выйти из храмов наружу. Так что если наш брат-скиталец погибает на этой войне, то на сей раз…
Глава альянса не договорил, лишь беспомощно развел руками. Впрочем, все было понятно без слов. Обезумевшие оседлые окружили точки «Феникс» и взялись убивать каждого, кто возрождался на них, так сказать, еще «в колыбели». Учитывая то, что обычно скитальцы воскресали безоружными, вырваться за границы каменных кругов и спастись от оседлых являлось для воскресших весьма проблематично.
— Сегодня молодым можно простить заигрывание с одержимостью, — подытожил Квинт. — А лично я, как видите, в ней не нуждаюсь. Мне просто стыдно впадать в одержимость для войны с какими-то локос — от отсутствия боевого опыта пока не страдаю.
Я окинул взглядом столпившихся передо мной скитальцев. Действительно, молодых лиц, какие раньше встречались везде и всюду, не слишком-то и много. А те не умудренные «симу-жизнью» игроки, что здесь присутствовали, глядели на меня исподлобья, явно в ожидании проповеди. Чуют кошки, чье мясо съели… Одержимые! Столько лет я боролся с ними, и вот настала пора, когда вынужден прощать им самый тяжкий грех этого мира. Хотя о чем это я? Отныне одержимость Величием не грех, а средство выживания. Нужны ли еще какие-нибудь доказательства в окончательном поражении Баланса?..
В кого превратился сегодня Проповедник? В свободного скитальца, каким всегда мечтал стать? Вон и маэстро Гвидо отказался от моих услуг: не лезь, дескать, Белкин, со своими картонными крыльями в стаю птиц высокого полета, не твоего скудного ума это дело… Значит, теперь я и впрямь свободен? Но что-то не греет мне душу долгожданная свобода в этом вселенском бедламе.
Благо у меня еще есть о чем мечтать. Терра Олимпия! Райская жизнь, которая, вероятно, уже не за горами. Приятно думать о рае, на который довелось взглянуть собственными глазами и куда в кои-то веки у меня появился шанс попасть…
— Не желаете присоединиться к моему альянсу, респетадо Проповедник? — осведомился Квинт.
— Арсений, — поправил я его. — Меня зовут Арсений. Кажется, Проповедник только что отправился на заслуженный отдых. Можете пожелать ему спокойной старости.
Я заметил, как молодежь, внимавшая каждому моему слову, после этого заявления заметно оживилась. Свирепый хищник отказался от охоты — чем не повод для радости?
— Респетадо Арсений… — повторил за мной Квинт. — Я непременно запомню это имя. Так что насчет моего предложения?
— Вынужден отклонить его, респетадо Квинт, — огорчил я скитальца. — Мы с Кассандрой уже навоевались. Уйдем куда-нибудь в горы, переждем смуту там. Надо только продуктами да патронами запастись. Надеюсь, лавку оружейника Чико еще не окончательно разгромили. Что, кстати, с ним самим?
— Очень жаль, что отказываетесь, респетадо Арсений, — погрустнел лидер альянса. — А вы могли бы нас многому научить. Конечно, локос в столице за эти дни заметно поубавилось, но эти гады прибывают сюда из провинций, так что покоя нам с ребятами в ближайшие две-три недели не видать. А насчет Чико… Никто из нас его не видел. Наверное, старик где-то с остальными локос ошивается. Или прикончили его уже — хоть Чико и оружейник, но вояка из него аховый. В его лавке вы сегодня вряд ли чем поживитесь, хотя… — Квинт смерил оценивающим взглядом «Экзекутор». — Не исключено, что для такого редкого ствола может что и завалялось. Только, респетадо, мой вам дружеский совет: раз уж решили проваливать из столицы, лучше не мешкайте. На юго-западе фуэртэ Кабеса орудует альянс Мстителей. На вашем месте я бы поостерегся с ним сталкиваться.
— Альянс Мстителей? Группировка вроде вашей?
— Вроде нашей, только помимо родственных с нами целей у них имеется своя, особенная. И эта цель — вы, респетадо Арсений. Для Мстителей голова Проповедника — главная награда в Большой Охоте.
— Вот как? — удивился я. — Мстители считают меня локо? И за что они собираются мне мстить?
— Кем они вас считают, неизвестно. Их альянс сплошь состоит из бывших одержимых, которых вы однажды подвергли Откровению.
— Как же оперативно сформировалась эта компания, — хмыкнул я. — И когда только успели собраться.
— Я в курсе, что альянс Мстителей существует достаточно давно, — заметил Квинт. — Он — один из многих тайных альянсов, которых в Терра Нубладо — как грязи. Поговаривают, что в этой банде «обиженных» только официально числится больше сотни членов.
Я изумленно присвистнул — приличное сплотилось общество нелюбителей Проповедника! И не предполагал, что моя паства настолько злопамятна.
— …И они якобы постоянно отслеживают ваше перемещение, — продолжал скиталец. — Последний раз вас видели здесь, в фуэртэ Кабеса. Причем вы пробыли в столице довольно долго, что для вас вроде бы нехарактерно. Вот эта банда и примчалась сюда по чьей-то наводке. Потом настали Времена Большой Охоты. Сколько на данный момент выжило членов альянса Мстителей, сказать не могу, но, по слухам, их группа не меньше нашей. Кого-либо со стороны они в свои ряды не принимают — только пострадавших за одержимость. И пострадавших незаслуженно, по их убежденному мнению.
— Не исключаю, что были и такие, — самокритично произнес я. — Сроду не интересовался, что за нужда заставляет скитальцев впадать в одержимость Величием. Может, и впрямь для кого-то это было вопросом жизни и смерти… Где, вы сказали, охотится альянс Мстителей? В юго-западном секторе? Это же на другом конце города! Лавочка Чико расположена совсем близко отсюда. Через полтора, максимум два часа ноги моей уже не будет в фуэртэ Кабеса.
— Мы не делили между собой территорию, — покачал головой Квинт. — Альянс «обиженных» может сейчас охотиться где угодно. Даже рядом с нами вам угрожает опасность…
Словно в подтверждение его слов на соседней улице раздалась беспорядочная стрельба и громкая брань в адрес «мерзких локос». Скитальцы забеспокоились, начав в нетерпении посматривать то на командира, то на проулок, откуда доносились выстрелы. Встрепенулся и Квинт, который тут же решил прервать нашу беседу.
— Удачи вам, респетадос! Внимательнее поглядывайте по сторонам! — бросил он на прощание и, махнув рукой своим людям, повел их продолжать карательную операцию. Судя по яростным звукам боя, воякам Квинта предстояла тяжелая работенка.
Времена Большой Охоты… Как, однако, быстро происходит в симулайфе смена эпох. И как быстро к ней приспосабливаются здешние обитатели. А вот мне, пожалуй, приспособиться к роли жертвы будет не так-то просто…
Вести себя в обличье Проповедника тише воды ниже травы мне доводилось редко. Для специалиста по проксимо-бою на первый план выходили иные качества: скорость реакции, меткость и умение за короткий срок конструировать в голове целостную модель грядущей схватки. Под осторожностью я подразумевал лишь искусство уклоняться от боя при невыгодном раскладе сил, отсрочивая его на некоторое время. А осторожность, какую обязан соблюдать, к примеру, маэстро шпионажа, мне при моей работе пригождалась нечасто, поэтому навыки скрытности были отточены у меня отнюдь не до бритвенной остроты. Проповедник становился осторожным, только когда замечал противника, а если не замечал, значит, не считал нужным хорониться по закоулкам и подворотням. Я привык шагать по Терра Нубладо, гордо расправив плечи, а не шарахаться от каждой тени или громкого звука — как-никак статус обязывал.
Несколько последних дней хоть и изменили мое мировоззрение, но все же не переломили его окончательно. И даже известие о том, что в столице объявился некий альянс Мстителей, питающий ко мне далеко не дружеские чувства, не заставило меня взглянуть на проблему с полной серьезностью. Решив, что, как обычно, успею почуять угрозу издали, я направился в сторону оружейной лавки, пребывая в уверенности, что полностью обезопасил себя и спутницу. Места, где царило беспокойство и грохотала стрельба, я огибал задворками, двигаясь по столице замысловатым маршрутом, какими не путешествовал по ней, даже когда выслеживал здесь одержимых. Поэтому путь до лавки оседлого оружейника Чико занял у нас гораздо больше времени, чем предполагалось.